Ловушка для заклинательницы

- Сколько можно, Сагюнаро? Поистине, твое равнодушие начинает не просто бесить всех, пугать, - Сагюнаро не поднимал взгляда на синорца, пока не дочитал абзац до конца. Он действительно не понимал, как его черты характера могут касаться окружающих. - Знаешь, Рэй, я верю, что однажды мое равнодушие спасет мне жизнь. Главное - не терять голову в схватке с духом. - Что ты читаешь? - смягчившись, спросил Рэй, усаживаясь рядом с Сагюнаро под бамбуком, стоявшим в одном из коридоров башни. - " Шиисаны и их миры ", - ответил югорец, снова уткнувшись в пожелтевший от времени древний трактат. - Шиисаны? Серьезно? Планируешь встретиться с неизгоняемыми? - Нет. Просто хочу быть готовым ко всему. Хотя бы в теории знать обо всем. Например, ты знаешь, как уничтожить шиисана? - Никак. Это невозможно. Они же неизгоняемые, - спокойно пожал плечами Рэй, удивившись вопросу, пожалуй, самого талантливого из учеников мастера Хейона. Сагюнаро усмехнулся, сощурив голубые глаза, и на мгновение Рэю показалось, что это была усмешка презрения. - Возможно. Шиисана может уничтожить, не обездвижить или отогнать, а уничтожить навсегда дух, равный ему по силе, - совсем не презрительно, с оттенком некоего учительства ответил югорец. Рэй уставился на него, как на умалишенного. Он что, серьезно думает, что духи станут ему помогать? - Ну и как это должно помочь заклинателю? Хочешь сказать, что если во время встречи с шиисаном ты призовешь, к примеру, манмо, он добродушно согласится помочь тебе в его уничтожении? - саркастически поинтересовался Рэй. Сагюнаро тихо и коротко рассмеялся. - Конечно. Ведь тогда ты достанешься ему, - ответил югорец шуткой на шутку. - На самом деле некоторых слабых духов можно напитать чужой силой. Ты ведь можешь договориться со слабым духом. - Договориться с духом? Не думаю, что это нормально для заклинателя, - с сомнением ответил синорец, заинтересовавшись беседой с начитанным Сагюнаро. - А кто говорил, что сильные заклинатели - всегда нормальные, не отступающие от правил, идеально ведущие себя люди. Выживает самый хитрый и сильный. И способный мыслить оригинально. Но если попадешь в трудную ситуацию, не увлекайся оригинальностью. Всего ведь должно быть в меру. - Эй, ну хватит, хватит, мастер Хейон младший, - Рэй шутливо пихнул Сагюнаро локтем в бок. Тот усмехнулся, чуть склонив пшенично-золотую голову набок, и отложил трактат о шиисанах в сторону. В серых, как будто просвечивающих насквозь, глазах синорца плясал таинственный отблеск...любопытства. Сагюнаро было понятно, что весь разговор, поведение югорца, его высказанные мысли и каждое малейшие движение подвергались суровому анализу. Рэй провел рукой по льняным волосам, отворачиваясь от Сагюнаро. Конечно. Мастер всегда учил, что у мага не может быть друзей. Поэтому все здесь старались тесно не общаться друг с другом, чтобы человеческие эмоции не мешали работе и обучению. А вот рассекретить характер, поведение, сильные и слабые стороны молодых соратников по башне стремился каждый. Чтобы знать, чего ожидать друг от друга в самый ответственный момент. - Ты когда-нибудь смотрел на себя в меч Канринина? - неожиданный вопрос синорца как будто пробудил Сагюнаро. - Что? - рассеяно спросил он. - Ну, его меч, он же обладает каким-то странным свойством. Когда смотришь в него, он преображает твое отражение. Как будто раскрывает внутреннюю суть, - разъяснил Рэй, пытаясь найти подходящие слова. - И ты смотрел в него? - Нет. Я вообще не уверен, что это правда. Гризли как-то сказал об этом. Якобы он увидел в отражении, как его лицо становится похожим на медвежье, - хмыкнул Рэй, словно боясь, что Сагюнаро посчитает его дураком, который верит во всякую чушь. Вместо этого югорец нахмурился. - Зря ты так. Я знаю о подобных вещах. Меч показывает то, что видят в тебе духи. Возможно, духи видят Гризли именно похожим на медведя, - пожал плечами Сагюнаро, вновь взяв в руки трактат. - Откуда ты знаешь о подобном? - подозрительно поинтересовался Рэй. Сагюнаро не ответил, сделав вид, что снова погрузился в чтение. Лишь его тонкие губы напряженно сжались, но и это осталось незамеченным. Рэй понял, что разговор со странным учеником мастера окончен, встал, коротко попрощавшись, и вышел в сад. Сагюнаро облегченно выдохнул, отбрасывая чтение. Он поднялся на ноги, вдыхая аромат, долетающий из сада, куда только что удалился синорец. Пахло горячей майской травой, корой деревьев и цветами яблони. Обучение заклинателей подходило к концу, оставалось всего три месяца, и Сагюнаро чувствовал, что тяжелых разговоров с отцом ему не избежать. Он думал, что некоторые из учеников мастера догадываются о его происхождении, и Рэй как раз-таки был в их числе. Югорец помнил, как однажды на празднике сбора урожая после того, как заклинатели видели процессию из Югоры, он неосмотрительно отказался идти с остальными магами на площадь, натолкнув их, возможно, на некоторые подозрения. Отец тогда сделал вид, что не заметил Сагюнаро. Наместнику Югоры нужен был наследник. Политик и мудрый правитель, гениальный стратег и воин. Но не заклинатель...

