Абсурдный мир

Стейн спал очень чутко, и дело было вовсе не в его душевном равновесии и всём том, чем доктора любят объяснять плохой сон - нет, он, как-никак, был рыцарем, а это так или иначе сопряжено с некоторой опасностью. Он мог быстро отключаться и так же быстро просыпаться, возможно это и спасало ему жизнь во время походов во имя Красной королевы Ирацебеты. Стейн, Валет Червей, прислуживал ей - но не был её рабом, и поэтому не считал себя обязанным отчитываться ей о каждом своём шаге. Королева имела дурной нрав, но, как и все королевы, была падка до лести, и, как и все одинокие женщины, до проявлений любви. Да, Ирацебета была безумно одинока, но она сама выбрала себе такой путь - своим поведением, в основном. Стейн такой путь не выбирал, но был вынужден подчиняться. Он сел и прислушался. Лязг доспехов королевских воинов всегда был таким громким, что даже Брандашмыг бы услышал, но на всякий случай Валет вслушивался в происходящее. Он слышал стрекотание кузнечиков, шум крон деревьев - и еле ощутимое дыхание рядом с ним. Шляпник дышал так тихо, что Стейн иногда специально проверял, дышит ли он вообще. Пары ртути - крайне опасная штука, и больше всего на свете он не хочет терять этого рыжего безумца с зелёными глазами. Безумца, самого человечного в этом абсурдном мире, безумце, растопившем сердце Стейна и завладевшего его душой и мыслями. Безумца, настолько страстного и яростного, что Валет часто был вынужден скрывать от Королевы следы своих похождений. Даже и думать не стоит, что бы она с ними сделала, и плевать Стейну, что будет лично с ним, но при мысли о том, что Шляпнику могут причинить боль, он каменел. Королева, как известно, обладала талантом одним, но весомым - казни она выдумывала превосходно. Спать уже не хотелось. Стейн снова лёг, положил голову на руку и принялся разглядывать Шляпника - он мог это делать, только пока тот спал, в противном случае Шляпник начинал смущаться и от этого ёрничать и «безумничать» нарочно. Удивительно, как такой хрупкий, он выдерживал то. что с ним происходило, как не сломался, как он жив до сих пор? Валет дотронулся до мягких рыжих волос, больше ничего делать не стал, боясь разбудить своего нервного друга - нервным людям нужен покой, но в этой чёртовой стране его определёно нет. Улыбнулся - да, Ирацебета, я умею улыбаться, но не тебе, веришь? Лёг на спину и сжал рукоять меча, с которым не расставался даже ночью. Он будет бороться до последнего.