«Мы просто пытались согреть друг друга Огнём любви, которой не было видно, И мы тушили огонь бензином, Но разве за это должно быть стыдно?!» Lumen — Успокой меня. (с)
Снег медленно кружил за окном кафе. Так необычно смотреть на привычные огромные хлопья снега, падающие с небес на землю. Они кружатся в замысловатом полете, их движения — прекрасный танец зимы. Снежинки медленно падают на тебя, как алмазы и сапфиры, переливаясь от лунного света. Хочется стать одной из них и кружиться в безумном танце. Хочется станцевать с холодным февральским ветром. Девушка брела по вечернему мегаполису, в одном известном только ей направлении. Сев в автобус, она закрыла глаза. Три года назад в её жизни произошло несчастье, которое перевернуло всю её жизнь. Она распахнула свои очи и посмотрела сквозь замёрзшее окно городского транспорта. Оно было покрыто инеем, и были видны лишь блики света, от встречных машин. С каждой остановкой автобуса, людей становилось все меньше. И вот в салоне помещения осталась только она. Снова одна. Почему жизнь подбрасывает ей все эти испытания? Почему судьба выбрала именно её, а ни кого-то другого? Пусть она и эгоистка, раз хочет, чтобы предначертанное случилось с кем-то другим. Одному с этим не справиться. У нее нет той стены, за которую можно спрятаться. Нет, крепости. Ничего нет. Конечная остановка. Конец ее жизни. Снег все также кружил на улице. Эти белые, наглые и нахальные бесенята — они сейчас повсюду вокруг меня. Они стараются заставить меня танцевать вместе с ними их танец и забыть обо всем, что ещё момент назад волновало меня больше всего. Хаотично летают вокруг меня, норовя залепить глаза и превратить меня в подобие снеговика-однодневки, пушистые, садятся на ресницы и целуют в губы. Холодный поцелуй, который через секунду превратиться в воду, а та в свое время, тут же замёрзнет на мягких губах. При этом белые «пчёлки» все норовят застелить мне дорогу, чтобы я повиновалась только внутреннему чутью и снежному хороводу, который ведёт меня своей неизведанной дорогой. Как будто не хотят пускать меня к цели моего визита, хотят остановить от ошибки. И вскоре я уже не верю, что снежинки — на самом деле неживые. Дома исчезли из виду, теперь передо мной только не расчищенная дорога. Вот и место моего визита. Я свернула вправо и оказалась перед металлическими воротами, с гравировкой ангела. Толкнув их, они медленно начали открываться. Я прошла мимо их. На улице было уже сумеречно. Но это не пугает меня. Каждый год, уже в течение трех лет, в восемь вечера, двадцатого февраля, я прихожу сюда. Кладбище. Кто сказал, что на нем страшно? Нет, здесь покой. Вечный покой. Здесь место, чтобы скорбеть, место для осмысления своей жизни. Здесь нет суеты. Тишина. Лишь слезы. Медленно подошла к могильной плите, которая была занесена снегом. Фотографии тоже не было видно. Я провела чёрной перчаткой по надгробию, тем самым, убирая снег с него. Перед глазами сразу появилась фотография моих родителей. На ней они счастливо улыбались. Снег оседал на лицо, и превращался в воду, которая напоминала слезы. Боль проходит со временем? Тогда сколько нужно времени, чтобы залечить моё растерзанное сердце? Посмотрев на часы, которые показывали без десяти восемь, я получше укуталась в пальто. Я прихожу сюда только один раз в год. Иначе бы не выдержала. Приходить сюда намного чаще. Просто не могу. Время не успело вылечить. Боль потери тяжёлым грузом тянет меня в бездну, такую холодную и в такую бесконечную тьму. Где же ты, мой лучик солнца? Внезапно послышался звук затихающего мотора. В глаза ударил дальний свет от фар машины. Я зажмурилась. Ты? Неужели ещё помнишь? — Что ты тут забыл? — Я обещал. — Мне не нужны твои обещания. Мне ничего не нужно. — Мне плевать. Я держу свое слово. Девушка слегка помедлила. — Ты ещё помнишь? — Я помню все. Почему ты не позвонила мне? Я мог довезти тебя сюда. Девушка подняла взгляд на молодого человека. Крупные снежинки падали и покрывали чёрные, как смоль волосы. — Не хотела утруждать тебя. Ты мне никто. И ничего мне не обязан. А твоя нынешняя девушка... — Хватит. Девушка решила промолчать. Руки совсем не хотели слушаться — они замёрзли. Сколько времени прошло, она не знала. Да, сейчас ей это и не важно. Сегодня она лёд. Пора уходить. Становиться все тяжелее и тяжелее. Потеря родителей. Потеря дорогого человека, который, почему-то сейчас