Дрейф чёрной бабочки

Темнота устелилась багрянцем. Колющая боль в груди остановилась с последним ударом сердца. Это… есть тот самый конец? Рука Королевы внутри него была удивительно холодной. Холодной и цепкой: «Знаешь, Куросаки-кун, я так много всего когда-то хотела сделать… Я хотела стать школьной учительницей, хотела стать космонавтом, хотела открыть собственную кондитерскую… Хотела сходить в «Mister Donut» и с порога прокричать: «Мне, пожалуйста, все-все пончики до единого!… » А затем наведаться в «31» за мороженым повторить то же самое…» Она выдернула свою руку из груди шинигами, вытаскивая оттуда остатки раздавленного сердца. Куросаки медленно опустился на колени подле бессердечной властительницы Мира Пустых. «Какая же я была дура… » - И… Иноуэ… Его подхватило упругим порывом ветра и вытолкнуло из микромира Королевы. *** Падая, он сильно ударился спиною о плиты Большого Зала. Совсем нетронутые… Возможно, это всё тоже было иллюзией. Раны не было, его рука сжалась на совершенно целой груди. Что это было? - Не вышло? – спросила сама себя Иноуэ. – Но… - П… Подожди… - он рывком поднялся на ноги и вновь предстал перед Королевой. – Я столько шёл к этому… Проделал такой трудный путь. - МОЛЧАТЬ! – вскричала Орихиме, ударяя ступнёй о плиты. Порыв светло-оранжевой реяцу вырвался из-за спины недоумевающей девушки и уже в следующую секунду обернулся верёвками и обвился вокруг рук и ног Ичиго. Духовные путы сдавили тело временного шинигами и силой подняли его в воздух. - А что насчёт МОЕГО пути, Куросаки? Моего! – зло воскликнула Орихиме. – Восемнадцать месяцев! Прошло восемнадцать долгих месяцев, а ты врываешься в Лас Ночес и говоришь со мною так, будто бы ничего не было? На что ты надеешься? Что я буду такой же, как раньше? ДА МЕНЯ ПРОСТО ТОШНИТ ОТ ВСЕГО ЭТОГО! – она описала рукой в воздухе двойную петлю, а потом просто сжала ладонь в кулак, призывая путы Куросаки сжаться. Разрастающийся кокон поглотил парня за считанные секунды, а потом реяцу вспыхнуло, испепеляя всё и вся… В голове Королевы стучала злоба. Она и думать не могла, что встреча с Куросаки настолько распалит её чувства. Она ведь… стала другой! Стала, когда отринула своё человеческое «я» и впустила в себя древнюю реяцу этих мест. Энергию, наполнившую её тело силой, а голову очистившую от ненужных воспоминаний прошлого. Сделала из неё Королеву. Верно, это как наркотик. Она подпитывала своё забвение своей ядовитой силой… И было хорошо до тех пор, пока встреча с Опьё не заставила её внутренние резервуары опорожниться… Впервые за много месяцев девушка осознавала себя собой. Господи, как же это было сейчас неприятно. - Иноуэ… Да что за чёрт! Она ведь уже второй раз убила его! Он не должен был быть живым! Не думая ни секунды, Королева соткала из своих духовных нитей огромные руки и одной из них взяла Куросаки в клещи и подняла высоко над головой. - Улькиорра говорил мне, что ты не придёшь, Куросаки. И знаешь, лучше бы это было правдой! – сказала девушка. - Улькиорра сказал? «Почему она говорит о своём похитителе так тепло? Неужели он теперь…» - Да! – зло кивнула девушка. – Улькиорра был здесь со мною все эти месяцы, заботился обо мне! Он… Он показал мне кусочки из твоей жизни по приказу Айзена! Нет, даже не поэтому! – она резко замотала головой. - Он показал мне это, чтобы уличить тебя! Открыть твоё истинное лицо! Я… - она стиснула зубы. – Мне хотелось выцарапать свои глаза… - призналась она. - ты обещал спасти меня, а я без конца грезила о мире, где мы были, счастливые, вместе, - она горько усмехнулась, - однако внутри техники Улькиорры я увидела твоих сестёр… и Кучики-сан… И Тацуки-тян… ты трахался со всеми ими… Играл, будто это было для тебя чем-то обыденным… И знаешь, ведь даже Тацуки ни слова мне не сказала, хоть и была мне лучшей подругой. Похоже, с ней было серьёзно, да? И как тебе её тело? Довольно красивое, правда? Я в Мире Живых часто видела её в белье и иногда даже голой… - призрачная рука сжалась у его рёбер, что-то несильно хрустнуло. - Иноуэ… - прошептал юноша. - А потом я заглянула чуть глубже, - мрачно сказала Орихиме. – И увидела ещё один твой грех. То, что ты сделал СО МНОЙ… ты помнишь, Куросаки? Рука из реяцу подняла юношу ещё выше под потолок и с силой швырнула вниз. Конечно же, он понял, о каком грехе говорила Орихиме. О той ночи, когда он овладел её и, против её воли, едва не отнял её девственность. Проклятый пустой Хичиго… - Я ничего не мог поделать в тот раз, - он снова поднялся на ноги, снова начал вытирать холодную кровь с подбородка. Голова ужасно кружилась после затяжного падения на холодный пол. – Знаю, воспоминания о той ночи сильно тебя подкосили, но мне незачем извиняться за это… - Да как ты смеешь?! – пудовый кулак из реяцу снова обрушился ему на голову и опрокинул навзничь. Кровь потекла с новой силой. – После всего, что ты сделал с моим телом и с моими чувствами… - П…Прости, - он с огромным трудом поднял голову. – я ничего этого не помню. Как не помню и других вещей, что совершал, пока был под контролем моего пустого. Нового удара не последовало. Королева просто стояла перед ним, сияя своей смертельной красотой. - Да, пустого, - повторил Куросаки.