…Где-то в паре миль от Бэттери-сити.
«KABOOM!»
Помимо частичек газолина, просачивающихся глубоко в легкие, по воздуху скользили синтетические атомы веществ, срастающиеся с запекшейся кровью на губах. Над головой пролетали механические птицы, издающие жалкие подобия воркований; искусственные, со скрипящими при движении крыльями из-за нехватки силиконовой смазки на заржавелых шестеренках. Солнце — потухшее, злое — меркло на фоне разгорающихся рекламных щитов и разлинованных красными полосками демонстрационных транспарантов. Полное отсутствие растений и свежего вкуса кислорода превращало когда-то кобальтовую расцветку с оранжевыми и пепельными сгустками исполосанного неба в разорванный на куски талый и блеклый цвет умерших облаков. Запах жженого песка, гудящий звук пронзающей стекло электрической дуги и мечущиеся по сторонам искры в процессе сварки — все это, не давая забыться и уйти посредством эскапизма в мир иллюзий, говорило о том, что на очередной патрульной машине дракулоиды схватили бэттери-ситизена и, нацепив на него черно-белую маску монстра, собирались обесцветить его душу. «Ну что, Гоул, наш выход?».«POW! POW!» «BANG! BANG!» «OUCH!»
Четыре дракулоида, обезоруженные, замертво упали наземь с высунутыми кровавыми языками и перекошенными глазами, в зрачках которых мгновенно появились гипнотические лилово-изумрудные вертящиеся по кругу линии. Поднеся к губам дуло бластера, я подул на него и, поправив маску на глазах, опустился на одно колено рядом с парочкой дракулоидов и девушкой с салатовыми волосами, которую мы успели спасти. Гоул топтался рядом, шаря по карманам черно-белых гадов, отыскав в итоге то, в чем мы непременно нуждались: свертки с пилюлями энергии, сорок карбонов, подзарядки и патроны-леденцы для бластеров и кактусовую жевательную резинку для улучшения памяти. Проведя холодными пальцами по шрамированной щеке девушки, я, печально вздохнув, покачал головой и подозвал Фана, чтобы помог мне донести ее до ближайшего спасательного пункта, недалеко от бензоколонки. «Вы… вы киллджои?», — едва шевеля губами, прошептала бедняжка. Кивнув, я скрестил два пальца и поднес их к ее лбу, давая понять, чтобы не растрачивала зря силы на разговоры. Она прозрачно улыбнулась и назвалась Деметрой Грасс. Дракулоиды не расправились с ней до конца, но обесцветить крохотную частичку души все же успели. Ей срочно требовалась капсула цвета, чтобы заполнить пустоту чувствующей стороны сознания.«ZAAAAP!» «WOOOOOOSH!»
Вдалеке послышался скрежет шин еще одного патруля, следующего по стопам своих собратьев; встроенные чипы в их обескровленный и обесцвеченный мозг пищали каждый раз, когда кто-то из них умирал, так, чтобы другие дракулоиды на своих мониторах увидели это и прибежали на помощь. Гоул, подмигнув, живо закинул Деметру мне на плечи и кивком головы велел бежать, пока сам обязался прикрывать нас.«SIZZLE»
Оставалось еще совсем немного, — и наш план побега со спасенными трибулами в Люмен-сити оказался бы осуществленным. Андроиды и запрограммированные на порабощение жителей Бэттери-сити роботы, повинуясь вышестоящим из Корпорации, которых никто никогда не видел, разрабатывали новейшие препараты, уменьшив крупные пачки до капсул из фосфорных оболочек. Тоненькими иглами, сидя за конвейером, они впрыскивали из ампул в капсулы — с точностью до квартера — жидкость семи различных цветов, содержащих в себе микробактерии и антитела, дарящие тому, кто это примет, кратковременное пребывание в какой-либо эмоции. Антитела врезались в кровяной поток, смешиваясь с лейкоцитами и перебивая их вкус, и подопытный превращался в кого угодно, но не в человека. Никакого расслабления не возникало; в этом измерении застыло извечное напряжение. Все эмоции подразделялись лишь на «плохие» и «ужасные»; положительных и теплых чувств априори не существовало. Стоимость одной капсулы колебалась в пределах от восьмидесяти до ста пятидесяти, а то и двухсот карбонов. Но такого количества карбонов не было у простых трибулов, мучающихся и скитающихся по трущобам Бэттери-сити ради поисков очередной дозы амфетамина P450, чтобы только заменить стеклянную пустоту в груди. Воспользоваться магической силой фосфорной капсулы могли лишь сины, проживающие в отделенной высоченными железными прутьями стороне города. Сины разделялись на семь