Цена ошибок

      Плоскую бусину было немного неудобно вертеть в пальцах: с граней, хоть те и были округлыми, подушечки все время норовили съехать куда-то вбок, на плоскую часть. А там поджидала мелкая вязь знаков, выступами и впадинками раздражавшая кожу.       Но Снэл все равно упорно теребил бусину, украшавшую кончик начинавшейся на виске тонкой косички. Сложное плетение, подчеркнутое контрастом рыжих и каштановых прядей, держалось прекрасно: ни одна волосинка не выбилась, не смотря на все его усилия.       — Никак не привыкнешь? — Орас, прическу которого украшала такая же деталь, с теплом взглянул на юного эльфа, всего каких-то полгода назад ставшего его супругом.       — А? Нет, просто задумался! — Снэл вскочил на ноги, улыбнулся так, что у архимага внутри что-то екнуло. Будто солнце из-за туч вышло, так светло и хорошо стало от этой улыбки.       — К кому мы сегодня пойдем? — не подозревая о произведенном эффекте, Снэл отошел к окну и сел на подоконник, с любопытством глядя на супруга. Совет наконец-таки решил, что бывший человек достоин считаться полноценным эльфом, нагородил кучу условностей для тех, кто мог последовать примеру Ораса и оставил этот вопрос до лучших времен. Зато юноша теперь был полностью свободен в своих поступках и передвижениях, пользуясь чем архимаг наконец-то начал вытаскивать его из покоев не только затем, чтобы показать очередной красивый уголок родной страны, но и по делу. Например, знакомил с теми, с кем Снэл, сам того не зная, уже почти полтора года жил бок о бок.       Что это вообще было за поселение, он так и не понял. Здесь постоянно обитали несколько сотен эльфов и эльфиек всех возрастов и ветвей, объединенные лишь одним: все они, так или иначе, были архимагами или их учениками. Громадное многоуровневое запутанное здание было домом для всех. Снэл уже примерно представлял, что оно началось когда-то с ровного прямоугольника вокруг огромного, изумительно прекрасного сада, а потом разрослось, расползлось вширь и вверх так, что от первоначального замысла не осталось ничего.       Вокруг на приличном расстоянии были беспорядочно разбросаны лаборатории и полигоны, оранжереи с редкими травами, какие-то заповедные рощи, места силы и вообще непонятные сооружения, куда не то что Снэл — Орас заходить не решался. В общем, обычные рабочие места магов, предпочитающих не тащить свою зачастую опасную работу домой.       И везде кипела бурная деятельность. Каждый архимаг занимался чем-то своим, порой делясь результатами с коллегами, иногда на основе этого они объединялись в группы, снова расходились, и так до бесконечности, создавая что-то новое, доселе невиданное и неведомое.       У Снэла дух перехватывало, когда он представлял, что когда-нибудь и сам будет вот так же постигать тайны магии, а может быть, создаст новое заклинание... А пока Орас, с его появлением забросивший свою работу, неторопливо обучал супруга.       — К Алэйлу, — ответил Орас. — Ты его уже видел. Помнишь, темноволосый, коротко подстриженный эльф?       Эльфов с короткими стрижками Снэл знал мало — хватило бы и пальцев одной руки, еще и приличный запас остался бы. Так что вспомнить высокого, плечистого и громогласного эльфа, такого непривычного с его чуть ли не под корень срезанными волосами, было не сложно.       — Конечно помню! А чем он занимается?       — Алэйл алхимик. Думаю, тебе у него понравится. ***       И в который раз Орас не ошибся.       Снэл был буквально заворожен переплетениями стеклянных трубочек, колб и емкостей, в которых что-то перетекало, курилось и смешивалось друг с другом. А уж созданный из чистой магии прототип будущей установки заставил его по-детски открыть рот и сунуться ближе в попытке разобраться, как же обычные воздушные щиты сплетены так искусно, что служат заменителем стекла.       Хозяин лаборатории лишь посмеивался над его интересом, впрочем, польщенный, особенно когда Орас попросил показать что-нибудь попроще, что его ученик мог бы понять. Снэл, к восторгу обоих, даже сумел путано попытаться объяснить увиденную реакцию, пусть даже и перескакивая с почерпнутых из книг терминов на чуть ли не кухонные названия.       — Молодец, малыш, заслужил, — эльф протянул Снэлу высокую колбу с яркой зеленоватой жидкостью. Тот вопросительно уставился на подарок.       — Пей, не бойся, — улыбнулся Орас. — Оно намного вкуснее, чем выглядит.       Ему не доверять причин не было, и Снэл с интересом попробовал незнакомый напиток, оказавшийся одновременно приторно-сладковатым и с легкой терпкой кислинкой.       — Занимаюсь этим ради удовольствия, — пояснил Алэйл. — Жалко, конечно, что никто не может распробовать и половины вкуса, но что поделать.       — А почему не может? — не понял Снэл, возвращая колбу. Эльф небрежно поставил её обратно в подставку к десятку похожих, заполненных таинственными зельями, а может быть, напитками, и спокойно ответил.       — Мое изменение во много раз усиливает все чувства. Слух, зрение, вкус, обоняние... — он лукаво взглянул на Снэла. — Например, я чую, что ты с утра уже успел побывать с Орасом.       Юноша залился краской, на что Орас, хмыкнув, привлек его к себе, мягко обнимая за талию.       — Не смущай моего супруга, Алэйл.       — А что? На него такого и поглядеть приятно! — рассмеялся тот и пошел куда-то между столами, поманив за собой.       Снэл поймал задумчивый взгляд Ораса и почувствовал, как невольно заинтересованно откликается тело, уже предвкушая новые удовольствия. Обычно старший эльф с таким видом размышлял, не пригласить ли кого-нибудь к ним на ночь. После их свадьбы, оказавшейся весьма коротким и простым ритуалом, архимаг никого не звал так, и Снэл, к своему стыду, в самых-самых потаенных мыслях немного жалел об этом.       Нет, каждая ночь, проведенная с супругом, была изумительна. Но само тело порой почему-то требовало разнообразия, будто ему было мало лишь одного партнера. И уж Орас-то должен был это понимать.       А потому перед самым уходом, когда пресыщенный увиденными чудесами Снэл лишь молчал, идя рядом с ним, пригласил Алэйла зайти к ним вечером. Темноволосый эльф довольно сощурился, поняв все правильно.       — Какой рыжий был, такой и остался, — постановил он. — А я уж тебя узнавать перестал, думал, остепенился...       — Снэл тоже рыжий, — хмыкнул Орас, благо младший эльф пропустил их диалог мимо ушей, и лишь изумленно взглянул на Алэйла, что воззрился на него с довольным видом. ***       — Ты ведь пригласил Алэйла? — Снэл отложил столовые приборы, аккуратно сложив их возле пустой тарелки. Та, помедлив, исчезла, оставив лишь чистую столешницу.       — Ты, кажется, не был против? — Орас отпил из своего бокала легкого вина и глянул на сидевшего напротив супруга.       — Нет! — выпалил Снэл и сам смутился своей горячности. — Я просто удивлен, что он еще не пришел.       — Он предпочитает есть в одиночестве. И лично я бы не рискнул попробовать то, что он готовит для себя, — эльф на секунду прикрыл глаза, видно вспомнив что-то. — Это... Несколько непривычно для обычного восприятия.       Снэл решил даже не пытаться представить себе это блюдо, а вместо этого перебрался на колени к любимому, уютно устроив голову у него на плече. Отставив бокал, Орас погладил его по спине и замер, просто обняв, чувствуя, как чужое дыхание щекочет шею. В последнее время они все чаще сидели вот так, уже не вспыхивая от близости в любой момент страстью, а просто тихо наслаждаясь присутствием друг друга.       Дверь покоев, сегодня зачарованная так, чтобы пропустить гостя, открылась. Орас поднял голову, сквозь незанавешенный проем видя, как идет к ним через переднюю комнату Алэйл. В сумраке, разбавленном лишь светом из гостиной, эльф казался еще больше, особенно когда падающий из окна лунный луч на мгновение обрисовал контур затянутой в темное, почти что бронзовое золото массивной фигуры.       — Ну что, рыжий, не передумал? — эльф уперся руками в спинку тяжелого кресла, склонился над ними, почти касаясь губами щеки Ораса.       — Нет, — тот чуть повернулся, сам поймал их сначала легким, а потом все более глубоким поцелуем.       — Мое любимое вино, — Алэйл облизнулся, выпрямившись. Чуть прикрывший глаза Снэл наблюдал за ним. Этот эльф сейчас напоминал большого хищного зверя, предвкушающего свое торжество. Крылья носа чуть трепетали, когда он вдыхал сильнее обычного, смакуя их запах. Потом наклонился, поднял сразу двоих, сгребая в охапку, и уверенно понес в спальню, плечом отодвинув струящуюся занавесь, заменявшую привычную Снэлу дверь.       