***
Elsewhere, несмотря на свое название ─ вполне конкретное место, и Эбигейл проводит там всё свободное время: нужно только закрыть глаза. Это офис, очень похожий на студию доктора Аланы, но более темный, без красочных рисунков на стенах и без фотографий улыбающихся детей, развешенных повсюду. Там очень много книг. Высокие-высокие полки с книгами, точно как в библиотеке. Тем не менее, Эбигейл не чувствует себя неуютно, ей действительно нравится там. А еще ей нравится Ганнибал. Ганнибал — любезный, высокий и очень умный человек. И он ничего не боится. «Я и тебя научу ничего не бояться, Эбигейл», — говорит он. Она не верит, но делает вид, потому что не хочет, чтобы он злился. Только он никогда не злится. Он всегда очень ласков с ней, и даже если он не подбрасывает ее в воздух, давая чувство полёта, ему все еще удается дарить ей чувство безопасности. Ганнибал тоже рассказывает ей сказки (обычно тогда, когда ее родители слишком заняты, чтобы сделать это самостоятельно). Только его истории сильно отличаются от оригинальных, и они гораздо интереснее. Ганнибал не меняет цвет волос Красной Шапочки, чтобы сделать ее похожей на Эбигейл (как делает ее отец). Взамен он говорит, какой гадкой маленькой грубиянкой была эта девчонка, поэтому Злой Серый Волк правильно сделал, что съел ее. «Даже ценой боли в животе!» — обычно добавляет Ганнибал, с широко раскрытыми глазами и комичным лицом. И Эбигейл всегда смеется, прикрывая ладошками рот, ведь идея, что Злой Серый Волк страдает несварением, без сомнений, очень смешная. По правде говоря, Эбигейл чуть-чуть влюблена в Ганнибала. Но в этом нет ничего неправильного: все маленькие девочки немного влюблены в своего папу.***
Сидя в коридоре на лавочке, Эбигейл без интереса слушает разговор ее родителей и милой леди. — Не стоит волноваться, что у неё появился воображаемый друг, — говорит доктор Блум, — он есть почти у всех детей — это нормальный этап детства. А учитывая, что Эбигейл единственный ребенок в семье, нет ничего удивительного, что она придумала товарища для игр. Сидя рядом с ней, Ганнибал закатывает глаза, и Эбигейл смеется. В другой комнате короткое молчание приветствует ее смех, но она не замечает. Ганнибал всегда такой серьезный, и так забавно наблюдать, как он корчит глупые лица. — Конечно, немного странно, что этот друг является взрослым, — продолжает Алана через несколько мгновений, — но Эбигейл очень тихая и обращенная в себя девочка. И я не думаю, что она имеет проблемы с другими детьми, я думаю, что она просто предпочитает менее ... шумные компании. Во всяком случае, мы находимся в самом начале. Я уверена, что через несколько встреч, когда мы узнаем друг друга лучше, Эбигейл расскажет мне больше о её Ганнибале и ... Эбигейл перестает слушать и поднимает взгляд, чтобы встретить глаза Ганнибала. Он серьезно качает головой. «Чем меньше она знает обо мне, тем лучше для всех, — шепчет он. — Elsewhere её не касается». И это звучит немного угрожающе. «И моего другого папы тоже не касается» — мысленно добавляет Эбигейл, тоже качая головой. Она понимает, что от нее требуется сохранить секрет. А уж это она умеет. Например, она никогда никому не рассказывала, что иногда, когда папа водит её в зоопарк или парк аттрационов, он просит ее знакомиться с маленькими девочками, одетыми как она или похожими на нее. Она ничего не говорит, даже когда видит фотографию одной из тех девочек по телевизору, со словом «Пропала», написанном внизу большими красными буквами. Она хранит секрет, потому что отец велел ей, а она всегда слушает своего папу. Тот самый древний инстинкт, о котором она даже не догадывается, подсказывает ей, что так будет лучше.