***
-То есть, ты утверждаешь, что никогда не читал "451 по Фаренгейту", серьезно?- ее глаза смотрели на меня с неподдельным удивлением, будто бы я был пришельцем с Марса,- никогда не поверю! -Ну, а ты никогда не читала "Над пропастью во ржи", и еще о чем-то говоришь,- вздернул бровями я. Честно говоря, давно я не испытывал такого удовольствия от общения с человеком. Чаще всего, все мои собеседники говорили на неприятные мне темы, о том, каково это быть настолько знаменитым в 20 лет, ненавижу такие разговоры. А она, она просто вот так сидит со мной в старбаксе и за чашечкой кофе обсуждает книги. Великолепно! -О, знаешь, я не читаю подобную белиберду о "трудной" жизни неучей! Она была очень красива. Волнистые волосы золотистого оттенка еле доставали ее хрупких плеч. Очки в темной оправе, вечно спадающие с ее носа, только подчеркивали красоту ее бледного лица с веснушками. Внешний вид девушки, кричащий о том, что она не хочет быть, как все, заставлял меня восхищаться ей еще больше. -И вообще, Сэлинджер отвратительный!- девушка снова разговаривает со мной, смотря куда угодно, кроме как на меня. Привычка, видимо. -И как же тебя зовут, великая ненавистница Буковски и Сэлинджера? На этот раз, изумрудные глаза, такие же как и у меня, все же обратили свое внимание в мою сторону. -Рона,- длинными пальцами она берет белоснежную кружку с логотипом кофейни и делает глоток ароматного напитка,- ненавижу американо,- шепчет она, снова отводя свой взгляд в сторону. -А ты Гарри, верно? -Да,- ответил я и почему-то улыбнулся. С ней так удобно, что хочется улыбаться всегда. То ли ее голос с легкой хрипотцой так влиял на меня, то ли кофеин в голову ударил, но я решил, что не должен потерять общение с ней. -Ты очень приятный собеседник, Гарри, но мне, к сожалению, пора идти.- Девушка поправила юбку, застегнула бомбер, взяла свой рюкзак, собираясь уходить, но мой голос и рука, схватившая ее руку, прервали уход моей собеседницы. -Рона, не желаешь ли ты встретиться с такой интересной персоной, как я, еще раз?***
-Стайлс, ты невыносим!,- зеленоглазая уже который раз за этот звонок взмахнула руками в возмущении,- я говорю тебе, "Мартин Иден"- лучший роман Лондона когда-либо им написанный! -Полнейшая чушь, Кливленд! Пол-ней-ша-я! Я не смог его читать уже после сотой страницы! Слишком уныло и скучно! Скучно, понимаешь, утомляюще. Обычный разговор в скайпе с такой уже родной, но безумно упертой Роной. Каждый раз, перед моим отъездом в тур, она покупает мне книги, которые будет со мной обсуждать и спорить до посинения, потому что "Ничего ты не понимаешь в прекрасном!", а в ответ она, как всегда, получит "Если бы я не разбирался в нем, то мы бы с тобой и закончили наше общение тогда, в старбаксе". Кливленд снова начнет улыбаться, как маленький ребенок, которому купили долгожданную игрушку, ямочки появятся на ее уже покрасневших от смущения щеках, а я в очередной раз подумаю, насколько люблю ее и насколько ненавижу Ремарка.