***

Безумное видение мира глазами шиисанов все еще давило на него, несмотря на то, что прошло уже очень много времени. Сколько? Он не знал. Раньше он мог с уверенностью сказать, он владел своим телом, своим телом. А теперь его как будто заперли в глубине собственного сознания, оставляя возможность наблюдать за всем происходящим. Он прозрел. Но его глаза оставались слепы. Он чувствовал себя уменьшенным в сотни раз и помещенным в собственную голову, которая теперь должна стать для него домом. Затуманенные глаза были его окнами. Насколько сильно он потерял себя, если ему начинают мерещиться столь безумные вещи? Он знал, что ничего не изменилось. Его просто парализовало, лишило возможности контролировать свои собственные руки и язык. Немой, парализованный, но, наконец-то, зрячий. Он так мечтал увидеть, что готов был отдать что угодно за этот дар, хотя и такой ненужный. Он и без того прекрасно ориентировался в пространстве. По звукам, запахам и движениям. Но зрение - такой человеческий дар. Он не был готов заплатить так дорого. Он видел безумные комнаты дворца Шарха, его дворца. Или уже не его? Став узником собственного тела, он понял, что повелитель неизгоняемых все это время умело создавал ему иллюзию власти, давал силу, маскировал желание быть человеком желанием жить. Насколько он был глуп. Он верил, что договор с духом будет честным и справедливым. Он верил, что именно оригинальность мышления и хладнокровие спасут его однажды. Не сильно ему помогли древние трактаты. Шарх обещал ему жизнь, власть над неизгоняемыми, способность чувствовать все так же, как обыкновенные люди, взамен на его тело. Он так хотел жить. У него не было выбора. Магам Румунга либо удалось бы пробудить в нем сущность, которую он так долго сдерживал, и подчинить его, лишая всего, либо убить. А Шарх обещал больше. Он так хотел жить. Продолжая оставаться взаперти в течение бесконечного, как ему казалось, периода времени, он постепенно сходил с ума. Лишь какие-то странные, ничего не значащие для него теперь обрывки воспоминаний поддерживали его. В те короткие и счастливые мгновения, когда эти воспоминания всплывали перед глазами, он видел странных, теперь незнакомых ему людей. Он видел белую женщину, глаза которой, кроваво-алые и жестокие, с такой любовью смотрели на него. Строгого мужчину на коне, делающего вид, что не замечает его существования. Беловолосого молодого человека, пристально наблюдающего за ним по ночам в опасении, что он совершит что-то плохое. Леса, сады и поля, казавшиеся чем-то родным и теплым, но таким далеким. Пожелтевшие и запыленные страницы. Пахнущие чем-то сладким и тонким письма, в которых не разобрать уже строк. Алые волосы, падающие на чью-то гибкую спину. Высокие башни с внутренними двориками, засаженными яблонями и сакурой, с бамбуком в коридорах. Он видел людей и места, которые наверняка что-то значили для него. Он не помнил. Не помнил даже своего имени. Очнувшись от этого безумия, он видел, как движется по дворцу шиисанов или каким-то другим местам. Однажды, он видел точно незнакомую красноволосую девушку, кричащую от боли, когда его руки держали ее