История Боба Стуки

Я убил их всех. Это так просто. Только кажется, что в одиночку трудно справиться с толпой. Даже с ходячими можно, если не поддаться панике. А с живыми тем более. Они глупее ходячих. Вернее, ведут себя глупее. Постоянно отвлекаются от своей основной цели – выживания. То поспать, то пожрать, то поплакать. Теряют бдительность. Идиоты.       Мне нравятся ходячие. Нравится сама идея, что тело живет, не имея души. Да, я думаю, это жизнь. Просто другая ее форма. Новая. Люди всегда боятся нового, но люди глупы. Ходячие ни на что не отвлекаются, они идут к своей единственной цели – еде. Идут ни смотря ни на что, теряя ошметки сгнившей плоти, ломая хрупкие пальцы, сдирая кожу и протухшее мясо с костей. Хочу ли я сам стать ходячим? Точно нет. Не сейчас. Хотя бы потому что, я единственный на Земле человек, который может зафиксировать то, что происходит. Правильно понять, осознать это. Я думаю, что прежнему человечеству пришел конец. Это справедливо и разумно. Люди за несколько тысячелетий, отведенных им на существование не сделали ничего полезного. Ничего не создали, никуда не развились. Все эти научные открытия и псевдо-достижения – возня в собственном дерьме, не более того. Ах, как же нам летать как птицы, как нам набить своей желудок, не потратив усилий, как развлечь свой тупой скудный мозг? Человечество родилось, покопалось в продуктах собственной жизнедеятельности и теперь погибает. Младенец так и не встал на ноги. Эксперимент не удался. Теперь все заканчивается. Это логично и правильно. Я не имею ничего против. Кто-то свыше решил, что хватит и наслал на двуногих мор – восстание мертвецов. Мертвецы, конечно, не могут стать новой полноценной формой жизни. Они здесь ненадолго, чтобы очистить Землю от остатков теплокровных тварей. Санитары леса, мать их. Я помогаю им как могу. У меня тоже есть своя миссия. Я слежу за порядком. За тем, чтобы все шло по плану. За тем, чтобы ходячие истребляли людей. Как я понял, что должен делать? Все просто. Я осознал происходящее. Только я. Из всех встреченных мною живых, никто не проявлял признаков здравомыслия. Стало быть, я такой один. Или мне просто пока не встретились такие же как я - наблюдатели. Если они есть, то мы увидимся, ведь миссия не завершится, пока человечество не будет полностью истреблено. Работы у меня еще много. С момента как я понял, что должен делать, прошло несколько лет. За это время я присоединялся к двум группам выживших людей. Они были нужны мне как временные помощники. Истребление, хотя мне больше нравится слово «зачистка» идет гораздо быстрее, благодаря как раз этим самым выжившим. Люди сами убивают друг друга. Они убивают друг друга за кусок хлеба, за патроны, из-за ссор, сдавших нервов и просто по ошибке. Это очень удобно. Там, куда ходячим не подступиться (если убежище укреплено и защищено) люди умирают медленнее, но они умирают. Друг от друга. Я помогаю им, но чаще это они помогают мне. Так что находить новые группы я только рад. Это как найти гнездо жучков-вредителей. Аккуратно подобраться и раздавить всех сразу. А если еще и понаблюдать сначала как они друг друга или соседнее гнездо истребляют? Удовольствие! Две группы, с которыми я был, погибли. Не все от моей руки, но я считаю, что имею отношение к смерти каждого из них. Мне приятно так думать. Хотя в сущности это не имеет значения. С двумя группами не было особых проблем, они держались вместе, планомерно сходя с ума от страха и нарастающей ненависти друг к другу. Я немного помог им и убил нескольких последних. Потом какое-то время я был один. Вернее, без людей, потому что на самом деле я никогда не был один. Мои подопечные всегда были рядом. Многие при встрече даже пытались сожрать меня, по своей неукротимой природе. Таких приходилось убивать, но от большинства я просто сбегал. Лишний раз убивать их ни к чему. Конечно, вряд ли на Земле осталось достаточное количество живых, которые смогли бы переломить ход зачистки. Но такой вариант полностью исключать нельзя, а значит следует быть настороже. Когда я встретил свою третью группу, которая тогда укрывалась в здании тюрьмы, я очень обрадовался. Эти люди были похожи на предыдущих, они были заточены на агрессию. Внутри их группы, еще до моего появления, произошло множество конфликтов, приведших к смертям и взаимной ненависти. К тому же у них случился конфликт с другой многочисленной группой под руководством безумного парня Губернатора. Хотя лидер моей новой группы в безумии мог бы с ним посоперничать. Мне оставалось только наслаждаться наблюдением схватки. Было интересно посмотреть кто из