Tsargrad

Октавиан Август встрял. И сильно. Он уже знал, что такое королева кельтов. Так что не лез ни к ней, ни к её подруге. И союзника своего Бисмарка тоже отговаривал. Мол, да я и не смогу тебе помочь в твоих далеко идущих планах. Меня обложили союзники этих двух ужасных женщин… Третья ужасная женщина, не воин, а воплощение коварной красоты. И чёрный император, готовый за неё сражаться. …А в покоях императрицы зной и ароматы, и входа сюда нет никому, и где-то помололи кофе, и она уже привыкла к этому запаху. Больше, чем ко вкусу, хотя иногда ей нравилось лизнуть свежеизмельчённый порошок. Это так о многом напоминало… – Жарко. А одежда твоя тяжела… На ней-то лёгкое одеяние – и по погоде, и дабы волновать воображение. А он, похоже, уже и забыл, как хорош в национальном наряде. Прельстили императора чужеземные мундиры, ордена и эполеты… – Хотя бы разуйся. Не топчи своими грязными сапогами мои прекрасные ковры… Вскоре они сидят рядом, и она ставит свою ступню на его. В нём чувствуется порода – щиколотки тонкие, и сама нога лишь чуть шире, чем у женщины подле него. Сейчас только так они и соприкасаются – очень интимно, но будто бы и невзначай. Говорят они о делах, о перемещениях своих секретных агентов, о том, куда может качнуться маятник международной политики. Кажется, императрица многого не договаривает. Кажется, императору всё равно. – От Константинополя до Стамбула – не ближний свет, – шепчет она будто с намёком, будто и совсем не о том. – Да… И все хотят знать лишнее.