Oh there daddy, daddy didnt bring the towel

Они снова начинали делать это, - говорить о будущем, и не то чтобы это было сложно, но Гарри не всегда мог быть до конца честным в такие моменты, из-за чего винил свою нерешительность уже почти месяц. Они в отношениях вот уже практически полгода, так что некоторые детали из жизни друг друга должны быть известны, но Гарри снова не спешил, и все было хорошо, ему нравилось просыпаться вместе с Луи, жмуриться и наблюдать за тем, как мужчина все еще спит, нравилось целовать его и иногда заходить дальше этих поцелуев. Но он должен быть настолько честным, насколько это нужно Луи. Гарри понимал, как неловко его бойфренду, потому что сам Стайлс знал о нем практически все, а Луи мог только догадываться о том, кем, к примеру, работает Гарри. И этот вопрос стал обоим поперек горла, когда Томлинсон заговорил о переезде. Да, это было бы здорово - жить вместе, потому что для Гарри это самые серьезные отношения, и он всецело отдавался нежным чувствам, а Луи был старше, немного, но он правда был главным. Таким обходительным и невероятным, что Гарри мог утонуть в нем. - Ты бы хотел завести кошку? - спросил он, и это значило, что он хочет поговорить о будущем, Гарри знал точно, - или собаку, какое-нибудь домашнее животное? - У меня совсем не было бы времени следить за ним, - наивно улыбнулся кудрявый, кладя голову на колени парня, - а что, ты бы хотел? - Да. Но лучше, если оно было бы общее. Гарри тяжело вздохнул, стирая с лица это невинное выражение, словно он не понимал, к чему клонит Луи. Снова, снова и снова он пытался заговорить о том, что они должны быть вместе, но они ведь и без этого переезда вместе, зачем же так давить, зачем пытаться вести себя, как женатые пары, которые с отвращением смотрят друг на друга спустя несколько лет? - Милый, ты же знаешь, я бы с удовольствием. Но я не хочу торопиться, да? Я правда люблю тебя, но пока что не уверен, что это хорошая идея. Он не уверен, что люди, которые встречаются полгода, еще ни разу не переспали. Вот что было действительно интересно, но это, вероятно, грубо - давить на Луи в плане секса. Но он ведь, черт возьми, правда считал, что у них не будет близости, если Гарри все-таки согласится на переезд? Они порой просто сидели рядом на диване и что-то читали, хотя, как правило, Гарри глаз не отводил от профиля шатена, любуясь тем, как тусклый свет лампы, из-за которого Луи надевал очки, освещает его скулы, как его короткая щетина сразу становится такой непривычно жесткой, но Гарри все равно помнит, что она невозможно мягкая. Иногда он отрывался от чтения или просто переставал делать вид, будто книга может интересовать его в те моменты, и тянулся вперед, чтобы усыпать поцелуями скулы Луи, поцеловать его шею. Но это не помогало, абсолютно, потому что Томлинсон обрывал все теми же легкими касаниями губ. Это самые серьезные отношения Гарри, несмотря на его секрет, потому что они вместе целых шесть месяцев, и всех все устраивает, кроме напряжения в штанах Гарри, но кудрявый привык справляться с этим сам. Однажды ему даже показалось, что Луи издавал подобные звуки в душе, и он почти прилип к двери на целых пятнадцать минут, чтобы не упустить ни одного хныканья, ни одного рваного вздоха и тихого стона. Это было так сладко, что хотелось распахнуть дверь, и это был его единственный шанс за все время, что они вместе, чтобы они, наконец, сделали это, но Гарри внезапно понял, что он слишком сильно любит своего парня, чтобы поступать так. И он решил, что продержится еще миллион лет без близости с Луи, если так тому будет угодно. Почему он не переедет к нему? Почему не сделает это, если любит Луи, да, но в таком случае он просто подвергался бы расспросам каждый день о своей работе и, ради Бога, он может первому встречному сказать, кем работает, но только не Луи, не такому любимому и неприступному Луи, который слишком горячий, чтобы не