них выиграет эту битву. Смерть в любом случае ждала каждого. Вспоминая тот день, когда Губернатор со своими людьми прикатил на танке к воротам тюрьмы, не могу сдержать улыбки. Высший пик человеческой ненависти и глупости. Когда, забыв о собственной безопасности и не осознавая бессмысленности происходящего, люди с оружием в руках бились друг с другом, вместо того, чтобы пытаться сохранить свой жалкий род на этой планете. Именно такими поступками человечество в очередной раз подтверждает необходимость происходящего апокалипсиса. Эти глупые твари не достойны жизни. Нельзя не заметить, что моя третья группа была особенной. Хотя бы потому что я до сих пор, а прошло уже более пяти лет (я тщательно слежу за временем, потому что должен фиксировать ход истории верно), а я помню их имена и лица. И помню смерть каждого. Помню седую Кэрол, приятно удивившую меня своими действиями. Убить тех двоих заболевших дурацкой болезнью, рискуя быть пойманной своими - это было сильно. Узнав эту историю, я даже было принял ее за подобную себе. Но потом понял, что, к сожалению, она не такая, как я. Хотя сделала немало полезного. Разумеется, будь она наблюдателем, ни за что бы не убила то дитя, Лиззи, кажется. Девчушка убила сестру и с любовью относилась к ходячим. Вот из нее мог бы вырасти отличный помощник в моем деле. Жаль, что этому помешали. Я помню, как Кэрол умирая, умоляла находившихся рядом простить ее за все, что она сделала. Мне пришлось отвернуться, чтобы скрыть презрение. В людях совсем нет достоинства. Даже уйти не могут правильно. Я помню Тайриза. Одного их тех, кто опасен для хода истории. Есть такая категория – они пытаются сохранить свой вид всеми силами, не желая ожесточаться и убивать себе подобных. Но они все равно также глупы, как и остальные. Мне жаль их больше других, потому что они хоть чего-то стоят в общей массе, но они же самые опасные. Нельзя допустить, чтобы такие остались на Земле, иначе у человечества будет шанс. Тайриза убил я. Просто не дал ему уйти от толпы ходячих. Дальше они справились сами. Парочка влюбленных Мэгги и Гленн - вот кто еще должен был умереть как можно раньше. Оба хорошие бойцы, легко убивающие ходячих и при этом неагрессивные к другим выжившим. Зациклены друг на друге. Что ж, «долго и счастливо» у них не получилось, но «умереть в один день» я им устроил. Могут быть благодарны. Еще помню троицу: рыжего громилу, латинскую девку и толстяка-псевдо-ученого. С ними хлопот было меньше всего, но они позабавили меня, прежде чем исчезли. Как рыжий трясся над толстяком! Я чуть было не поверил, что «лекарство» от конца света существует. Даже занервничал и хотел убить этого Юджина, вопреки всем планам. Кто знает, чтобы произошло, если бы мне удалось! Я мог подвергнуть себя опасности преждевременной гибели! Слава Высшим силам – они не допустили такой ошибки. Толстяк прокололся и выяснилось, что он просто трусливый лжец. Такой типичный представитель человечества! Его рыжий защитник Абрахам так страдал, это было уморительно. Потерял веру в людей, а затем и свои боевые навыки, умудрившись погибнуть даже раньше своей подружки и неуклюжего толстяка. Они потом тоже сгинули, но были мне не так интересны, поэтому я плохо помню. Куда занятнее был Рик Граймс, бывший шериф. Не хуже того одноглазого Губернатора, державшего в кабинете мертвую дочь. Рик был настолько одержим защитой жизни сына и своей группы, что мне даже не хотелось помогать ему умирать. Он приносил столько пользы, регулярно ошибаясь в решениях, приводивших к новым смертям. Просто катастрофа, а не лидер. Я слышал, что он чуть ли не зубами порвал глотку одному мужику, который угрожал мелкому Карлу. Я знал, конечно, что рано или поздно придется убить и его. Но Рика хотел оставить напоследок. Сначала нужно было покончить с Мишонн. Опасная девчонка. Редкий человек, который почти не отвлекается на глупости и готов к опасности в любой момент. Но и с такими можно сладить. Я подобрался к ней через привязанность к мальчишке Граймса. Инстинкты сильнее доводов рассудка. Защищая дитя, которое считает своим, мать не думает об опасности для себя. Укус был выше колена. Идеально ровный, красивый. Он ей даже шел. Расплывшееся бурое пятно на фоне темной ткани, обтягивающей бедро. Рик рыдал в голос, не в силах смотреть на нее. Слабак, опять впал в беспамятство. Пацан прижимался к ее груди и умолял согласиться. Я предложил ампутировать ногу, а что я мог сказать? Она отказалась, умница. После смерти Мишонн группа ослабла. Рик обезумел вконец и не в состоянии был защитить даже себя, хотя все время повторял, что не даст