здесь рядом с ней. Девушка отошла от могилы родителей и пошла прочь с кладбища. Внезапно парень схватил девушку за руку, не давая сделать ни шагу вперёд. — Я провожу. Уже поздно. — Я не хочу домой. — Хочешь замёрзнуть? Ты трясёшься, как осиновый лист на ветру, — голос такой же холодный, как и этот февральский вечер. Он воплощение зимы. Холодный и беспощадный. — Я не пойду домой, — озябшим голосом, повторяет она. — Идём со мной. Впервые, слышу, как ты просишь меня. Именно, просишь. Такого не было даже, когда мы были вместе. Почему сегодня ты нужен мне, как луч света? Хотя, ты холоднее мороза в этот день. Да, и я не лучше. Слишком много произошло в моей жизни. — Сакура, идём со мной, — снова произносишь ты, но теперь с нотками власти. Власти надо мной. Ты тянешь меня за руку в твою чёртову иномарку. Что это? Очередная твоя прихоть? Или желание? Желание, которое топит твой, нет, наш лёд? Выйдя из машины, они подошли к подъезду высотного здания. Подняв голову вверх, она лишний раз убедилась, что многоэтажка уходит в поднебесье Токио. Он молча открыл дверь, приглашая её войти. Зайдя в подъезд здания, она потёрла руки, тем самым, согревая окоченевшие пальцы от холода. Они медленно зашли в лифт. Девушка нажала кнопку двадцать пятого этажа. Номер давно знакомой ей квартиры. Затем сняла перчатки, и начала разминать пальцы. Он привез её в свое жилище. Парень взял её ладони в руки. Чёрные глаза встретились с зелёными. Брюнет стал согревать её пальцы своим дыханием. Лифт поднимал их к нужной квартире. Сейчас, ей нужна помощь и его поддержка. Двери лифта распахнулись со скрежетом. Он открыл дверь в квартиру, она была не убрана. Он ведь так любит порядок. Тогда почему здесь черт ногу сломит? Неужели, все это время Саске был здесь один? Молодая особа была удивлена. Сердце начинало сильнее биться. Но она не выдержит ещё одной ссоры с ним. Сейчас ей хотелось, просто быть рядом. Слушать его голос, забыв о своей печали. Девушка поспешила на балкон. Зачем? Потому что вновь начинала сгорать рядом с ним в замкнутом помещении. Чтобы вновь почувствовать пронизывающий холод. Хотелось снова увидеть снег. Весь ночной город был, как на ладони. Свет от ближайших фонарей освещал кружащие в воздухе снежинки. Они, как тысячи маленьких бриллиантов, падали с неба, принося с собой немую красоту. Свет от фонарей падал на заснеженную дорогу, Повсюду все блестит. Снег красиво ложится на деревья, и на улицах возникает элемент сказочности. Элемент вечной мерзлоты. Застывший город, застывшее сердце. Руки обняли за плечи. Стало намного приятнее. — Я хочу, чтобы ты осталась здесь, — из его уст это звучит как приказ. — На ночь? — Навсегда, — прошептал он, касаясь тёплыми губами моего холодного уха. Зачем ты снова рвёшь моё сердце своими когтями? Мне плохо. Плохо, от твоей близости. Но сегодня, сегодня ночью, она мне необходима. Сможешь ли ты согреть меня? Не думаю. Сердце я похоронила уже давно. Считай это наградой, за то, что помнишь меня, помнишь мою боль. Потянув меня в комнату, ты крепко прижал к себе, впиваясь пальцами в мою спину. И снова ощутить холод твоих губ, слиться с ними, чтобы не завизжать, чтобы не спугнуть чувство, ненароком выпавшее из морозного круга твоей зимы — из-под твоего контроля. Холод губ? Ну что ж, приму — всегда принимала. Я таю и сгораю от твоего льда и колючих, жёстких взглядов. Не могу уже без тебя. Без всех пустых, как пробка, людей вокруг — могу. Без тебя уже не получается. Сейчас я словно наркоман, которого недавно вылечили, и теперь вновь дали дозу кокаина. Кто ты — горе или радость? Кто ты — ласковое живое солнце или мёртвый белый снег? Я же знаю, что это холод именно твоих губ, почему ты в этом не признаёшься? Ты страстный, любимый, но такой холодный. И твоя душа тоже холодная. Почему ты никогда не хочешь понять, как трудно терпеть твои губы?! Сейчас мне не важно, что будет дальше. Твои ласки утешают меня. Поцелуи, скользящие по всему телу. Дарят... тепло? Дарят спокойствие. Зачем ты целуешь меня? Почему отвечаю на твои ласки? Сейчас я хочу тебя больше всего на свете. Только ты приносишь мне боль и облегчение. Снова наступаю на грабли? Пусть так. Умереть легче всего. Бороться труднее. Пусть холод моих пальцев, касающихся твоей прохладной груди, приносит тебе лишь несуществующее тепло. Здесь и сейчас.Разве холод страшен тем, кто уже забыл, что такое тепло?