С пометкой "Лучшее".

- Хен, скорее, поторапливайся, иначе все пропустим, - произносит Джексон, пытаясь натянуть на ноги новенькие кроссовки. И почему в голову Джексона всегда что-то внезапно залетает? Если бы просто залетало и вылетало, Марк бы ничего не имел против, но когда младшему нужно воплотить каждую идею в жизнь – бесит. Поначалу это было довольно весело и интересно. Джексон мог схватить Марка за руку и утащить куда-нибудь подальше от всех по причине того, что где-то здесь неподалеку (квартала за четыре, а то и все шесть) продают вкуснейший кофе или какие-то пирожные, которые они ну просто обязаны попробовать. Вот и сейчас, очередная глупая, а именно такими считал их Марк, идея забрела в голову младшенького. Он разбудил его в 3 утра и заявил, что они просто обязаны хоть раз встретить рассвет. Поправочка, встретить рассвет вдвоем, и чтобы никого больше, кто бы мог помешать им. - Возьми свитер, там холодно сейчас, - шикает младший, наблюдая за своим хеном. – И тише, а то разбудишь всех. Марк закатывает глаза и возвращается в комнату, чтобы захватить свитер, который из вредности не надевает, а завязывает на плечах. Они осторожно закрывают дверь, точнее Марк закрывает, а Джексон уже давно убежал на улицу, чтобы выбрать место, где был бы хороший обзор и удобство. Но выбор не большой, поэтому он решает, что им нужно забраться на крышу какого-нибудь здания. Он по привычке подбегает к только что вышедшему Марку и хватает его за руку, утягивая к небольшому двухэтажному дому с плоской крышей. - Я не полезу, - заявляет старший, когда они стоят рядом с пожарной лестницей. - Полезешь, - уверенно произносит Джексон, забираясь на лестницу и начиная медленно подниматься выше. – Давай же, Марк, тут всего два этажа. - Если я покалечусь, то это будет на твоей совести, - сдается паренек и забирается следом за китайцем. Перекидываясь едкими фразочками, они забираются на крышу невысокого здания, с которой, к удивлению Марка, обзор не хуже, чем с крыши какой-нибудь высотки. Джексон, словно неуправляемый ребенок, бежит к краю, и все, что остается Марку – побежать за ним, прося не совершать глупостей. Хотя единственный, кто тут совершает глупости, как раз-таки он и есть. Джексон садится на самый край, свешивая ноги вниз, и с любопытством вглядывается в порозовевшее небо. От нетерпения он качает ногами, как это делают маленькие детки, и от такого зрелища губы Марка трогает улыбка. Он присаживается рядом и, чувствуя, как утренний ветерок прикасается к нему своими холодными ладонями, ежится и придвигается чуть ближе к Вану. - Глупый, я же сказал тебе надеть свитер, - с легкой улыбкой на губах произносит Джексон, обхватывая плечи Марка рукой и прижимая ближе к себе. – Ты можешь простудиться. Туан кладет голову на плечо Джексона, чувствуя тепло, исходящее от парня, который так заботливо водит ладонью по покрывшейся мурашками руке. Сейчас они похожи на парочку влюбленных подростков, встречающих рассвет на крыше. По всем правилам, Джексон сейчас накроет ладонь Марка своей, осторожно сжимая и переплетая их пальцы, скажет что-то вроде: «Так красиво, не находишь?» и нежно поцелует в лоб, убирая пальцами свободной руки спутавшиеся от ветра волосы. У Марка от такой картины чуть сжимается сердце, а когда он чувствует тепло чужой ладони на своей, то готов поклясться, что Джексон умеет читать мысли. Чтобы совсем уж не быть похожим на замечтавшуюся девчонку, Марк самостоятельно переплетает свои пальцы с пальцами Джексона. Ладонь младшего идеально подходит к его ладони, они будто были созданы друг для друга, чтобы крепко держать и ни в коем случае не отпускать. - Смотри, - радостно восклицает Джексон, когда первые лучи утреннего солнца разрезают розовые облака. Солнце будто сонно потягивается, медленно обнажая яркие полосы света из-под пушистых облаков. Джексон, вылезающий по утрам из-под теплого одеяла похож на солнце, так же лениво и по частям, но все равно проснется и начнет радовать всех окружающих, в особенности Марка, своими выходками. - Ты похож на солнце, - тихо выдыхает Марк, щурясь от яркого света и коря себя за то, что не подумал взять очки. Он мягко сжимает руку младшего и легко улыбается. – Такой же теплый. Джексону приятны слова Марка, ведь каждый звук наполнен заботой и любовью. Он нежно прижимается холодными от ветра губами к теплому лбу старшего, и от такого контраста у второго вновь бегут мурашки. Такой уж он, Марк Туан, когда дело доходит до выходок Джексона, которые можно было бы отложить в памяти с пометкой «лучшее».