умереть больше никому. После того, как по его вине погибла девчонка из Вудберри - Тара, он хотел застрелиться. Только Карл смог его остановить. Тогда я понял, что больше ничего полезного шериф сделать не сможет и убил его. Просто зарезал спящего. Терять уже было нечего. Мальчишка и Саша были на дежурстве. Затем я застрелил их. Всего два патрона, ничего страшного, хотя я не люблю тратить патроны. Саша… Крошка умерла не сразу, это было жаль. Она мне нравилась, насколько может нравится бабочка, упавшая в твой стакан воды. Красивая, но мешает. Мои человеческие инстинкты не должны отвлекать от миссии, иначе чем я лучше остальной массы? Изумленно смотрела на меня своими огромными красивыми глазами. И пыталась, что-то сказать. Но получались лишь хрипы. Видимо, пуля пробила легкое. Я никогда не узнаю, что же она хотела сказать мне. Может быть «ненавижу» или «за что?». В любом случае, что-то бессмысленное. Ах да, младенец. Джудит я оставил там же лесном домике, рядом с мертвым отцом. Все равно что убил. Не хочу думать, что это была слабость, и я не смог занести нож над ребенком. Я долго наворачивал круги вокруг этого последнего пристанища группы. Ждал, что вернутся последние. По крайней мере один из них точно был еще жив. Арбалетчик Диксон всегда возвращается к своей семье. Он ушел за девчонкой Грин очень давно, но я чувствовал, что он найдет путь к своей группе. И я не ошибся. Удивительно, но он был не один, с ним шла та самая девчонка Бет и еще какой-то темнокожий парень. Приближаться к троим было слишком опасно, я решил проследить за ними, чтобы понять, как действовать дальше. Все получилось лучше, чем я ожидал. Найденные трупы выбили их из колеи. Особенно девчонка убивалась над трупами детей. А охотник повторил ошибку своего названного брата. Поддался эмоциям. Оставил двоих в том доме, а сам пошел выслеживать убийцу. Ну не идиот ли? Я умею читать следы не хуже тебя. А заметать гораздо лучше. Убить незнакомца оказалось проще простого. Парень был совсем уж растяпой. Я придушил его веревкой, когда тот вышел отлить. А вот белокурая малышка дала бой. Я даже не ожидал. Отбивалась как могла. Конечно, я победил. Оставил ее истекающей кровью. Даже не знаю, почему не добил ее. Наверное, боялся пропустить возвращение Диксона. Вот кто представлял самую большую опасность. А уж в ярости, оставшись самым последним из всей группы? Так я думал. Но оказалось, глубина человеческой слабости была известна мне не до конца. Я наблюдал с безопасного расстояния, как Диксон вернулся в дом. Я ждал его, рассчитывая начать стрелять, когда он покажется наружу и, будучи потрясенным, не успеет среагировать. Я ждал. Он зашел в дом, где остались тела Бет и неизвестного мне парня, когда солнце было в зените. Но вот уже стемнело, но он так и не вышел. Тишина. Никаких криков и рыданий. Я был уверен, что запасного выхода из лачуги нет, я все проверил. Впервые за все время, происходило что-то непредсказуемое. Человек вел себя каким-то совершенно удивительным образом. Что он там делает? Он не убил себя – выстрелов не было. Не перерезал же вены охотничьим ножом? Честно говоря, я вообще не верил, что Диксон покончит с собой. Что же происходит? Дождавшись темноты, снедаемый любопытством, я все-таки решился зайти в дом. То, что я там увидел поразило меня. Человек, которого я считал, самым опасным из всех выживших, встреченных мною за все время с начала апокалипсиса; человек, опасаясь которого, я просидел в засаде без воды полдня; опытный охотник и сильный мужчина, доказал мне как тысячу раз я был прав насчет слабости и уязвимости людей. Он полулежал на полу, прижимая к себе бездыханное тело своей юной подружки и бессвязно бормотал что-то, гладя ее по окровавленной голове. Он даже не заметил, как я вошел. Он поднял на меня мутный невидящий взгляд только когда я подошел вплотную. Его арбалет валялся у двери в шагах десяти. Я уже понимал, что он даже не попытается атаковать. Убить его сейчас было так просто. Дэрил, я вспомнил его имя, не узнавал меня и понимал, что я хочу сделать. Он укачивал как ребенка свою мертвую девчонку. Я понял, что он и сам уже мертв. Так я покончил со своей третьей группой. И вот сейчас нашел четвертую. У них большой лагерь. Настоящее пристанище. Есть еда и вода. Есть защита. Нет необходимости сражаться с ходячими каждый день. Здесь они чувствуют себя в безопасности и расслабляются. А значит становятся еще слабее и глупее. Все более легкой добычей для меня. Здесь у каждого своя комната. У меня есть письменный стол, много бумаги и карандашей. И я решил записать свою историю. Историю Боба Стуки.