Записки на коленке

— У меня галлюцинации? — спросил Максвелл, смотря на полуголого Златана. — Ну, точно, надо проморгаться, и все пройдет. — Боюсь, не пройдет, — угрюмо сказал Давид. — Я тоже это вижу. Златан стоял перед ними, беззаботно стягивая свои волосы резинкой, а весь его торс был сплошь усыпан татуировками. Где-то вензеля букв были крупнее, где-то мельче. Казалось, всё это переплеталось в цепочку, сливалось в однородную массу. И не было просвета среди этих имен (или фраз). Только если прищуриться, чуть вытянув голову, можно заметить, что чернила покрывают кожу не полностью. — Хоть бы это было нарисовано ручкой, — пробормотал Максвелл, видя, что Златан идет к ним. — Ибра, ну какой ты долбаеб, — засмеялся Давид. Златан только пожал плечами, забирая с полки свои вещи и садясь рядом. — Когда ты успел? Мы неделю не виделись, — пробормотал Максвелл, изучая взглядом его тело. — Вот тогда и успел, не неси хуйни. — Но зачем? Златан посмотрел на него таким взглядом, что стало не по себе, что как будто он сморозил наивысшую глупость. — Надо. Не еби мой мозг. Максвелл закатил глаза, он знал, что Златан всё равно всё объяснит, но предварительно будет вытрепываться. Приблизившись к его плечу, он попытался рассмотреть написанное. — Это имена? Что за бред. — Блядь, Максвелл, отъебись уже, — рыкнул он, поднимаясь и рывком натягивая футболку. Максвелл от такой грубости не отпрянул, уж что-что, а это он пережить может за столько лет знакомства. Он просто надеялся, что на то, чтобы забить свое тело у него были веские основания. *** Матч прошел провально. Но Златан, как обычно, произвел фурор. Мало того, что он забил фантастический гол, так к тому же, он заработал желтую карточку, сняв с себя футболку и продемонстрировав миру свои татуировки. — Долбаеб, — как-то даже обреченно заметил Лавесси. — Сам ему расскажешь? — предложил Максвелл, зная, что многие не стали бы говорить такие вещи в лицо Златану. — А по-моему, он в курсе. Да, это было логично. Максвеллу не терпелось остаться с ним наедине, чтобы наконец-то поговорить. Ведь должна же быть хоть какая-нибудь мало-мальски адекватная причина на такой серьезный шаг. Златан же не совсем мудак. Стоя в душе, Максвелл то и дело бросал на него взгляды. Вода стекала по поджарому телу, и от этого казалось, что татуировки сливались в одну массу. Максвеллу даже пришлось проморгаться. Всё последующее время в раздевалке он пристально смотрел на Златана, вызывая у того раздражение. — Ты во мне дыру сейчас сделаешь. — Зато хоть кожу твою увижу. Это, похоже, стало последней каплей. Психанув, Златан быстро натянул на себя одежду, громко хлопнув дверью. Максвелл только закатил глаза и поплелся следом. — Я просто не понимаю, зачем, — говорил он, быстро идя за Златаном. Тот, развернувшись, резко впечатал его в стену так, что у Максвелла зазвенело в ушах. — А я тебе объясню, зачем, — прошипел он. — Ежегодно куча людей гибнут от голода, а все только и делают, что заботятся о том, испортил ли я свое тело или нет. Максвелл опешил, он снова бросил взгляд на татуированные руки. — Но… — Это временные тату, — бросил Златан, отпуская его и раздраженно уходя. Максвелл облегченно выдохнул и снова понесся за ним. — Я понял, я был неправ, — он потянул Златана за руку. — Но и ты меня пойми, я люблю твое тело, люблю его целовать и ласкать, просто, столько тату — это опасно, я волнуюсь. Златан вздохнул, и теперь обнял Максвелла, в этом действии было значительно больше нежности. — Они смоются, это безвредно. — Я рад, — искренне сказал Максвелл. — Вот ты падла. Тебя совершенно не волнуют проблемы человечества. — Единственное, что меня действительно волнует это то, что я привезу тебя домой, запру в ванной и сам всё сотру. Насчет этого Златан спорить не стал, лишь потрепав по волосам, потянул к машине.