Блики на гранях сапфира

Капля с громким плеском падает в небольшую лужицу. Раз. Два. Три. Четыре. Ещё одна капля. Как долго это длится? Арья устала считать. Она всё время пыталась думать о чём-нибудь другом. О чём угодно. Но по какой-то причине постоянно возвращалась к счёту проклятых капель. Они падают равномерно, не сбиваясь с единого ритма. От монотонного плеска голова раскалывается так, словно над ней затеяли бой на мечах. Ещё одной мысленной проверки она просто не выдержит. Сегодня щиты уже дали трещину, и пришлось придумывать ложные воспоминания. Они получились весьма сюрреалистическими из-за яда, которым ослабляли её магические силы, во всяком случае, на лице шейда читалось искреннее недоумение. Его сегодняшние старания объяснялись просто. Это был последний день. Завтра сюда лично явится узурпатор Гальбаторикс и тогда… о том, что произойдёт тогда, думать не хотелось. Арья закашлялась кровью. Тёмно-красная жидкость залила подбородок, пятно на вороте рубашки расползлось ещё шире. Эльфийке не хотелось поворачивать раскалывающуюся от боли голову, чтобы сплюнуть кровь на пол. Она не выдержала, не справилась. Арья протянула руку и коснулась самовольно сделанной татуировки на предплечье. Какое ребячество. Её народ награждал символом йове только достойнейших. И если этот дар получил Бром, а не она, следовало просто смирить свою гордыню. Острые ногти впились в окровавленную плоть. Дарза снимал кожу с её руки. Она окажет ему посильную помощь в этом нелёгком деле. Арья методично разодрала своё предплечье, не обращая внимание на боль, ставшую уже привычной спутницей её существования. Когда ладонь эльфийки безвольно свесилась с лежанки, по ней ручейками струилась кровь, а на месте символа уз доверия красовалась свежая рана. Дверь заскрипела на заржавевших петлях, пройдясь раскалённым огнём по нервным окончаниям. Слишком быстро. Она ещё не готова. Арья устремила взор широко раскрытых глаз на низкий потолок, пытаясь удержаться от непреодолимой паники. Они не увидят её слабости. Ни за что. Уверенные шаги человека, считающего себя полноправным хозяином мира; орлиный нос, пронзительные тёмные глаза, блеск золотой короны в чёрных волосах. Гальбаторикс. Сердце пропустило удар. Игры кончились. Дарза прислонился к стене напротив, сложив руки на груди. В глубине его бордовых глаз Арье почудилось лёгкое сожаление. Ещё бы, ведь теперь ему придётся искать новую жертву для своих забав, а они, в отличие от неё, ломаются быстро. Да и ей осталось уже совсем недолго. - Дарза, я разочарован тобой, - раздался негромкий вкрадчивый голос, и по спине элифийки побежали мурашки. - Я был более высокого мнения о твоих способностях. Шейд равнодушно пожал плечами. Создавалось ощущение, что недовольство самого могущественного человека в Алагейзии не имеет для него ни малейшего значения. Возможно, так оно и было. Приближать к себе подобное создание, всё равно, что посадить на цепь бешеную собаку. Ей невозможно управлять, хоть поводок и создаёт такое обманчивое впечатление. Никогда не знаешь, когда эта тварь тебя укусит. И какие потом будут последствия. Со стороны параноидального Гальбаторикса весьма и весьма опрометчиво. Интересно, что заставило его пойти на такой рискованный шаг? Или без Проклятых держать Империю в узде стало слишком сложно? Арья задумалась о том, что побудило Гальбаторикса искать себе таких ненадёжных слуг, и ограничился ли он только шейдом или привлёк кого-то ещё? Раззаки? Ургалы? Нет, последние однозначно нет, ведь всем известно, что именно они убили первого дракона Гальбаторикса, из-за чего тот и сошёл с ума. - Вот мы и встретились с тобой, Арья Дрётнингу, - мягко произнёс король, усаживаясь рядом с её лежанкой, и все попытки эльфийки думать о чём-нибудь постороннем, а не о предстоящем испытании, потерпели крах. - Довольно долго ты была для меня как заноза в заднице. Пришлось найти время и лично нанести тебе визит. Но, я полагаю, теперь мы разрешим все наши недопонимания? - произнёс он. - Мне нужны ответы на мои вопросы, тебе - лечение и покой. Думаю, чем быстрее мы начнём, тем раньше удовлетворим наши желания, - он тонко улыбнулся, и Арье нестерпимо захотелось плюнуть ему в лицо и стереть эту мерзкую ухмылочку. Остановило её только понимание, что плевок не долетит до лица короля и попадёт ей на рубашку. Это было бы позорно. - Дарза, ты всё, что мог, уже сделал. Иди, займи себя чем-нибудь ещё, оставь нас наедине, - король небрежно махнул рукой. Шейд молча развернулся и убрался прочь из камеры. И вот