Сказка на ночь

- Ну, спой мне колыбельную. Или расскажи сказку. - уже пол часа Габриэль доставал Сэма. - Гейб, ну я же сказал, я не знаю никаких сказок. - Ну придумай! - умоляюще смотрел он. Даже сидя на коленях у Винчестера архангел был ниже него, но похоже, что Габриэля это никак не смущало. - Зачем тебе это? - Как зачем? Как это ты пытаешься уложить меня спать без колыбельной? - Ты ведь все равно не спишь. - фыркнул Сэм. Его это начало порядком раздражать. - Поспорим? - хитро улыбаясь предложил Гейб. - Ну уж нет. С тобой спорить никаких нервов не хватит. - ответил тот, на что архангел тихо хохотнул. - И все же, расскажи мне сказку. - Ты просишь невозможного. Я не знаю никаких сказок. - Их легко придумать самому. Жил-был тот-то. Случилось то-то. Пришел этот. И все стало хорошо. - "очень" понятно объяснил Габриэль. - Тебе-то конечно легко. Ну уж нет, обойдемся сегодня без сказок. - Да ну тебя... - обиженно буркнул Гейб и попытался выпутаться из обьятий охотника. - Хэй, ну ты чего? - Ничего. - Да зачем тебе эти сказки, солнышко? - Сэм знал, что Габриэлю нравилось, когда он так его называл. - Ни за чем. Все. Отстань. - пробормотал архангел смиряясь с тем, что Винчестер его не отпустит. Дальше он молча устроился на нем поудобнее, уткнувшись носом в его шею. - Давным-давно жил тихий парень... - Сэм начал придумывать сказку, тихо шепча ее на ухо Габриэлю. - В его жизни все было чудесно. И как-то встретил он одного парня. Стали они дружить. Через год пришлось милому парню уезжать. - Сэм понимал, что несет бред, но не мог остановиться. - А его друг так этого не хотел. Всеми силами уговаривал его остаться. Но, не получилось. Долго не мог он забыть его, но шло время и стал он забывать своего друга. Как-то гулял он по городу и видит, на скамейке сидит парень, что некогда был его самым лучшим другом. Он подсел у нему и поздоровался. Оказывается, тот всегда его помнил и ждал встречи. После этого они никогда не расставались. Закончив говорить, Сэм посмотрел на Габриэля. Тот спал еле слышно посапывая. Винчестер усмехнулся и лишь крепче прижал свое чудо к себе.