Хрустальный шар

- Таня, ну как ты до сих пор не поняла, что мы с тобой созданы друг для друга?! Гроттер устало вздохнула, больше всего на свете желая, чтобы Бейбарсов от нее сейчас отвязался. Он умудрился выловить ее, когда она возвращалась с драконбольной тренировки, и теперь намеревался, судя по всему, выпить остатки ее сил. Она молча кивнула, надеясь, что чем меньше признаков жизни она будет подавать, тем быстрее он от нее отвяжется. Но Глеб на то и был некромаг, так что полуубитая Таня только вызывала у него еще больший интерес. В конце концов, девушка поняла, что оставлять в покое он ее не собирается, и повернулась, глядя ему в лицо измученными глазами: - Прости, Глеб, я предпочитаю тех, кто не считает себя Повелителем Вселенной и интересуется чем-то еще, кроме своей персоны, - выпалила она на одном дыхании, выхватывая из рук юноши футляр с контрабасом, который он до этого покорно нес. - А теперь извини, мне надо идти, - бросила она, - у меня... Э.... Мандрагора не полита и василиск не кормлен. На секунду ей показалось, что Бейбарсов был разочарован ее ответом, но он быстро вернул на свое лицо маску безразличия. - Подожди, Таня, - он быстрым шагом нагнал ее, схватив за плечо. - Я не об этом хотел с тобой поговорить, - всегда находящий острые, режущие как бритва слова, Глеб сейчас почему-то мялся. - Ну, не тяни дракона за хвост, - Гроттер закатила глаза, как учила Гробыня, понимая, что в свою спальню вернется она еще нескоро. - Я хотел тебе показать, что некромагия - это не только вездесущая тьма, что в ней бывают проблески света. Эта штучка может исполнить любой твой сон, любую сказку, которая долго жила у тебя в голове, нужно только коснуться ее в нужный момент. Когда - этот артефакт сам покажет. На Танину ладонь опустилось что-то гладкое и прохладное. Когда девушка перевела взгляд на свою руку, она поняла, что это что-то оказалось небольшим хрустальным шаром, схожим с теми, которыми пользуются при гадании, только намного меньше и со странным сиянием внутри. - Что ж, надеюсь, что это не было каким-нибудь обезьяньим глазом, - немного брезгливо произнесла она. Ответа не последовало. Когда Таня подняла глаза, она увидела, что некромага уже и след простыл. Гроттер непонимающе пожала плечами и отправилась к жилому корпусу, особо не вникая в тайну, в которую хотел посвятить ее Бейбарсов. В кровать Таня завалилась не раздеваясь. Она даже решила не идти на ужин, ибо сил спускаться в Зал двух стихий уже не было. Близился чемпионат с магфордской сборной невидимок, и Соловей гонял свою команду так, что ученики еле дотаскивали ноги до своих спален. Она закинула хрустальный шар в ящик в прикроватной тумбочке и успешно про него забыла, как только потеряла из виду. Сон накрыл малютку Гроттер сразу же, как только она закрыла глаза. Снилась Тане какая-то жуткая муть про лабиринт, про младшего брата, которого ей надо было спасти до полуночи от могущественного темного мага. Изначально все напоминало невинную детскую сказочку, но продвигаться по таинственному лабиринту во сне становилось все страшнее. И этот страх передавался в реальную жизнь. Гроттер проснулась среди ночи, резко подпрыгнув на кровати от страха перед падением в пропасть, которая ей только что снилась. По лбу катились капельки липкого холодного пота. В комнате стояла полнейшая тишина, лишь Гробыня еле слышно посапывала во сне, да Пипа грузно ворочалась с одного бока на другой. Через окно без Черных штор пробивался блеклый свет луны, освещая лишь один подоконник, но Тане показалось, что в комнате подозрительно светло, будто рядом с ней где-то горит ночник. Она в удивлении покрутила головой, спросонья пытаясь найти источник света, которого раньше определенно не было. Обнаружив, что свет бьет из выдвижного ящика в тумбочке, она удивилась еще больше. Обычно она туда скидывала всякий ненужный хлам, вроде засушенных цветов, сломанных волшебных компасов, старых носков и прочего мусора, которому не было иного места и который почему-то сразу не отправлялся в помойное ведро. Выдвинув ящик, Таня зажмурилась от резко