Двое в лодке, не считая контракта

«Если у вас есть проблемы и вы поддаетесь чувствам, то начинаете быстрее идти ко дну. Я не любитель погружений. Чем ближе дно - тем меньше света. А в темноте довольно сложно искать выход». Нил Блекворд. "Пора переставать удивляться", - это была первая мысль, которая посетила голову Томаса Хейли по пробуждении. Нервная система перегрелась и отключилась на всю ночь, даруя своему хозяину полноценный отдых. После того, как массаж из болезненного перетек в приятный расслабляющий, Томас, словно по щелчку, заснул прямо под руками Марка. Поэтому все манипуляции с собственным телом были благополучно пропущены. При всем желании он бы не вспомнил, как его развернули и уложили на бок, поправили подушку. И, конечно, Том не смог возмутиться по поводу того, что в этот раз Далтон поменял их привычную комбинацию для сна - повернул омегу к себе лицом и уложил свою руку на прохладную поясницу. Поглаживания по спине привели к тому, что Хейли бессознательно придвинулся поближе и прижался к теплой груди. - Доброе утро, - Марк отложил книгу обратно на тумбочку и вернул свое внимание омеге. Грудь мужчины служила Тому естественной подушкой, на которую он во сне заполз почти всем корпусом и обнимал без задней мысли. Можно сказать, пересекал Далтона по наклонной линии. "Да, я пошел по наклонной", - поставил себе диагноз Том и тоже пожелал доброго утра, сползая с тела альфы на свое место. - Почему не разбудил? - часы показывали начало одиннадцатого. - У тебя же тренировка. - Тебе нужно было восстановиться. Что хочешь на завтрак? - Марк потянулся и тоже поднялся. - Душ. На завтрак я хочу душ. - Понял. Завтрак на мое усмотрение. Жду тебя внизу, - Далтон подмигнул и скрылся за дверью. Томас глупо похлопал ресницами, рассматривая закрывшуюся дверь и поплелся в душ. Возле зеркала он помялся, не решаясь в него взглянуть. Что там? Опухшее лицо и всклокоченная шевелюра? Хейли робко глянул на отражение. Лицо не изменилось, но вот для глаз упражнение со слезами было в новинку. Нижние веки припухли, образуя детские мешочки. На творческий беспорядок на голове Том махнул рукой. Главное, что в голове была приятная пустота. Кинь монетку - и раздастся звон. Но это, конечно, ненадолго. "Мне нужен контрастный душ", - Том скинул с себя домашние штаны прямо на пол и шагнул в кабинку. От горячей воды тело становилось податливым, от холодной тонизировалось. Вместе со струйками воды потекли и мысли. Они колебались от "почему я сорвался" до "как же стыдно", от "я ведь не железный " до "все равно разговор состоится". И, конечно, "нужно что-то решать". Сразу после этого на голову лился холодный поток. Зато от вчерашнего настроения не осталось и следа. Раздражение исчезло, принятие не было мучительным. Оно было осознанным и, наконец-то, не раздирало душу на части. Томас накинул халат на влажное тело и, высушив волосы, вернулся в комнату. К тому, чтобы посмотреть Марку в глаза, он был готов. Собственная слабость больше не казалась чем-то постыдным. "Я обычный человек", - повторил себе Том, прежде чем открыть двери.       На столе стояли пока еще пустые тарелки и салат. Судя по запаху - Далтон приготовил омлет. Сам альфа колдовал над кофемашиной и демонстрировал свою крепкую спину в облегающей футболке. Видимо, двигался Том бесшумно, поэтому остался незамеченным. Он взял тарелки и подошел к плите. Керамика звякнула о столешницу и Марк обернулся. - Ты уже тут? - Как видишь. Томас нагрузил едой посуду и аккуратно вернул ее на обеденный стол. Солнце заливало помещение ярким светом, заставляя омегу щуриться от такого контраста. Завтракали молча. Но от Тома не укрылось то, что Марк присматривается к нему так, будто не может выбрать линию поведения. Его наблюдения в процессе завтрака не прошли бесследно, кажется, увиденное не вызывало опасений. За кофе Далтон заговорил: - Как настроение? Правая бровь Тома на секунду взлетела вверх и вернулась в прежнюю позицию. Это и был ответ. Сливки медленно растворялись и опадали к невидимому дну. - Рад, что все хорошо. Тогда мы сможем поговорить, - Марк поднялся и вернулся с новой порцией сливок, без спроса добавил их в кофе своего не сильно разговорчивого мужа. - Эти чуть сладковатые. Нравится? - Ты все равно уже добавил, - Том ложкой забрал немного на пробу и одобрительно кивнул головой. - Вкусно. - Так ты не против разговора? Если хочешь, можем отставить его... Скажем, до вечера. - Нет.       