Как в Индонезии простуду лечат

- Привет, ребята! Хорошие новости: я написал новую песню! Всем кофе за мой счет, и начинаем! Эй, а чего у вас такие лица? Увидев своих расстроенных музыкантов, Ламберт растерянно остановился в дверях студии. - Адам, репетиция отменяется, - грустно вздохнула Эшли и указала взглядом в сторону. – Томми разболелся. Из дальнего угла на певца жалобно взглянули влажные карие глаза. - Адам, прости. Кажется, я… - Рэтлифф шмыгнул носом и потупился. - Ничего не «кажется», а так и есть! – с материнским укором воскликнула Эшли. – У тебя насморк, Томми! Ты болен! Адам, ты должен отменить репетицию и отпустить его домой – лечиться! Неужели ты заставишь больного товарища играть через силу? Неожиданный командирский тон хрупкой девушки и печальный взгляд гитариста заставили Ламберта почувствовать себя едва ли не рабовладельцем-истязателем. Он открыл рот, готовясь оправдываться, но смог произнести только: - Так я же… Так он… Да. - Что «да»? - Конечно, пусть идет. Я не собираюсь никого мучить. Да что вы все так на меня смотрите, будто я изверг какой? – он перевел взгляд на съежившегося на диванчике Рэтлиффа. – Томми, ты… Ты как? Совсем фигово, да? Мы не будем репетировать сегодня, ты можешь ехать домой. И вы, ребята, тоже. Музыканты послушно засобирались, и только Томми на диване остался сидеть неподвижно, словно не верил в то, что его отпускают. - Эй, ты чего? – удивленно взглянул на него Ламберт. – Я ведь отменил репетицию. Поезжай домой. Эшли права: тебе нужно замахнуть каких-нибудь мощных колес и отлежаться. Рэтлифф измерил его грустным взглядом, тихонько поднялся с дивана и, подцепив по дороге рукой свою сумку, поплелся к выходу. Студия в считанные минуты опустела. Ламберт сунул руки в карманы, посмотрел на дверь, за которой только что скрылся Томми, и вдруг хлопнул себя по лицу и проворно выскочил следом. - Томми, подожди! – он нагнал гитариста на лестнице и схватил его за плечи. Рэтлифф вздрогнул и испуганно обернулся, а певец почувствовал, как худенькое тело под тонкой курточкой бьет мелкая дрожь. - Я напугал тебя? Прости. У тебя озноб, ты весь дрожишь. - Д-да, - неуверенно буркнул Рэтлифф. - Послушай, Томми… Я… - переминаясь с ноги на ногу, Ламберт сделал секундную паузу, а потом спустился на одну ступеньку и посмотрел на гитариста уже снизу вверх. – Ты только не подумай ничего такого, просто… Я подумал, может, тебе нужна помощь? Я могу сделать… В общем, я знаю одно средство – оно отлично помогает от простуды. К утру ты забудешь о том, что болел! - Средство? – подозрительно прищурился Томми и слегка отстранился. – Что еще за средство? - Да обычное средство. То есть… Не совсем обычное, но… Томми, тебе не о чем беспокоиться! Я просто хочу тебе помочь. Это средство используется… В Индонезии. И оно очень, очень эффективное. Поверь мне! - Индонезийцы часто болеют простудами? – еще больше насторожился Рэтлифф. Певец трагически закатил глаза и хотел было продолжить свой рассказ о бедных больных азиатах, но Томми неожиданно смягчился: - Ну хорошо. Уговорил. Давай, приготовь мне свое средство. Но учти: если не подействует, я сам лично отправлю тебя в Индонезию учить матчасть! - Да! – Ламберт аж подпрыгнул от радости. – Ты не пожалеешь! Клянусь! Ну… Поехали? - Куда? – опешил гитарист. - В супермаркет. Нужно купить все необходимые ингредиенты. *** Томми послушно следовал за вдохновленным Ламбертом, петляя по лабиринтам супермаркета. В тележке музыканта уже лежал довольно странный набор, состоящий из молока, морской соли и апельсинов, но судя по всему, это были далеко не все составляющие загадочного индонезийского лекарства. - Сюда! – Адам ухватил его за руку и потащил в сторону отдела с арома-лампами, саше и разными благоухающими флакончиками. – Вот. Выбирай! - Что это? - Это