ударившего в глаза режущего яркого света. Пока она пыталась привыкнуть к нему, источник свечения каким-то образом приблизился к ней, девушка ощущала это даже сквозь закрытые веки. Когда Гроттер смогла, наконец, открыть глаза, она тихо ойкнула - перед ее лицом висел тот самый хрустальный шар, который ей всучил Бейбарсов накануне. Рука сама потянулась к шару, но Таня живо отдернула ее: - Так, не нужно прикасаться ко всему, что дарит тебе некромаг, - буркнула Гроттер себе под нос, пытаясь воззвать к здравому смыслу. - Искрис фронтис , - прошептала она, нацеливая кольцо на странный пугающий предмет, который не переставал парить в воздухе. Зеленая искра оторвалась от перстня, но, долетев до шара, тут же погасла только соприкоснувшись с его поверхностью. - Чума тебя побери! - воскликнула она, не сдерживаясь, и тут же закрыла рот рукой, вспоминая, что в комнате она не одна. Если она сейчас разбудит Гробыню, а еще хуже - Пипу, то неприятностей у нее будет побольше, чем от какой-то умеющей летать стекляшки. Таня решила, что надо просто перестать обращать на этот предмет внимания, и откинулась обратно на подушку. Но не тут-то было - назойливая безделушка слегка замешкалась, а потом снова повисла над ее лицом. Гроттер хотелось зарычать от ярости в подушку, но вдруг она начала всматриваться в мутную поверхность стекла. То, что она там увидела, заставило ее таки протянуть руку, и коснуться загадочного хрустального шара. Свечение стало разрастаться, и не успела Таня крикнуть, как оно захватило ее полностью и затянуло внутрь. Тонкая кружевная тюль на окне едва колыхнулась, а Пипа шевельнулась в своей кровати, будто что-то почувствовав, но, впрочем, дочка Дурневых была непробиваема, как шкура мамонта, поэтому перевернувшись на другой бок, Пенелопа продолжила сладко спать.

***

- Это что еще такое? - Таня открыла глаза и обнаружила себя лежащей на полу в какой-то незнакомой ей комнате. Голова раскалывалась, как от удара чем-то тяжелым, но она все же попыталась принять сидячее положение. Сделав это с виду простое движение, отозвавшееся приступом резкой боли в затылке, она стала осматриваться. Стены помещения, в котором она оказалась, были украшены затейливой резьбой, покрытой позолотой. В углу дымился большой камин, выложенный белым и черным мрамором, а над ним висел портрет в массивной тоже позолоченной раме. Напротив камина стояла большая кровать с балдахином, застеленная черными шелковыми простынями, а рядом было установлено большое зеркало. Больше всего сейчас Гроттер захотелось улечься на эту постель, которая казалась восхитительно мягкой, и досмотреть свой сон. Она осторожно встала, понимая, что что-то определенно сковывает ее движения. Сопровождаемая непривычным шорохом по полу, девушка уже доползла до кровати, когда краем взгляда зацепилась за свое отражение в зеркале, и вскрикнула. В зеркале Таня увидела незнакомку, чьи рыжие кудри были начесаны назад и перевиты зелеными лентами с золотыми листьями на концах, спереди свисали два локона, попадавшие в глаза и жутко мешавшие. Лицо оттенял изумрудный высокий воротник пышного платья времен, наверное, викторианской эпохи - Таня была не особо сильна в исторических периодах. В ушах позвякивали золотые серьги в форме веточек, украшенные хризолитами. Как раз пышные накрахмаленные нижние юбки и отзывались тихим шелестом на каждое движение. Грудную клетку стягивал темно-зеленый корсет, откровенно мешавший дышать и заметно открывавший декольте. Приподняв подол, украшенный черными и золотыми кружевами, Гроттер обнаружила темно-зеленые атласные туфли на довольно высоких каблуках, на которых ей в жизни не доводилось ходить. Какое-то время ей потребовалось, чтобы понять, что та незнакомка в зеркале в старомодном наряде - она сама. Гроттер отскочила от зеркала, будто ужаленная, сразу забыв о своей головной боли и желании поспать. Увиденное ей только что взбадривало получше любого кофеуса эспрессо. Только когда она увидела свое отражение, до ее сознания дошло, что она находится отнюдь не в своей спальне, и даже не в Тибидохсе. Таня сразу