Томас теребил салфетку и решался. Почему-то вспомнился прыжок с моста. Очень схожие были ощущения. Если бы пришлось взвешивать оба события, то весы бы показали равнозначность. Сейчас предстоит оголить свои больные места, которые скрывались от самых близких. Порой даже от самого себя. А они вот так разом воспалились, стали видимыми, их уже нельзя было игнорировать. Игра в прятки порядком надоела. Лучше поговорить. А дальше будь что будет. Все равно сидящий напротив человек и так уже знал больше, чем Тому хотелось бы. Было неловко. Томас думал о том, как подать информацию так, чтобы это не переросло в душевный стриптиз. Хотя Далтон меньше всего походил на психолога. К счастью. Потому что был в жизни Тома опыт такого сеанса, родители предложили просто попробовать. Хейли хватило на пятнадцать минут. То ли психолог был специфический, то ли Томас слишком придирался. Но то, что в каждой сказанной фразе искали подтекст, которого там не имелось, к диалогу не склоняло. Тогда Том извинился и ушел. А вот от Далтона уходить было некуда. - Не могу сказать, что я хочу, чтобы разговор состоялся. Но он необходим и все равно неизбежен. Чем раньше мы с ним закончим, тем лучше. Только я понятия не имею, с чего начать, - Том сжал рукой салфетку и посмотрел в панорамное окно, которое было прямо за спиной Марка. - Я с самого начала совершил ошибку. Ты как-то спрашивал меня, о чем я думал, когда соглашался на контракт. Как ты сам знаешь, я не пошел по стопам родителей. К сожалению, я ничего не понимаю в бизнесе и благодарен, что мне позволили заниматься тем, что мне нравится. Отец говорил, что если мой муж тоже будет далек от бизнеса, то он подыщет хорошего управляющего. Меня же обучали необходимому минимуму: как устроен рабочий процесс, какие необходимы проверки, как правильно составлять договоры и не допустить в них ошибки. Пару раз выводил меня в свет, знакомил с нужными людьми. Но я все равно плохо понимал эти, на его взгляд, простые правила ведения бизнеса. Я видел, что он огорчен, хотя отец старался не подавать виду. Родители никогда на меня не давили. Я поступил в тот университет, в который хотел. Тем временем родители все ждали, когда я познакомлю их со своим избранником. Да хотя бы бойфрендом. Я стал ненавидеть праздники, когда собирались многочисленные знакомые и каждый не упускал возможности спросить у меня или родителей, как обстоят дела в моей личной жизни. Родители отшучивались, говорили, что люди творчества живут другими правилами. И если отец, кажется, даже был этому рад, то папа начал беспокоиться. Тогда они стали предлагать знакомства сами. Говорили, что в свидании вслепую нет ничего страшного и это не стыдно. Да и предлагаемые кандидаты были из бизнеса, это бы решило проблему управления компанией в дальнейшем. Но я не смог. Ни разу. Кроме того случая с юбилеем. Меня ведь уверили, что ты, а это точно был ты, ничего не знаешь. Что это будет просто знакомство. Я-то даже имени не спросил, - Том принялся кромсать следующую салфетку. - Папа все выглядывал кого-то в толпе и сильно нервничал. Я радовался, что знакомство срывается. - А я услышал разговор своих родителей. Поэтому нарочно опоздал, но твою худую спину успел увидеть. - Мне было... Кажется, мне было девятнадцать. Я тогда сильно похудел из-за... - Том запнулся. - Я много рисовал и пропадал в мастерской. Выглядел ужасно. А тут это