Твое имя будет жить

Дождь, ливший с небес, смешивался с кровью, что стекала с рук, со слезами, что текли по щекам. В глазах идущей девушки не было ничего кроме боли и неверия. - Что случилось? – за раскатом грома женщина не сразу разобрала то, что спросили. - Там, - Эмма указала рукой за свою спину, она хотела сказать что-то ещё, но не смогла. Ноги подкосились, и Свон рухнула на землю. Ей было наплевать, что она вся мокрая, что может заболеть. Ей ничего не хотелось. - Мам! – за шумом ливня Эмма с трудом различает крик сына и вот через пару мгновений он уже обнимает блондинку, правда потом спрашивает о том, что ужасной болью скрутило все внутренние органы Спасителя. - Где она? Эмма размыкает руки сына и медленно поднимается, ее футболка в крови, по лицу ничего нельзя прочитать, но в ее глазах написано то, что что-то случилось. - Реджина, - Эмма моргнула, после чего продолжила. – Она погибла, защищая меня. Казалось, в тот момент, мир замер. Небо рассекла ветвистая молния: в ее бледном свете вдали можно было увидеть лежащее тело. Генри бегом направился к лежащей на сырой земле женщине, все попытки перехватить его не увенчались успехом, он вырывался, кричал, плакал. Эмма обреченно наблюдала, как сын подбегает к Реджине, падает на колени около бездыханного тела и плачет. Она не слышит его рыданий, но она их чувствует, ещё десять минут назад она так же рыдала над бездыханным телом Королевы. Королевы, которая спасла ее ценой своей жизни. - Я заберу тело, - произносит Дэвид. Он уже направляется к Генри и мертвой Реджине, но его перехватывает Эмма. - Уведи Генри и всех остальных, я сама унесу ее тело, - шепчет Свон. Голос не слушается Спасителя: дрожит, ломается. - Эмма, - пытается возразить Дэвид, но видя глаза дочери, все же уступил. С трудом ему удалось оторвать замерзшего Генри от тела его приемной матери. Смерть Реджины потрясла всех, но последней, кто видел Королеву живой, была Эмма, которая теперь осталась один на один с хладным телом той, которую все называли Злой Королевой, но с другой стороны для Спасителя она была Реджиной. Просто Реджиной. - Вернись ко мне, - шепчет Спаситель, проводя холодными пальцами по щеке Королевы, после наклоняется, смотрит на такие родные черты лица. Обычно незаметный шрамик справа над верхней губой всегда притягивал ее взор. Эмма не знала, сколько прошло времени, сколько она просидела около тела мэра, но очнулась она от транса, когда дождь закончился. Подняв глаза к небу, Свон ощутила щемящую, выворачивающую ее сердце и душу, боль. Медленно Спаситель пододвинулась ближе к Королеве и уложила ее голову на свои колени. Темные волосы Миллс спутались, глаза были закрыты, губы упрямо поджаты: Реджина до последнего держалась за жизнь, но проиграла. Могло показаться, что Реджина спит, если бы вся грудная клетка Королевы не была обуглена едва ли не до костей. Эмма вновь видела последние минуты жизни Реджины, когда та лихорадочно цеплялась за жизнь и в последний момент призналась Свон, что любит ее, поэтому и спасла ее, пусть даже такой ценой. - Почему ты не сказала мне об этом раньше? Реджина.., - Эмма не говорила – шептала. Ей было ужасно осознавать, что Реджина пожертвовала собой, когда как Эмма была готова на такое же в ее сторону. Эмма винила себя в том, что так и не узнала вкус губ Реджины, не прижала ее к себе в нежных, хрупких объятьях, не убрала легким движением прядь темных, словно смоль, волос с лица Королевы. Шли минуты, боль продолжала терзать сердце Спасителя, тот, кто забрал жизнь ее любимой женщины мертв и она не может отомстить. Генри потерял мать, пусть приемную, но мать. Не многие будут плакать из-за смерти Королевы, ну а те, кто будут знали о том, какая же Реджина на самом деле. Королева запуталась, но в последние месяцы жизни смогла найти свой истинный путь, истинную цель жизни и полюбила. Эта любовь стоила ей жизни. «Реджина, мы увидимся с тобой. Клянусь, твоя жертва не была напрасной». Эмма наклонилась к лицу Королевы, обвела кончиками холодных пальцев по контуру губ Реджины, после чего припала к алым устам той, которой была обязана жизнью. - Твое имя будет жить, ты будешь жить в моем сердце, Реджина. Я люблю тебя. Уголки губ Эммы приподнялись в слабой улыбке, когда она поднялась на ноги и взглянула на распростертое тело мэра. Она знает, что похорон не будет, никто не решится хоронить эту женщину, поэтому Эмма должна это сделать сама. - Твои уроки не прошли даром, Реджина, - Эмма сосредоточилась и над ее ладонью заплясал огонь. - Прощай, любимая, - Эмма вытянула руку в сторону Реджины и огонь, сорвавшись с ладони, поглотил тело. Прошло три минуты, прежде, чем огонь опал на землю и на месте тела была белая мраморная надгробная плита с надписью: «Реджина Миллс. Давно не Злая Королева».