подрочить в душе или прямо на кровати, когда Гарри один. - Это серьезно для тебя? - спросил как-то Луи, и вид его говорил только о том, сколько отчаяния в нем тогда было. - Конечно, почему ты вообще спрашиваешь об этом? - Гарри, ты знаешь обо мне все, а я не могу получить ответ на один вопрос, разве это справедливо? - Но что ты мне предлагаешь? Это равносильно тому, что ты не спишь со мной, разве это несправедливо? Они оба перегнули палку в тот вечер, потому что Луи возмутился таким словам, а Гарри устал терпеть укоры в свой адрес, словно они имели огромные права друг на друга, словно он не мог сделать тату на своем теле без разрешения Томлинсона. - Я хочу знать кем ты работаешь, что тебе так сложно сказать об этом, - вскипел Луи, - ну же, скажи мне, и мы займемся сексом прямо здесь. Он обвел руками кухню, и Гарри удивленно вскинул брови. Это выглядело так, будто он какой-то сумасшедший, который ищет удовлетворения в объятиях каждого встречного, и это было до того неприятно и мерзко и просто отвратительно представлять, что Гарри исказил лицо в гримасе отвращения. - Ты, чертов Луи Томлинсон, как же ты не уймешься со своим чертовым любопытством? - Работай ты где-то в офисе, не было бы смысла скрывать это. Или ты так сильно любишь интриги? - Я не шлюха, - внезапно выпалил Гарри, - я не, я не - - О чем ты? Ни о чем, во всей его жизни не было столько смысла, как в этих шести месяцах, но все, чего он так хотел, выскальзывало сквозь пальцы. Гарри замотал головой, выходя из кухни, и уже в спальне заметил, как Луи прижимал его к себе, укладывая на кровать. Ничего не будет. Ничего и быть не могло, он впервые понял, что виноват сам. - Я расскажу тебе, - прошептал он, нырнув под руку Луи, - завтра. Ты свободен завтра? - Конечно, малыш. Ты скажешь мне? - Нет, - ответил он, сея недовольство в шатене, - я покажу тебе. Вечером, ты должен пойти со мной, но, Лу, никаких вопросов, хорошо? - Да. Боже, Гарри, ты серьезно соглашаешься? - Да, - усмехнулся кудрявый, - но, учти, что ты не сможешь осуждать меня после всего этого. - Хорошо. Ладно. Вау, Гарри правда решил, что сделает это, и даже не пожалел, потому что впервые ночью мог целовать Луи так глубоко и развязно, как ему хотелось. Но не более. Ему самому захотелось дотянуть все это до следующего дня. Итак, половина дня у Луи была свободна, и он мог подумать над тем, что сказал Гарри. Мог подготовиться к этому, но все равно его руки иногда дрожат, а губу парень не перестает терзать все оставшееся время до прихода Гарри. Это, возможно интерес, но Луи с удивлением обнаруживает, что в самом деле Гарри удалось возбудить его одной маленькой интригой. Гарри пришел к нему не так поздно, было всего шесть вечера, и он просто вел себя так, как и всегда, правда немного волновался. Он попросил Луи поскорее собраться, потому что они немного опаздывают, и, перекинув собственную сумку через плечо, вышел на улицу вместе с Томмо. - Итак, ты мне ничего не скажешь, пока мы не приедем? - спросил шатен, садясь за руль. Стайлс улыбнулся, замотав головой, и привычно откинулся на спинку сидения, устало прикрывая глаза. Он так набегался за весь день, что боялся разочаровать Луи, но знал, что сделает все как можно лучше, чтобы Томмо не остался недовольным. Они остановились там, где сказал Гарри - возле, кажется, танцевального центра, или это просто офисное здание, Луи не особо рассматривал, но внутри все напоминало бизнес-здание. Большой просторный лифт с зеркальными дверцами ничуть не мог натолкнуть на мысль, что же так долго скрывал Гарри, и они поднимались довольно долго, пока кабина, наконец, не остановилась. Гарри уверено провел своего бойфренда к двойным дверям прямо напротив лифта и Луи в самом деле не понимал, где находится, не только из-за выключенного света, потому что эту проблему Гарри быстро исправив, находя выключатель. Взору предстал круг из, возможно, десяти кресел, перед которыми было