знакомство. И так себя стеснялся, а... - Почему стеснялся? - Далтон забрал из пальцев Тома салфетку и положил рядом с собой. - Не хочу об этом говорить, - омега смутился и снова было потянулся за салфеткой. - Да оставь ты их в покое, - Марк перехватил руку и прижал ее своей. - Так почему ты комплексовал? Томас кинул на Марка быстрый взгляд и поджал губу. - Я ведь тоже живое существо и каким бы я ни был... Мне хотелось того же, что и другим омегам - нравиться, самому испытывать симпатию, ходить на свидания. Разве это ненормально? Я ведь был обычным подростком и переживания у меня были те же. Но почему-то все эти обычные для человека вещи оставались недоступными и обходили меня стороной. Впервые альфа мне понравился, когда я поступил в университет. Мы много работали вместе и он пригласил меня на свидание. Правда, он так и не пришел, оказалось, что на рождественской вечеринке подцепил другого омегу. Потом мало что изменилось. За мной пытались ухаживать двое. Но почти сразу они исчезали с формулировкой: "Я не воспринимаю тебя как омегу, давай останемся друзьями". Во время одной студенческой вечеринки один из них рассказывал благодарным слушателям, что "Томасу чего-то не хватает", "Том совсем лишен сексуальности", "Том на любителя". Это услышал Френк и пресек все разговоры в своей излюбленной манере - ударом в челюсть. За это его потом чуть не отчислили, так как челюсть он все-таки сломал. Но как ни странно, его метод сработал, больше никто ничего не говорил. У меня сложился хороший круг общения, так что студенческие годы были счастливыми. Только... Когда у всех вокруг есть отношения, а у тебя нет, то начинаешь искать причину. Думаю, в тех словах альф была и правда. Я смирился с тем, что не привлекаю их так, как привлекают другие омеги. Сначала я стеснялся себя, конечно, нашел кучу изъянов и причин. А потом перестал. Мне некогда было думать об особенностях личной жизни, я много работал и писал. Успокоился. А вот родители нет. Не знаю, что им рассказал наш семейный доктор, но после разговора с ним за пару месяцев до того, как возник наш контракт, папа стал постоянно передавать мне письма с именами кандидатов в возможные бойфренды. Я целый месяц не появлялся дома, потому что мне все это надоело. Они, конечно, хотели как лучше, потому что переживали. Ведь все так любят эту статистику! В шестнадцать ты встречаешься с альфой, в восемнадцать проводишь с ним течку, чтобы не глотать лишние гормоны, в двадцать обзаводишься семьей. В крайнем случае - до двадцати пяти. Не жизнь, а сплошное расписание. А если ты в эти рамки не вписался, то сразу стоит тревожиться и искать проблему. В общем, месяц я не появлялся дома, а потом отец позвонил и сказал срочно приехать. Когда оказалось, что это контракт и он неизбежен, я решил, что оно и к лучшему - так я смогу отблагодарить родителей за то, что они для меня сделали. Компания будет спасена, у родителей будет свой пакет акций и не будет необходимости в прямом наследнике, и, конечно, папа перестанет паниковать, что у меня нет личной жизни. Мне казалось, что все просто - я договорюсь с будущим мужем, мы изобразим счастливую семейную жизнь. Имитация семейного счастья должна была избавить от попыток родителей свести нас уже в браке и в то же время они не будут считать себя виновными в том, что лишили меня личной жизни еще на пять лет. А спустя пять лет просто разведемся, что тут такого, многие пары расходятся и после года брака. Но это была теория, на практике все сразу пошло не так. Да ты и сам знаешь. Никогда не думал, что буду столько врать и что это настолько тяжело. Я запутался и устал, поэтому вчера сорвался. Извини. И спасибо, что не дал мне все рассказать родителям. Ты прав, все стало бы только хуже, - Том покрутил в руке чашку с остывшим кофе и вернул ее обратно на тарелку. - Я ошибался еще больше, чем думал, - Марк потер лицо рукой. - Кажется, я прошелся по всем твоим