Доктор и его мальчики

Жарко. Белый, как снег, песок, слепил глаза и налипал на тяжелые кожаные ботинки идущего по выжженному пространству человека. Среднего роста,укутанный с ног до головы в темный плащ и обвешенный сумками,амулетами и оружием, он брел вперед,изредка спотыкаясь об торчащие из песчаного моря трубы и арматуру. Казалось,пустошь никогда не кончится. Перевалило за полдень, а на горизонте не было ни намека на населенный пункт - лишь гора мусора возвышалась вдали. Человек прибавил скорость, и вскоре оказался возле этой самой свалки. Мусор валялся по краям огромного заброшенного котлована, наполненного какой-то жидкостью,отдаленно напоминавшей вязкую светлую смолу. Изредка со дна этого своеобразного водоема на поверхность выходили пузыри - тогда это озеро воняющих отходов плевалось на свои берега крупными каплями производственной смолы.Наш герой заметил на противоположном краю котловины темную движущуюся фигурку, и заспешил ей навстречу - за 2 дня полного одиночества он, как ни странно, затосковал без глупых и говорливых людей. Он постепенно с быстрого шага перешел на бег, упал и скатился по захламленному всякой дрянью откосу,оказавшись у самой кромки химикатного пруда. Темная фигурка тем временем тоже спустилась по откосу, и людей разделяло лишь метров 10-20. Человек в плаще понял, что фигурка - красивая девушка в потрепанном белом платье с грязными рюшами и вульгарным вырезом.Как она оказалась в Великой Свалке в таком костюмчике,оставалось загадкой. Девушка улыбнулась, помахала ему рукой и тоже побежала на встречу. Тут ее и настигло некое непредвиденное происшествие - озеро вновь заплевалось,зафыркало смолой и одна из таких капель придавила собой хрупкую незнакомку. С уст прекрасного создания не сорвалось ни звука - кипящее желтое месиво накрыло ее прежде,как из изящного ротика вырвался крик. Человек в плаще не успел толком даже помочь - ему оставалось лишь созерцать. Он достал из одной сумки странную машинку, похожую на старый фотоаппарат, и закрутил ручку сбоку данного приспособления. Внутри машинки все защелкало-завертелось.Человек начал делать снимки. Тонкий силуэт нежного существа в драном платьице. Золотистая капля, и ее жертва - как бабочка в янтаре,обретшая вечную красоту.Рот,искаженный безмолвным - застывшим на века - криком. Лицо, на котором вся великолепная эстетика агонии и ужаса. Прекрасное зрелище на фоне песка - белого, настолько белого, что на фотографии казался морем героина. Новое фото - украшение его коллекции. Человек собрал свои вещи и вновь отправился в путь. Смеркалось. Он жил в погоне за красотой - она стала его целью, и больше ничего, кроме нее, он не видел. Он не верил в сказки о том, что планета - восстановлена. Разве можно прочно склеить разбитый сосуд? Можно ли сшить вены так,чтоб они не кровоточили более? Ответ очевиден. Его звали Локи. Скорее,его звали как-то по-другому, звали уродливым именем "нового мира", которое означало что-то про светлое будущее,сильную волю и разум вместо души. Он не любил кособокие корявые имена, похожие на пропагандистские лозунги,зато любил читать в детстве "Эдду" - и как только подрос,взял себе новое имя. Локи. Когда-то на планете были горы, в них текла свежая живая вода,которую можно было набирать в ладони и пить, охлаждая воспаленную гортань. Вода стекала между пальцев холодных дев и горячих воителей, и отбивала по серым камням, чисто,свежо и звонко: "Ло-ки.Ло-ки.Ло-ки." Огонь озорно плясал в пастях драконов,меняя цвет и брызгая искрами: "Ло...Ки!Ло...Ки!" Его звали Локи. Когда-то он был самым обычным фотографом,не отличающимся от сотен других - с сумками, в рваных одежках и с растрепанными волосами.