такое же количество шестов. Настоящих шестов, как в клубе, куда Луи несколько лет назад затащили его друзья. Этот двойной круг дополняли стены в зеркалах, так что все могли наблюдать за своим отражением, и Гарри улыбнулся, видя реакцию парня на все это. - Я должен переодеться, - сказал он, - подожди меня здесь. Устраивайся в любом кресле и не удивляйся ничему, скоро сам все увидишь. Луи ошарашено проводил его взглядом, но сделал так, как было сказано, и сел в мягкое кресло, все еще с непониманием оглядываясь вокруг. Его удивление только возрастало с каждым мгновением пребывания в этом зале, в том числе и когда к нему присоединились несколько мужчин, абсолютно беззастенчиво и непринужденно здороваясь друг с другом и опускаясь в соседние кресла. Он в самом деле чувствовал себя не на своем месте, как будто был здесь чужим, но это ведь его Гарри, значит все нормально? За этим наблюдением и незаметным рассматриванием, Луи не заметил, как в зал вернулся его парень, который успел переодеться в короткие джинсовые шорты и свободную рубашку белого цвета. Он, черт возьми, выглядел словно какой-то змей искуситель, скользя босыми ногами по паркету, пока остальные мужчины буквально давились слюной, хотя они здесь совершенно не за этим. - Всем привет, - весело отозвался Гарри, стоя спиной ко всем присутствующим и подбирая музыку на плеере, - девочки сейчас придут, так что вам не нужно долго ждать. И практически после его слов в помещение зашли несколько девушек и парней, одетых почти так же, как и Гарри, но некоторые леди не постеснялись предоставить своим зрителям хороший вид на их декольте. - Итак, каждый выбирает себе пару, хотя, конечно, вы уже это сделали, - Гарри уверенно направился к Луи, но его путь перегородила какая-то девица, кокетливо проводя пальцем по ключицам Томлинсона, где кожа не была прикрыта рубашкой, - оу, Стелла, извини, но этот парень занят. - У мистера Стайлса появляются любимчики, - игриво воскликнула девушка, присаживаясь на колени другого мужчины. Гарри повернул голову, наблюдая за остальными, и недовольно окликнул их, отрывая от, возможно, поцелуев или разговоров о каких-то, по их мнению, супер сексуальных вещах. - Никто даже не думает прикасаться к ним, пока мы не закончим репетицию, - строго сказал он, - вы не продаете свое тело, а учитесь им управлять. Можно хотя бы познакомиться с вашими парами. Как тебя зовут? Он так же расковано и приподняв бровь спросил это у Луи, как и в день их знакомства, правда тогда они просто собирались провести время вместе с друзьями, а не пялиться на шесты и легкомысленных девушек. И Луи ухмыльнулся, легко отвечая: - Луи, а ты, мистер Стайлс? - Гарри, для тебя, детка, просто Гарри. - Ты станцуешь ему? - поинтересовался парень, что стоял рядом с шестом. - Возможно, - улыбнулся Гарри, - но мы собрались не для этого, да? У кого-то сегодня почти экзамен. Вы должны показать мне, чему научились за этот месяц, и не думайте, что я буду лапочкой сегодня. Его, наверно, ученики - так уместней - хмыкнули, цепляясь за шест. Серьезно эти занятия мало кто воспринимал, потому что, ради справедливости, это воспринимают как стриптиз, словно задача не заставить свое тело полностью слушаться хозяина, а скинуть с себя всю одежду. Поэтому существовало правило - максимум, что можно сделать, это расстегнуть пуговицы. Это была своего рода похвала от второй половинки - сидящего в кресле мужчины - которым и было поручено расстегивать столько пуговиц, на сколько и справился его партнер. - С чего начнем? - спросил Гарри. - Что-нибудь ритмичное, - девушка, болтавшая с ним ранее, громко воскликнула, - поставь мою любимую. Гарри ухмыльнулся, закатывая глаза, но выбрал трек Бейонсе из своего плейлиста. О да, для этой песни им придется хорошо постараться, просто чтобы их мужчины не набросились сразу на плавно двигающиеся тела. И Гарри правда был больше, чем просто уверен в своих учениках.

