Язык

-Прости, мне не послышалось? Переспали? -Ага… -Но… как, твою ж мать? -Ну, мы попытались убить друг друга. -Погоди-постой. Узумаки, ты здоров? Ты уверен, что мы говорим об одном и том же? -Думаю, да… - Наруто с глуповатой улыбкой ерошит волосы на затылке, пока Инузука ищет отпавшую челюсть. *** Все началось с типичной перепалки «Кто круче?» и, естественно, спорящими сторонами выступали небезызвестные Учиха с Узумаки. Остальные с восторгом наблюдали за пьяными дебоширами, делая ставки. Тесная комнатушка Наруто с трудом вмещала всю многочисленную чисто мужскую компанию. Небольшое помещение было пропитано острым запахом алкоголя и сигаретного дыма (все со стабильной периодичностью бросали укоризненные взгляды на невозмутимо дымящего Шикамару). -Ха-ха, придурок, - звонкий голос Узумаки заглушил все посторонние звуки, - да я тебя одной левой уде…уделаю! – все демонстративно вздохнули: пьяный Наруто – это в первую очередь чрезмерно шумный Наруто. -Хм, - окидывая блондина надменным взглядом, бросает Учиха. – Сомневаюсь. -Хочешь проверить? – блондин сжимает кулаки, с явным намерением впечатать один из них в кирпичную учиховскую физиономию. Почему кирпичную? Да потому, что после второго стакана Саске стал каким-то отстраненно-равнодушным, скользя пустым мутноватым взглядом по стенам, изредка залипая на одной точке. Да-да, еще более отстраненным и еще более равнодушным, чем обычно. Учиха волны негатива, активно посылаемые в его сторону, умело игнорировал, чем еще больше раззадоривал вспыльчивого джинчурики. Ему, кажется, вообще все побоку было. Негатив-не негатив. Какая разница, когда тело ватное, а мир - каруселька из желтых стен? -Сас-с-ске, - свистяще выговаривает Узумаки, медленно поднимаясь со стула. Киба, сидевший рядом, пробормотал что-то в духе «жарковато становится» и по стеночке пополз к выходу. Чоджи, прихватив тарелку чипсов и флегматичного сокомандника, последовал его примеру. Правда, тут уж по стеночке не удалось – габариты не те, да и балласт виде разморенного алкоголем Нары не позволял незаметно ретироваться. Остальные тоже ненадолго задержались, напоследок скрепив спор рукопожатием, договорившись с утра проверить личности победителя и побежденного, на крайняк помочь прятать труп. Но хозяин квартиры даже не повернул головы, полностью сосредоточившись на Учихе. -Ты ведешь себя как самодво…самдов…самодовольный козел! – язык категорически отказывался воспроизводить задуманное, заплетаясь в самые навороченные узлы. -Угу, - подтверждает Учиха, развязно растекаясь по столу. -Учиха, я тебя сейчас ударю! – угрожающе цедит блондин, кривоватой походкой обходя стол. -Неа… - вдруг улыбается Саске, смешно жмурясь, - не попадешь… -Почму? -Потому что ты плывешь, - замечает Учиха, делая рукой «волну». -А я хорошо плаваю! – заявляет Наруто, совершенно не смущенный снесенным бредом, наоборот, вливаясь в поток пьяной болтовни. -Тогда плыви сюда, - Саске порывисто вскакивает, роняя стул, без сомнений активируя Шаринган. Собственно, в трезвом состоянии он уже вышел бы победителем, потому как Наруто с детским интересом уставился в узорные зенки. Но сейчас гениальный мозг Учихи обрабатывал информацию непозволительно медленно, и закинуть Узумаки в Гендзюцу на пару деньков не вышло – ибо тяжело на пьяную голову иллюзии лепить. Впрочем, блондин был не в лучшем положении, обиженно поджимая губы, не в силах использовать режим Биджу – Курама весьма ясно и четко разъяснил куда ему, «дуболомному алкашу», стоит пойти, показательно оттопырив средний палец. И оба, нелепо лишившиеся возможности использовать крутые примочки, единогласно сошлись на старом добром мордобое. Лупили нещадно, от души, так сказать,изредка замирая, пытаясь вспомнить, нахрена вообще они это делают. Не вспоминали. Но все равно продолжали, мол, « этот добе/теме» все равно заслуживает приличной трепки. Продолжалась бы