Он бегал по вокзалам,предлагая симпатичным барышням с детишками в белых панталончиках семейное фото за три доллара; приезжал в редакции газет и пытался впарить толстым важным дяденькам свои ни чем не примечательные работы; тайком снимал голеньких актрис - в черных чулках и с плетками в руках, развратно размалеванных и крашенных - чтобы опять-таки тайком,на тех же самых вокзалах, продавать эти эротические фотокарточки замужним джентльменам и юрким, обтянутым в штанишки лесбиянкам. Когда-то очень давно, пока его жизнь не изменил поезд. В тот день - жаркий, пыльный, душный летний день - на вокзале было необычайно людно. Сновали туда-сюда пассажиры, перекрикивались носильщики, персонал стирал с своих желто-восковых лиц пот и грязь. Поезд должен прибыть через минут пятнадцать. У фотографов - самый наплыв клиентов. Та дама была одна. Зачем ей понадобилось фото на фоне перрона? Неизвестно. Та дама была странной. Странной не по-хорошему. - Молодой человек, сколько стоит фото? - Три доллара семейное, два доллара деловое на документы, один доллар на одного человека, не желаете приобрести эротическую продукцию? - заученной скороговоркой пробубнил ей в ответ юноша. - Спасибо, не желаю, за один доллар пожалуйста, на фоне перрона, меня, вот вам деньги. - в тон ему, копируя и кривляясь, ответила она. Фотограф удивился. Даме было за сорок, и столь ребяческий юмор звучал из ее уст как издевательство. - Хорошо. Я подготовлю аппаратуру. - Молодой человек, а, молодой человек, вас устраивает Новый мир? - лукаво спросила она. Фотограф удивился еще сильнее. Такие вопросы задавать было не принято. - Да,меня все устраивает. - Хм,хм. Вы верите в то, что мир восстановлен после Той Катастрофы? - А почему я в это должен не верить? -огрызнулся юноша. Его все больше и больше напрягала эта дама, этот разговор и пыль, летящая ему в глаза. - Ну...Мне вот кажется, что мир - обречен. Невозможно восстановить то, что столь сильно разрушено. Земля обречена. - дама засмеялась, поправляя прическу. - Вы будете фотографироваться,черт возьми?Встаньте на то место, где желаете это сделать. Дама игриво заулыбалась и встала на самый край платформы, приподнимая оборки платья и демонстрируя тонкую ножку в черных чулках. Она зачем-то подняла руку и щелкнула пальцами. Фотограф нажал кнопку. Все затрещало, закряхтело в считанную секунду. Раздался ужасающий грохот. Юноша почувствовал сильный толчок в живот, и в следующее мгновение перед глазами встало полотно темноты. Последним воспоминанием перед потерей сознания была страшная боль в районе солнечного сплетения. Он очнулся в лазарете. Тело ныло, как будто бы его разбили, а потом склеили по кусочкам дешевым и непрочным клеем.Стены лазарета - серые, в подтеках жира и грязи, по этим серым стенам ползают мухи, еле-еле передвигая лапками и будто увязая в штукатурке. Кровать, на которой он лежит - железная, покрашенная синим. В некоторых местах краска облупилась, и там видна ржавчина. Простыни - чистые, выстиранные, но ужасно воняют спиртом и каким-то лекарством,которым всегда пахнет в больницах. Еще воняет хлоркой. Медсестра - блондинистая и очкастая - объясняет ему,что произошло. Авария. Так бывает. Ни с того, ни с сего, поезд накренился и завалился прямо на платформу. Так вышло. Об этом даже в газетах писали. - Кстати, ваша аппаратура почти не пострадала. - Удивительно. - вяло ответил он, прикрывая глаза. - Я принесу его, ваш фотоаппарат. - Несите. Медсестра принесла фотоаппарат, а вместе с ним - жижу,носящую гордое название "Бульон с курицей,лапшой и брокколи". Жижа была холодной и очень вонючей - фотограф вылил ее в щель между плиткой на полу. Фотоаппарат лишь слегка был поцарапан,и от безделья фотограф не нашел занятия лучше,чем посмотреть осколки прошлого - старые работы. Господа в цилиндрах, девочки в розовом,парнишки в футболочках, старые хиппи и панки - все,как в калейдоскопе - смешивается и мелькает. Смешиваются и мелькают лица, смешивается и мелькает природа, смешиваются и мелькают цвета. Все яркое и свежее, как в жизни. Все старое и прошедшее, как на кладбищах. На одном из фото он задержал взгляд и рассматривал долго и пристально. Та самая дама, ухмыляется,задирает ало - черную юбку.Она похожа на цыганку,эта дама - на очень красивую цыганку. Чулки. Сзади - приближающийся поезд. Щелк-щелк - кнопка фотоаппарата. Следующее фото. Щелк-щелк - жизнь фотографа изменилась. На этом фото - все та же дама. Очень красивая. И мертвая. Щелк-щелк - ум фотографа поглощается эстетикой агонии. Эстетикой смерти, чудом декаданса. Чулочки порвались. Платье - в крови.