Все говорят

Все говорят - любить чудовище нельзя, Что сказок нет об этом. Пусть говорят - они не знают ничего, Что есть на свете белом. Любви покорен всякий, словно раб - Сказать иначе невозможно. Но сладость этого, как клад, Порой найти который сложно. Все говорят - принцессе принц назначен, И изменить того нельзя. Пусть говорят: их можно озадачить - Принцесса выбрала иначе. Улыбку, звонкий смех и радость Белль отдаёт, забыв о страхе. А Румпель, несмотря на мрачность, Не может не ответить ей. Цветёт любовь, как роза в саде. Она дарует вечность и покой. Никто не крикнет: "Эй, постой! Все надо прятать, чтобы не знали!". Хорошее закончится - Он осознает глупость. Она же не поймёт, смутится - Что такое приключилось? Стал Румпель холоден, До боли колок, неприступен. Белль думает, что болен, А помощь принимать не будет. Несмело ступит на порог она. Прогонит он её, не взглянет. И даже тихий плач не тронет, Закрыто сердце горем у обоих. Все говорят - любить чудовище нельзя, Что сказок нет на белом свете. Есть сказка, но конец в ней предрешён - Завянет роза, не оставив лепестков. Чернеют души до самых закутков, Проход к сердцам всем запрещён. Все говорят - любить чудовище нельзя, Что сказок нет на белом свете. Пусть говорят - правда есть в словах, Она осталась в них навеки.