Кошка Лемберга

А позавчера она была его кошкой, легко проскальзывала между растопыренных пальцев его колоколен, когда он делал вид что ловит ее, а она делала вид, что ускользает. Тогда город накрывал ее своей теплой площадью, и, облизывая вековую кладку его камъяниц, ее пушистый хвост скрывался в проходных дворах, аромат кофе маскировал природный запах, и он растерянно озирался. - Дорогая, где же ты, кохана? Тебя уже ждет десерт. Тогда девушка хмурилась и выходила, пряча хвост и лапы под длинной юбкой, а никто не понимал, как она передвигается так мягко на платформе или каблуках. - Знаешь, слабые места. Да? – Укоризненно поглаживала костяшками пальцев по подлокотнику с зевающей львиной головой. – И пользуешься беззастенчиво, так где сегодня? Под Клепсидрой? Ну, давай, Под Клепсидрой. - Хорошо, - ворчал, - сядешь за столик справа от рыбы, мне так удобней будет. - Какие рыбы в центре города? Все загадками балуешься? – Спрыгнула, мурлыкнув, и укрылась в толпе, а город перебирал шерсть на загривке легким ветерком. - Да, статуя же, какая ты все-таки маленькая, давай уже обратно в человека, мне нравится, как на тебя смотрят мои… - Знаю, я тоже шалить могу. – Не сдержала она улыбку в ответ на его комплимент. – И знаю я твоё «удобнее», не смей больше мои пряди макать в чай и облизывать. - Так же вкуснеэ-е. - И ты утверждаешь, что тебе не одна сотня лет. - А это и не я, так на табличках написано, ученые утверждают. - Что бы они понимали. – Хихикала легкомысленно кошка, тут сорвался ветер, и дождь забарабанил крупными каплями по голым плечам и танцующим в маленьких ушках сережкам. Девушка, взвизгнув, очеловечилась окончательно и, подхватив юбку, побежала к оговоренному месту. - Вище, вище! Ніжки покажи, - раздалось в след, она заливисто захохотала и, подняв подол еще, ускорилась. - Доволен? А мне хвост пришлось поджать. – Попивала чай с яблочным цветом и развернула принесенный к нему пергамент с хокку. - Давай я прочту: «Старый пруд. Прыгнула в воду лягушка. Всплеск в тишине» - это Басё. – Прочитал выразительно. - А я - лягушка, вот спасибо. – Вздыбила шерсть и угрожающе на когтях двинулась по булыжникам, - Щас как квакну. - Шумная ты. – Дальше пошли вместе, весело посмеиваясь. А вчера она скользила по мостовым его ночной тенью, прячась во тьму, танцуя в зыбком свете фонаря, трогала пальчиками цвет акации, что бы сладкий аромат, повинуясь желаниям и городскому ветерку, окутывал путь. - Девушка, а можете нас сфотографировать? – Обратился парень, прогуливающий двух подружек. - Это вы мне? – Спросила удивленно. - Леха! Ты, фотографируешь, или нет? – Нетерпеливо помахала одна студентка, молодой человек вдруг часто заморгал непонимающе, его недавняя собеседница словно растаяла. А она, пожав плечами, просто пошла по своим делам. - Ты не можешь не высовываться? Скользи по краю мерцания, договаривались же. – Шикнул на ухо. - Будешь ругаться, превращусь в химеру, или гарпию, меня увидят так, что бы точно перепугаться, знаешь, как людям тайн хочется. – Тень вспрыгнула на парапет, прогулялась и уселась, кокетливо выставив из-под длинной юбки пальчики. – Нравлюсь? - И пугаешь. Что значит людям? Сама то кто, пигалица? – Город глухо захохотал дальним полуночным троллейбусом. - Тебе лучше знать, мне всегда нравилось думать, что я девушка, да и окружающие как-то привыкли. – Закусила губу и зыркнула исподлобья в его звездные глаза. - Привыкли, привыкли, как привыкли, так и отвыкнут, а ты кокетка, - поцеловал пальчик, смешно оттопыренный на правой ножке. Они снова плыли, приноравливаясь к шагу друг друга, от редких прохожих город укрывал ее густой тьмой, а если она мешкала, то он тащил ее в подворотни целоваться. Тень смеялась и отталкивала его руки, столь же бесплотные, как и она сама. Ветер ластился, как ручной, да он и был ручным, принадлежал ее городу. - У тебя мягкие губы. – Обволакивал туманом, сгущаясь вокруг, выталкивая в материальный мир. - А тебе откуда знать? – Скосила зеленый взгляд. - А кто заелся шоколадом так, что ее облизать хотели половина встречных? - И заметь, не только мужчины…, - дразнилась тень, хотя и знала, что собственником город не был. - Да, еще некоторые девушки, залетный вихрь, три градинки и ворон, живущий на моей ратуше… - Еще Меркурий. – Задрала носик. – Он на реставрации, закутан в полотна, вот и пользуется случаем, все равно его не видно, шляется где захочет. - Но шоколад то все равно был мой. - Только твой. – Закружили, держась за руки и глядя друг другу в темноту. - Исчезаешь? – Нахмурил небо, собрав все тучки в окрестностях. - Пора, любимый. - Но ты же вернешься. - А разве по-другому бывает? – Улыбалась, смешно морща губы, что бы не казалось слишком весело. - Не бывает. – Город чмокнул свою визави в щечку. – И не старайся так лопнешь. - А хокку на прощанье? - «Ты не думай с презреньем: «Какие маленькие семена!» Это ведь красный перец» - тоже Басё. - Интересно ты о людях. - Ты тоже …, и давай уже очеловечивайся окончательно, у тебя же полка верхняя, вот уж кто-то порадуется, если… - Девушка-кошка-тень вернула поцелуй и легко вскочила на минуту уходящего уже времени. Так начиналась жизнь. Обычная.