за плечи, когда костяной меч медленно разрезал тонкую кожу на длинной шее, а его зубы впивались в нее, высасывая темно-алую пьянящую кровь. До этого он видел, как эта девушка записывает что-то на клочке бумаги, кладет его в шкатулку и закапывает в знакомом ему месте. А после ее громких отчаянных криков, его руки выпустили ее, и черная водяная гладь поглотила тело. Он снова погружался в убийственно-страшное для него безумие. И снова четкие силуэты. Теперь он видел темный мост под сиреневым небом, тусклые огни фонарей и гибкую фигуру, опирающуюся на холодную каменную ограду. Она всматривалась в даль реки, находила глазами горизонт и размышляла о чем-то своем. Ледяной страх наполнял его. Он не мог дышать, но если бы был способен на это, он бы задыхался. Он шел к ней. Он видел ее лицо, такое знакомое, и в то же время такое чужое и далекое, когда она в страхе повернулась. Он что-то говорил, но он не слышал себя. Он видел лишь, как вырезает из ее руки клочок бумаги, другой рукой зажимая ее рот. Он видел свои руки, окрашенные ее кровью. Она еще тяжело дышала. Он видел, как он даже несколько аккуратно поднял ее с каменного моста, укладывая на широкую ограду. Он видел ее счастливый и теплый взгляд, адресованный неизвестно кому, ее легкую полуулыбку и алые волосы, развевающиеся на ветру. Костяной меч коснулся изящной ключицы. Она не издала ни единого стона боли. Тонкий, но глубокий порез нисколько не уродовал ее. Когда она замерла навсегда, все еще глядя на него и улыбаясь, он услышал, как бешено бьется в его груди сердце. Впервые за долгое время он слышал свое сердце. Он слышал, как тяжело он дышит. И чувствовал, как нарастает ярость Шарха.

***

- Мне показалось, твой друг немного не в себе. Что такое могло происходить там? - вежливо скрывая любопытство, Тора пыталась выведать все, что знал Сагюнаро. Даже ей не удастся провести его. - Секреты профессии, - ухмыльнулся заклинатель. - Главное, что теперь все будет хорошо. - А вдруг нет? Раньше я как-то не думала о духах, это все было таким далеким. Оказывается, любой может подвергнуться их влиянию, - с сомнением ответила девушка, нервно перебирая в руках алые пряди. - Если хочешь, я буду следить за тобой. Даже издалека, - осторожно ответил Сагюнаро, надеясь прогнать опасения девушки. - Как? - Отправлю к тебе маленького шпиона, - улыбнулся заклинатель в ответ на удивленно поднятые красиво изогнутые брови циркачки. - А письма он сможет носить? Мне же надо будет как-то благодарить тебя за такое внимание, - смелая и широкая улыбка кольнула Сагюнаро. - Думаю, он справится. У него хорошее пространственное ориентирование. Какое-то время они просто стояли, глядя друг другу в глаза. Две разные души схлестнулись в одном сражении, от которого летели лишь темно-бирюзовые и светло-голубые искры. - Спасибо за все, заклинатель. И пожелай своим друзьям всего наилучшего, - произнесла Тора, потом улыбнулась, встала на цыпочки и, положив руки на плечи Сагюнаро, поцеловала его в щеку. Она кинула взгляд в сторону Рэя и Гризли, добродушно помахала им рукой и скрылась в шатре. Все еще стоя спиной к друзьям, Сагюнаро усмехнулся.