Beyonce – ***Flawless

Парень плавно прогибается в спине, прижимаясь к холодному шесту, и закрывает глаза, чтобы не выдавать волнение. Луи все равно прекрасно видел подрагивающие коленки, иногда скованные взгляды в его сторону, и старался расслабить Гарри даже улыбкой в знак одобрения, когда тот оборачивался к нему. Он обхватывал пальцами шест, затаив дыхание, и немного подпрыгнул вверх синхронно с другими учениками, скрещивая ноги. Ему не всегда удавался этот трюк, особенно когда присутствовало волнение, и Луи, Луи смотрел прямо на него и только на него, поэтому Гарри почти успел подумать, что сейчас упадет вниз, как делал это время от времени на тренировках без учеников. Распахнув глаза, Гарри довольно улыбнулся, потому что смог удержать вес на руках, круто оборачиваясь вокруг своей оси. Он издал тихий стон, выгибая спину, когда одновременно с его любимым моментом песни Луи так сильно закусил губу. Он правда никогда не видел напряжения Томлинсона, потому что тот, казалось, был даже девственником, но, нет, такой мужчина не смог бы быть настолько невинным, как бы не избегал близости. И выглядел он противоречиво сексуально по сравнению со своими принципами, чертовыми принципами, с которыми Гарри не смог смириться ровно до тех пор, когда однажды не проснулся рядом утром с огромным теплым комом в груди, когда он впервые увидел спящего Луи, когда они просто уснули вместе, без всякого подтекста и развития, просто уснули и наблюдали друг за другом целое утро, и Гарри не был готов к тому, чтобы влюбляться в Томлинсона просто за то, как дрожат его ресницы и как их тень падает на скулы, как Луи дышит во время сна и иногда чуть втягивает щеки. Он так, черт возьми, заботился о своем весе, что Гарри полюбил те моменты, когда доказывал ему, насколько его тело идеально. Вот почему они оба сейчас здесь. Гарри спускается с шеста, оборачивая вокруг него только одну ногу, и слегка отклоняется назад, демонстрируя себя только для Луи. Шатена мучило почти болезненное напряжение в его джинсах, как всегда, слишком узких, но он не мог отвести глаз от того, что вытворял его парень прямо перед ним. Это словно не Гарри, он ведь никогда не был таким ловким, пластичным, энергичным. Он помнит того Гарри, который за день мог разбить несколько чашек и упасть с кровати еще когда стрелка часов не останавливалась на шести утра. А сейчас какой-то совершенно другой, но не менее обворожительный парень, крутит своей попой почти перед его носом. Пока волнение окончательно не взяло верх, Гарри повернулся спиной к Луи, чтобы видеть усердия других, и иногда мог говорить короткие фразы, на которые едва хватало дыхания, что-то о том, что кому-то не стоит так сильно прогибаться, а кому-то наоборот не помешает больше движений. Он почти забылся, когда песня закончилась, и посмотрел на Луи, который незаметно улыбался, видя, как для Гарри важно все, что происходит сейчас. Стайлс вытащил небольшой пульт из кармана шорт и нажал на кнопку, переключая мелодию. Он абсолютно растерян и не может взять себя в руки, но должен продолжить танцевать, не из-за присутствия других, а из-за присутствия Луи.

Beyonce – Partition

Плавно покачивая бедрами и почти нагло, если не брать во внимание то, что внутри Гарри сгорал от страха, он повернулся, оборачивая пальцы вокруг шеста. Луи нервно сжал пальцы на своих коленях, затем поспешно закидывая одну ногу на другую. Ему было немного неловко испытывать такое желание к Гарри, когда вокруг сидели люди. Его член дернулся в штанах, стоило кудрявому неожиданно быстро съехать вниз по скользкому металлу, и Гарри закусил губу, наблюдая за своим бойфрендом. Гарри наклонил голову набок и его кудри перебросились на одну сторону, а вместе с приоткрытыми влажными губами этот вид заставлял напрячься еще больше. Он отошел от шеста, ближе к Луи, и остальные сделали то же, понимая, что учитель разрешает приблизиться к партнерам. Вообще, Стайлс рассчитывал, что этот танец уже будет происходить на коленях Луи, но они не одни, и максимум, что он может себе позволить, это мягко подцепить пальцами подбородок Томмо, оглаживая его скулу большим пальцем. Гарри