ароматические масла. Выбирай то, которое нравится тебе. - Его что… нужно будет выпить?! – Рэтлифф опасливо покосился на выставленные в ряд пузырьки. - Нет-нет, что ты! – засмеялся Ламберт. – Пить его не надо! Масло нужно для того, чтобы я тебя им… натёр. - Стоп-стоп-стоп! – ощетинился Томми. – Меня это уже пугает! Давай, выкладывай, в чем суть этого твоего рецепта! Я, наивный, подумал, что ты собрался приготовить мне какое-то секретное индонезийское пойло, а тут выясняется, что ты меня уже собрался чем-то натирать! - Не чем-то, а маслом! – обиделся певец. - Да пофигу! Сначала намажешь маслом, потом посыплешь корицей, потом вишенку воткнешь… - И проглочу! – весело подхватил Ламберт и заливисто расхохотался, разряжая обстановку. А фантазия между тем широкими мазками рисовала в его голове и молотую корицу, и вишенку… - Томми, не придуривайся! Это ты меня, кажется, недавно назвал сексуально озабоченным кроликом? А у самого-то фантазии еще более развратные! Вишенку ему воткнуть, хех! Кстати, а куда ее втыкать-то? Ты не уточнил! - Ламберт, заткнись немедленно! – поспешил прервать его гитарист. – Пока я не отказался от твоего чудодейственного лечения! - Тшшш, нет-нет-нет! – певец вскинул руки в положение «сдаюсь». – Я все понял! Я все осознал! Молчу-молчу! - То-то же. - Эээ… Но может быть ты все-таки выберешь масло? Оно действительно необходимо для лечения. - И… на чем должен быть основан мой выбор? - Исключительно на собственных предпочтениях, - улыбнулся Ламберт. – Масло нужно для завершения процедуры и расслабления, поэтому просто выбери аромат, который тебе нравится. - Хм… - Томми задумчиво потер пальцем подбородок, скользя взглядом по флакончикам из темного стекла. – Цветок апельсина. Мне нравится этот запах. «Ааааахренеть! – сердце Ламберта сделало внутри цирковой кульбит с переворотом. – Флердоранж? Он серьезно? Афродизиак! Это даже лучше, чем я рассчитывал! Вот это удача! Рыбка сама плывет в руки!». Разумеется, далекая Республика Индонезия к «секретному рецепту исцеления» имела такое же отношение, как Америка к суши и сашими. То есть, никакого. И в глубине души Адам даже немного жалел, что этот хитроумный и пока безошибочно работающий план совращения гитариста принадлежал не ему. Идею с вопиющим развратом, замаскированным под врачевание, придумал и вложил ему в голову Сутан. А что касается Индонезии, то она была всего лишь исторической родиной последнего. *** Месяцем ранее. - Сутан, это бесполезно! Этого не произойдет никогда! Он не подпустит меня к себе даже на пушечный выстрел! - Подпустит-подпустит. - Чтобы разорвать на куски! - Ну, пару кусочков от тебя оттяпать можно без ущерба для здоровья, - хмыкнул Амрулл и ущипнул друга за бок. - Эээй! … Что, все так плохо, да?.. - Нет, не все. Принеси в жертву пару порций картошки и бутылку газировки – и будешь в форме. - Я не понравлюсь ему таким, да? – Ламберт по-детски опустил глаза и закусил губу. – Ты это хочешь сказать? Он увидит мои жиры и… - …И со смеху лопнет! Адам, ты идиот? Я не только твой друг – я слежу за твоим имиджем. И всего лишь сделал тебе рабочее замечание. Расслабься. И повтори все, что я тебе до этого сказал. - Пффф… - певец натужно вздохнул и монотонно заговорил: - Не приставать к Томми, не провоцировать его, не распускать руки. Он расслабится и почувствует доверие. - Все правильно, - одобрительно закивал метис и сложил руки на груди. – Продолжай. - … Дождаться подходящего момента. Например, когда Томми заболеет. Чем-нибудь легким вроде простуды. Осторожно, не вызывая подозрений, предложить ему помощь с лечением. Сказать, что я знаю очень действенное средство. - Да! – удовлетворенно поерзал на стуле Сутан. – Все верно! А теперь что касается этого «очень действенного средства». Адам, ты у меня мальчик взросленький, умненький. Я не