Поначалу Снэл думал, что именно его возьмут первым, возможно — тут сердце на секунду замирало от испуга и сладкого предвкушения — даже вдвоем. Орас именно с него начал, пока Алэйл целовался с младшим, старший супруг уже подбирался поцелуями к низу его живота, рукой одновременно скользя по спине. Снэл только застонал в чужой рот, когда губы архимага сомкнулись на его плоти, а пальцы знакомым толчком оказались внутри, уверенно разминая вход.       — Какой отзывчивый малыш, — Алэйл растрепал его волосы, потом властно надавил, заставляя склониться к своему паху. Снэл, размякший от первых движений Ораса, не сразу сообразил, что от него хотят, а потом пискнул как-то придушенно, когда кончик чужого достоинства мазнул по губам, и попытался вывернуться.       — Снэл? — Орас оторвался от своего занятия, почувствовав, как тот резко опал, и нахмурился, выругавшись про себя.       — Ты чего, малыш? — Алэйл уже и сам понял, что сделал что-то не то, но никак не мог взять в толк, почему Снэл дрожит, вжимаясь в севшего и притянувшего его к себе супруга.       — Ну тише, тише... — Орас перебирал волосы любимого, чуть поглаживал кончиками пальцев напряженные плечи, потом пояснил: — Когда я менял его Память пришлось создавать все буквально с нуля, используя мою собственную. Проще всего это было сделать именно так... Но воспоминания остались не самые приятные.       Снэл кивнул, потихоньку успокаиваясь. Он абсолютно легко, даже с готовностью и предвкушением выполнял любые желания Ораса, кроме одного-единственного: самому приласкать его губами. От этого внутри будто снова все отзывалось болью, как тогда, в тот навечно врезавшийся в память месяц.       — Извини, — Алэйл снова взлохматил его, поцеловал основание шеи, чуть прихватив кожу зубами, так что Снэл вздрогнул, задышав чуть чаще. Схлынувшее было возбуждение возвращалось, но теперь его ласкали вдвоем. Орас, правда, довольно быстро перетянул внимание Алэйла на себя, а Снэла уложил животом на подушки, заставив широко развести ноги.       Юноша лишь поражался, как его любимый умудряется одновременно ласкать его и принимать чужую ласку. Даже толчки, которые вскоре почувствовал Снэл, не мешали Орасу осторожно проникать в него, добавляя палец за пальцем. Потом пальцы сменило что-то твердое, и Снэл постарался расслабиться, на что эльф одобрительно огладил его бедро. Незнакомый предмет оказался чем-то округлым, раздвигая податливые мышцы, он проник внутрь, заставив резко выдохнуть сквозь сжатые зубы. За ним последовал еще один, чуть больший. Этот ненадолго снова вернулся наружу, чтобы войти обратно.       Так и продолжалось. Снэл слабо всхлипывал, отдавшись этому ритму: внутрь, наружу, снова внутрь, с каждым разом все дольше, и следующий, все увеличивающийся, заставлявший вскрикивать и стараться не зажиматься, а наоборот, максимально раскрываться навстречу.       В какой-то момент Орас лег на него, впиваясь пальцами в бедра, и Снэл почувствовал его дрожь, сам слабо охнув, когда эльф задел еще оставшиеся снаружи бусины, сдвинув те, которые уже были внутри.       Алэйл подцепил Ораса под грудь, вышел из него и перевернул на спину, с одобрительным хмыком оглядев открывшуюся картину.       — Решил вдвоем?       Снэл затаив дыхание ждал ответа, но Орас, похоже, просто кивнул. А шевелиться, чтобы обернуться и убедиться в этом лично, было страшно — внутри распирало, давило, отзываясь на малейшее движение.       — Боюсь, тебе тогда придется принести из лаборатории то зелье. Я ж не рыжий! — Алэйла, кажется, признание в слабости относительно них двоих не шибко-то и беспокоило. Хотя позорного тут и впрямь ничего не было — пойди сравнись в делах постельных с кем угодно из их ветви.       Орас, отдышавшись, пошел открывать портал, дававшийся ему куда лучше, чем Алэйлу. У того все сила, да сила — отряд конный провести можно, а вот с точностью были проблемы. Благо, где стоит нужное зелье архимаг знал, не первый раз за ним бегал.       — Ну что, малыш? — Снэл, старавшийся не ерзать бедрами, потираясь о тонкую ткань подушки, почувствовал, как по спине прошлась тяжелая рука. Он хотел было спросить, почему его все время зовут малышом, но не успел. Чуть более грубо очередная бусина вошла внутрь, подталкиваемая сильными пальцами. Юноша вскрикнул, дернулся, но ему даже не дали передохнуть, взявшись за следующую. Боли не было, но казалось, что все растянуто так, что еще немного — и он просто не выдержит, сорвется куда-то, непонятно даже куда.       Неправильно истолковав его состояние, Алэйл просунул руку под бедра Снэла, обхватил его достоинство, умело щекоча пальцами, и снова надавил. Бусина нехотя скользнула внутрь, снаружи осталась последняя, самая большая, и эльф не долго думая взялся за нее. Это уже напоминало пытку. Снэл давился стоном, пытался отодвинуться, но Алэйл был неумолим. Бусины внутри сдвинулись, давая место, и Снэл неожиданно сам для себя забился, крича то ли от боли, то ли от наслаждения, даже не заметив, как последняя ушла внутрь, оставив на пальцах эльфа алые пятна.       Алэйл от неожиданности отдернул руку, не веря собственному носу, потом схватил юношу. Тот скреб пальцами по мокрому от семени животу, скулил, выгибаясь, пытаясь избавиться от распиравших его изнутри предметов. Мышцы все еще сжимались, даря вместо удовольствия острые вспышки боли, когда бусины внутри смещались, толкаясь где-то в самой глубине, куда и Орас никогда не дотягивался в своих ласках. Очередной спазм скрутил Снэла так, что он почти благодарно воспринял неожиданно навалившуюся темноту, в которой было хорошо и абсолютно пусто.       Очнулся он от того, что Орас звал его по имени. Тихо, ласково, так что нельзя было заподозрить, что омерзительно ощущение опять навалится, стоит лишь открыть глаза. Юноша застонал, но дернуться ему не дали, прижав к кровати.       — Лежи спокойно, — с явным облегчением велел Орас. — Сильно болит?       — Д-да... — Снэл зажмурился, сглатывая, когда пальцы архимага принялись разминать низ живота. От его ладони шло какое-то острое, колючее тепло, заставлявшее все внутри медленно неметь. Это было по-настоящему хорошо. Неожиданно пальцы резко надавили, посылая целую волну тепла, и Снэл почувствовал, как бусина выскользнула из него, чуть не вызвав новый приступ.       — Сейчас все будет в порядке, малыш, — пообещал Алэйл. Оказывается, это именно он держал эльфа, не давая тому навредить себе очередным рывком.       — Не думаю, что ты его сильно утешишь, — мрачно заметил Орас, осторожно, одну за одной вытягивая бусины. Снэл тихо всхлипывал, закусив губу, и Алэйл покаянно вздохнул.       — Я знал, что он у тебя такой нежный? — буркнул он. — Рыжий же. Думал, уже растянут вдоль и поперек, с тобой-то живя! Да и боли я не чуял, только когда дернулся...       — Не чуять надо было, — устало огрызнулся Орас, — а думать и смотреть...       Он явно хотел добавить что-то еще, но не стал, вместо этого осторожно оглаживая живот супруга, залечивая его изнутри. Хорошо обошлось без сильных повреждений. Сам-то он и не планировал доводить дело до конца — хватило бы и того, что он сделал до ухода, да и возможности организма Снэла он прекрасно представлял.       Ни о каком продолжении и речи идти не могло. Алэйл, мрачный и смурый, распрощался и ушел, убедившись, что его помощь больше не требуется. Орас же прижал все еще мелко подрагивающего Снэла к себе, закутал в одеяло, устраивая поудобней.       — Спи... Утром все будет в порядке, — пообещал он, и Снэл поверил, как верил ему всегда. ***       — Орас, — тихо позвал Снэл.       — Да? — архимаг открыл глаза, будто и не спал вовсе. А может и действительно не спал, сторожа сон супруга.       — За что он меня так? — эльф глядел куда-то в потолок, и Орасу это категорически не понравилось.       — Алэйл не со зла, — тихо ответил он, разворачивая любимого к себе и ласково целуя. — Мне кажется, он потерял что-то... Что-то, что помогает чувствовать других, понимать, что стоит, а что не стоит делать. Живет, как зверь, одним обонянием, порой не видя самого очевидного.       — И за это совет...       — Не знаю. Чужие ошибки — это чужие ошибки, — Орас вздохнул, слабо улыбнулся, когда Снэл все-таки уткнулся носом ему в шею, обнял, прижался, прося защитить и спрятать от всего. — Но я больше такой ошибки не сделаю и одного тебя не оставлю. Ни с кем. Веришь?       — Да...