выправил белую рубашку из шорт, после опуская руки на напряженные плечи, и тихо прошептал, потому что остальные и без того поймут, на что он дает добро. - Покажи мне, как я справился. Упершись коленом между бедер Луи, Гарри продолжал массировать его плечи, тихонько вздыхая, когда Томлинсон осторожно расстегивал пуговицы. Остальные танцовщики весело хихикали, в то время как Гарри готов был сгореть от того, как Лу смотрел на него все время. Он сел на его колени, разводя ноги в стороны, и плавно прогнулся в спине, прижимаясь губами к скуле Лу, постепенно легко и невесомо касаясь его лица, поглаживая пальцами щеки, подбородок и очерчивая форму маленького носа. Его движения отличались от танца учеников, которых мог заметить Луи краем глаза, и он позволил себе опустить руки на талию Гарри, проводя ими под рубашкой по мягким бокам. Стайлс двинулся навстречу, случайно задевая бугорок в штанах, и его глаза распахнулись, потому что спустя полгода ожиданий это было невероятно приятно, что даже сейчас его неприступный парень на глазах у всех так крепко прижимал к себе. - Гарри, на сегодня все? - спросил кто-то из ребят, и кудрявый мгновенно слетел с коленей Луи, поправляя рубашку. - Эм, да, увидимся через неделю. Выпроводив всех за двери, Гарри устало прислонился к ним лбом, поворачивая ключ в замке. Луи тоже не сидел в кресле, подымаясь вслед за парнем и поправляя джинсы. - Почему ты боялся сказать мне об этом? - Не знаю, - выдохнул Гарри, оборачиваясь, - просто, понимаешь, многим это кажется чем-то вульгарным. Может, так оно и есть. Томлинсон усмехнулся, проводя пальцем по подлокотнику. - Много людей здесь сидело? - Оно всегда пустует. Если я тренируюсь, то делаю это в одиночку. - Значит, я могу поздравить тебя с удачным дебютом. Гарри смотрит на него секунду, а потом широко улыбается, подходя ближе и цепляясь пальцами за воротник его рубашки. Он не был уверен, что в гневе брошенные слова Луи о сексе тогда, на кухне, можно принять за правду, или что они все еще в силе, но кудрявый потянулся к его губам, чтобы мягко смять их своими. Луи подтолкнул его на свои колени, падая в кресло, и сжимая его бока через рубашку. Он распахнул ее, проводя рукой по напряженным мышцам, задевая большим пальцем чувствительные соски Гарри. Стайлс усмехнулся ему в губы, когда Луи осторожно пропустил твердые горошины сквозь пальцы. Приспуская рубашку до локтей Гарри, Луи яростно сорвал ее, и Хаз распахнул глаза, тихо застонав. - Тот самый день? - прошептал он в шею Луи. - Да, определенно тот самый. - Черт, зачем было ждать тогда так долго... На самом деле, он знал, что все это время Луи пытался распалить его, пытался сделать так, чтобы Гарри оказался хорошим мальчиком для него, и, возможно, он хотел знать точно, какой он узкий. Отбросив кудри назад, Стайлс чуть поерзал на бедрах Луи, расстегивая пуговицу на шортах. Затем его пальцы погладили выпуклость, прежде чем потянуть молнию вниз, стягивая шорты по длинным ногам. - Малыш не носит белье? - пролепетал Луи, сжимая кожу на маленьких ягодицах. - Мм, папочка не прикрылся полотенцем, - неожиданно процитировал он Йонсе, оставляя Луи без рубашки. - После этого я не смогу поверить, что за полгода ты даже не трахнул себя, как следует. - Ни разу, Папочка. Томлинсон тихо рычал, когда Гарри обращался к нему именно так, как ему хотелось. Он с силой провел ладонью по изогнувшейся спине, и Стайлсу нравился его напор, он готов был поддаться любым действиям с его стороны, лишь бы Луи не переставал касаться его везде и сразу. Гарри знал, что делал, когда стонал, и как именно он стонал, знал, как Луи хочется большего, знал, как нужно проявлять свой голос, знал, когда он срывается, знал все, и его губы блестели от чужой слюны, он думал, что это впервые, когда Луи целует его так, чтобы потом не остаться с возбуждением в штанах, которые уже сейчас Гарри стягивал с него. Они неожиданно поменялись позициями, и теперь Гарри был вдавлен в кресло, недовольный тем, что не может тереться об голого Луи. Томлинсон развел его ноги, мазнув губами по внутренней стороне бедра, и закинул правую ногу на свое плечо, так, чтобы коленка Гарри