буду тебя учить, что именно должно включать в себя это «приворотное зелье». Подумай, пофантазируй в конце концов! Чай-перечай, ванночка, массажик там какой-нибудь. Потрогай его, поласкай, пошепчи какие-нибудь романтические глупости… Он сдастся! Я клянусь тебе! Или я не Сутан Амрулл! Ламберт вздохнул и задумался. - Угу, пофантазировать. Это я умею. И все это замечательно, только есть одно «но». А что, если он… не согласится? Не позволит себя «лечить»? - Ааааадам! – Амрулл разочарованно закатил глаза. – Ты точно идиот. Неужели ты ничего не видишь? Не видишь, как он на тебя смотрит? Ему просто нужен «толчок». Поверь мне, я твой друг, и я желаю тебе только добра! Он хочет тебя, Адам! Просто кто-то должен первым сделать шаг навстречу! *** Шаг навстречу был сделан. И надо сказать, что Ламберту он показался не таким уж сложным. Томми смиренно ходил за ним по супермаркету, иногда вредничал, но, кажется, ни о чем не догадывался. Наполнив тележку, они двинулись в сторону кассы, но Ламберт вдруг остановился, словно вспомнил что-то важное: - Томми, а у тебя дома есть градусник? - Есть конечно, - кивнул гитарист. - Точно есть? - Точно. - А вдруг нету? - Адам, у меня ЕСТЬ градусник. - Томми, градусник – это очень важный инструмент! – с беспокойством изрек певец. – В ходе лечения нужно постоянно следить за температурой тела, чтобы она ни в коем случае не опускалась. Если вдруг окажется, что у тебя дома НЕТ термометра… Это будет ужасно! Все лечение насмарку! Нет, я не хочу рисковать!.. И, не успев договорить, он уже со всех ног кинулся в сторону аптечного отдела, оставив Томми зависать с раскрытым ртом. Не прошло и пяти минут, как из аптеки вернулся сияющий от счастья Ламберт, аккуратно положил к покупкам маленький продолговатый футлярчик и, торжественно толкая перед собой тележку, направился к кассе. Прошел мимо фруктово-овощных рядов. Притормозил. Вернулся. Бросил в тележку упаковку свежей вишни, широко улыбнулся и уверенно продолжил свой путь. Едва переступив порог квартиры Рэтлиффа, Адам взялся за дело. С видом потомственного знахаря он расставил на столе ингредиенты, прошествовал в ванную и включил воду. - Ванна? – удивился Томми Джо. – Эй, ты ничего не говорил про ванну! - Тшшш, спокуха, - мгновенно отозвался Ламберт. – Все под контролем. - Под контролем? Серьезно? У тебя – может быть, а вот я уже начинаю терять этот контроль! Может, ты все же объяснишь мне суть твоей волшебной методики? - С удовольствием, - охотно отозвался певец. – Все дело в последовательности. Все составляющие воздействуют на твой организм в строго определенном порядке и затрагивают все органы чувств. - Хм… - Томми присел на стул и шмыгнул носом. – И с чего нужно начинать? С выпивания теплого молока, мамочка? - Нееет, молоко здесь не для того, чтобы пить, - загадочно повел бровью Адам. – А вот апельсины… Не торопи события, Томми. В лечении худшее, что может быть, - это спешка. Ты пока лучше раздевайся – ванна почти готова. - РАЗДЕВАТЬСЯ?! - Угу, раздеваться, - невозмутимо отозвался лекарь. – Хотя можешь лезть прямо в куртке и в штанах – в рецепте об этом ничего не сказано. Наверное, это не имеет особого значения. Равнодушный тон музыканта возымел именно такое действие, какое и должен был: Томми начал послушно избавляться от одежды. Кажется, бдительность гитариста была благополучно усыплена показным безразличием Ламберта. Растворив в воде морскую соль, Адам присел на бортик, взял в руки пакет молока и вылил все его содержимое в ванну. - Это называется «Ванна Клеопатры», Китти, - замурлыкал Ламберт, медленно помешивая воду рукой. – Согласно преданиям, сама царица Клеопатра принимала ванны с молоком, и это было одним из секретов ее божественной красоты… - Клеопатра? Египетская царица? В Индонезии? Адам, скажи, а ты когда-нибудь видел