же подбежала к массивным дубовым дверям, желая выбраться из этой комнаты, но, как назло, они не приоткрылись даже на миллиметр - слишком уж были тяжелые. Первой ее мыслью было выбить дверь заклинанием, но она обнаружила, что перстня на пальце нет. Девушка начала паниковать и стучать кулаками в прохладное дерево. Ее захлестывала необъяснимая паника. Но вскоре осознав, что ее попытки бессильны, Таня осела на пол. - Так, Гроттер, тебе нужно успокоиться, - произнесла она вслух, обращаясь к самой себе. - Нужно посмотреть возможно ли выйти через окно, - сумев совладать со своими эмоциями, она начала размышлять более-менее разумно. Она уже поднялась на ноги, решая попробовать на прочность оконную раму, как двери резко и с характерным скрипом отворились, выпуская ее в коридор. - Сплошная чертовщина, - пробурчала Таня под нос, намереваясь обследовать место, куда ее немыслимым образом закинула неведомая сила. Просторный коридор был весь завешан старинными портретами в старомодных рамах вроде той, в которой висела картина над камином в комнате. Изредка, конечно, среди портретов встречались пейзажи или сцены баталий, но их было настолько мало что было ясно - владелец этого замка очень привязан к своему роду. Почему Таня решила, что на них изображены члены одной семьи? Ответ был прост: под каждой из них была табличка с именем и фамилией, которая была одинаковой у всех. Исключение составляли, разве что, портреты парочки королей. Вскоре, Гроттер бросила любоваться картинами, и стала продвигаться вглубь таинственного замка или дворца, тем более вдалеке можно было расслышать музыку - стало быть, там должны находиться люди! Она даже бросилась бежать по дорожке из ярко-алого ковролина, забыв про неудобные туфли, совсем не думая, что там может таиться какая-то опасность. Слишком уж очаровывала и расслабляла музыка, которая с каждым шагом становилась все ближе. И вот, миновав еще несколько метров коридора, извивающегося змеей, Таня оказалась перед очередными огромными дверями. За ними играла прекрасная музыка и отчетливо был слышен шум толпы. Стоило ей приблизиться к дверям, превращенным умелыми руками столяра из куска обычного дерева в произведение искусства резьбы, как они сразу же распахнулись, открывая ей вид на самый настоящий бальный зал. Неизвестно сколько времени Гроттер бы стояла и рассматривала веселящихся там людей, облаченных в самые шикарные наряды, если бы не человек в маске в дальнем конце зала. Каким-то загадочным образом он рассмотрел ее среди толпы и сделал приглашающий жест. Таня немного поколебалась, но таки сделала шаг вперед. Двери позади нее с шумом захлопнулись, заставляя ее вздрогнуть от неожиданности, но она буквально тут же забыла об этом маленьком происшествии, как только толпа танцующих подхватила ее, утаскивая вглубь зала. У всех танцующих было не видно лиц - они были скрыты под различными яркими масками. "Карнавал!", - промелькнуло в голове у Тани. Она упорно пыталась высмотреть среди участников праздника того человека, что позвал ее сюда изначально, но все ее усилия были тщетны - он будто провалился сквозь землю... Жалко, Гроттер не могла чувствовать спиной тот тяжелый и пламенный взгляд, что сопровождал все ее пребывание в этом месте. Уже скоро она наслаждалась танцами вместе со всеми, позволяя легкой музыке околдовать ее. Всюду сновали шустрые официанты в одинаковых серебристых фраках, разнося на сверкающих подносах напитки. Таня не удержалась и отхлебнула из одного из бокалов, и уже скоро кружилась в беззаботном танце с кем-то незнакомым. Хмельное душистое вино быстро ударяло в голову, заставляя сливаться с окружением, становиться неотъемлемой его частью. Но вот в толпе промелькнул тот самый человек, и Таня, ведомая какой-то силой вне ее самой, двинулась к нему, отодвигая остальных людей. Он же спокойно стоял и ждал ее, будто все так и должно было быть. Будто все шло по сценарию. Какому сценарию? Это останется для всех загадкой, кроме, возможно, его самого. И вот, он сделал несколько шагов ей навстречу, и уже скоро они стояли в центре этой огромной