могла удобно согнуться. Кудрявый прикрыл глаза, с непониманием наблюдая за действиями Луи, и почти обомлел, когда его пальцы очертили колечко сжатых мышц. Луи осторожно и мягко лизнул дырочку, оставляя широкий мокрый след, и, подпитываемый хныканьем Гарри, несколько раз повторил то же самое. - Ты выглядел слишком хорошо, малыш, - прохрипел он, - когда крутился вокруг шеста для меня, танцевал на моих коленях. - Ох, черт. Папочка, пожалуйста, я так - - У нас ведь есть время? - У администраторов есть ключи, так что они могут войти сюда в любой - - Ты ведь не против? - Папочка хочет, чтобы кто-нибудь увидел нас? - Острые ощущения, - усмехнулся Луи, коротко целуя расслабленного парня в губы. Он снова встал на колени, и Гарри не мог сдержать улыбки от того, как он сейчас выглядел, удовлетворяя своего мальчика. Это было горячо хотя бы из-за того, как это складывалось в их сознании, как они оба хотели близости, как Луи целовал покрасневшее отверстие, смачивая его слюной, и как Гарри выгибался от каждого проникновения шершавого языка внутрь. И Томлинсон подумал, что же с ним будет, когда внутри него будет нечто большее, чем его язык? - Хочу отсосать тебе, - пробормотал Гарри сквозь мычание, - пожалуйста, пожалуйста, Папочка, мне так нужно. Выпалив "Черт", Луи поднялся с колен, садясь на место Гарри, и Стайлс с удовольствием устроился меж его разведенных ног. Томлинсон почти рефлективно дернул рукой, поглаживая свою эрекцию, а Гарри остановился на несколько секунд, чтобы посмотреть на то, чем Луи, очевидно, занимался, когда их поцелуи слишком сильно действовали на него. Он так не хотел прерывать шатена, что губами захватил его яички, поочередно играя с каждым языком. Луи запрокинул голову назад и убрал руку, позволяя рту Гарри накрыть покрасневшую головку. Он делал это так, словно тренировался каждый день, словно учился этому всю свою жизнь, и Луи не был таким серьезным до него в отношениях, связи на одну ночь преследовали его несколько лет, так что он точно может сказать, что губы Гарри ощущаются в миллион раз лучше всех остальных на его члене, на его губах, где угодно, на его пальцах и коже, и волосах, когда они целуют друг друга в макушку перед сном, что выглядело совсем по-детски и невинно, даже без сравнения с тем, что они делают сейчас. Вбирая глубже и больше, Гарри постепенно переставал бороться с тяжестью век, закрывая глаза, и каждый его стон, вздох дрожью отдавались на органе Луи. Он был счастлив, что позволил кудрявому просто сделать это, в то же время не будучи уверенным в том, что выдержит такую сладкую пытку, не кончая. - Стой, - резко выпалил он, будучи на грани. - Папочка готов? - Готов ли малыш? Гарри кокетливо захихикал, проводя скользким членом по сомкнутым губам. Он поднялся с колен, удерживая Луи за плечи, чтобы была возможность объездить его, наконец, за все то время, что они потеряли. Тем не менее, это все чувствовалось совсем по-другому, потому что в этом была любовь, на которую Томлинсон и рассчитывал, оттягивая время. Он обхватил поясницу кудрявого руками, помогая устроиться на своих бедрах, и подтянул его чуть выше, заставляя нависнуть над истекающим органом. - Черт, - сказал он, - смазка, love, у нас нет ничего. - Разве это не острые ощущения? - Тебе будет больно. Наклонившись вперед и захватывая губами мочку уха, Гарри хрипло прошептал, так, что у Луи задрожали колени: - Сегодня утром во мне было четыре пальца, Лу. - Куда же делся Папочка? - Он слишком нудный, чтобы заняться со мной сексом без лишней паники. Луи заглянул в его глаза и усмехнулся, потому что Гарри пытался выглядеть развратным, но упорно кусал губы, чтобы не расплыться в широкой и счастливой улыбке. Дразня, Томмо провел головкой по сжавшейся дырочке, следя за реакцией парня. Он сомкнул губы в тонкую полоску и тяжело задышал, готовый заскулить от того, как сильно хотел контакта. Луи поцеловал его, медленно и долго, в отличии от того, как быстро и резко вошел в Гарри. Было немного неприятно и, ладно, не привычно, потому что кудрявый не чувствовал этого шесть месяцев, и он разомкнул веки только когда почувствовал пальцы на подбородке. Луи