***

Он снова видел. Холодно-синюю воду плавно утекающей вдаль реки, темно-зеленые кроны деревьев, кое-где выступающие в них золотые и алые вкрапления. Наверное, это осень. Густой лес окружал его, давил, дневной свет, хотя и неяркий, солнце пряталось за серым небом, был немного неприятен. Внезапно раздавшийся в сознании шипящий голос оглушил его: - Твои друзья так много делают для тебя. Наверное, ты много значишь для них, хотя и ничего не помнишь об этих людишках. Все их старания тщетны. Тебе должно быть жаль их. - Ты нарушил договор, - процедил он сквозь силу так же беззвучно. - Кажется, это единственное, о чем ты помнишь, что ты понимаешь. У меня не было выбора. Они бы нарушили его за тебя. Ты должен был дать всем понять, что они не нужны тебе, что им не к чему стремиться. А ты вместо этого подтолкнул их. Ты должен был сдерживать свои эмоции, я ведь помню, как ты хотел жить. - Они бы все равно не смогли. Ты сам сказал, что все тщетно. - Они идут по верному пути. И чтобы быть сильнее, мне придется отобрать эту силу у тебя. Уж прости. Когда они переступят черту, зайдут слишком далеко, я убью тебя. - Зачем ты убивал тех людей? - А это не я. Это ты убивал их. Чтобы убедить твоих друзей, что тебя невозможно спасти. Нечего спасать. Ты - это я, заклинатель. Это подарок, достающийся не каждому. Ты должен благодарить меня за силу, которую я тебе дал. За шанс выжить, который ты тоже получил от меня. - Это не жизнь. Я ошибся. - А что жизнь? Что ждало тебя? Нищее и недолгое выживание в глуши Аканэ? Это если бы ты не попал к магам. А так как ты попал к ним, тебя ждала смерть. Или же служение им, этим жалким людишкам, унижение для тебя, разве нет? - Убей. - Нет. Я не настолько бесчестен. Я лишь чуть чуть отступился от договора, твоя смерть будет окончательным его нарушением. Шарх умолк. Он снова остался наедине. Заклинатель. Шарх назвал его так. Значит он заклинатель. Внезапно в сознании всплыли странные символы, комнаты, полные магического оружия, духи. Но все снова кануло в небытие. Короткая вспышка воспоминания о нем самом. Он вдруг увидел вдалеке людей. Того знакомого чужака с белыми волосами из воспоминаний, широкого человека, которого он тоже смутно помнил, и незнакомую девушку, так напомнившую его самого. Он напряг память, пытаясь понять, кто она. Он чувствовал ее запах. Корицы, вишни и горячего солнца, которое было таким странно близким ему. Он говорил с ней. А потом были эмоции. Он так давно не чувствовал их до того момента. А потом он потерял себя, потерял контроль над телом и оказался заперт в глубине своего сознания. Она заклинательница. Подруга беловолосого. И снова пустота. Еще одна короткая вспышка. Эти люди шли мимо, достаточно далеко, углублялись в лес. У них было много вещей, они о чем-то говорили, но он не слышал. Девушка достала карту и подала ее беловолосому. Они остановились ненадолго, пока мужчина рассматривал что-то на бумаге, потом двинулись дальше. И, сам того не желая и не понимая, он двинулся за ними, оставаясь далеко от тропинки, в тени деревьев. Снова мрачное безумие. " Как ты думаешь, кто я? " " Лжец "