глобус? Вопрос заставил Ламберта обернуться и застыть на месте с раскрытым ртом: позади картинно стоял Томми в одних только серых плавках и снисходительно смотрел на него сверху вниз. Он выглядел милым и смешным одновременно: взъерошенные на макушке волосы и боевая поза с широко расставленными ногами делали его миниатюрным хищником, но предательский румянец и стыдливо прикрытый сложенными руками торс выдавали его истинные эмоции. Стесняется. Но не собирается сдаваться. Адам «отвис» и комично изобразил услужливый пригласительный жест: - Прошу вас. - Угу, - кивнул Рэтлифф, подошел вплотную к ванне, вежливо спихнув Ламберта с бортика, осторожно потрогал воду, удовлетворенно фыркнул и с явным удовольствием погрузился в приготовленную соляно-молочную «смесь». Ламберт был сражен наповал. Но вовсе не тем, что гитарист так быстро и послушно забрался в ванну. Его поразило то, КАК он это сделал. Вместо того чтобы встать туда одной ногой, потом другой, а потом сесть, Томми трогательно присел на бортик и совершенно по-девичьи перекинул через него сложенные вместе ножки, а затем ловко соскользнул в воду. Дита фон Тиз в бокале Мартини! Что же ты творишь, маленький засранец… - Эээ… Ну как? Хорошо? Томми неопределенно скривился, сунул руки в воду, подтянул колени к груди и в следующую секунду вынул из воды какую-то серую тряпочку, выжал и снайперски швырнул в корзину для белья: - Вот теперь хорошо. ЭТО ЧТО, БЫЛИ ПЛАВКИ?! Ламберт судорожно сглотнул. Он смотрел на торчащие из воды разведенные в стороны колени и готов был биться головой об кафель, потому что между ними было… МОЛОКО! Мутная вода не оставляла глазам ни единого шанса. И, кажется, именно тот факт, что все его прелести скрыты под молочно-белой толщей воды, был причиной этого блаженного выражения на лице гитариста. Будь она проклята, эта Клеопатра, вместе со своим молоком! - Ну? – промычал Рэтлифф, не открывая глаз. – Теперь рассказывай дальше, в чем суть этого твоего «лекарства от всех болезней». Мм? - Аэ… - певец опомнился, широко раскрыл глаза, тряхнул головой, встал и принял торжественную позу. – Ну так вот. Я уже сказал, что тут все дело в последовательности. Вот сейчас ты принимаешь теплую ванну с молоком и морской солью. И все это воздействует на твое тело снаружи – согревает и успокаивает тебя. Сейчас я почищу апельсины и принесу тебе их прямо сюда. Ты сможешь съесть их, не вылезая из ванны. Апельсины содержат витамин С, необходимый для лечения простуды. А еще они очень вкусные, и это значит, что следующий этап лечения – воздействие изнутри: витамин С проникнет в твой организм и придаст сил. А потом я сделаю тебе расслабляющий массаж, и аромат масла, воздействуя на твое обоняние, ускорит процесс выздоровления. - Звучит неплохо, - наивно улыбнулся Томми, сползая глубже в воду и облизывая губы. - Неси свои апельсины. Выйдя из ванной, Ламберт прижался спиной к стене и крепко зажмурился. Окрыленный тем, что их с Амруллом задумка так легко сработала, он не предполагал, что дальнейшее развитие событий контролировать будет не так-то просто. А еще сложнее – контролировать собственный организм. И если ходить по супермаркету и нести ахинею про волшебное индонезийское лекарство было просто весело, то видеть перед собой лежащее в ванне обнаженное тело с раздвинутыми ногами, скрытое только водой с молоком… К такому Адам морально как-то даже и не подготовился. Но план нужно было довести до конца, и, взяв себя в руки, он чистил два апельсина, разделил их на дольки и с дрожью в ногах вошел в ванную, где нежился в теплой воде расслабленный и почти доступный Томми Джо. Адам опустился на колени и положил подбородок на бортик ванны. - Открой рот. Задремавший Томми вздрогнул и резко распахнул глаза, чем вызвал у Адама умилительный смех. - Апельсины, Томми. Переведя