Откуда счет ступеням (Where All Ladders Start)

...Всем лестницам конец; пора идти И лечь туда, откуда счет ступеням: На свалку сердца, к обветшавшим теням. Уильям Батлер Йейтс Уилл сидел на краю койки и вслушивался в приглушенный ритм приближающихся шагов. Слишком размеренные для Чилтона с его тростью, чья походка теперь была медленной и неровной. К тому же, до обеда было еще далеко, а завтрак Уилл получил вовремя. Шаги стихли возле его камеры. Уилл физически ощутил тяжесть упавшего на него чужого взгляда. - Здравствуй, Уилл. Ганнибал. Уилл почти повернулся, чтобы взглянуть на него, но это было небезопасно. Чтобы держать себя в руках, нужно было оставаться неподвижным. -Хотелось бы сказать, что ты хорошо выглядишь, но это было бы преувеличением. Слишком большим преувеличением. Уилл сам себе казался полностью вылинявшим и бесцветным. Весь - одежда и кожа, глаза и душа. -Уилл? – прозвучало на этот раз ближе, с вопросительными интонациями. Шорох кожаной подкладки по бетону. – Ты слушаешь? Время здесь текло по своим собственным странным законам – то летело стремительно вперед, то растягивалось и замирало. Порой пять минут казались часом, а иногда пять часов пролетали за секунду. -Ты слышишь меня? Чужое безумие расцвечивало его разум рождественскими огнями, а собственное погружало на самое дно, в постоянные беспросветные сумерки. -Сейчас 15:54, - сказал Ганнибал. – Ты в Балтиморской клинике для невменяемых преступников, и тебя зовут Уилл Грэм. Уилл едва удержался, чтобы не вздрогнуть. Эти слова были из прошлого, когда он еще цеплялся за сохранение своей личности, как будто она того стоила. Повторенная в пятый раз фраза заставила Уилла с силой впиться пальцами рук в свои бедра. В одиннадцатый – вжать пальцы ног в пол и напрячь каждый мускул тела, чтобы остаться неподвижным. Семнадцатое повторение его доконало. -Прекратите, - слова сорвались с языка, разбивая окутывавшее его молчание. – Прекратите, я знаю, где нахожусь, прекрасно знаю. Знание терзало его, как птица, бьющая тяжелыми крыльями в черепной коробке. Уилл прижал ладони к глазам, пытаясь утихомирить бурю. -И ты знаешь кто ты? – спросил Ганнибал. -Я помню свое имя, - вполне достаточно для ответа. -Ты знаешь, кто я? Вот теперь Уилл посмотрел на него. Темнота скрывала лицо Ганнибала, растекалась за его плечами. Казалось, единственно живыми во всем его облике были только блестевшие странным блеском глаза – предвкушением, словно в рождественское утро. Уилл не мог понять, почему не замечал этого раньше. -Уилл? – повторил Ганнибал. -Да, - ответил он. – Я знаю, кто вы. -Знаешь? – Ганнибал чуть склонил голову. – В самом деле? -Это не были хирургические трофеи. Вы их съели. Скормили их нам. Всем. Даже Джеку. -Почему ты говоришь – даже Джеку? -Он был вашим главным противником. - Не более, чем второстепенным игроком. Агамемноном в сравнении с Кассандрой, если можно так сказать. - Никто не верил Кассандре. - И Агамемнон пожертвовал своей дочерью, чтобы достичь желаемого. Уместное сравнение, не находишь? -Метафоры из греческих мифов слишком банальны. С таким же успехом вы могли бы использовать шахматные аналогии. Ганнибал улыбнулся. -Эта уместнее. -Да пошли вы. Ганнибал издал неодобрительный звук. -Ты не должен опускаться до уровня твоего окружения. -Вам пора идти, - сказал на это Уилл. – Вы не должны быть здесь, я не могу говорить с вами. Жар полз вниз по спине, а сердце билось сильно и неровно. - Пожалуйста, я не могу думать об этом. -Что происходит, когда ты думаешь, Уилл? -Я не могу быть здесь, не могу думать, - Уилл обхватил себя руками и вцепился пальцами в локти. -Доктор Чилтон сообщил, что тебе дважды пришлось принудительно вводить седативное. Почему? Уилл затряс головой и вскочил на ноги, принявшись расхаживать до дальней стены и обратно, словно пытаясь обогнать ритм своего бешено колотящегося сердца. Потом резко остановился и выдохнул, прижавшись щекой к холодному бетону. Виском он несильно ударился о стену, и пришедшее вслед за этим ощущение непоколебимой надежности камня ему понравилось. Уилл повторил движение, стукнувшись еще раз. И еще. -Уилл, подойди ко мне, - голос Ганнибала прозвучал отрывисто и резко. Он протянул руку между прутьями решетки по направлению к Уиллу. Уилл медленно опустил ресницы и шагнул навстречу. Было проще подчиниться, чем думать о том, почему он не должен этого делать. Ганнибал положил руку ему на лоб, заглянул в глаза. -Жара нет. Твое лечение было продолжено после заключения? - Полностью поправился, - пробормотал Уилл, уставившись в стену за плечом Ганнибала. – Последний