танцевальной залы, глядя друг на друга. Таня изучала незнакомца очень внимательно - у него были длинные волосы, собранные в гладкий зализанный хвост, кожа была матовой и загорелой. Подбородок у мужчины был волевым и четко очерченным, а тонкие губы, расползшиеся в усмешке, до боли напоминали кого-то весьма знакомого. Если бы Гроттер могла видеть верхнюю часть его лица, то наверняка бы образ, крутящийся в голове, уже сложился, как мозаика. Но, увы, глаза незнакомца были скрыты под маской из черного бархата, в тон его фраку. Рубашку украшало элегантное жабо, заколотое сверху брошью. Когда мужчина пригласил ее на танец, в ярком свете она смогла рассмотреть, что это не что иное, как миниатюрная черная роза, выполненная с тончайшим мастерством, украшенная россыпью мелких черных камней, сверкающих так ослепительно, что Таня не могла долго задерживать на ней взгляд. - Нравится? - шепотом обратился к ней незнакомец в черной маске, наклоняясь к ее уху, чтобы она могла его услышать среди гама толпы и громкой музыки. Гроттер кивнула, не отводя взгляда от этого странного человека, который так удивительно на нее действовал, когда он находился рядом. Он снова ухмыльнулся и, ловко отколов брошь со своего воротника, прикрепил розу на Танино платье. Девушка хотела было возразить, но мужчина поднес палец к губам, и у нее будто отнялся язык - она не смогла произнести ни слова отказа. - Будет служить напоминанием обо мне, - протянул он, нарочито-вежливо ей поклонившись, хотя в этом его движении проскользнула некая наигранность, возобновил их танец. Надо признать, танцевала Гроттер весьма неловко, неуверенно. Она не комфортно чувствовала себя в туфлях на каблуке, в пышном платье, да и, вообще, она никогда не славилась умением танца. Ее же партнер двигался плавно, будто провел в танцевальных залах большую часть своей жизни. Он скользил по натертому воском паркету, как по льду, умудряясь не цепляться за окружавших его других танцующих пар даже краем плеча, хотя Таня то и дело то наступала на платье одной из танцующих дам, то ударялась спиной о чужих кавалеров, неосторожно шагая назад, либо же в резком движении рукой просто шлепала чью-то парочку по голове. - Кто ты? - произносила одними губами Гроттер, когда он в очередной раз подхватывал, кружил вокруг себя, а после ставил обратно на пол словно пушинку. От таких движений у нее кружилась голова, и она чувствовала себя будто опьяненной. - Хочешь узнать, кто я? - улыбался одними уголками рта незнакомец, будто насмехаясь над Танькой и ее любопытством. И ей оставалось только обиженно-игриво надувать губы, пытаясь понять, откуда в ней взялась эта жеманность. Неведомо, замечал ли это мужчина, либо же он был погружен в свои собственные мысли. Но Таня не сдавалась в попытках угадать, кто он был на самом деле такой. То или иное его движение можно было приписать практически любому Таниному знакомому мужского пола. "Хорошо маскируется засранец", - раздраженно думала Гроттер, отбрасывая в своей голове очередной вариант. Ей казалось, что она была где-то совсем рядом в своих догадках, но и одновременно очень далеко. Что-то крутилось у нее в голове, такое знакомое, колкое, заносчивое, что присутствовало в этом загадочном человеке, но так и не оформлялось в полноценную мысль. - Чума тебя побери, Бейбарсов, - раздраженно прошипела она сквозь стиснутые зубы, отчаявшись узнать личность таинственного танцора, - твой же противный шарик был. И тут в Танькиной голове все выстроилось, будто по полочкам, все встало предельно ясно. Она остановилась. За ней остановились все окружавшие ее танцевавшие пары. - Что тебе от меня понадобилось, проклятый некромаг? - выкрикнула она, ее всю трясло от злости. - Как ты посмел затащить меня сюда?! Что это? Какой-то параллельный мир? Мужчина засмеялся, мотнув хвостом черных волос, и снял с себя маску. Точно, она не ошиблась - перед ней стоял Бейбарсов собственной персоной. В его черных глазах промелькнуло что-то бесовское, что, впрочем, исчезло почти сразу, и на место этого пришла холодная сдержанность. - Нет, малышка, всего-навсего