взгляд с влажных веснушчатых губ на блестящую от капель свежего сока дольку апельсина, Томми растерянно заморгал и пошевелился, собираясь взять заботливо предложенный фрукт в руки. Но Адам, просчитав события на два шага вперед, приблизил дольку вплотную к его рту. На секунду перехватив его взгляд, Томми смущенно опустил ресницы и робко обхватил губами сочную мякоть вместе с кончиками пальцев Адама. Последнее заставило Ламберта обреченно зажмуриться, чтобы хоть на какое-то время унять свою фантазию. Как же это приятно, Господи! И как же это заводит! В плену мягких губ пальцы сладко сводило. Он… ЧТО? Он облизывает их?! Боже… - М-ням… - Томми сладко причмокнул и поднял взгляд. Адам полусознательно отнял пальцы от его губ, скользнув по ним невесомым прикосновением. Его рука медленно опустилась, нырнула в воду и легонько коснулась теплого тела в районе талии. Гитарист обеспокоенно вздрогнул, Ламберт поспешно отдернул руку: - Извини, я… Я всего лишь хотел убедиться, что вода не остыла. Томми немного отстранился и измерил его недоверчивым взглядом. О, нет! Только бы не испортить все вот так вот глупо – просто поддавшись слабости! Ведь все идет как надо. И главное здесь – не спугнуть. Пускай согреется, расслабится, разомлеет, а потом… Разве найдется в мире человек, способный устоять перед Адамом Ламбертом? - Томми, если ты не против… Мы можем перейти к следующему этапу лечения. Вылезай, вытирайся, а я пока пойду, приготовлю тебе постель. Помнишь, что я говорил? Тело ни в коем случае не должно остывать – в этом главный секрет. И, не дожидаясь ответа, самопровозглашенный целитель направился в спальню. Завернутый в полотенце Рэтлифф появился спустя пять или десять минут и бесшумно проскользнул под одеяло, натянув его до самого носа. - Ээй, так не пойдет, - улыбнулся Ламберт, присаживаясь на кровать рядом. – Сейчас я буду делать тебе массаж, поэтому ты должен опустить одеяло и лечь на живот. Мне нужна твоя спина. Возможно, ему показалось, но при упоминании спины Томми удивленно хмыкнул. Неужели он что-то заподозрил? Хотя, наверное, не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы очень быстро догадаться, что за странным «лечением» простуды в виде приема ванны с молоком и поедания апельсинов явно что-то кроется. Однако гитарист не задал ни одного наводящего вопроса и послушно перевернулся, принимая требуемую позу. «Отлично!» - фыркнул про себя Ламберт и аккуратно сдвинул одеяло вниз, до пояса. Потом подумал и спустил еще чуть ниже. И еще чуть-чуть. Упс! Китти так расслабился в ванне, что забыл надеть свежее белье? Вот это подарок! Кстати, уже второй за сегодня. «Как будто сама судьба!» - пронеслось в голове музыканта, и он радостно забрался с ногами на кровать, отвинчивая крышку флакончика с маслом. Необычный, густой, цветочный и при этом странно-горьковатый аромат заставил Томми даже приподнять голову и потянуть носом, стараясь уловить его нюансы. Там, в супермаркете, он солгал Ламберту. Он никогда прежде не слышал запаха флердоранжа, и сейчас был, мягко сказать, удивлен, а правильнее сказать – взбудоражен. Аромат будто играл с ним, причем игра эта была с явным сексуальным подтекстом: он словно тыкал невидимыми иголочками в рецепторы, и тело непроизвольно откликалось на это воздействие. Поэтому прикосновение теплых рук к обнаженным плечам и последовавшие за ним легкие поглаживания показались ему вполне органичным продолжением. Несколько сочных долек апельсина, съеденных несколько минут назад, явно подняли гитаристу тонус, а цветки все того же апельсинового дерева мгновенно проникли и под распаренную кожу, и прямиком в мозг. Он податливо выгибал спину, не представляя, насколько эротично выглядело это со стороны, и тихо застонал, когда ладони Адама спустились на поясницу и непреднамеренно коснулись