кланов, каждый из которых был вправе заправляться алкогольным топливом и капсулами с желанным ферментом, но исключительно под цвет своего кланового знака. У супербов цвет капсул варьировался от светло-малинового до жгуче-карминового, как отравленная паучьим ядом кровь; у инвидов — обжигающе-зеленая, как оттенок чешуйчатого змеиного хвоста; у гулов — орехово-земляная, как раздавленные на песке горстки муравьев; у аваритов — темно-лазурный, как хризоколла, облитая дегтем; у ацедов же цветовая гамма сводилась к мертвенно-белому с серыми полосами, как рассыпанная по дну опустевшего аквариума дохлых рыбок вата. Бэттери-сити походил на инкубатор омертвелых душ и погрязших в грехах аддиктов. Каждый стремился урвать себе кусок получше; каждый зарабатывал карбоны нечестными, мерзостными способами; каждый желал не выжить, а скрючиться где-нибудь на промозглом асфальте, изъеденном химикатами Корпорации. Даже синам, как бы они ни скрывались за масками превосходства благодаря всемогущим капсулам, жилось далеко не сладко. Ведь Корпорация круглосуточно вела слежку за каждым жителем, со строжайшей бдительностью высматривая в толпе нарушителей, особенно обесцвеченных, среди которых нередко находились смельчаки, желающие пробраться к аптечным шкафчикам и взломать прочнейшие замки ради первого и последнего вкуса леденящей капсулы на языке. За такое им доставалось в полной мере. Дракулоиды не щадили, — по приказу вышестоящих выстреливали изголодавшимся беднягам в голову и скармливали их тела охраняющим территорию Корпорации механическим доберманам. Город, в котором никто не помнил, что такое чувства; в котором не было имен, — только прозвища, наименования, печати. Никто не мог противостоять законам Корпорации и сбежать, куда глаза затуманенные глядят. Никто даже не осмеливался сделать неверный шаг. Атмосфера, царившая в Бэттери-сити, легко могла поддаться такому описанию, как — инфернальное пространство, до краев заполненное производственными отходами, зловонными ароматами, собачьим и человеческим дерьмом, и кровавым месивом вырванных из груди душ. Людьми здесь распоряжались как игральными костями: выпало два очка — время свести его с одним из обесцвеченных, чтобы благодаря внедренным в организм искусственным семенам на свет появился ребенок-андроид; выпало четыре — время посадить изувеченного и без того трибула на цепь и приказать ублажать ртом заскочивших на огонек синов; выпало шесть — время вспороть ему живот и выпустить кишки на всеобщее обозрение во время Парада Грехов. Только тот, кто обладал невидимым экзоскелетом, имел возможность сохранить в памяти — как ментальной, так и осязательной — искры настоящих чувств. Таких экзоскелетов существовало всего тринадцать штук, каждый из которых был разбросан по разным станциям-призракам. И лишь истинным везунчикам выпадала удача отыскать и закрепить на себе экзо-броню. Этими счастливчиками оказались мы. Я и Гоул. Будучи виртуозными пользователями Сети и проворными умельцами в хакер-сфере, при себе мы всегда держали карманные ноутбуки, умещающиеся в ладони, совсем невесомые, обладающие свойством растекаться по поверхности, на которую их поместили. Прячась в Гнезде и по закромам пустыни в нескольких милях от Бэттери-сити, мы рыскали по Сети, взламывая потайные сайты Корпорации, чтобы выудить с чертову дюжину любопытной информации. И, как-то, попивая арбузную шипучку, разбрасываясь смятыми алюминиевыми банками по заброшенной парковке, нам удалось хакнуть главный сервер, подключенный к одной из станций-призраков, принадлежащей Корпорации. Тогда-то, хитро переглянувшись, мы рванули туда, из-под груды металла вызволив впоследствии два невидимых экзоскелета. Впервые надев экзо-бронь, я ощутил абсолютно невероятное, будто от самой головы к нижним конечностям прошелся заряд тока, и я стал совершенным. Экзоскелет обрамил мои ребра, каждую кость и нерв, зарядив при этом энергией света и тепла, вновь подарив мне способность чувствовать. «Пойзон, что ты почувствовал?», — спросил Фан, вслед за мной нацепив на себя прозрачную механизированную штуковину. Перед глазами, собирая в уголки слезы, начали проноситься картинки из прошлого, из той жизни, что была до захвата Корпорацией Бэттери-сити. Мне виделось, как мы с Гоулом босыми ногами ступали по влажной от росы