драка до самого утра, если бы не банальная усталость после миссии залитая парой бутылок дешевого саке. Они обессилено падают на пол, облокачиваясь на кровать. -Ты меня бесишь, дабате…дабаё…дате…тьфу ты бли…блин… Язык! – Узумаки строит дурацкое лицо, вытаскивая язык и скашивая глаза. -Что с ним? – совершенно серьезно спрашивает Учиха, размазывая по губам кровь. -Не знаю…посмотлис сто с ним? – поворачиваясь к Саске, с высунутым языком. Брюнет с невозмутимым видом проводит окровавленным пальцем по влажной шершавой поверхности. Наруто непроизвольно облизывается. -У тебя кровь соленая. А Учиха вновь обводит свои губы пальцами, собирая выступающие капли крови – памятка после парочки пропущенных ударов – и подносит руку ко рту Узумаки. Тот недолго думая, захватывает их, бесстыдно слизывая солоноватую жидкость. Саске резво отдергивает руку, и Наруто неосознанно тянется за ней, просяще приоткрыв рот. Но встречает неожиданную преграду в виде чужих, багрово-красных губ. И водоворот из стонов, крови, языков-узлов и обрывков вздохов. Словно кто-то снял планку, активировал резервный запас энергии и безжалостно порубил на мелкие кусочки стоп-кран под названием «моральные принципы». -С ним все в порядке? – вдруг интересуется Учиха, на мгновение разорвав поцелуй. -М? – непонимающе мычит Наруто, приоткрыв глаза. -Язык. -Угумс, - резво кивает блондин, в подтверждение вновь демонстрируя обсуждаемый орган. Саске, не задумываясь, захватывает его губами, посасывает. Руки живут своей жизнью. Правая легонько, едва-едва придерживает подбородок, осторожно оглаживая челюсть большим пальцем, а левая совершенно бесстыдно оттягивает резинку штанов, настойчиво поглаживая через ткань трусов возбужденный член. Наруто же судорожно вцепился в его плечи, почти до боли сжимая, впиваясь пальцами в кожу. -Встань, - неожиданно просит Учиха, подталкивая Наруто вверх. Тот послушно поднимается, выжидательно уставившись на сидящего в ногах брюнета. Саске задумался, нахмурив брови,чуть поджав губы, а затем выдал: -Штаны. -Штаны? – недоуменно повторяет-спрашивает Узумаки, пытаясь сообразить, что в этот раз пришло пьяному выродку в гениальную голову. Но в данный момент, хотя, впрочем, как и всегда, логика Учихи не поддается каким-либо объяснениям. И, видимо, поэтому он, неловко протянув руки, резко дернул штаны вместе с бельем вниз. -А нету! – пьяно хихикнув, разводит руками Учиха. Типа не причем. И плевать ему, что Узумаки в ступоре от его заскоков, и что его напряженный член едва не трется об учиховскую щеку, и что у самого в штанах тесновато. Он смирился. Так вроде бы и надо. А Узумаки вообще почти протрезвел, глядя как Саске пошло переводит взгляд с его лица на член и обратно, будто кивает. А когда тот обхватил рукой напряженный орган, тягуче поглаживая, зарекся больше не пить и не спаивать. А то кончаются их попойки плачевно. Нет, сегодня-то все прекрасно, хоть и пугает Наруто такой ласково игривый Учиха. -Саске? – хрипит Узумаки, едва держась на ногах, - это ты? Учиха рассредоточено скользнул взглядом по его лицу, уцепившись за затуманенные алкоголем и возбуждением синие глаза с непривычно расширенным зрачком, и коварно улыбнулся, в очередной раз вгоняя в шок впечатлительного джинчурики. Ему нравилось быть таким, не чувствовать себя обязанным перед кем-то, не думать о миссиях, а просто делать что хочется, нарушать собственные границы, громить установленные приоритеты. Может он давно хотел это сделать, а может, пришел к такому решению только сейчас. Но видеть, чувствовать Узумаки ему нравилось. И не так уж он был пьян. Просто позволил чуть больше, чем обычно, просто показал другого себя, настоящего, или второго, или младшего, или еще какого-нибудь. -Иди ко мне, - негромко говорит Саске, и выходит как-то по-особому доверительно, и, опять же, совершенно необычно для Учихи. И Наруто подчиняется, неловко опускаясь