слегка приоткрытых ягодиц. Ламберт на секунду замер и тут же предусмотрительно привстал, чтобы не дать Томми ненароком почувствовать свое возбуждение, которое уже разрывало узкие брюки на части. Но Рэтлифф не реагировал. Он, кажется, полностью растворился в аромате флердоранжа и неспешном массаже, граничащем с неприкрытыми ласками. И когда Адам попытался аккуратно подтолкнуть его за плечо и перевернуть на спину, мгновенно сдался. С истинно кошачьей грацией он выгнулся на кровати, вытянул вверх руки и перевернулся, приоткрывая затуманенные глаза. Одеяло, сдвинутое до середины ягодиц, теперь обнажило пушистую дорожку темных волос от пупка до того самого волнующего предела, где кончается фантазия и начинается секс. Еще несколько капель масла упали с горлышка флакона из темного стекла на впалый живот, и Ламберт, уже едва сдерживая свои желания, склонился над ним, растирая ароматные капли по горячей коже. Похоже, настал момент истины. - Томми… Эй, детка? Я вижу, как тебе хорошо – это значит, что терапия работает. Но нам нужно контролировать температуру твоего тела. Измерим? – он достал из заднего кармана брюк купленный в супермаркете и заранее приготовленный термометр. Томми счастливо кивнул, открыл глаза и вдруг аж подскочил на кровати, руша на корню всю сложившуюся идиллию: - Адам? Но это же… ТЫ ОХРЕНЕЛ? Это ректальный термометр!!! - Эээ… А тебя это смущает? Разве мама в детстве не мерила тебе температуру… эммм… в попке? Это же самый точный способ измерения, ты не знал? Даже точнее, чем во рту! Эй, ты мне не веришь? Ты думаешь, я издеваюсь? - Честно? ДА! Именно так я и думаю! А еще я думаю, что ты… Но на этот случай у Ламберта были заготовлены шах и мат. То есть, планшет и Интернет. Мгновенно открыв заранее сохраненную вкладку, он сунул шокированному гитаристу под нос айпэд, на экране которого черным по белому было написано: «Наиболее быстрым и точным методом измерения температуры тела является ректальный, т.к. при измерении температуры в анальном отверстии обеспечивается наилучший контакт наконечника термометра с кожей». - А… - от двойного шока Томми даже не нашелся, что ответить. - Отлично, - плотоядно улыбнулся Адам и повертел перед его глазами термометр. – Не беспокойся, я не сделаю тебе больно. - ТЫ?! – взвизгнул Рэтлифф. – Черта с два! Я сам его себе… засуну! - Вот именно что «засунешь», - передразнил его певец и упер руки в бока. – И нанесешь себе какую-нибудь травму! А я тебе не «засуну», а аккуратно введу. Ты же понимаешь, что в таких делах у меня… имеется некий опыт. - Вот именно этого твоего ОПЫТА я и боюсь! - Хм… Странно. Обычно опытные партнеры вызывают больше доверия. - Ламберт, ты… - Томми аж присел на кровати. – ТЫ ЩАС ВООБЩЕ О ЧЕМ?! - Я? Я вот об этом, - в руке певца снова блеснул термометр, а глаза Рэтлиффа, словно отражая этот свет, сверкнули недобрым блеском. – Не волнуйся, ложись, я сделаю это очень быстро. И легко… - с этими словами он капнул масла флердоранжа на кончик термометра и растер пальцами. - Да ты… - Тшшш… - Да я!.. - Расслабься и согни колени. - Да что ты себе вообще… Оу… Тело Томми слегка содрогнулось, мышцы непроизвольно сжались. И неудивительно, что он не заметил, как перед этим Адам ловко отбросил термометр в сторону, а вместо него внутри у гитариста оказался… палец. - Оу, ффффак… А в Индонезии точно так делают? - С каждым индонезийцем, - жалостливо произнес Ламберт, осторожно проталкивая палец чуть глубже. - Вообще-то я ожидал, что он будет холодный… - Кто? - Термометр, блять! - Ааа, так ведь я его перед этим согрел в руке. Погоди-ка, я его немного поправлю, чтобы контакт был лучше… Томми сдавленно пискнул и смял в руках простыню: внутри определенно произошло что-то… интересное. На несколько секунд он замер, вслушиваясь в неожиданно приятные ощущения, а