Последний, кто помнит мальчика, который не хочет взрослеть

В Неверлэнде сегодня зима. Здесь не бывает ни завтра, ни вчера, потому что так хочется Питеру. Жизнь здесь не подразумевает планы, а в словаре отсутствует слово память. Это всё нужно Питеру. *** Они ушли на рассвете, все вместе, держась за руки. Они взлетали в пушистые розоватые облака, а провожали их феи. Миллионы пар золотых крыльев рассыпали волшебную пыльцу, и ни один из пиратов не посмел открыть рта. У капитана Крюка словно собственный протез встал поперек глотки, когда он попытался произнести: "Фей не существует". Так захотел Питер. Противостоять воле такой юной, но уже леди оказалось ему не под силу, и все его друзья ушли искать счастья в будущем, в новом своем взрослом приключении. Они ушли вслед за своей маленькой мамой-сказочницей искать настоящих мам и настоящих подруг. Она могла бы стать его наследницей, его музой, его Мечтой. *** В Неверлэнде всё так же светит солнце, рассыпая слепящие блики на заиндевелом лакированном дереве корабля. Под изредка налетающим с севера ветром на море дыбом поднимаются льдины, грозя продырявить мощное старое брюхо, и корабль оживает на эти короткие секунды: протяжно скрипят тросы, стонут и ухают промерзшие насквозь полотнища парусов, с рокотом проворачивается что-то внутри, под палубой. Корабль разговаривает с ветром и жалуется ему на жизнь... В своей роскошно обставленной каюте капитан поднимает черные от бессонницы веки и закрывает ладонями уши. Свист ветра в пустоте вырезает узоры изморозью на барабанных перепонках. Пираты ушли вслед за Рыжей Джил, которая так здорово умеет рассказывать сказки. Сказки о добре, которое всегда побеждает зло. *** На самом деле, не было никакого яда в прощальном "лекарстве" Венди. Питер проспал до полудня, разочарованный в своих друзьях и обиженный на весь мир. Его так легко было бы прикончить в этот момент - расслабленное, по-детски маленькое тело на лежанке из шкур и листьев словно подставлялось под удар шпаги. Долгожданная победа... или легкое избавление? Пираты импульсивны. Если кто-то надоел, раздражает, не слушается или просто тупица - пристрели. Если кто-то враг - бейся на шпагах и убивай не задумавшись. Если ты старый и злой, если ты никогда не был мечтателем - самое время учиться летать. *** - Но как же это, Динь? Разве нам не было весело? Разве этого недостаточно - море, лес,крокодил и феи, и русалки, и индейцы? А как же приключения, как же истории? Какая разница, что случилось с Золушкой, и с Белоснежкой... это глупые сказки, они всегда заканчиваются одинаково. "И жили они долго и счастливо и умерли в один день"! Подумать только, жили счастливо девчонка с мальчишкой! Всем известно, что девчонки слишком правильные, а мальчишкам и без них неплохо! Вот я, например, сам такой умный, такой молодец. Посмотри, как я умею!.. - Динь, я же не сумасшедший, я не хочу вырасти и скучать! Я не хочу ходить в школу, а потом в офис, не хочу воспитывать детей... Динь, откуда берутся дети? - Ты была права, Динь, мне не надо было брать с собой в Неверлэнд Венди. Всё кончилось, Динь. Как ты не видишь? Я хотел забрать Венди себе, она так здорово рассказывает истории, и любит приключения! Венди вернулась обратно. Все всегда возвращаются. Динь, почему? *** Над Неверлэндом закат, как никогда багровый и густой. Он наползает сначала на побережье. На высоких скалах, нанизанные на самые острые пики, корчатся русалки. Днем солнце сожгло бы их в мгновение ока, но вечернее светило лишь продлевает их муки, выедая самые сочные куски плоти, не прикрытые чешуей. Красные лучи перетекают в лес и, запутавшись в лианах, бликуют, отражаясь в пустых глазах тысяч фей. Маленькие холодные тельца полупрозрачны, а их крылья кажутся хрупкой ледяной паутинкой, раскинувшейся в листве. - И умерли в один день, Динь. Ты слышишь? Я не хочу умирать, - улыбка снова трогает губы вечного мальчика. Фея с надеждой смотрит в его глаза и робко улыбается в ответ, стараясь не дрожать и не слишком прятаться за широкий лист. - А фей не существует! Ты слышишь, Динь? Каждый раз умирает по одной фее. Так много их надо перебрать, чтобы добраться до одной лишь... глаза Питера блестят, отражая алое солнце. *** - Посмотрите-ка, кто пожаловал в мою скромную обитель! Неужто Сам!.. - Заткнись, старик. - Какое неуважение к старшим. Тебя стоило бы отшлепать. Ром, сигары? - Я всё еще маленький мальчик, Джеймс. Как всегда в Его присутствии - самые свежие фрукты, самое сочное мясо. Самый крепкий ром - дыхание перехватывает даже у бывалого пирата. Питер всё так же не