болевым точкам. Какой же я идиот. - Послушай, Марк, я рассказал тебе все не для того, чтобы... - Боишься, что я начну тебя жалеть? Дело ведь не в жалости, Томас. Просто я жил с закрытыми глазами и действовал так, как будто истина была в моих предрассудках, предубеждениях и искаженном чужом мнении. И не хотел видеть то, что было прямо передо мной. Сколько же гадостей я тебе наговорил... Наверное, в твоих глазах я выглядел тем еще придурком. Том подивился услышанному и, прикусив губу, задумался. - Нет. Ты ведь с самого начала вел себя странно, а какой ты на самом деле я знать не мог. Хотя я не понимал - почему все так началось? Мы ведь даже не знакомы, а ты вместо того, чтобы обсудить контракт, назначаешь встречу и не приходишь. Ведешь себя агрессивно. У меня в голове не укладывалось, почему такой успешный бизнесмен не способен к простому диалогу. Ты ведь должен уметь быть... более дипломатичным. Когда мы говорили в беседке, я понял, что у тебя уже была четкая позиция на мой счет. И что я тебе не нравился. Это как раз было неудивительно. Дальше... Конечно, я видел, что раздражаю тебя и что ты избегаешь даже находиться со мной на одной территории. Думал, дело еще и в запахе. Хотя это тоже было странно, его ведь почти не слышно. - Когда человек тебя раздражает или не нравится, то будешь придираться ко всему. В том числе и к запаху. Но я себя накручивал, конечно. Как только понимал, что ты опять поступаешь вразрез с моим о тебе мнением - раздражался еще сильнее. Я даже не потрудился почитать о тебе анкету, считал, все и так понятно. Мне о тебе три года регулярно напоминали. Изнамекались. Я был уверен, что тебя давно вовсю готовят к замужеству со мной. Ты не представляешь, как меня это злило все три года, ведь я тогда.., - Марк резко замолчал. - Я сварю еще кофе. Ты будешь? - Нет. Томас следил за движениями Далтона, из которых исчезла привычная плавность и изящность. Не надо быть дипломированным психологом, чтобы догадаться - альфа нервничает. Марк действовал автоматически, так что чудодейственных ласк кофемашина была лишена. Разговор выдался неприятным для обеих сторон. Далтон поставил чашку и Томас решился: - Тогда у тебя были те самые отношения, о которых никто не знал? Самообладанию Марка стоило позавидовать. Его ноздри на секунду расширились сильнее, он вобрал воздух, отпустил ручку чашки. - Откуда ты знаешь? - Я не знаю, просто предположил. - Были, - Марк вернулся к кофе и сделал первый глоток. - Поэтому планы родителей мне особенно не нравились. Повисла тишина. - Я пока не готов об этом говорить, - наконец-то подал голос Марк. - Скажу только, что я знал о невозможности брака с тем человеком. Поэтому отношения приходилось скрывать, это не приносило мне счастья, а разговоры родителей о тебе лишь подливали масла в огонь. "Не всегда на откровенность отвечают откровенностью", - Том сцепил пальцы рук и попытался не расстраиваться. Вопросов к Марку было много, но все крутились вокруг этого все еще неизвестного любовника. Для Далтона это до сих пор неприятная тема, значит, не переболело? Жалеет, что вместо возлюбленного жизнь подкинула ему омегу, который раздражал даже заочно? - Кажется, - Том попытался улыбнуться, - я был как красная тряпка для быка. - Этот разговор должен был состояться в самом начале. - И все бы закончилось провалом. Разве ты смог бы тогда рассмотреть мои мотивы не сквозь призму своих предубеждений? Ведь что бы я тебе тогда ни говорил и не делал, ты воспринимал это как попытку тебе понравиться. Далтон опрокинул в себя последний глоток кофе и протер пальцем краешек чашки. По небу поползли облака, пытаясь загородить собой солнце. "Передавали грозу?" - подумал Том, а вслух сказал: - От нашего разговора даже небо хмурится. Пожалуй, пора его закончить. - Вчера я дал тебе обещание и я его сдержу. Не думай, что все было сказано только для того, чтобы ты успокоился. Я говорил искренне. Нашей