Барабанщики в его голове

Эрвин Смит не был глуп. Это было понятно всем и каждому, но у Фарлана не было привычки доверять общественному мнению. То, что представляется очевидным, зачастую оказывается совсем иным при ближайшем рассмотрении – простая истина, которой Фарлан жил; изменять же своим привычкам он не собирался. Но, сказать по правде, Фарлан успел разочароваться в капитане Смите всего за пару минут. Только глупец будет хранить секретные документы в ящике своего стола, разве нет? Это было настолько опрометчиво, что… Фарлан даже немного расстроился. Ведь поначалу Эрвин показался ему достойным противником. Хотя, возможно, таковым он и был. Нужного в столе капитана не оказалось – Фарлан перепроверил трижды, обыскал еще и шкафы, но нашел только старую-престарую бутылку вина, а Эрвин… Эрвину могло просто повезти, Фарлану хотелось так думать. Пусть, пусть они трое – Леви, Изабель и сам Фарлан – и так казались слишком подозрительными, но… Как же было бы плохо, если бы Эрвин понял что-то с самого начала. Нет, он просто не мог понять. Он просто забрал бумаги с собой… С собой – это куда? Порой Фарлану хотелось иметь при себе корпус барабанщиков. Чтобы каждый раз, когда он догадывался о чем-либо, они подчеркивали его успех музыкальной ноткой, повышая и так не низкую самооценку… Потому что больше никаких почестей, кроме оркестра в своей голове, ждать Фарлану не приходилось. Жаль, что понял он все в не слишком удачный момент. «Он носит их с собой. Документы у него под одеждой!..» - пронеслось в его светлой голове, когда он окинул взглядом стоящего перед собой Эрвина. Это было очевидным, это казалось настолько очевидным, что в пору было волосы на себе рвать, понимая, что просто так нужные бумаги не достать, и… Не очень ловкий диалог с Эрвином лишь только послужил знаком его внутреннему дирижеру. Барабанщики отыграли композицию «лузер». Фарлан вырос в трущобах. Фарлан привык притворяться, он умел это делать, пусть давно уже мог позволить себе говорить лишь то, что действительно думает – да только вот возникла проблема действительно нерешабельная… Обычными методами. И он даже не знал, что ему нужно изобразить – нет, не так: он не хотел об этом думать. Оставалось только действовать. Что он забыл в такой час на верхних этажах, около спален высокопоставленных персон? Зачем он туда пошел? Действительно ли заблудился? Эти вопросы покажутся глупыми и ненужными, если правильно себя подать, подать, действуя только лишь инстинктивно и надеясь на слепую удачу. Надеясь на порядочность Эрвина Смита. Ему не нужно было льстить – такие люди, как он, ловят других на лжи постоянно. Перед ним не нужно было стелиться, перед ним не нужно было выделываться или вести себя развязно – ведь Фарлан таким не был на самом деле, а все могло зайти куда дальше, чем он ожидал. Ему нужна была лишь своя искренность - искренняя искренность, на деле лишь обман, но… Заставить человека с высокими моральными установками поверить в собственные темные стороны обычно просто. Эрвин Смит поддался, открывая дверь перед Фарланом. По спине того лишь пробежал холод, когда он почувствовал спокойное дыхание мужчины на своем затылке – и удалось только проследить краем глаза, куда Эрвин положил ключ. А потом – пойти на поводу, молясь всем богам, чтобы хотя бы собственное тело не подвело. - Знаешь, ты кажешься мне умным, - произнес Эрвин не тихо, во весь голос, будто между прочим, и освободил плечи Фарлана от верхнего комплекта ремней. – Надеюсь, что не просто кажешься. - Хотелось бы соответствовать вашим представлениям, - прохрипел в ответ тот, чувствуя сильные руки на своих бедрах, и сглотнул. Чуть дрожащими руками начал расстегивать экипировку капитана, чему Эрвин мешать не стал, но и способствовать не торопился. – И вы ведь интересный человек, не так ли, капитан? Эрвин слабо усмехнулся. - Хотелось бы соответствовать твоим представлениям, - повторил он за Фарланом. – Я слышал, что твоя подруга разделяет наши идеи и желания?.. - Изабель? – проронил Фарлан, и в мыслях всплыла горячо любимая рыжая макушка. – Да, она и меня… Пыталась уже убедить. - У нее получилось? – потянул Эрвин за светлые рукава, обнажая острые плечи Черча, и тот вновь дернулся – а потом сам опустился… Ниже. Он был уже обнажен по пояс, а на капитане все еще было много одежды, и документы были под нею. - Мне кажется, у вас в любом случае получится лучше, - мягко улыбнулся Фарлан, расстегивая пуговицы рубашки Эрвина, и заметил краем глаза чуть помятый конверт. А потом его сердце будто замерзло от страха: голубые глаза Эрвина следили за ним очень внимательно. Нужно было торопиться, и Фарлан решился на более отважный ход. Да только ноги его подвели, и он, чувствуя, как от страха теряет контроль над телом, чуть не упал на пол – упал бы, если бы Эрвин его не подхватил. - Ты, очевидно, уже проникся духом разведкорпуса, раз действуешь по принципу «сейчас или никогда», - крепко держа его за запястья, протянул капитан. – Но, знаешь, вряд ли ты сможешь даже раздеться передо мной, не говоря о чем-то большем. Готов поспорить, что ты вообще девственник. Губы Фарлана будто обсохли, он мазнул по ним языком просто для того, чтобы не было больно открыть рот – а потом склонил голову перед Эрвином. - Я прошу прощения. - Я не зверь и не идиот, - послышалось в ответ, и капитан протянул юноше его рубашку – вместе с комплексом ремней и курткой. – Не дури так больше. И лишь только когда Фарлан оказался у двери, уже полностью одетый и экипированный – без привода, разумеется – Эрвин добавил: - Спокойной ночи, Фарлан. А Фарлан кивнул – и неумело отдал честь, под стать барабанщикам в его голове.