к нему на колени. -Это я, - Саске берет его ладони, прикладывая к своему лицу, - видишь? -Точно. Ты, - немного удивленно бормочет Узумаки, вглядываясь в знакомые, почти родные черты. -Приплыл, - вдруг вспоминает Учиха волны и алкогольный туман, сейчас же взгляд почти ясный, хотя мысли все еще в космосе. -Я хорошо плаваю, - напоминает Наруто, зарываясь пальцами в рваные колючие пряди. И опять необъяснимый порыв страсти. Учиха груб, и, наверное, не умеет по-другому, хоть и пытается, учится. Но с натурой не поспоришь. А она у него жадная, упрямая, дерзкая и до безобразия эгоистичная. Потому он не пытается объяснить непонятное садистское удовольствие от болезненного мычания Узумаки, от вида его испуганно напрягшегося тела. И старается делать еще больнее, нашептывая «Терпи…Тсс…Терпи…». Попробовал пряник? Теперь кнут, рассечь, сломать, разорвать. Пальцы. Толкаются, растягивают. Один-два-три. И стон. А кто стонет? Наруто, с упоением наслаждающийся жесткими движениями внутри? Или Саске, потерявший разум в инстинктах и диких животных желаниях? -Не могу, - "больше терпеть". -Тогда бери, - "меня". Шорох одежды, дрожащие руки, пытающиеся раскрутить неподдающуюся крышку крема, раздраженные вздохи и редкие ругательства. Пауза, короткий перерыв, интригующее затишье. Перед чем? Перед забытьем. Перед сном, мечтами и кошмарами. Толчок. Вскрик. Толчок. Стон. И водоворот. Нет больше деталей, нет и составляющих. Только единое целое из боли и страсти, из удовольствия и похоти. Каждый на грани сознания собирает остатки нелепых мыслей. Почему именно этот вечер стал решающим? А что будет дальше? Ведь они открылись, распахнули, поделились собой друг с другом. Такое не забудешь, и алкоголь не причем. Может, давно стоило решиться шагнуть навстречу друг другу? Наруто не раздумывая, ответил бы да, а Саске лишь мгновение бы поразмышлял, взвешивая за и против. Пик наслаждения захватывает в плен мысли, пускает через тела мощнейшие импульсы, заставляя подрагивать расслабленные мышцы. Они едва дышат, редко, но глубоко захватывая воздух, иссушая горло. И совсем не хочется расцепляться, а двигаться и подавно. Кое-как, наплевав на внешний вид, на помятую одежду и белесые подтеки, заваливаются на узкую кровать. Лицом к лицу, сцепив руки в замок, представляя собой идеально симметричную фигуру. Чья-то рука тянется к ночнику, щелкая выключателем. Только вот чья – не ясно. Они целое теперь. До утра по крайне мере точно. Резкая темнота ослепляет, и привыкнуть не выходит, как не пытайся разглядеть. Лишь глаза едва поблескивают, боясь закрыться, боясь утра, боясь трезвости. *** Солнце колючими наглыми лучами заглядывало в окно. Наруто с трудом разлепил глаза, едва фокусируясь, из-за тяжелой боли в висках и покалываниях в затекших конечностях. Они так и лежали, не меняя положения. И взгляды пугливо встретились. Стало стыдно. И Наруто не знал, что делать. Стыдно говорить о произошедшем, но так же стыдно избегать разговора. Сам Узумаки, решил, что последует за решением Учихи, подстроится, притворится, что согласен, не смея высказать протест. И пофигу на ноющее сердце, влюблено трепыхающееся от одних воспоминаний. Саске нельзя перечить, он все равно сделает по своему, лучше принять. Так легче, хоть и больнее. Почему Наруто так сразу поставил Саске в противную позицию –не понятно. Вероятно из-за вечной разности мнений. Что Наруто по душе, то Учиха брезгливо заклеймит. Но Саске руку не отпускал, и не отодвинулся даже. Но молчал. А Наруто нетерпеливый, ему все и сразу надо, чтоб объяснили, носом ткнули. Учиха вредный и молчаливый. Издевательски смотрит, едва не смеясь над задумчиво-расстроенным выражением лица блондина. -А… - начинает Узумаки, втянув побольше воздуха, для длинной речи. -Наруто, - прерывает его Саске и вновь замолкает, следя за реакцией. И по-дурацки, с не присущей ему теплотой, улыбаясь, показывает язык.