лодке наконец-то задан курс, - Марк улыбнулся уголками рта. Задержав на секунду дыхание, Том немного ссутулил плечи, задумался. Затем неловко повернулся и попытался сказать бодрее: - Я рад. - А я буду стараться себя хорошо вести, - произнес альфа, дурашливо приложив руку к сердцу. - Вчера я забыл забрать у тебя вещи. - Да, идем, - Марк отправил чашку в раковину и жестом предложил Тому следовать за собой. На диване все еще лежал злополучный фотоальбом. Марк проследил за взглядом Тома и подтолкнул его в сторону комнаты: - Ты смотришь на него так, будто он излучает радиацию. Он не так плох, я сегодня просматривал. Том поднял рюкзак со стула и прошел к комоду. Марк оперся на него одной рукой, а второй притянул рамку, где на фотографии были улыбающиеся Пол и Том. - Давно она сделана? - Где-то год назад. - Ты здесь такой счастливый. Я почти не видел у тебя такой улыбки. И что я за год с тобой сделал? Не отводи глаза, я прекрасно понимаю, что в этом моя вина. Твои родители сказали, что ты изменился. Друзья, наверное, тоже заметили. Пол точно, он вообще со мной сквозь зубы разговаривает. - Пол знает, что брак фиктивный, - вдруг выпалил Том. - Как? - Далтон даже рамочку отставил. - Что ж, теперь понятна его ко мне нелюбовь. А Френк, стало быть, не знает. - Если бы Френк знал, то ты бы тоже уже ремонтировал свою челюсть. Марк совсем невесело рассмеялся. - Все-таки Френк мне очень нравится. - И он все еще свободен, - хмыкнул Томас, пряча рамку в рюкзак. - Жаль, что я уже занят, - притворно расстроился Марк. - А? О... Понятно, - Том на секунду застыл и только потом продолжил сборы. - Официально я еще четыре года буду занят. Как считаешь, он подождет? Что ты так растерялся, Олененок, думал, я хвастаюсь новой пассией? - Марк продемонстрировал улыбку Чеширского кота и у Тома по спине пробежал холодок. - Ради Френка я готов поделиться своим счастьем, - туалетную воду Марк перехватил и открыл крышку, принюхавшись. - Таким, мой неопытный Олень, с друзьями не делятся. Придется тебя всему учить, - покачал головой альфа и брызнул парфюм себе на запястье перед лицом недоумевающего Хейли. - Хороший запах, мне нравится. Запах был почти неслышен, Том не любил навязчивые. Легкий, слегка древесный. На себе его омега никогда не ощущал. И вообще подбирать туалетную воду для него всегда было проблематично - от большинства запахов начинала болеть голова. - А вот такую улыбку вообще видел один раз, когда ты про грозу рассказывал, - Марк протянул вторую рамку. - Это меня Пол фотографировал, я не помню, о чем тогда говорил. - Куда сегодня пойдем? - Что? - Томас такого поворота не ожидал. - Только не начинай сейчас придумывать планы. Я в курсе, что ты свой диплом закончил. Кстати, я хочу его посмотреть. Ближе к вечеру мы идем в спа-центр, а день пока ничем не занят. - Куда идем? Я не хочу. Марк, послушай, нам не обязательно делать общение настолько интенсивным. Ты сам говорил, что друзей из нас не получится. - Я вообще много говорил. - ... Друзей из нас не получится. Мы просто партнеры, понимаешь? Так вот зачем нам ходить в спа или куда-нибудь еще? - Там нам сделают массаж, после вчерашнего будет полезно нормально расслабиться. А еще там есть процедура с рыбками. Опускаешь ноги в специальный бассейн... - Ты меня не слышишь, да? - Том разнервничался и облизал верхнюю губу. Хотелось, как в театре, топнуть ногой от негодования. Поэтому мысленно он топнул и не один раз. - Вот сколько раз я говорил тебе так не делать? Не знаю, что там болтал этот альфа про отсутствие сексуальности, но твоя верхняя губа просто преступление против здравомыслия. Очень отвлекает от разговора, знаешь ли, - Далтон проговорил это таким спокойным тоном, будто сообщил о погоде на сегодня. Томас мгновенно залился краской, кажется, она даже проступила на шее. А может, его просто настолько сильно бросило в жар. Таких откровенных и сомнительных комплиментов