раз лекарства мне давали… уже давно. -Ты помнишь, сколько пробыл здесь? -Это важно? – Уилл прижался к ладони Ганнибала, стремясь продлить прикосновение. – Сколько человек вы убили? -Определенно больше, чем Гаррет Джейкоб Хоббс. -Почему вы и меня не убили? -Предпочитаю жить в мире, в котором ты существуешь. -А я нет. Не здесь. Может, сделаете это сейчас? -Ты действительно хочешь умереть, Уилл? Уилл вскинул голову, чтобы взглянуть на Ганнибала, рука которого скользнула вниз и в сторону, оказавшись на щеке Уилла. Несмотря на все, что Ганнибал сделал с ним, его прикосновение по-прежнему успокаивало. -Разве не этого вы добивались? -Нет, я недооценил степень негативного влияния на тебя этого заведения, - Ганнибал помолчал. – Я надеялся возобновить наши беседы. Уилл коротко рассмеялся. -Да, хорошая шутка. Но видите, никто не идеален. Тогда уж запечатали бы мои мозги в банку. Или порезали бы и поджарили. Все лучше, чем быть запертым здесь. Ганнибал внимательно смотрел на него. Отвел со лба Уилла волосы, падавшие ему на глаза. Секунды утекали в молчании. -Где ты сейчас? – наконец спросил Ганнибал. -Внутри кошмара. -Расскажи мне об этом кошмаре. Уилл отчаянно замотал головой и отпрянул от решетки. -Не могу. -Что ж, - Ганнибал опять помолчал, на этот раз пауза была длиннее, – полагаю, существует способ проснуться. Ты хочешь этого? Уилл взглянул на него исподлобья и провел рукой по губам. -Как? -Предположим, я смогу поспособствовать твоему освобождению, - сказал Ганнибал, на сей раз более уверенно. – Что ты можешь предложить мне взамен? -Освобождению? – Уилл невольно шагнул ближе. – Насовсем? -Именно. -Все. Все, что угодно. Ганнибал опять поманил его ближе, и Уилл с готовностью шагнул к нему, оглушенный теснившейся в груди надеждой. Ганнибал смотрел на него с холодным любопытством - выражение, которое было так знакомо Уиллу. Раньше он списывал это на профессиональную отстраненность. -Предположим, что я попрошу тебя убить Алану Блум? – спросил Ганнибал. Смысл слов буквально сшиб Уилла с ног, колени с глухим стуком ударились о бетонный пол. На мгновение он ощутил тяжесть ножа в своей руке и увидел фонтан крови, бьющий из горла Аланы. Стены закачались и опасно накренились. -Не могу, - прошептал он. И почувствовал, как холодные пальцы Ганнибала гладят его шею. -Все в порядке, - сказал он, успокаивая. – Я лишь хотел обозначить рамки. Тебе следует быть осторожнее, заключая сделку с дьяволом. Уилл поднял голову. -Пожалуйста. -Не думай, что сможешь легко отделаться лишь потому, что небезразличен мне. Ты еще убьешь ради меня. Не строй иллюзий на этот счет. *** Ганнибал выехал со стоянки, коротко взглянул на Уилла, который то ли спал, то ли отключился с того самого момента, как упал на пассажирское сидение «Бентли», отметил нездоровый блеск восковой кожи. Ганнибал проверил его пульс. Сердце билось слишком быстро, запястье было влажным и холодным. Ганнибал предвидел и даже некоторым образом приветствовал определенное помутнение единственного в своем роде разума, готовясь наблюдать реакции Уилла на предательство собственного рассудка, но этот эксперимент должен был проходить полностью под его контролем. А то, что он увидел в клинике, грозило стойкими и необратимыми последствиями. Так что, чем бы это ни грозило в дальнейшем, он никогда не пожалеет о своем решении вытащить Уилла. Пришлось позаимствовать номерной знак с ближайшего «Кадиллака». «Бентли» сам по себе был слишком приметным, но кража машины в этих обстоятельствах обернулась бы катастрофой. Чем быстрее они выберутся из города, тем лучше. Учитывая, что время на подготовку у него было – почти целая неделя, - операция по извлечению Уилла из камеры прошла гладко. Пришлось убить всего двоих охранников, что наверняка ровно в два раза превысило гипотетический предел возможностей Уилла по мнению Джека, особенно учитывая мастерство и способ убийства. Потом была милосердно короткая поездка до автобусной станции, где в арендованной ячейке Ганнибал хранил все необходимое на случай непредвиденных обстоятельств. Забрав вещи, он заглянул в придорожный магазин, чтобы купить одеяло для Уилла, все еще не подававшего признаков жизни. В час пик улицы были забиты машинами, и к тому времени, как Ганнибал выехал на трассу и повернул на юг, свет дня стал угасать. Уилл дернулся во сне - очевидно, запутавшись в лабиринтах кошмара. Ганнибал смотрел, как страх и борьба сменяют друг друга на лице Уилла, и жалел, что не может прямо сейчас заглянуть в его разум и увидеть тьму, резвившуюся там. Ганнибалу было любопытно, не снится ли Уиллу он сам.