правда хотел, чтобы он смотрел на него в этот момент, в любой момент, когда они чувствовали друг друга. Гарри давно еще перебирал все варианты того, каким Луи может быть во время секса: ласковым, нежным, грубым, жестоким. И не угадал, как и всегда, потому что член Томлинсона покидал его тело, и тут же Луи вколачивался в него так сильно, что звезды рассыпались перед глазами, но его губы так нежно скользили по губам и шее Гарри, что он мог только впиться пальцами в сильные плечи до красных царапин, чувствуя себя таким бессильным и любимым. Он часто ругался, довольно громко, что даже удивлялся, почему их никто не нашел, и подмахивал бедрами, в одном темпе с Луи вводя в себя его эрекцию. Гарри сам не помнил, как попросил шатена спуститься на пол, и застонал, чувствуя контрастный с кожей холод каждой клеточкой. Опираясь руками на колени Луи, он расставил ноги по обе стороны от его талии, садясь на колени, и задвигал тазом как ненормальный, как сумасшедший, которого держали на цепи, и Луи со стуком уронил голову на паркет, раскрывая губы в громком стоне одновременно с Гарри, цепляясь пальцами за его спину. Он смог приподняться, наклоняя Стайлса к себе, чтобы снова усыпать его шею и ключицы отметинами, потому что те уже словно потухли на бледной коже. - Черт, - бормотал Гарри, - Черт, черт, Луи, так хорошо. - Я знаю, малыш. Давай, возьми в себя глубже, я уверен, ты же сможешь не касаться себя сегодня? - Мм, я попытаюсь. Почти ничего не понимая, Гарри прекрасно чувствовал абсолютно любое шевеление, и его тело выгнулось в судорогах, когда оргазм настиг обоих. Тяжело дыша и дрожа от холода, Хаз прислонился к груди Луи своим торсом, прижимая его к полу. Томлинсон устало проводил руками по его бокам, успокаивая подрагивающего парня, задыхаясь даже на простых предложениях. - Нужно одеться, - озвучил он, дотягиваясь до их белья. - Ты за рулем. - Конечно я за рулем, любимый, я бы не доверил тебе машину сейчас. Хрипло засмеявшись, Гарри все же поднялся с мужчины, чтобы натянуть одежду.

***

Они успели приехать домой, и, по правде, будучи слишком уставшими, не могли подумать, что накинутся друг на друга еще с прихожей. Гарри был определенно счастлив, не потому что они теперь не будут спать каждую ночь довольно долго, он просто избавился от чувства тяжести из-за своих идиотских секретов. Они стали намного ближе, ровно настолько, чтобы лежа на практически разобранной кровати в квартире Луи перешептываться после секса о своих родителях, потому что их телефоны уже неделю разрывались от звонков. И, даже когда оба затихали, Гарри мог прижаться к мягкому и теплому Луи, а минутой назад он стащил один из его белых свитеров, чтобы не замерзнуть. Его волосы были в еще большем беспорядке, чем прическа Луи, и он не пытался пригладить их, и Луи этого не требовал, потому что Гарри был безумно милым с растрепанной шевелюрой. Уже далеко за полночь, они не говорят, просто смотрят друг на друга и обмениваются улыбками, поцелуями, поглаживаниями, и рука Луи часто сползает под большой для Гарри свитер, оглаживая его голые ягодицы, заставляя хихикать и мурлыкать ему на ухо. - Нам стоит что-то сделать с жильем, - прощебетал он в ключицы Гарри. - Что? О чем ты? - Ты должен переехать ко мне. - Эй, - засмеялся кудрявый, - как насчет моей квартиры? - Нет, Хаз, там еще нужно разгребать твой бардак. Либо ты переезжаешь ко мне, либо мы ищем новые апартаменты, которые устроят нас обоих. Гарри замолчал на несколько секунд и поднял голову Луи за подбородок. - Ты хочешь жить со мной? Со мной, который всегда устраивает бардак и абсолютно не умеет готовить? - Конечно хочу. Я люблю тебя, я хочу в будущем переехать с тобой куда-нибудь, мы обязательно будем вместе всегда, черт, Хаз, я не тот, кто в состоянии отпустить тебя. Ты будешь носить мою одежду, я буду зол на тебя за это, и это никогда не может кончиться. - Почему я не могу носить твою одежду? То есть, она удобная, она больше моей. - Ты выглядишь слишком горячо в ней, - усмехнулся Луи, оттягивая ворот свитера и целуя грудь Гарри. - Ты, что, хочешь снова - - Да, я бы хотел. Ты же такой сладкий мальчик для Папочки, верно?