Epilogue

Почему люди не могут быть стерты из вашей памяти, когда умирают? Почему даже малейшее напоминание о них не может просто исчезнуть, улететь в небеса, и ты уже больше никогда не сможешь думать об этом? Я узнала, что значит смерть, когда была совсем маленькой. Мой двоюродный брат и дядя умерли с промежутком в два года, перед тем как мне исполнилось 7. Я знала, что делают на похоронах. Тело человека закрывали, сердце прекращало свою работу, а легкие больше никогда не принимали живительный вкус воздуха в себя, человек больше не говорил ни слова. Их душа была отделена от тела. Все, что он сделали в их жизни, было окончательным, последняя глава их существования была написана. Но я в действительности никогда не понимала сути этого. У меня никогда не было достаточно сильной привязанности к умершим, чтобы понять, что такое похороны. Когда я услышала слова «Джордан умер», я почувствовала, будто что-то умерло внутри меня. Я никогда не чувствовала такого прежде. С тех пор все ухудшилось. Каждый день та часть, которая больше не живет, растет. Это как болезнь, но нет никакого лечения, нет надежды на восстановление. Даже во сне я не могла избежать этого. Было три часа утра, и моя мама сидела около меня. Я снова плакала во сне. Громко. Так громко, что разбудила её. Я видела Джордана во сне снова. Всегда один и тот же момент: я думала, что он здесь, рядом со мной, но, когда я звала его, он исчезал, оставляя за собой осознание жестокой действительности. Он ушел. - Все хорошо, - мягко прошептала мама. Она сказала это так, будто все вещи станут нормальными, если она просто скажет об этом. - Я хочу, чтобы Джордан вернулся, - кричала я подушку, умоляла, просила, будто в моей власти что-то изменить. – Я хочу, чтобы Джордан вернулся. Я скучаю по нему. В уголках глаз мамы скопились слезы, она чувствовала себя бессильной в этой ситуации и не знала, что делать. Она пробежала пальцами по моим волосам. - Я знаю, милая. Сегодня был мой первый день школы с тех пор, как Джордан покинул наш мир. Я не знаю, как мне наконец-то удалось вытащить себя из кровати. Я не знаю, как я оделась и приготовилась к школе. Мои движения были совсем как у робота. Я оставила свой завтрак дома. Ничто не имело значения для меня. Ничто. Я не хотела разговаривать ни с кем сегодня. Я не могла видеть мою сестру, бегающую около меня, смеясь и шутя, такую счастливую. Она не знала, что произошло или, может, и знала. В любом случае, сейчас ей было хорошо. - Мамочка, угадай! – Её высокий раздражающий детский голос заставил мои уши излиться кровью. - Что такое, милая? – спросила она с интересом. - Сегодня у нас в школе вечеринка! Учитель принесет еду и напитки, и конфеты, и кино… - Мое сознание перешло в «автономный режим». Меня не волновала вечеринка Даниэлль и её конфеты, и её кино. К черту её конфеты и кино, к черту все конфеты и кино, которые только когда-либо существовали. - Это прекрасно, - она обратила свое внимание на меня. – Что насчет тебя, Анжела? Что ты будешь делать в школе сегодня? Я пожала плечами. - Ничего, - ответила и, встав, откусила кусочек хлеба со злаками. Я решила, что этого достаточно. Я выдержу. – Сейчас я иду в школу. Я заметила, как родители переглянулись встревожено. Я не видела, почему они были настолько обеспокоены. Чувство, будто они ожидали от меня суицида или чего-то вроде этого. Не помню, как дошла до школы этим утром. Я не видела, не слышала, не чувствовала абсолютно ничего. Все органы чувств словно отключились. Стоило мне зайти в здание школы, как на меня набросилась Шэрон, обнимая меня. - О, дорогая, я слышала, что случилось. Мне так жаль! Она вела себя так, будто мы были лучшими друзьями, хотя в прошлом году вряд ли бы даже взглянула на меня. - Все нормально. – Не знаю, что делать. Не хочу разговаривать с ней. Не хочу видеть огромные, принудительные спектакли под названием «Я сочувствую!», показывающие её как образцовым гражданином среди других. Когда Шэрон наконец оставила меня одну, я случайно услышала, как она говорила одному из своих клонов: «Я знала его хорошо, мы были хорошими друзьями». Ты разыгрываешь меня? Не думаю, что вы с Джорданом вообще когда-то разговаривали, и сейчас ты говоришь о том, что вы были «хорошими друзьями», используя его смерть ради собственных целей. Хочешь привлечь внимание, и пусть Боже испепелит меня на месте, если это не так. Не знаю почему, но я нашла класс, первый мой класс в этой школе, когда я была новенькой. Это было всего два года назад, но такое ощущение будто прошло много-много лет, наверное, около десяти. Воспоминания обрушились на меня. Первый день в школе в качестве новенькой. Я услышала, что кто-то вошел в последнюю секунду, прежде чем прозвенел второй звонок. Посмотрела вверх и увидела самое красивое лицо, которое я только когда-либо видела. Я никогда не видела таких синих глаз, волос, которые так хорошо лежали на его голове. Меня не волновало, что я пялилась на него как сумасшедшая. Когда он сел на единственное свободное место, прямо рядом со мной, мое сердце остановилось. Никогда я не испытывала таких