теперь Арье стало по-настоящему страшно. Эльфийка поднялась с лежанки, расправила плечи и с вызовом посмотрела на Гальбаторикса. - Похвальная выдержка, принцесса, - король цепко ухватил её за подбородок. Чёрные глаза, колючие и холодные, неожиданно словно заполнили собой всё пространство, стали затягивать в себя, как два жутких водоворота, из которых не выбраться, не спастись. Арья отчаянно сопротивлялась гипнотической мощи этого взгляда, но силы были не равны. Эльфийка почувствовала, как острая мысленная атака пронзает её разум, прокалывая слабый барьер, а душа беззащитно обнажается перед Гальбаториксом, открывая самые потаённые стремления, мечты и надежды. - Нет, - шепчет она, прикусывая нижнюю губу, впивается ногтями в ладони, пытаясь болью возвратить себя к реальности, но тщетно. Король слишком силён. Его магия отличается от любой другой, что встречалась Арье ранее, даже у самых уважаемых эльфийских мастеров. Перед внутренним взором проносятся картины тайных умений её народа, бережно оберегаемых тысячелетиями. Гальбаторикс просматривает их небрежно, как мелочь, недостойную внимания. А Арья чувствует, как рёв чуждых голосов с невообразимой тоской и болью раздирает её изнутри. Чьи это крики? Кто молит о пощаде? Кто воет от ненависти? Арья не знает. Возможно, это мысли тех, кого погубило это чудовище в человеческом обличье, издевающееся сейчас над её сознанием, и, после смерти, отголоски её мыслей присоединятся к этому печальному хору. "Королева-мать холодна и величественна, но глаза её полны тепла и любви, которые Арья видела так редко. Имиладрис просит свою дочь не рисковать напрасно и жить вместе с ней в Дю Вельденвардене, защищённой от всех невзгод и напастей. Через несколько мгновений будут сказаны слова, навсегда рассорившие королеву и принцессу Эллесмеры". Арья рвётся изо всех сил, но хватка Гальбаторикса крепка. "Блёдхгарм певуче тянет длинное заклинание, совершая настоящее чудо, даже по эльфийским меркам". Принцесса стонет и пытается ударить короля, но тот с лёгкостью подавляет её попытки сопротивления. "Испуганное ржание лошадей, чёрные стрелы, выпущенные ургалами, хищный оскал шейда, тело Фаолина, огонь, яйцо дракона, прижатое к груди". - Нет! - Арья спускает на Гальбаторикса всех своих мысленных сторожей. Атакует, вкладывая в этот выпад всю свою ненависть, отчаяние и боль. Напор чужих мыслей ослабевает, крики становятся тише. "Ургалы... он действительно заключил союз с ургалами. Как она раньше не понимала. Проклятый яд. Это всё из-за него. Невозможно сосредоточиться. Когда она в последний раз принимала нектар Тюнивора? Ургалы служат Дарзе, а тот, в свою очередь, Гальбаториксу. Это же очевидно. Но как он забыл им смерть своего дракона?" - Всё просто, моя дорогая, - Арья вздрагивает и вновь встречется взглядом с Гальбаториксом. - Они мне полезны. Ты тоже можешь быть полезна. Я буду милостив, прощу твоё упрямство. Мне важно, чтобы ты подчинилась по собственному желанию. Открой свой разум. - Никогда! - хрипло выдыхает Арья. - Но что ты можешь противопоставить мне? Ты полностью исчерпала все свои возможности. Эта атака была последней. Подчинись. Эльфийка обречённо закрывает глаза. Она действительно больше ничего не может сделать. Гальбаторикс уже прочёл большую часть её воспоминаний, но, очевидно, всё ещё не нашёл то, ради чего явился. И для того, чтобы это что-то узнать, ему необходимо её содействие. И, что самое ужасное, совсем скоро он его, скорее всего, получит. "Нет. Никогда." Арья тихо смеётся. Ей действительно нечего терять. Она всё равно, рано или поздно, склонится перед ним. Но, что бы он в её памяти не искал - найдено это не будет. Она не может убить себя. Не может более защищать свой разум. Но одного Гальбаторикс не учёл. Человеческого мага можно заставить забыть при помощи зелий слова древнего языка, но не эльфа. Это её родной язык! Магия в её крови с рождения! Она не в силах применить какое бы то ни было сложное заклятие, но... - Манин, - едва слышно, одними губами, - эйтха. В эти слова Арья вкладывает всё. Мир расплывается, и она летит куда-то вниз, вдыхая тонкий аромат лилий и наслаждаясь последними лучами солнца, которые освещают сады Дворца Тиалдари по-особенному чарующе. Фаолин с улыбкой протягивает ей руку и зовёт с собой вступить на тонкую золотистую дорожку, уводящую в бесконечную даль. - Виол помнурия илиан, - эльф ерошит ей волосы, и Арья смотрит на него, не в силах отвести взгляд. А потом солнце заходит, и всё заволакивает тьма, оставляя её совершенно одну.