Uncertainty

Джейсон не любит ездить к Эрнхардту. И дело совершенно не в докторе или в его доме, или в чем-то еще. Просто само место навевает грустные мысли и не всегда приятные воспоминания. Обычно Броди старается не задерживаться, говорит по делу, берет, что надо, и сразу же уезжает. Однако сейчас Джей стоит, опираясь на ограждение старенькой беседки, и смотрит на беспокойное море, небольшие островки с качающимися от ветра пальмами, рассекающие волны пиратские лодки и кричащих чаек. Все полчаса, которые он здесь находится, растягиваются в вечность, и парень уже жалеет, что согласился поехать сюда. Близилась середина августа, а за ней - пара месяцев вечной облачности, дождей и, возможно, холодов. Туристический сезон подошел к концу, работы было все меньше, и главарь пиратов решил переждать это не самое лучшее время года на своей главной базе. И именно поэтому он нашел совершенно великолепной идею набрать разной дури у дока заранее, чтобы позже не пришлось пересекать весь остров по скользким глинистым дорогам, рискуя не справиться с управлением и влететь в какое-нибудь дерево. Вскоре слышится хлопок двери, шуршание травы где-то недалеко, а затем и хриплый голос Вааса. - Джесс, кончай ностальгировать, нам пора. Броди не спешит подчиняться: он протягивает руки за спину и выгибает ее, чувствуя, как хрустят позвонки после долгого пребывания в одной позе. Поворачивается, ловя на себе недовольный взгляд Монтенегро, держащего в руке здоровенную сумку. Чем она набита, Джей даже знать не хочет, но этого явно хватило бы на полгода, как минимум, кому-нибудь вроде Оливера. Ваасу же - на сезон, если повезет. Едва заметно вздохнув, парень отгоняет мысли о друзьях, которые покинули остров больше месяца назад, и идет к машине вслед за главарем пиратов.

***

Главная база превосходит все ожидания Джейсона: глухая бетонная стена с колючей проволокой по периметру, массивные строения, назначения которых не понять, как ни пытайся, клетки с крупными хищниками, вышки с дежурящими на них снайперами - все здесь словно говорило "Не входи - убьет". Венцом этой неприступной крепости было здание с красными воротами, на которых белой краской был старательно выведен главный символ пиратов. Ваас негромко усмехается, замечая полный интереса и восхищения взгляд Броди, который того гляди и шею свернет, стараясь осмотреть все вокруг. Почти все возможные поверхности были исписаны граффити, кислотные цвета бросались в глаза, не позволяя оторваться, словно гипнотизируя, и это придавало месту какую-то особую, затягивающую атмосферу. - Не тормози, амиго, потом налюбуешься, - подгоняет парня Монтенегро, поднимаясь по покатому бетонному съезду. Джей фыркает, но все же спешит за ним, потому что теряться тут совершенно не хочется. Пройдя в главный ангар, он пытается привыкнуть сначала к темноте, а затем к ярким неоновым всполохам, кое-как освещающим помещение. Броди старается не потерять из виду Вааса, который уверенно проходит среди лабиринтов железных контейнеров и клеток. Джейсон до конца не понимает, куда они идут, пока не замечает винтовую лестницу, которая совершенно не вписывается в общий хаос ржавеющих автомобилей и решеток. Она ведет наверх, ступеньки опасно скрипят при каждом шаге, но спустя пару пролетов парень успокаивается и продолжает следовать за пиратом. Они быстро поднимаются, оказываясь на неком подобии второго этажа, представляющим собой сеть стальных мостиков и переходов, по которым можно спокойно добраться с одного конца ангара на другой. Наконец взгляд Джея падает на комнату под потолком, чем-то похожую на радиорубку. Конечно, едва ли она используется по назначению, но парень старается унять интерес и удержаться от лишних вопросов. Когда они доходят до места, Ваас достает из кармана