потом поерзал на кровати и задумчиво пробурчал: - Эээ… Адам, поправь еще чуть-чуть, пожалуйста… - Что поправить? - Термометр. Он… Кажется, он сбился… Аммм, да… Да… Нет. - Нет?! - Ммм, «нет» в смысле, что он снова сбился. В другую сторону, наверное. Да-да, дааааааааа… - Теперь все в порядке? - Нет. Мне кажется… Адам, мне кажется, уже можно… второй термометр. - Второй… ЧТО?! «Кажется, нас обнаружили, Холмс» - «Не говорите чушь, Ватсон – мы же в засаде!» - Адам, если ты и дальше будешь прикидываться термометром, я трахну себя сам! А ты поедешь в Индонезию кормить апельсинами диких обезьян! – тонкие пальцы ухватили его за ворот рубашки и потянули на себя. – И поцелуй меня уже, черт подери! Господи, какой же он сладкий! И какой он горячий внутри. Не вынимая пальцев и не разрывая поцелуя, Ламберт с удивительной ловкостью избавился от штанов и крепко обхватил свободной рукой тонкую талию. Он еще не мог до конца поверить в столь легкую победу, но в то же время упивался ею. Томми покорно лежал под ним, и внутренности Адама свело сладкой судорогой, когда он позволил осторожно развести его ноги в стороны… Сколько же раз Адам пытался представить их близость. Сколько ночей не мог заснуть, думая о белой челке, разметанной по лицу с припухшими от жадных поцелуев губами. И сколько раз бил кулаками по столу, жалуясь лучшему другу Амруллу на то, что такое возможно только в эротических снах. А сейчас этот эротический сон стонал и выгибался под ним, обхватывая его ногами и царапая смятую простыню… Томми широко распахнул глаза и схватил его за руку. С его губ срывались лишь стоны и всхлипы, поэтому предупредить о приближающемся конце он смог только так. И Ламберт, расслабляясь и отпуская свою выносливость, запрокинул голову и ускорил толчки. - Аааадам! Вишенку! – вскрикнул Томми, прогнулся в спине и беспомощно рухнул на кровать, шепча уже одними губами: - Ты… забыл… вишенку… *** Это утро в жизни музыканта Адама Ламберта было определенно самым добрым и счастливым. И ни радость от выступлений перед полными залами, ни любовь тысяч фанатов не могла сравниться с этим удивительным ощущением – когда в твоих объятиях спокойно сопит худенькая фигурка, доверчиво прижимаясь к теплому плечу. - Эй… - он легонько чмокнул спящего Томми в нос и погладил пальцем небритую щеку. – Как самочувствие? Томми сонно закопошился и приоткрыл глаза, поднимая заспанный взгляд и очаровательно розовея от смущения: - Болит немного… - Кхм… Вообще-то я о твоей простуде. С тумбочки донесся какой-то звук. - Это СМС, - Томми приподнялся, протянул руку, взял мобильник и загадочно улыбнулся, что, разумеется, не ускользнуло от Ламберта. - Да? И от кого же? - От Сутана, - простодушно пожал плечами гитарист и поднес к его лицу телефон, где на дисплее действительно светилось: «Привет, Томми! Как ты? Тебе лучше?». Адам перевернулся на спину и удовлетворенно закинул руки за голову. Все-таки Амрулл настоящий друг. Выслушивает, помогает с амурными делами, здоровьем интересуется… А Томми, пользуясь моментом, отвернулся и быстро набрал ответ: «Сутан, дружище, спасибо! Я сделал все как ты сказал – и сработало! Он реально взялся меня лечить! Я боялся где-нибудь проколоться, но я очень старался. Даже луковицу нюхал каждые полчаса, чтобы глаза слезились и нос бежал! :) А цветок апельсина действительно вещь! Так заводит». *** Прочитав сообщение от Томми, Амрулл расцвел, как майская роза. Ну как дети, ей-богу! Пока их лбами не столкнешь, так и будут ходить и жаловаться по очереди! Он сладко потянулся, улыбнулся мобильнику и пробормотал вслух: «Вы заслуживаете счастья, пупсики!». Но вдогонку вдруг свалилась еще одна СМС: «Кстати. А ректальный термометр – это тоже твоя идея была?» «ЧТО? ОН СОВАЛ ТЕБЕ В ЗАДНИЦУ ТЕРМОМЕТР??? Я УБЬЮ ЛАМБЕРТА!» Вот это, мать вашу, фантазия…