Парк

Два человека сидели в готэмском парке, на скамейке с видом на утиный пруд. Брюс Уэйн, который сидел и потягивал кофе, привлекал внимание прохожих. Они останавливались, чтобы поздороваться, обсудить погоду, поблагодарить его за все хорошее, что он делает. И Брюс улыбается, скрывая грусть в глазах, и отвечал, что: «Это – прекрасный день для прогулки», и что: «Не стоит благодарности». Джек Напьер был невидим для публики. Никто не замечал этого странного, подвижного мужчину справа от Брюса. С чего бы? Просто еще один человек, ничто по сравнению с миллиардером. И он не знал, чем считать то, что люди так слепы: веселой шуткой или печальной насмешкой. Они оба знали, что к чему. Их тянуло друг к другу даже без масок, и они не могли это контролировать. Глаза «Джека» сузились, когда «Брюс» (он уже давно догадался, кто это) присел рядом с ним, притянутый аурой Джокера даже сейчас, когда его Бэт–костюм был в милях отсюда, а небо заливал дневной свет. Брюс понял все, что нужно со второго взгляда. Он узнал эти глаза, которые так долго мерещились ему повсюду. А потом заметил и мелкие детали: нервные подергивания, поза, в которой он сидел, кусочек зелени, взглядывающей из–под головного убора. Джокер влек его к себе, как магнит, даже сейчас, когда он не был Бэтменом. Долгое время они сидели молча, и тишина нарушалась лишь светской беседой, которую Брюс вежливо вел с людьми, останавливающимися для разговора. Некоторые из них выражали ему соболезнования по поводу мисс Доуз, и каждый раз Джек бросал быстрые взгляды на Брюса, а его язык пробегал по губам, останавливаясь на спрятанных шрамах. Уэйн сжимался от отвращения, но пытался скрыть это и бормотал слова благодарности, чтобы люди ушли. Когда волнение Брюса Уэйна стихло (и мимо них прошел весь парк), Брюс вздохнул. Джек снова кинул на него быстрый взгляд, но, на сей раз, задержал его лице. Под глазами у Брюса были темные круги, конкурирующие с гримом Джокера, он был бледным и изможденным. Он не должен так выглядеть. Джокер спросил себя, не сломил ли он Брюса в итоге. – Дерьмово выглядишь. – Спасибо. – Нет, правда. – Тебе–то какое дело? Джек пожал плечами. Брюс вздохнул, и слегка повернулся, чтобы оказаться к нему лицом: – Ты знаешь, что сделал со мной? – Да. И снова повисла тишина. – Как ты вышел из Аркхэма? – Из него проще сбежать, чем там находится. Голос Джека был ниже, чем у Джокера, обладал меньшим диапазоном, в нем было меньше сумасшедшей энергии. Впрочем, это недолго – вернуть все обратно. Небо потемнело, становилось прохладно. – Ты нашел меня без особых усилий. Видишь, я говорил тебе, Бэтс, не так ли? Мы с тобой связаны. И всегда будем. Мы отыскали друг друга в толпе так же легко, как другие находят старого друга. Это … особенное. Брюс покачал головой: – Я не знаю, что меня к тебе притянуло. – Конечно же, знаешь. Мы оба это знаем. Просто я принимаю это, в то время как ты пытаешься оттолкнуть. Вот в чем разница между нами. Я принимаю хаос, в то время как ты с таким трудом борешься за контроль. – Это просто слова. Они не имеют смысла. – Ты нашел меня в парке, Брюси. Полицейские, которые потратили столько времени на мои поиски, проходят мимо. А ты – сидишь прямо рядом со мной. – Я думаю, что ты не стал бы сражаться со мной в парке, когда ни один из нас не ... спрятан за маской. Джокер рассмеялся: – Я ведь непредсказуем. Почему ты так думаешь? – Потому что я знаю: ты не желаешь, чтоб Бэтмен исчез. – Это правда. – Борьба начинается заново,– сказал Брюс, просто констатируя факт. – Мы не сможем скрывать, кто мы есть. С неба упали первые тяжелые капли дождя, и люди потянулись из парка. Двое мужчин на скамейке не среагировали на перемену погоды, наблюдая, как капли падают поверхность пруда, так спокойно, словно они были в укрытии. – Не взрывай парк. Глаза Джокера встретили взгляд Бэтмена, он и посмотрел прямо в душу Брюса. В свою очередь, Бэтмен тоже пытался найти душу Джека. – Не буду.