ключ и не спеша открывает деревянную дверь, за которой поначалу не видно абсолютно ничего. Он проходит внутрь и вслепую щелкает выключателем, зажигающим пару настенных ламп, от неприятно яркого красного света которых Джейсон невольно жмурится. Пирату же такое освещение по душе, и он скидывает на пол сумку с вещами, удовлетворенно осматриваясь. За время его долгого отсутствия здесь ничего не поменялось: все тот же большой матрас в углу, раскиданные на нем подушки и пестрые покрывала, пыльная тумба, несколько ящиков в другом конце комнаты и большой, закрывающий почти полстены кусок ткани, использовавшийся вместо шторы. Естественно кроваво-красный, режущий глаза, которым изобилует любая база на островах и каждый пират в частности. Стены комнаты окрашены в темно-бордовый, на них тоже было что-то нарисовано, но краска сошла, оставив едва заметные темные разводы. Все же Броди не может не признать, что здесь достаточно уютно, если в подобном месте еще применимо это слово. Он кладет рюкзак на один из ящиков и стаскивает обувь, еще раз окидывая взглядом помещение. Почти детское любопытство просыпается вновь, когда парень замечает солнечные лучи, проникающие в комнату через прорези в "занавеске". Подойдя ближе, он кончиками пальцев касается ткани и смотрит на пирата, словно спрашивая разрешения. Тот лежит, развалившись на подушках, лениво глядя на Джейсона, и едва заметно пожимает плечом. В следующую секунду он недовольно щурится от света, заливающего комнату, а Броди тихо выдыхает: - Ух ты... Вид из большого, чуть заляпанного окна, стекла в котором держатся на честном слове, достоин восхищения. Вся база - как на ладони, буквально каждый уголок, а вместе с ней и большая часть острова Вааса. А еще море, вершины гор вдали и красные огоньки вышек. Кажется, Джейсон понимает, почему именно это место, эту небольшую комнату, Монтенегро выбрал для себя. В голову приходит странный, наверняка глупый вопрос; парень не глядя делает шаг в сторону и набирает воздуха в легкие, чтобы задать его. Мешает то, что его бесцеремонно пихают в ногу, от неожиданности Броди неуклюже заваливается, приземляясь на край пыльного матраса, и непонимающе смотрит на Вааса. Монтенегро же громко усмехается, устраиваясь поудобнее, но затем насмешливость в его взгляде сменяется вызовом, немым приказом, в ответ на который Джей закатывает глаза. Но все же подчиняется; приподнимается на руках, подбирается ближе и усаживается на бедра пирата, нарочно ерзая. Проводит ладонями по его прессу, скользя выше, и наконец склоняется, упираясь в темно-красную подушку, на которой полулежит Ваас. Парень удовлетворенно наблюдает, как расширяются его зрачки, как исчезает с лица привычная ухмылка, и, почувствовав легкий тычок под ребра, подается вперед. Он быстро целует пирата в губы, на что Монтенегро недовольно фыркает, и отстраняется. Сняв с себя футболку, Джей тянется к майке Вааса, стаскивая ее и кидая куда-то за спину. Он хочет разобраться с оставшейся одеждой, но Монтенегро неожиданно подается наверх и, придерживая его одной рукой, опрокидывает Броди на подушки, оказываясь сверху. Джейсон удивленно смотрит на него пару секунд, пока тот возится с ремнем и застежками штанов и стягивает их с парня вместе с бельем. У того от прохладного воздуха по коже невольно бегут мурашки; заметив это, Ваас вытаскивает из кармана тюбик со смазкой и сжимает его в ладони, чтобы она немного согрелась. Свободной рукой он расстегивает собственный ремень, приспускает штаны и, склонившись, ведет шершавым языком по шее Джея. Тот хрипло выдыхает, едва не скуля от желания, а Монтенегро ухмыляется, но все же перестает мучить его, выдавливает немного геля на ладонь и пару раз проводит ею по члену парня. Броди прикусывает собственное запястье