испытывает никаких чувств. Кроме приклеившейся к мальчишескому лицу улыбки, ничто в нем больше не выдает человека, живое создание. Капитан с размаху вонзает крюк в столешницу, едва заметив, как трясутся руки от плохо сдерживаемого ужаса. В глазах Питера на миг вспыхивают искорки удовлетворения, и мальчишка с хохотом уносится ввысь, легко перепрыгнув через борт. *** - Все покинули тебя, Пит. - Что им всем нужно? Ты же старый, ты должен знать! - Чувства, Пит. Что-то помимо веселья и приключений. Если ты не обладаешь чувствами, все рано или поздно тебя покинут. Он лжет. Любить кого-то можно ужасно долго. Так долго, что можно сойти с ума - и заслужить в ответ искреннюю ненависть. Почти такого же, вечного срока годности. Этим вечером море оттаивает, но не в знак весны. Питер сидит на реях, болтая босыми ногами, и вместе с этим движениями раскачивается весь огромный корабль, облегченно вздыхая и размахивая парусами и сорванными канатами. Дождь поливает полированное дерево и затапливает каюты - бесконечный и холодной дождь, заменяющий слёзы вечному мальчику. Роскошная пиратская шляпа в мгновение ока превращается в жалко обвисшую мокрую тряпку, и Крюк выкидывает её в бушующее за бортом море. *** - Сейчас ты умрешь, старик! - шипит, прижимая к горлу острие ножа. В глазах уже не мечутся победные огоньки. Этот пират для Питера - давно побежденный враг. Тем не менее, ему больше не с кем играть. Индейцы все как один остались в джунглях, висеть на деревьях. Подвешенные отнюдь не за лодыжки. - Ты умрешь один, и никто не будет тебя любить! - Как и ты, Пит. - Капитан Крюк хрипло смеется, царапая о сталь кадык. - Ты не заметил, мальчик, мы тут одни, последние! И если я умру сейчас - Ты останешься. Он взмывает в облака с диким воплем. "Но это же не я плохой!" Крюк мысленно ухмыляется, прикидывая, сколько еще он сможет играть на нервах мальчишки, избегая собственной смерти. Что же, пиратам не привыкать к постоянным угрозам. Прямо так, с запрокинутой в небеса головой и рассеянной улыбкой он и отрывается от почерневших досок палубы. Всего на ладонь - так, что и не заметишь, задумавшись. *** Каждое утро Неверлэнд оживает. Прячут под воду блестящие головы русалки, глухо ворочается в своем гроте крокодил, в старых деревьях феи танцуют свои танцы и играют свадьбы. В Неверлэнде никто не помнит прошлого и не задумывается о будущем; только один пират считает дни с окровавленными ледяными закатами, успокаиваясь лишь к утру под скрип и скрежет ветра в парусах старого корабля. Он уже привык просыпаться от холода, паря в метре над кроватью, где осталось лежать одеяло. *** Питер Пен спит неподвижно, раскинувшись на шкурах и пожухлых листьях. С каждым днем его щеки белеют и прозрачнеет кожа. Он летает гораздо легче, чем мог раньше, но приходится опасаться порывов ветра. А совсем недавно он влетел в облако и едва не слился с ним, совершенно позабыв, что собирался делать. В тот день жители Неверлэнда уснули спокойно и тихо, налюбовавшись выскальзывающими из-за туч лучами закатного солнца. Питер Пен во сне, кажется, разучился дышать и долго не мог проснуться. *** - О чем ты думаешь, Джеймс? Пират рассеянно качает головой, задевая макушкой корни деревьев - потолок подземного логова Питера. - Это что-то слишком хорошее, чтобы им делиться со мной, да? Пират летает. А Питер сидит на полу и обиженно кусает губы. У него нет сил даже сказать что-то давно знакомое. Про фей. *** - Хочу обратно. Тут всё так же: скучно, холодно, люди. На крыше неподалеку от Биг Бена красиво. Так, что перехватывает дух - как от самых крепких сигар. Так было, когда они улетали из Неверлэнда: страх с восторгом, ледяные иголочки по хребту и кровь, приливающая к щекам. Неописуемая высота под ногами и миллиарды огоньков, словно пыльца с крыльев феи. Улетая, Питер всегда оставлял за собой ледяные торосы и зиму, которая неизвестно, сколько продлится. Крюк уже и забыл, каково это - засыпать мертвым сном, едва тонкий мальчишеский силуэт скрывается в облачной вышине. Так не было нужно Питеру, но так было правильно - без него Неверлэнд лишь подтверждает сущность своего названия. Под ногами неописуемая высота и огни. И множество людей, таких простых и скучных, но по которым оба небывальца так соскучились. - Там внизу дети. Вон в том окне, - пират поправляет свой камзол на голых плечах мальчика и показывает крюком куда-то в сторону. Питер мотает лохматой головой. - Взрослые ведь тоже когда-то были детьми? Я бы мог им всем показать Нетландию... Капитан медленно кивает. - Мне нужна новая команда. Ты же помнишь, Пит?