Согрешим?

***

       Стайлз был раздавлен. Он бездумно блуждал по холодным коридорам церкви, лишенный всяких чувств. Восточное крыло казалось бесконечно длинным, хотя, возможно, Стайлз просто ходил по кругу. Коридоры были безлюдны, а множество поворотов и закрытых дверей лишь усугубляли положение. Никогда еще церковь не казалось ему столь огромной, как сейчас. Пустые залы, освещенные лишь тусклым пламенем свечей, бесчисленные каменные статуи и изваяния, скорбно склонившие свои головы в немом покаянии, запыленные витражные окна — все это казалось бесконечным, и куда бы Стайлз ни пошел — везде натыкался на одну и ту же картину. Странно, раньше он и не подозревал, что восточное крыло такое больше. При свете дня оно уж точно казалось меньше и не было таким пугающим. Стайлз любил бродить здесь, дожидаясь Дерека с воскресной проповеди. Восточное крыло было закрыто на ремонт, и страх быть пойманным никогда не преследовал парня. Встретить в этих коридорах человека было практически невозможно, разве что только столкнуться с рабочей бригадой. Но то ли Стайлзу так везло, то ли рабочих вообще в церкви и не было, а их повсюду разбросанные инструменты всего лишь имитация какой-то работы, но за долгие месяцы он так и не встретил никого в этих коридорах. И тем страннее было сейчас в полутемном зале наблюдать за одиноко молящейся фигурой.       По началу Стайлз решил, что ему померещилось, и он спутал очередную статую с человеком, но подойдя ближе он уловил шорох одежды и тихое дыхание неизвестного. Мужчина крупного телосложения стоял на коленях, его голова была запрокинута вверх, глаза закрыты, а губы шептали слова молитвы. В руках он сжимал розарий, медленно и методично перебирая пальцами четки. Мужчина настолько был увлечен своей молитвой, что не услышал приближения Стайлза, которому понадобилась всего пара секунд, чтобы узнать в незнакомце Питера Хейла. Первым желанием парня было ударить мужчину чем-нибудь тяжёлым по голове, тем самым решив все проблемы, но на убийство он все еще не был готов, да и Дерек вряд ли бы это одобрил. Поэтому Стайлз решил сначала поговорить со старшим Хейлом, а потом уже решать, как себя вести дальше. Он негромко покашлял, привлекая внимание священника, который от неожиданности подпрыгнул на месте.       — Что вы здесь делаете? — недовольно поинтересовался Хейл. — Служба закончилась несколько часов назад, вам нельзя здесь находиться.       — Кажется, я заблудился. Не могу найти выход, — как можно вежливее ответил Стайлз, не обращая внимания на грубость священника.       — Что вы вообще здесь делали? Это крыло закрыто на ремонт, посторонним сюда вход запрещен, — поднимаясь с пола, раздраженно пожурил священник. Он отряхнул свои колени и, взяв в свободную руку свечу, направился на выход, дав знак следовать за ним.       — Ну какой же я посторонний? Я — любовник вашего племянника, — как ни в чем не бывало ответил Стайлз. — Мы с вами почти родственники.       — Ты очень наглый мальчишка, раз так спокойно говоришь мне об этом, — не поворачиваясь и не сбавляя шага, ответил Питер.       — К чему скрывать правду, если вы и так все знаете, святой отец. По вашему настоянию Дерек порвал со мной, и это меня немного огорчило, — притворно-обиженным тоном сказал Стайлз. — Знаете, нет ничего хорошего в том, когда тебя бросают. Я бы даже сказал, что это весьма неприятно и достаточно болезненно.       — Сожалею, что вам пришлось это испытать, — сухо ответил священник. Его мало интересовали слова парня, поэтому он не уловил перемены настроения и резкий рывок за руку стал для него весьма неожиданным. Он чуть было не уронил свечу, которая в данный момент являлась единственным источником света в темном коридоре. Небольшой огонек от порыва ветра колыхнулся, но не погас, слабо освещая лицо священника.       — Это ведь ваша вина, святой отец, — угрожающе прошептал Стайлз, крепко стискивая чужой локоть. — Вы сказали Дереку, что расскажете все церковному совету и тогда его ждет отлучение. Это как-то не по-семейному, не находите? Разве вы можете поступить так со своим единственным родственником?       — Отпусти меня, — гневно ответил священник, вырываясь из чужой хватки. — Подумай лучше о своей семье, мальчишка! А в мою не лезь, я сам разберусь!       — Я не лезу, я лишь хочу решить все мирно. Знаете, Дерек рассказал мне, что вам предложили должность епископа, с чем я, собственно, вас хочу поздравить. Но у меня складывается впечатление, что отлучение вашего племянника от церкви не очень хорошо повлияет на ваше «повышение».        Стайлз сделал небольшую паузу, дав собеседнику время обдумать услышанное. В голове у него уже сложилась цепочка дальнейшего диалога, из которого он намеревался выйти победителем. Стилински старался не показывать свои эмоции, преподнося все как некую игру, где главным призом был Дерек Хейл. Одно неосторожное слово и противник возьмет верх, а этого Стайлз допустить не мог.       — Я ведь прав? Это не в ваших интересах. Вы ведь с самого начала не собирались настаивать на отлучении Дерека от церкви, если он откажется от продиктованных вами условий. Нет, конечно же, нет. Напротив, вы всеми силами должны были сделать так, чтобы о случившемся никто не знал, ведь это может отразиться и на вас. Поэтому меня и удивило, что вы не постарались как можно быстрее замять эту историю. Вы ведь не хуже меня представляете, какой скандал разразится, если кому-нибудь станет известно, что племянник священника, претендующего на должность епископа, пал так низко, что спит с мужчинами. Боюсь, вы никогда не получите эту должность.       — Ты угрожаешь мне? — усмехаясь, спросил мужчина.       — Даже и не думал. Я просто надеюсь на ваше благоразумие. В наших общих интересах сделать так, чтобы эта история не всплыла наружу.       — Согласен, но это не значит, что я закрою на все глаза. Ваш роман, — брезгливо произнес последнее слово священник, — должен прекратиться. Дерек уедет, и вы больше никогда не встретитесь.       — Вы не можете его заставить, — запротестовал Стайлз, но Питер и слушать его не хотел.       — Могу! Он мой племянник и я не позволю, чтобы какой-то смазливый мальчишка испортил ему жизнь. Ты ведешь его прямиком в царство Миноса (прим. автора: второй круг ада, где заперты души тех, кто жил в разврате; Д. Алигьери «Божественная комедия»).       — Я люблю его! А он любит меня! И не вам нас судить! — гневно крикнул Стайлз, и эхо подхватило его слова, разнося их по пустынным коридорам церкви.       — Это не любовь, — скривился отец Питер. — Это грязь, мерзость. Вы идете против природы, нарушаете весь Божий замысел. Ваше семя напрасно орошает землю, ведь в данном союзе невозможно зачать ребенка. Такие отношения противоестественны и неминуемо ведут наш мир к гибели. Если ты действительно любишь его, как говоришь, то отпусти, не тащи за собой в Ад. Дерек всю осознанную жизнь провел в стенах церкви, он попросту не видел другой жизни, и та, что ты можешь предложить, ему не подходит. Его предназначение — служить Богу, а рядом с тобой он забывает об этом.       — Дерек не выбирал себе такую жизнь, это вы ему ее навязали. И если вы не перестанете заставлять его делать то, что вам угодно, я приму соответствующие меры. Я обещаю, что вы навсегда лишитесь своей должности епископа. Пожалеете, что вообще приехали в этот город, — грубо схватив священника за ворот рясы, пригрозил Стайлз. Он долгие несколько секунд смотрел в глаза отцу Питеру, пока тот не начал вырываться. Парень убрал руки, легким движением поправил торчащий воротник и ухмыльнулся. — И теперь это угроза.       — И что ты сделаешь? Рискнешь будущим Дерека и раскроешь вашу богомерзкую связь, чтобы лишить меня должности? Как эгоистично. Дерек никогда тебе этого не простит. Если я не получу эту должность сейчас — получу через пару лет, а вот ты не выиграешь ничего.       Стайлз понимал, что победа ускользает из его рук. Он играл на грани фола, блефовал, и священник раскусил его. Конечно, как бы сильно Стайлз сейчас не хотел утереть нос этому корыстному «праведнику», портить жизнь Дереку он не хотел. Эта цена за победу была слишком высокой, и заплатить её — значит навсегда лишиться любимого человека. Пускай уж лучше Дерек уедет в соседний город, снова вернется к своей скучной, праведной жизни и забудет Стайлза, чем всю жизнь будет его ненавидеть. И, возможно, когда-нибудь Стилински заедет в этот город и случайно забредет в местную церквушку, чтобы хоть глазком увидеть любимого священника. Он сядет на самом дальнем ряду, с жадностью будет слушать грубоватый голос, заново запоминать родные черты лица, глотая соленые слезы.       Дерек никогда не узнает, что он был там, потому что Стайлз никогда не решится подойти. После службы он пойдет на исповедь, но в исповедальной кабинке не скажет ни слова, вслушиваясь в тяжелое дыхание и вдыхая еле уловимый аромат любимого священника. Они будут рядом, но в то же время так далеко, потому что Стайлз никогда не позволит Дереку узнать. Он даст ему возможность начать новую жизнь, в новом городе. Дереку там понравится, Стайлз в этом уверен. Ведь он сам четыре года прожил в этом городе, пока учился в колледже. Именно сюда Стайлз сбежал тогда от Дерека, а теперь все наоборот. И это весьма иронично, потому что предыдущий священник местной церкви тоже был запятнан похожей историей. Он крутил роман с его лучшей подругой Лидией Мартин. И звали этого священника Питер Хейл.       Как только Стайлз об этом подумал, его как молнией шибануло. Теперь он понял, почему лицо святого отца ему было так знакомо. Все наконец-то встало на свои места. Питер Хейл, дядя Дерека, был любовником его лучшей подруги по колледжу. И это был тот самый козырь, который поможет Стайлзу выиграть, нужно лишь правильно его разыграть.       — На самом деле, я знаю еще одну очень занимательную историю. В колледже я учился с девушкой по имени Лидия Мартин, — специально выделил последние слова Стайлз. Он ненадолго замолчал, наблюдая за бледнеющим священником. — Вижу, вам это имя знакомо. Так вот, Лидия была моей близкой подругой и поведала мне о своем романе с местным священником. Знаете, как его звали? Ну, конечно же, знаете. Как думаете, такой истории достаточно, чтобы не просто лишить вас должности, но и добиться отлучения?       — Ты не сможешь этого доказать, — священник гневно сжал кулаки. Он прожигал Стайлза взглядом, в котором отчетливо читалось желание придушить его прямо на месте.       — Я могу позвонить Лидии, она подтвердит. Думаю, совету достаточно будет ее слов. Может, заодно, и вы захотите с ней поболтать. Она найдет, что вам сказать, — и вот опять Стайлз блефовал. Втягивать Лидию в этом он не хотел, и очень надеялся, что Питер испугается и поверит ему на слова.       — Ты просто маленький дьявол, — признавая свое поражение, обессилено выплюнул святой отец. — Чего ты хочешь за свое молчание?       — Вы знаете мои условия: оставьте Дерека в покое. Он никуда не уедет, а вы навсегда забудете эту историю, и никогда больше не появитесь в его жизни. Вы станете епископом, как всегда и мечтали. Надеюсь, это стоило того, что вы бросили беременную девушку.       Не желая больше оставаться наедине с этим человеком, Стайлз поспешно направился на выход. Теперь он точно знал, куда идти, надеясь, что теперь ему там будут рады.