Решения

Здание «Семи Лун» Рицке никогда не нравилось. Неуютно. Особенно в этом проклятом коридоре около тренировочного зала — ядовито-белый свет люминесцентных ламп, бьющий по глазам, жёсткая скамья и вдобавок сквозняк. Это Сеймей чувствует себя здесь едва ли не лучше, чем дома. Здесь у него появились друзья ближе, чем в обычной школе. Появилось занятие гораздо более увлекательное, чем компьютерные игры, от которых его раньше было не оттащить. Появилась надёжная партнёрша по Связи, оказавшаяся в первую очередь очень хорошим человеком. Сеймей всегда был фантазёром и хотел чудес — он и в играх любил, чтобы мир был волшебный. Рицка с раннего детства был серьёзным и предпочитал сказке реальность, в которой можно быть уверенным. Поэтому, конечно, когда Сеймей только стал ходить в «Семь Лун», Рицка волновался за младшего братишку и часто появлялся в академии, разговаривал с учителями, выяснял тонкости далёкого от него мира Систем, Связей и — если уж на то пошло — волшебства, постоянно витающего в воздухе рядом с его братом и с ним самим. Когда однажды по дороге домой — в конце ноября темнело рано, и старший брат забирал младшего — взволнованный Сеймей рассказал Рицке, что ему дали временного Бойца, Связь с которым держится у него лучше всего, Рицка изъявил желание познакомиться с ним. Они встретились на следующий день, когда Сеймей был ещё в школе. Акаме Нисей, назначенная временным Бойцом Сеймея, с первого взгляда не понравилась Рицке. Небрежно накинутое на плечи пальто, подозрительно смахивающее на мужское. Ушек нет, длинные чёрные волосы распущены, лезут в лицо (она то и дело сдувает их, округляя узкие ненакрашенные губы, обычно плотно сжатые). Тонкие, но не слишком женственные пальцы — ногти короткие, на мизинцах, кажется, обкусанные — вертят неженскую крепкую сигарету. — При моём брате не курить, — заявляет Рицка, как только подсаживается к девушке за столик. — Я не курю при детях, — чуть хрипло отвечает она, не улыбнувшись и окинув его спокойным взглядом. Такие девушки совсем не во вкусе Рицки. И дело не только во внешности — в глазах Нисей что-то такое, что сразу говорит: она не от мира сего. Как Сеймей. Как Рицу-сенсей. Как Нагиса-сенсей. Как все ученики и учителя «Семи Лун». Рицка иногда задумывается — не мелькает ли в его глазах подобная безумно-волшебная искорка? Если бы он не отказался тогда в детстве от предложения «Семи Лун» (он стоит, чуть загородившись от пугающе взрослого Рицу-сенсея толстым томом Ницше — было ли совпадением читать тогда о сверхчеловеке?..), то сейчас уже знал и умел бы гораздо больше, чем Сеймей... — Я вам не нравлюсь? — спрашивает Нисей неожиданно, когда им приносят кофе: ему — капуччино, ей — крепкий эспрессо. — Зато вы мне очень понравились. Сеймей рассказал о вашей семье... Рицка вздрагивает. Болезнь матери совершенно не касается этой неприятной девушки! — ...рассказал, как вы о нём заботитесь. Я даже позавидовала, представляете? Мой старший брат никогда не возился со мной так, — Нисей смеётся, хрипловато и почему-то чудится, что ласково. Рицка прочёл много книг по психологии и может предположить, почему Нисей придерживается такого неженственного образа — почти наверняка всё дело в том, что она стремилась подражать брату, дорасти до него, чтобы он обратил на неё внимание. Жаль её немного. — Где вы учитесь? — спрашивает он. — Я работаю, — Нисей давит сигарету в стеклянной пепельнице и делает глоток кофе. — В детском саду. Люблю детей, — она улыбается, и Рицка невольно засматривается на её улыбку. И всё-таки нет, она совершенно не в его вкусе! Хотя, кажется, неплохой человек. Рицке нравятся такие мягкие, женственные и наивные девушки, как Шинономе-сенсей, учительница Сеймея в обычной школе. Застенчивая, безукоризненно вежливая, а ещё до сих пор с ушками. Кроме того, очевидно, что к нему она неравнодушна... И всё-таки Рицка стал приходить за братом пораньше, чтобы лишний раз увидеть Нисей. Однажды вечером он, как всегда, ждал обоих в холле у гардероба, но ему навстречу выбежал только Сеймей. Обычно довольно сдержанный в проявлении эмоций, на этот раз младший брат чуть не плакал. — Мне сказали... что Нисей не может быть моим постоянным Бойцом... раз у неё до сих пор не проявилось имя... — выдавил он, глотая всхлипы. — Мне дадут другого Бойца... Сказали, что он мне подойдёт... — Сеймей всё-таки не выдержал и разрыдался, уткнувшись лицом в грудь брата. Рицка прижал его к себе, растерянно поглаживая по голове. Как же так? Они с Нисей так сработались... разве можно просто взять и разлучить их? — Где Нисей? — мягко спросил он, как только Сеймей немного успокоился. — Она долго спорила с Рицу-сенсеем... потом убежала... очень расстроилась, — по щекам мальчика снова потекли слёзы. — Рицка, я не хочу другого Бойца! Рицка вздохнул, взял его за руку и пошёл в кабинет директора. Рицу-сенсей уже принял решение, и вряд ли кому-то под силу было бы его переубедить, но Рицка слышал, как всё ещё судорожно всхлипывает Сеймей, чувствовал, как брат сжимает его ладонь, знал, что Нисей наверняка тоже плачет сейчас — она очень привязалась к своему