и кидает недовольный взгляд на пирата, когда тот убирает руку. Ваас просто щедро смазывает и себя, и Джейсона, позволяет тому устроиться поудобней и входит, медленно, но сразу на всю длину. Вместо ожидаемого стона раздается лишь тихое клокочущее рычание; прикрыв глаза, Джей запрокидывает голову, подставляя шею легким укусам пирата. Монтенегро двигается не спеша, растягивая удовольствие, покрывая кожу парня жесткими поцелуями, прикусывая его за ухо и до синяков стискивая плечо. Джейсон обхватывает его ногами за поясницу, подаваясь ближе, скользит ладонями по груди и спине Вааса, царапая ее ногтями и получая в ответ тихое шипение. В итоге, пират просто перехватывает его руки и прижимает за запястья над головой Броди, не позволяя ему вырваться. Джей не против такого хода, несмотря на то, что хватка у Монтенегро железная и причиняет ощутимую боль. Он видит, как Ваас облизывает пересохшие от горячего дыхания губы, и неосознанно копирует этот жест, тем самым привлекая внимание пирата. Тот коротко ухмыляется, видя, какой эффект его действия производят на Броди, словно нехотя касается его губ своими, проводит языком по линии подбородка, заставляя парня выгибаться сильнее. Через некоторое время Джейсону удается освободить одну руку; он, глядя Ваасу прямо в глаза, показательно облизывает ладонь, тянется ею к своему оставшемуся без внимания члену и спустя несколько сильных движений по нему кончает, хрипя и выстанывая тихие проклятия. Пират несильно сжимает его горло одной рукой; второй он так и придерживает парня за запястье, хотя в этом уже нет необходимости. Ваасу хватает пары толчков, чтобы дойти до разрядки, он громко рычит, опустив голову и прикрывая глаза. Когда он отстраняется, чтобы перевести дыхание, Броди вытирает руку об одно из покрывал и берет другое, чтобы укрыться; не хватало еще заболеть на этом острове. Лениво перевернувшись на живот, Джей наблюдает за застегивающим штаны пиратом, на губах у того - едва заметная удовлетворенная ухмылка. Чуть подумав, Монтенегро достает сигару с зажигалкой и заваливается на подушки рядом, кидая взгляд на Броди. Затянувшееся молчание становится неприятным; Джейсон вспоминает все еще интересующий его вопрос, поворачивается к Ваасу и прочищает горло. - Здесь офигенно, - он обводит глазами окружающее пространство. - Угу, - безразлично хмыкает пират. - Почему ты постоянно тут не живешь? - Угадай, блять, с первого раза, - фыркает Монтенегро. Броди смотрит выжидающе, а Ваас недовольно вздыхает и цокает языком. - Охуительных историй захотелось, Белоснежка? Парень неуверенно кивает, понимая, что это гребаное любопытство еще когда-нибудь ему аукнется. - Это клетка, Джесс, - все-таки отвечает Ваас, взмахивая рукой в сторону окна, - Этот сраный островок с этой "крепостью" - просто здоровенная клетка, которую мне выделил Хойт. Мудак думал, что так может меня на поводок посадить, как какую-то шавку. А я, знаешь ли, подобной херни не люблю. - Но Хойта же больше нет, да и база эта лучше любого аванпоста на Рук, - Джей хмурится, не до конца понимая, в чем дело. - Броди, ты ведь не тупой, а? Клетка, какой бы охрененно крутой она ни казалась, все равно останется клеткой. Можно тут хоть все стены расписать и цветочки рядом с эшафотом посадить - суть не изменится, окей? Джейсон отводит взгляд от держащей сигару руки пирата, которой тот все это время выводил в воздухе непонятные символы. Ваас встает и, взглянув в окно, поплотнее зашторивает его; комната погружается в полумрак, разбавляемый красным светом ламп. Он выходит, на ходу натягивая майку и громко хлопая дверью. Засыпая, Броди думает, что следующие пару месяцев он действительно будет находиться в клетке, причем с самым свирепым хищником островов, но эта мысль его нисколько не огорчает.