мир твоих снов. Гроттер хмыкнула: - Только не говори мне, что главный герой всех моих снов - это заносчивый некромаг Бейтарелкин, - сказала она и тут же пожалела об этом. Глеб снова расплылся в огромной почти чеширской улыбке, блеснув ровными белоснежными зубами. - Было бы неплохо. "Жаль, не могу кинуть в него каким-нибудь фронтисом, чтобы стереть это самодовольное выражение с его морды", - промелькнуло в Танькиных мыслях. Она уже окончательно пришла в себя, и очнулась от наваждения, которое навевало это странное место. - Как мне вернуться обратно? - нахмурилась девушка. Бейбарсов задумался, потирая кончик носа: - Ну, формально, твое тело по-прежнему находится в твоей кровати в Тибидохсе, - он сделал вид, что увлеченно изучает брошь на платье Гроттер. - Прекрати пялиться! - вспыхнула Таня. - А если неформально, то где я нахожусь? - А твой разум находится в моем хрустальном шаре, что я дал тебе после тренировки, - растягивая слова, будто пробуя каждое из них на вкус, ответил он. - Что? - воскликнула Гроттер. - И как мне теперь выбраться из твоей стекляшки? - А нужно ли? - темные глаза Глеба сузились до узких щелочек. - Ты ведь неплохо провела вечер, не так ли? Таня покраснела до кончиков ушей. Да, она неплохо провела время, но он не имел никакого права затаскивать ее сюда без ее разрешения! - Тем более все самое интересное я приберег на потом, - Бейбарсов не переставал нагло усмехаться. Казалось, ему доставляло удовольствие так играть на Танькиных нервах. - Что ты приберег?.. - Гроттер открыла рот, чтобы обрушить на Глеба очередную волну негодования, но он мягко заткнул ее рот поцелуем, неосторожно приминая волосы. Когда некромаг от нее оторвался, она чуть не задохнулась от возмущения - Бейбарсов наглел не по дням, и даже не по часам, а по считанным минутам. - Все еще хочешь вернуться? - он приобнял ее за талию, уткнувшись носом в копну ее рыжих волос. - Подумай, замок, балы, только ты и я, навсегда. Таня подняла голову, отталкивая его от себя: - Конечно, хочу! Что я здесь с тобой забыла? Где отсюда выход? - поступок Глеба окончательно вывел ее из душевного равновесия. Бейбарсов лениво пожал плечами, отступив в сторону: - Подумай, сама. Ведь это всего-лишь хрустальный шар. И Гроттер принялась напряженно думать. А чтобы думалось лучше, она стала ходить, нет, почти носиться по залу. Двери, как назло, были заперты, и она решила попробовать окна. Когда она приблизилась к стенам залы, ее осенило. Ну как же раньше это не пришло ей в голову! Если она в стеклянном шаре, то его стены можно чем-то разбить. Танька схватила стоящий неподалеку стул и со всех сил замахнулась. Ей в лицо полетели осколки стекла, смешанные с пылью. Раздался звук, который обычно бывает при отмотке фильма назад. Она сейчас стояла на краю шара и удивленно смотрела назад, наблюдая, как всех людей в карнавальных масках куда-то затягивает, с потолка бальной залы сыпется штукатурка. Глеб же оставался стоять на прежнем месте, провожая ее взглядом. "Глупый, почему он не уходит со мной?", - с нежностью, удивившей ее саму, подумала Танька, а после чего сразу же откинула эти мысли, решив, что ему виднее, и наверняка у некромага припасен запасной выход.

***

Моргнув, Таня обнаружила себя все еще сидящей на кровати своей комнаты. Тюль на окне, как и раньше, колыхалась от порыва легкого ветерка, пробивавшегося сквозь форточку, ящик тумбочки был по-прежнему выдвинут. О событиях прошедшей ночи напоминали только осколки стеклянного шара. - Ну, Бейбарсов, проклятый некромаг, отгребешь у меня с утра, - пробурчала еле слышно себе под нос Гроттер. Впрочем, к ее неудовольствию, она была на него гораздо менее зла, чем хотелось бы и чем надо было бы. Наконец, она смогла спокойно устроиться на подушках, укрыться мягким одеялом и, закрыв глаза, начать засыпать, ощущая телом что-то прохладное на воротнике ее ночнушки. Брошка в виде черной розы не даст ей забыть о пережитом во сне, как, впрочем, и поцелуй Глеба, который до сих пор легким послевкусием оставался на ее губах. Поцелуи некромагов ведь не забываются.