траве, держась за руки, и смотрели высоко-высоко в небо. В тот миг, я вспомнил, мы мечтали о свободной вселенной, говорили о тактильных чувствах и даже… занимались любовью. Той любовью, которая теперь хранилась в жидкокристаллическом виде в сосудах с надписью: «CAUTION! BIOHAZARD!». Любовь и чувства приняли вид биологической и химической опасности, отравляющей студеные жилы и вздутые вены. «Я вспомнил… Любовь, Гоул, любовь». Экзоскелеты защищали нас от страха быть потерянными в роботизированном мире. Помогали сохранить тепло сердечного ритма. Служили способом поддержания любви в ее действительном состоянии; вне алюминиевой клетки. С Фаном мы всегда оставались любовниками, но не смели в пределах Бэттери-сити прикасаться друг к другу, только лишь импульсами могли передавать тайные знаки и многозначительные взгляды из-под защитных от химических паров и ультрафиолетовых излучений масок. Чтобы ни один дракулоид не вычислил нас, не направил дуло бластера в лоб, не сдал в Перевоспитательный корпус «2 x 2 = 5», мы глотали таблетки, действующие как мантия временного обесцвечивания, запивая их виноградным соком андроидов, и проскальзывали в черно-белую половину Бэттери-сити, отведенную для трибулов. Трибулы слонялись без дела по городу, двигаясь замедленно и уныло, как зомби, и не осознавали, что процесс деградации души ускоряется с каждым вздохом. А Корпорация тем временем плела новые заговоры и интриги, придумывая безумнейшие методы по ловле цветных, чтобы до конца истребить их, высасывая трубками-шлангами все эмоции до единой.«SUPER!»
После того как я донес Деметру на бензоколонку, передав ее в руки Сестры Кей, а Фан расстрелял неоновыми лучами еще одну кучку дракулоидов, мы присели на бампер сломанного и заржавелого «ягуара», окруженные шестереночными насекомыми, чтобы обсудить дальнейший план действий. «Пора, Гоул. Кого смогли вытащить оттуда, те с нами и убегут». «Надеюсь, все сработает, Пати», — прижавшись к моему плечу, тихо произнес Фан. Экзоскелеты наши столкнулись по краям, отчего вибрации пробежались по всему телу. Нагнувшись и чуть приподняв маску, я притронулся губами к щеке Гоула, оставляя на его коже видимую только для нас двоих метку; он сжал меня за рукав кожаной куртки и изрек лишь: «Что бы ни случилось, не забывай».«HUH?»
***
…Где-то на пути к Люмен-сити.
«JEEZ!»
В воздухе разгуливал ветер, разнося по округе куцые звуки ломающихся под ногами веток, а из рупоров на столбах и радиовышках раздавался электронный голос Ди-джея, передвигавшего фэйдеры на микшерном пульте. «Итак, мы здесь. Йоу-йоу, бэттери-ситизены, я снова с вами! И у меня чертовски крутые новости. Пойзон и Гоул, главари киллджоев, вызволили больше сотни трибулов, вернув им цвета, и направились с ними в Люмен-сити! Черри Кола, ты слышал? О, пресвятое дерьмо! Я удаляюсь на радостях и включу-ка вам DESTROYA, кидз! Киллджои, наделайте-ка побольше шума!»«HOLY CRAP!»
Никаких летящих над головами огней бластеров, никакой сварки и никаких растворов солярки. Куртки пропахли керосином, но смешивающийся с запахом свободы он не портил впечатлений. Добравшись до ворот Люмен-сити и запустив туда окрашенных в разные цвета чувств жителей Бэттери-сити, мы с Фаном забрались на пригорок, уселись на самый его край, с которого открывался вид на прекраснейший Люмен-сити. Город, как на ладони, удивлял своими не только пяти, но даже семи и девятиугольными постройками; искривленными крышами домов и закругленными стволами железных деревьев. «Ну, сделаем это, Пойзон?»«COOL!»
И мы сделали это. Сначала на землю полетели маски и бластеры, после чего, со скрежещущим звучанием, в пропасть покатились экзоскелеты, теряющие свои невидимые свойства. Отныне нам это барахло больше не требовалось. Встали на самый край, набрали в легкие горстку кислорода, без доли химикатов, и взялись за руки. «Ты все еще помнишь мое имя, Гоул?» «Я помню даже каждое твое прикосновение, Джи». «ПОБЕЖАЛИ!» И тут же рванули в сторону высоченных ворот, приглашающих в Люмен-сити, навстречу настоящей жизни, в которой чувства измеряются не капсулами, а дыханием и ментальной кровью двух любящих душ и сердец.«WOW!» «SPLAT!» «WHAM!» «GO! GO! GO!»
«И снова с вами я, Ди-джей, черт меня дери! Киллджои вновь одержали победу! Выпьем за это абрикосовой шипучки и споем NA NA NA NA NA…»