Падение

К моменту, когда Диппер и Билл достигли полянки, заросшей колокольчиками и мятой (какие, к чёрту, колокольчики?), у Диппера сложилось впечатление, что в лесу не осталось ни одной ветки, которая ещё не врезала Сайферу по лицу. На полпути погода перестала шептать и начала ворчать – гром ворочался в утробе неба, как язык во рту каменного гиганта, а потом и вовсе пошел дождь. О том, что «джентльмену» Биллу не чужды и крепкие выражения, выяснилось, когда он поскользнулся на корне и загремел в овраг. В другое время Диппер бы только порадовался неудаче противника, но это было его тело! Его тело - в укусах, царапинах, с подвёрнутыми руками и ногами, дыркой в ладони и бельевой бечевой во внутреннем кармане жилета. В попытках остановить Сайфера, Диппер прошёл все стадии от угроз до попыток физического вмешательства. Пару раз ему удалось изобразить вялую пародию на полтергейст (призраки способны кидаться вещами, у Диппера не было сомнений - взять хотя бы тех старичков, устроивших ребятам тёмную в заброшенном торговом центре). Один из брошенных камней попал Сайферу точно в затылок, Билл пошатнулся, остановился и похлопал в ладоши. К прискорбию Диппера, эти попытки слабо согласовались с общей концепцией выживания. И, разумеется, всю дорогу он пытался вообразить, как изгоняет Билла из тела, но тот даже не чихнул. Что-то было не так с этим сном. (Мысль о том, что это не сон, Диппер отмёл, как совсем уж пугающую.) Дойдя фиолетовой полянки, Билл закрыл глаза, задрал голову к небу, и примерно полминуты молча простоял, подставив лицо дождю. Диппер, упираясь руками в бока, завис прямо над ним, но, конечно, капли всё равно просачивались сквозь его новый облик. - Маленькие удовольствия большого дела, - пробормотал Сайфер и открыл глаза. - Я – всё, что ты будешь видеть целую вечность, - Диппер сердито уставился на него сверху вниз. - Отличный вид, - хмыкнул Билл и полез в карман за верёвкой. Методично размотал её и, насвистывая, принялся вязать удавку. – Знаешь, тебя на удивление просто заставить страдать. Вроде такой благополучный мальчик... Ой, мыло забыл. В спешке всего не упомнишь. Билл критически осмотрел землю, набрал в пригоршню грязи и принялся растирать петлю. - Я остановлю тебя, чего бы мне это не стоило! – Диппер сжал кулаки. – Верну себе тело, ты, ублюдочный треугольник! - Вот это было грубовато, - зажав бечёвку в зубах, Сайфер принялся карабкаться на единственный дуб на поляне. – Жаль, на сосну труднее забраться, не хочу грешить против законов физики. Такая метафора пропала. - Я тебе не верю, - процедил Диппер сквозь зубы. – Всё это сон. Просто. Чёртов. Кошмар. - Тогда тебе не составит труда увидеть, как ты умрёшь! – жизнерадостно сообщил Билл и подёргал бечеву. Потом сбросил жилетку и майку. На рёбрах уже проступили синяки - от падения с лестницы, не иначе. – Всё в порядке, можно начинать. Последнее слово? У Диппера пересохло во рту. Конечно, это сон, но… - Всё-таки поясню кое-что. С дневником не вышло - каюсь, увлёкся болтовнёй. И, тем не менее, предоставить тебе свободу совать свой любопытный нос в чужой вопрос – слишком большая роскошь. Куда проще, уничтожив тебя, выиграть время, - Билл присел на скрипнувшей ветке на корточки и нацепил на шею петлю. Неловко пошевелился, едва не сорвавшись, и Диппер непроизвольно прижал руку ко рту, подавив вскрик. - Сказать, в чём твоя проблема, Сосенка? Вера – единственная вещь, которую нельзя придумать. Прощай. Как в замедленной съёмке, Билл подался назад, но там не было лестницы вниз, не было пола, не было ничего, кроме влажного воздуха, напоённого запахом озона, прелой хвои и темнотой. Бечёвка заскользила следом, ухнула в пропасть вместе с грязными носами его тапочек, Диппер бросился вперёд в единственном порыве остановить это новое падение, словно ударился в стену плечом, лицом, рёбрами, когда небо вдруг закружилось и обрушилось на него грязным ливнем. Он был обречён вечно видеть это небо, он не мог опустить голову, потому что… - Ты так просил, что я решил вернуть тебе его. - У тебя нет власти надо мной! – прохрипел Диппер, скребя по бечёвке, но она слишком плотно охватила горло. - Это просто сон! - Сон? Тогда почему же ты умираешь? АХАХАХА! – тоненький голосок Билла вместе с полянкой начали уплывать куда-то вправо и вверх, в затянутое низкими облаками хмурое небо Грэвити Фолз. Он не очень хорошо плавал, он не любил плавать, потому что не доверял воде, вода крала воздух, воздух, ВОЗДУХ! Когда задыхаешься, наступает момент, когда лёгкие, два маленьких дырявых мешочка, начинают работать впустую, сжимаются, жадно тянут кислород, гоняя оставшуюся внутри пустоту. Грозовое небо сомкнулось над ним, как толща воды. Его рекорд в бассейне был смехотворным – минута с небольшим. Диппер подумал о Венди в купальнике. Попытался разжать петлю, немилосердно сжавшую трахею, но верёвка была такой тонкой - он лишь ободрал горло, впустую скребя по коже коротко остриженными ногтями. Плюс, он едва мог сжать в кулак левую ладонь, а рёбра болели так, будто на них упала наковальня. Вскинув руки, Диппер попытался ухватиться за верёвку, чтобы подтянуться ближе к ветке, но ладони, мокрые от крови бесполезно скользили по ней. Сколько секунд пройдет, прежде чем он потеряет сознание? Двадцать? Тридцать? Стиснув зубы и стараясь не шевелиться, слабеющими руками он пошарил в сползающих шортах, но не нашёл там ничего кроме ключей. Проклятье… Разве что… Диппер снова попытался ухватиться за верёвку, и дёрнулся влево. Если ему удастся зацепиться ногой за сук дерева… Перед глазами потемнело. Пытаясь остаться в сознании, Диппер прикусил губу и продолжил раскачиваться. Кажется, он сейчас вырубится, это конец. Повторив манёвр несколько раз, он почувствовал под ступнёй кору дерева, а пальцами ноги что-то твёрдое. Есть! Ещё! Пытаясь хотя бы краем глаза увидеть, куда целиться, Диппер немного отклонился назад. Это было ошибкой. Движение придало ему вращающий момент – лес закружился вокруг, как бешеная грязно-зелёная карусель. Диппер кружился, как бесполезный мешок, беспомощно суча ногами, пытаясь замедлить движение. Бечёвка натянулась, как проволока, глаза и рот забились ватой, он не мог вдохнуть, не мог выдохнуть, не мог кричать, он всё пытался, пытался, пытался кричать. Ему же всего двенадцать лет, всего двенадц… Чёрный пузырь в голове лопнул, трахея схлопнулась, руки безвольно повисли. Лес начал сереть, выцветать, искривлённые мукой стволы ухнули куда-то вниз вместе с мыслями, тело скрутило судорогой, что-то потекло у него по лицу, по ногам, но это было уже неважно.