маленькому партнёру — и для Рицки не было ничего невозможного. Сеймей крепко обнял его, едва они вышли из кабинета. — Мы очень постараемся! — клятвенно пообещал он. Рицке удалось выторговать ещё один день, в течение которого Сеймей и Нисей будут тренироваться в Связи, пока у них не появится общее имя — Сеймей всегда уверял, что чувствует, оно у них общее, не может быть разным. И теперь Рицка сидит в неуютном продуваемом коридоре, слышит за дверью в тренировочный зал отзвуки разворачиваемой Системы — он сам отказался от обучения, но отказаться от врождённых способностей невозможно — и молится, чтобы у Сеймея и Нисей получилось. В конце коридора слышатся тихие шаги, и Рицка поднимает взгляд, наблюдает, как мальчик — ровесник Сеймея — медленно идёт к скамье напротив и садится, чинно сложив руки на коленях. Ушки в светло-русых волосах вздрагивают, прислушиваясь к бою за дверью. Рицке почему-то становится любопытно, кто перед ним — Боец или Жертва — и он сосредотачивается, пытаясь понять... Мальчик ёжится, вскидывает голову и встречается с ним взглядом. Боец. И чувствуется, что не обычный... — Здравствуй, — неуверенно улыбается Рицка. — Ты кого-то ждёшь? Мальчик пристально рассматривает его и нехотя отвечает: — Мне сказали ждать здесь Аояги. Я его Боец. Рицка едва не вздрагивает. Как? Он же не учится здесь, и ему не нужен Боец!.. Долгая секунда проходит прежде, чем он понимает, что речь об Аояги Сеймее. Уже? Но день ещё не закончился! Сеймей и Нисей ещё тренируются, и... В зале отчаянный крик боли — женский? — и оба ожидающих в коридоре вскакивают на ноги. Рицка едва не хватается за сердце — что-то пошло не так? Что-то точно пошло не так! Мгновения растягиваются в вечность, и Рицке кажется, что дверь зала распахивается как в замедленной съёмке. А потом ему на шею бросается Нисей, рыдая в голос, стискивает в объятиях так, что дышать трудно. Сбоку в обоих врезается Сеймей, обнимает — он дрожит и сам, должно быть, едва сдерживает слёзы. — У нас получилось, Рицка! — восклицает Нисей, отстраняясь, и показывает окровавленную правую кисть. — «Возлюбленные»... Имя проявилось! Сеймей серьёзно кивает, смотря на него снизу вверх, и тоже с гордостью поднимает кровоточащую руку. — Мы с Нисей теперь настоящая Пара. Нисей склоняется к своей Жертве, и они крепко обнимаются, совершенно не обращая внимания, что кровь пачкает одежду обоих, капает на пол. — Надо вас перевязать, — выдыхает Рицка, наконец обретая дар речи — камень с души упал! — Я очень рад за вас, — он кладёт ладонь на голову брата, ласково взъерошивает волосы. Ему очень хочется прикоснуться и к Нисей, погладить её по плечу — но кто-то в конце коридора окликает девушку, и та, поцеловав Сеймея в лоб, выпускает его из объятий и бежит к позвавшему её. — Кто это? — спрашивает Рицка, глядя, как она обнимает этого человека так же бурно, как его минуту назад. — Её жених, Кайдо Кио, — отвечает Сеймей, едва бросив взгляд в их сторону. — Рицка, мы пойдём скажем Рицу-сенсею, что у нас всё получилось? И в медкабинет, конечно, — улыбается. Рицка улыбается в ответ и снова гладит прильнувшего к нему брата по голове, треплет ушки. — Конечно, идите скорее, — значит, у Нисей есть жених, надо же... Но это вовсе не расстраивает Рицку — в конце концов, она совсем не в его вкусе... и кроме того, он слишком рад за неё и Сеймея! Коридор пустеет, и Рицка тоже собирается идти к лестнице — как вдруг замечает боковым зрением мелькнувшие светло-русые волосы. Рядом с ним встаёт мальчик, тот, который должен был стать Бойцом Сеймея. — Имя пробудилось, — спокойно говорит он, но Рицка готов поклясться, что услышал затаённый вздох. — Я опять остаюсь без Жертвы. — Опять? — удивлённо переспрашивает Рицка. — Я чистый Боец, понимаете? — мальчик бросает на него взгляд и снова смотрит вглубь коридора. — Самое обидное, что Рицу-сенсей сказал, что моя Связь с Аояги будет сильнее, чем с кем-либо ещё — Нагиса-сенсей даже по крови проверяла, — он всё-таки вздыхает и делает несколько шагов к выходу. — Постой, — окликает его Рицка, чувствуя что-то... странное? Будто с каждым шагом между ним и юным Бойцом что-то натягивается... как Связь? Мальчик оборачивается слишком быстро — должно быть, тоже это почувствовал. Его ушки настороженно подрагивают. Рицка сокращает расстояние между ними за один шаг и вглядывается в светло-чайные глаза. Они искрятся волшебством и тайнами, которые Рицка видит во взгляде Сеймея, Нисей, Рицу-сенсея, Нагисы-сенсей и всех учеников и учителей «Семи Лун». Которые, как он подозревает — и впервые в жизни согласен на это? — затуманивают порой и его взгляд. Потому что от врождённых способностей не откажешься. Как и от крови. — Я Аояги, — Рицка сглатывает, чувствуя, как между лопаток течёт капля пота. — Аояги Рицка. И я смогу быть Жертвой... если научусь. Мальчик пару мгновений смотрит на него недоумённо, но затем кивает. Они не делают ни малейшего движения, но Связь между ними словно дёрнулась и стала плотнее. — Назови своё имя, — просит Рицка. На губах мальчика появляется неуловимая, но от этого не менее искренняя улыбка. — Агацума Соби.