сильных эмоций как сейчас. И вдруг осознала, что его нереальные глаза смотрят на меня. Я треснула себя в голове. Была поймана, разглядывая человека, разглядывавшего меня. - Привет. – Мой голос такой высокий и удивленный. Жуть какая! Я казалась себе настолько неуклюжей. Ненавижу это. Я не могла быть неуклюжей, даже когда отчаянно нуждалась в этом. - Привет. – Он разговаривает так прелестно. И сказал эти слова так легко. Словно совсем не прилагал усилий. Это Джордан, он всегда был таким. Говорил легко и непринужденно так красиво, когда я говорила, запинаясь, перескакивая с мысли на мысли. - Как тебя зовут? – заикалась я. Бог мой, я не верю, что могу быть такой идиоткой, разговаривая с этим красавцем. - Джордан. Джордан. Его имя эхом откликнулось в моем подсознании. Оно подходит ему. - Оно подходит тебе. – Стоп, что? Я действительно сказала это? Как я только могла сказать это? Могу я вообще сказать хотя бы одно предложение, которые бы не выставило меня дурочкой перед ним? Это не тот диалог, которым я буду безмерно дорожить, но это был первый мой разговор с Джорданом. Это был первый день целой главы моей жизни. Я вернулась в реальность, когда меня окликнул строгий голос: - Я могу помочь Вам? Повернулась и увидела женщину, которая выглядела на 20-30 лет. Раньше мне не удавалось увидеть её. Этот класс вроде принадлежал новому учителю с этого года. Не сюрприз. Наша милая старая учительница была уже в годах и отправилась на источники отдыхать. Многое изменилось. Яркие веселые постеры были сняты со стен, зеленые стены стали белыми. Все доски были похожи друг на друга, отчего создавалось ощущение, будто я в тюрьме. Но всё-таки было здесь то, что останется неизменным. Казалось, что Джордан здесь, словно он был везде, где была я. Было похоже на то, что я вижу его. - Никто не сможет помочь. Она приподняла бровь, которая, к слову, была выстрижена почти полностью - Есть ли проблема, которую Вы можете обсудить? И кем она себя только считала, психологом?! Я потрясла головой, словно сбрасывая наваждение. - Вы ничего не сделаете. Однажды все уйдут, все уйдут, - просто сказала я и вышла из кабинета. Остаток дня я провела в своем маленьком мире, далеко-далеко ото всех. Не было желания общаться с кем-либо. Никто не смог бы понять меня. Мои друзья, Райен и Рики не могли понять, что случилось, все также улыбались, шутили, так, будто ничего не произошло. Разве они не знали? Они оба вымывали мне мозги тем, чтобы я болталась с ними сегодня вечером. А я не знала, как донести до них то, что у меня совсем нет на это желания. - Ну пойдем, - стал возмущаться Рики. – Тебе не помешает развеяться. - Ребята, я бы хотела, действительно хотела бы, но я не могу. Я.. Райен перебила меня. - Могу я спросить почему? Это все порядком начало раздражать меня. - Вообще-то у меня есть домашняя работа, вы двое слышали это слово? – Согласна, это было очень грубо, гораздо грубее, чем я планировала. - Уу, кто-то тут злюка, - пробормотала она. Чувство вины накатилось на меня. Мне вовсе не хотелось огрызаться. - Я сожалею, ребята, я просто… Я просто не могу. Не сегодня. Повисла тишина на несколько минут, прежде чем я услышала тихое «Прекрасно». Человеком, которого бы я в данный момент наименее всего хотела встретить, был Брайан Краков, бодро вышагивающий ко мне, стоящей и неуклюже кладущей вещи в шкафчик. Может быть, мне стоит притвориться глухой? - Привет, Анжела, - сказал он, стоя непозволительно близко ко мне. Я отступила, было неуютно. - Привет, - ответила я настолько коротко, насколько могла. - Слушай, я просто… - И вновь заикается. Надоело слушать это. Вся его уверенность улетучивается, стоит ему начать говорить на нормальные темы с нормальными людьми и забыть о своих опытах. - Брайан, не томи. Я тороплюсь. – На самом деле нет. Просто хотела убежать от него. - Я просто хотел сказать, что сожалею. Я слышал о том, что… ну, ты знаешь, что произошло. - Нет, Брайан, я забыла, что мой парень умер. – Я хлопнула дверцей шкафчика. Брайан смотрел на меня с раздражением. Клянусь, через две секунды он взорвется как вулкан и начнет изливать мне свой гнев. - Я просто пытаюсь быть внимательным. Ты не должна была просто вычеркивать меня из своей жизни. - Я и не вычеркивала тебя. – Я похожа на маленькую королеву драмы, медаль мне. Стремительно спускалась по лестнице к выходу, подальше от него. Краков безмолвно следовал за мной, буравя взглядами спину. - Тогда что? Что, Анжела!? - Я просто считаю все это нелепым. Вы ясно сказали мне, что ненавидите Джордана и всегда ненавидели его, у всех из вас были разные причины для этого. А теперь вы говорите мне, насколько вам жаль, что он умер. Я предполагала, вы будете радоваться. Я больше не слышала шаги позади себя. Никогда прежде я не была так счастлива, добравшись до дома. Не пришлось слоняться поблизости родителей, чтобы рассказывать, что было в школе. Стоило мне добраться до своей спальни, я поняла, что теперь так будет всегда. Натянутая улыбка «Все хорошо» расплылась. Слезы скользнули по щекам. Повторяй каждый день своей жизни, Анжела, повторяй.