Шея - неестественно изогнута. Красиво. Так же красиво, как и ее речи, там, на вокзале. Он с тех пор стал сумасшедшим. В погоне за красотой, за свидетельством того, что Новый мир - умирает, задыхаясь в парах поездов и пыли накрахмаленных вещей, он изъездил множество мест. Его альбом с фотографиями - начинающийся с случайно сделанного снимка мертвой цыганки в обломках поезда - все пополнялся и пополнялся. Его звали, как древнего бога судьбы. А еще хитрости и обмана. * * * Смеркалось. Локи разложил на земле плащ и улегся на него, укрывшись жилеткой. В пустыне ночью - дикий холод, и юноша чувствовал, как этот самый холод медленно пробирался под жилетку, захватывая сантиметр за сантиметром теплое пространство.Немного поворочавшись, он вскочил. - Нет,ну так просто невозможно уснуть! Парень огляделся - вдали мерцал огонек костра. Наплевав на осторожность - мало ли кто разжег костер посреди безлюдной пустыни? - Локи поспешил навстречу теплу,и чем ближе он походил, тем больше понимал, что за костром происходит трапеза. К нему спиной сидели два человека и что - то увлеченно поедали. - Добрая ночка, красавчик. - обернулся к нему один из них. - Присоединяйся,коль не побрезгуешь. Локи почувствовал приступ тошноты. У костра сидели две девушки и обгладывали жаренный труп черного парня. - Нет, спасибо. - простонал Локи, пятясь обратно в холодную тьму. Он отбежал от людоедок метра на три - там его и стошнило на серый песок. Он обессилено рухнул. Он слишком устал и хотел спать. - Красавчик, не бойся ты. - крикнула ему вторая девушка. - Не нравится наше кушанье - не ешь. Мы уже сыты на сегодня, приходи к костру,грейся. Он понимал,что если не пойдет к ним - то замерзнет на смерть. Ему больше ничего не оставалось,как на ватных ногах подойти к костру и сесть - подальше от девушек и трупа,поближе к огню. Рука парня нервно нащупала в сумке револьвер - если что, то девицам будет не скрыться от холодного металла.Юноша вновь расстелил на песке плащ и лег,свернувшись калачиком. Между тем девиц явно тянуло на общение. - Мммм, что же такой молоденький и привлекательный мальчик делает в старой и непривлекательной Великой Свалке? - протянула девка. Локи не желал отвечать, но ради вежливости ответил: - Не важно. А вы что здесь делаете, леди? - Оооо...Ну,меня зовут Эмми, а вот она - Мишель. - затараторила каннибалка с белыми волосами и в короткой юбке.-С нами еще была Моника,такая славная, но когда мы начали есть этого, - девушка кивнула головой на труп, - Моника психанула и ушла. Локи вспомнилась девушка в янтарной капле. Он горько усмехнулся. - Мы работали проститутками в большом городе. - продолжала за свою блондинистую подружку другая девушка,Мишель, с темными волосами и мальчишеским личиком, - Там было много работы и клиентов. Но однажды один человек предложил нам работать в другом месте - где больше прибыли и людей,охочих до наслаждений.Другое место располагалось за Великой Свалкой. Ну мы и пошли с ним...Потом у нас кончилась еда. Он изнасиловал нас, - на этом месте рассказа Мишель мило улыбнулась, - а потом пытался съесть. - Но мы - то не лыком шиты! - воскликнула Эмми. - Мы убили его. А потом тоже захотели есть. - Мммм, ясно. - тихо ответил Локи, вспоминая слова Той-Самой-Дамы. " Обречен мир. Обречены люди - в них не осталось ничего человеческого. Они хотят лишь бесконечно сношаться,есть и испражняться. Из-за этого мир обречен, ты ведь понимаешь, юноша?" - Красавчииииик. - протянула Эмми, обтягивая короткую кожаную юбчонку. - Не хочешь на ночь поразвлечься? Мы скуча-а-аем без нашей работы. Хочешь, мы сделаем это бесплатно? - Нет. - Ну,как желаешь. Наше дело предложить. Локи отвернулся от костра. В горле вновь появился вязкий клубок тошноты, когда он услышал стоны девушек у себя за спиной. " Ааах, Эмили,глу-у-убже...Даааа...Черт тебя дери, да-а-а-а-а..." "Мишель,проказница...Ну,нет,не здесь..Проо-о-одолжай, коти-и-ик!" Локи снова стошнило прямо на плащ. Завтра надо будет постирать. - А-а-а-а-а...О-о-о-о... Локи встал. Стараясь не глядеть на девушек, он закинул на плечи труп негра. Достаточно отдалившись от лагеря,юноша начал рыть куском ржавой консервной банки ямку. Мокрый песок разрывался быстро. Локи бросил тело негра в яму и закопал его. Потом, чуть-чуть подумав, написал пальцем на песке - "Здесь покоится неизвестный черный сутенер. Вечная память. " Потом, еще чуть-чуть подумав, стер ладонью "Вечная память." Вдали забрезжил рассвет. - Ненавижу людей. - сообщил ему Локи. И ,покосившись на свое отражение в объективе фотоаппарата,прибавил. - И себя тоже.