он никогда не получал и вообще не знал, как на такое реагировать. Первым делом хотелось сбежать. Но выглядеть совсем диким не хотелось. - Я не могу контролировать эту привычку. Губа... пересыхает, - и это была истинная правда. - Так что в спа мы идем, я уже туда звонил и записался. На курс. Посещать будем три раза в неделю. В абонемент входит и бассейн. Ты ведь хотел начать плавать. Томас опустил рюкзак рядом с собой, схватился за виски и пристроил локти на комоде. Происходящее в голове не укладывалось. "Как вообще с ним спорить? Как разговаривать? О чем он думает? Я не понимаю", - вопросы посыпались градом. - Я надеюсь, ты думаешь над тем, куда пойти днем? - раздался шепот над ухом. Омега дернулся и зацепил локтем Марка. - Ай-щ, - мужчина потер ушибленный подбородок. - Далтон, у тебя очень странные методы по преодолению неприязни. И-извини за это, - Том кивнул, имея в виду затронутое локтем место. - Если ты считаешь, что проводить больше времени вместе - это залог успеха, то лично я в этом сомневаюсь. Нужна золотая середина. - О какой неприязни речь? - Твоей ко мне. Если за прошедший месяц я стал меньше вызывать у тебя раздражение, то это не значит, что оно не вернется в полную силу, как только мы начнем так много проводить времени вместе. - Вообще-то ты меня раздражал только первые пару месяцев. Дальше я раздражал сам себя, так что не принимай это больше на свой счет. Я, между прочим, сожалею, что мы только сейчас начали нормально общаться. А ты хочешь свести все к минимуму? Тебе настолько неприятно мое общество? Тогда я тем более хочу это изменить. Олененок, деваться некуда. В любом случае я вижу только один способ наладить отношения, - Далтон протянул руку и тыльной стороной ладони провел по щеке омеги. Том отскочил так, будто его током ударило. - Оу, - взвыл Марк, откидывая назад голову и прикрывая лицо ладонями. - Что за дикий Олень у меня живет? Хейли, мы обнимались, прыгали с моста, спали вместе, столько раз целовались, а ты подпрыгиваешь от такого простого прикосновения! Иди сюда, - поманил пальцем Марк. - Зачем? - рефлекторно Том сделал шаг назад. - Подойди. Это так сложно? - Нет. - И рюкзак свой отпусти, что ты за него вечно держишься, как за спасительную соломинку? - Что? - Том подошел ближе. - Вот здесь, - Марк положил руку на затылок Тома, опустил ее на шею и повел пальцем вниз. - У тебя родинка. А еще здесь, - провел в сторону. - И две чуть ниже. А вот тут самая большая. Это Вега. Знаешь, на что похоже? На созвездие Лиры. Томас сзади себя не разглядывал, поэтому про родинки слышал впервые. Кроме большой, которую Марк назвал Вегой. К своему стыду, созвездие Лира он не знал, о чем и сообщил альфе. - Про родинки я тоже не знал и рассмотрел вчера, когда пытался размять твои плечи. Правда, я не твои знания по астрономии сейчас проверяю. Ты такой смешной бываешь, Хейли. Омега недовольно нахохлился. Слабоумным он себя не считал, но версий по поводу того, зачем ему только что рассказывали про звезды на шее и что в непонимании смешного, у Тома не было. Но погуглить созвездие Том себе пообещал сразу, как только доберется до компьютера. - Мои прикосновения такие страшные, а, карта звездного неба? Что ты молчишь? - Я не привык. К касаниям. И я все еще не понимаю, зачем это нужно нам с тобой. - Тогда привыкай, - Марк снова коснулся щеки. - Для меня это часть общения, я по-другому не умею. И раз ты так ничего не предложил, мы пойдем в парк, надоело сидеть дома в такую погоду. А оттуда сразу в спа-центр. Все, иди, собирайся. И еще. Я надеюсь, ты помнишь, что я просил показать твою дипломную работу? - Помню, - Том вывернулся из рук и вернулся за рюкзаком. - Сегодня посмотришь? - Перед парком, да. Но сначала иди и переоденься. В межкомнатные двери Томас почему-то не вписался и ударился плечом об угол, зашипев от боли. Далтон старался не засмеяться. Томас это чувствовал всем своим созвездием Лира.