- Если ты не знала о нём тогда, то сейчас просто обязана чувствовать во мне его присутствие. Когда-то мы были смертельными врагами и каждый из нас пытался изжить со свету другого. Но теперь всё иначе… Я нашёл в себе силу, и больше он не будет угрожать ни тебе, ни другим… - Это… - девушку едва заметно передёрнуло, - это ничего не меняет, я… «Иноуэ?!» - что-то кольнуло у неё в голове. Перед глазами вновь вырос тесный ночной переулок. Проекция мира, которую она, сама того не ведая, возрождала в своей памяти снова и снова. Настолько, что теперь могла без труда вспомнить каждую деталь… Шинигами в её памяти тогда сморгнул. И руки его в этот момент похолодели. Он только сейчас понял, что держит за волосы полубессознательную девушку и погружает в её рот свой член. Рука разжалась, и девушка камнем упала к его ногам, продолжая кашлять молочно-белой жижей. - Не трогайте меня… Больше… - прохрипела она, поднимая уставшие глаза. – Ку… Куросаки-кун?… – последние слова девушки прозвучали в совершенно другой октаве. Перед тем, как закрыть глаза и провалиться в долгожданную пустоту, она ещё раз увидела их… Эмоции на его лице… Он был очень удивлён и… напуган… Могла ли она забыть об этом? - Хичиго, так можно называть моего пустого, - Куросаки вновь вернул её к реальности. – Он сделал это с тобою только потому, что был рождён соблазнителем среди пустых, а твоё сердце он почему-то не мог заполучить. Я… Я думал об этих его словах и пришёл к выводу, что, быть может, его желания были и моими? С самого начала… - ГОРИ ТЫ В ПЕКЛЕ! – она снова не выдержала. После новой порции ударов по спине, плечам и голове Куросаки на несколько секунд лишился сознания. - Ты была особенной для меня, - с огромным трудом вымолвил он, наконец. – И эта особенность росла с каждым днём. В тот день, когда тебя забрали в Хуэко Мундо, она уже была на самом пике… пустой просто нашёл выход через это сильное чувство и извратил его… Но именно та причина, по которой он не смог очаровать тебя, как Тацуки и других… Неосознанно я не давал ему этого сделать… Не мог позволить тебе лишиться воли выбирать. И я поплатился за это. Сполна, как и ты, хотя и была ни в чём не виновата. Но не это, я повторю, не это нельзя простить… - Тогда что же? – пламя реяцу жглось всё сильнее. Куросаки медленно встал, пересиливая боль в сломанных костях. И когда ноги, наконец-то, стали его слушаться, весь зал уже переливался разными оттенками пламени. Огонь больше не принимал форму больших рук и «растёкся» по залу. Лишь малая часть этого огня осталась привязанной к Королеве. Так, будто волосы юной девушки горели… - Я МОГ всё изменить… - громко сказал Ичиго. - Ещё тогда, восемнадцать месяцев назад в Хуэко Мундо. Когда я победил Гриммджоу, а тебя увели во второй раз, меня вытащили из-под обломков башни Нелл и тот Эспада, прикинувшийся Рукией… Я мог успеть остановить Айзена, мог успеть спасти тебя от ужасной участи, но… Я остался ждать… Оставил тебя одну… Я засомневался… Я всю свою чёртову жизнь сомневался! – закричал Ичиго. По потолку замка побежали трещины. Откровения юноши уже не могло остановить разрушений, вызванных злостью Орихиме. - Я был уверен только в одном: я хочу защитить дорогих мне людей от зла, но… ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ Я СОМНЕВАЛСЯ ДАЖЕ В ЭТОМ! Я отбросил тебя и в какой-то момент поклялся никогда больше не становиться шинигами! Я сам… я сам был настоящим злом и злом, наверное, остаюсь до сих пор. От своих слов было даже больнее, чем от тумаков Иноуэ. Но всё же это было правдой. Правдой, которую он всеми силами пытался изменить. Здесь и сейчас. - Так скажи мне: зачем? – волосы Иноуэ окончательно соединились с охватившим их пламенем. – Зачем ты снова вмешиваешься? Что если ты снова творишь зло, не ведая этого?! Нет, я не допущу… Огонь проявился на рукавах Королевы, её груди и полах платья. Прямо на глазах Ичиго она обращалась в стихию, элементаля, сердце Хуэко Мундо. Черты её лица исказились в пламени и окончательно растаяли в нём. Фигура подёрнулась, словно язычок свечи на ветру. А потом остался один лишь огонь. Куросаки увидел рвущуюся ввысь душу девушки. - ЭТО ты ни за что не изменишь! – прошумело пламя. *** «И как было бы здорово, будь у меня не одна, а хотя бы пять жизней…Тогда я могла бы родиться в пяти разных городах и на протяжении пяти жизней есть разную вкусную еду. Работать на пяти разных работах и пять раз… …влюбиться в одного-единственного человека…» - И… Иноуэ… «Спасибо, Куросаки-кун. Спасибо за то, что ты был… Просто уже слишком поздно… Прощай… »