Логическая задача

В детстве Ришку было очень легко довести до белого каления. Стоило начать ей что-то говорить и оборвать мысль на середине – и она не отставала, требуя продолжения. Плевать, что ты и сам уже не помнил, что хотел сказать. Отделаться от назойливой малявки можно было, лишь придумав мнимое окончание фразы. Тогда она успокаивалась. Работало лет до девяти, пока Ришка не узнала, что люди умеют врать. Если бы вы узнали, что один из ваших друзей лжец, вам бы было плевать? На втором курсе, когда в их расписании прибавился такой нудный предмет, как логика, Ришке больше всего не нравились логические задачи. Три вора сказали… один из них врал, кто врал? Когда ей приходится столкнуться с этой задачкой в реальности, она уже на третьем курсе. И логики у неё в расписании нет. Сначала Саша, отведя её в сторону, говорит, кто же автор всех гнусных слухов, гуляющих о ней по учебному заведению последний месяц. Слухи Ришку не волнуют, как и львиная доля человечества, но то, что автор – Игорь, заставляет её закипеть. Игорь и Саша ей друзья. Из всего человечества. А Игорь на претензии только удивлённо и слишком натурально восклицает, что это бред. И с Сашей он теперь не разговаривает. Ришка не понимает, кому верить. В девять лет она узнала, что люди умеют врать, когда мать, приведя домой нового «папу», дала ей таблетку снотворного, потому что комната в квартире одна, и Ришка не спит на кухне. Ришка спит в этой же комнате в раскладном кресле, стукаясь головой об подлокотники. Ришка выплёвывает таблетку и прячет её под подушку, и этой же ночью узнаёт, что люди умеют врать. Таблетку она находит, обслюнявленную и с прилипшим пером, морщась от омерзения и отлепив перо, глотает, потому что познаний больше не хочет. В ту же ночь она узнаёт, что снотворное на неё не действует. И таблеткам больше не доверяет. Игорь и Саша ставят ей логическую задачу – если врёт Саша, то правду говорит Игорь, и наоборот. Но никак не вместе – оба правду они говорить не могут. По логике у неё могла бы быть пятёрка, если бы Ришке не было бы так плевать на свои оценки. И что она терпеть не может, когда от неё чего-то требуют. Тройка у неё по логике, потому что пятёрку с неё стребовать хотели. Оценки знаний не отражают. Кто-то точно врёт. Сонная осенняя муха бьётся в стекло. Ришка смотрит на неё так, будто у неё в комнате не муха, а зелёный пришелец. Мухи быть не должно. Квартира закрыта, форточки затянуты сеткой, окна не открывались уже года два. Мухи тут быть не может. А она есть. Ришка закрывает окно занавеской, чтобы не видеть муху, которая может пошатнуть её логику мира. Эту логику и так уже пошатнули, задав ей задачку, похожую на те, что она старательно решала на втором курсе. Если врёт Саша, то не врёт Игорь, и наоборот. Но правду говорить оба не могут. Муха обиженно жужжит. – Ну разве тебе не плевать, кто из нас тебе соврал? – спрашивает как-то Саша. Ришка удивлённо на него смотрит. Ну, как, например, ребёнок, которому говорят, что Деда Мороза нет. – Если бы кто-то из твоих друзей был лжецом, тебе было бы плевать? – спрашивает она. Сашка молчит. Ришка уходит. Задачку логическую решать. Через неделю у неё начинает болеть горло, и врачи уверенно вещают, что это ангина. Потом, видя, что гланды Ришки не стремятся превращаться в монстров из третьего Сайлент Хилла, диагноз всё-таки меняют. Ришка открывает рот перед зеркалом. Ей интересно, как должны выглядеть монстры из третьего Сайлент Хилла. В него она не играла. А ещё у неё второй день приступы выматывающего кашля. И тело горит. Ришка находит градусник, уверенно суёт его себе под мышку, ждёт положенное время. Увидев цифру, близкую к сорока, охает и несёт показать это дивное диво отцу. Через час дом полон врачей. Отец всегда умел паниковать. В больнице ей скучно, в больнице ей лезут в душу, мешая решать логическую задачку, и всё время повторяют про навязчивое состояние. Ришка не вдумывается – ей интереснее читать конспекты с пропущенных занятий, которые ей приносят Игорь и Саша, по-прежнему не разговаривая друг с другом. К знаниям она тянулась всегда. К оценкам – перестала в девять лет. – Какие у тебя друзья хорошие. – заводит разговор медсестра. Ришка неохотно отрывается от схемы устройства сетевой операционной системы и смотрит на неё. – Наверно, один из них твой парень, да? – У них девушки есть. – скучным голосом говорит Ришка и снова возвращается к знаниям. Ей страшно помыслить о том, что кто-то когда-нибудь будет делить с ней её комнату. Когда ей исполняется тринадцать лет, они меняют квартиру на другую, в которой есть комната лично для неё, и Ришка, по приезду, просит поставить туда замок. Который, правда, никогда не закрывает, но сам факт его присутствия ей нравится. С тринадцати лет она никого не приглашает в гости и сама в гости не ходит. Было бы вам всё равно, если кто-то из ваших друзей оказался лжецом? С восемнадцати лет Ришка знает, что лжецов в своём окружении терпеть нельзя – когда мать выгоняет её из квартиры и любимой комнаты. У неё, правда, ещё есть отец, к нему Ришка и идёт. Но в его квартире в её комнате замка уже нет. А попросить поставить Ришка стесняется. Мать звонит через полгода, скучным тоном уточняя, нельзя ли выписать Ришку из квартиры, где она уже не живёт, потому что квартиру надо бы продать. Ришка замирает у телефона, часто-часто моргает и молчит. Потом – передаёт трубку отцу, чтобы больше никогда не слышать голос матери. Лжецов рядом с ней быть не должно. Уже давно понятно, что в больнице её продержали до самой зимы отнюдь не из-за кашля, и что с таким диагнозом, как у неё, хорошо бы лечиться. Таблеточками. Которым Ришка не доверяет. Саша и Игорь смотрят на неё с сочувствием. А ей хорошо, потому что можно писать диплом. Который ей не пригодится. Потому что таких, как она, лечат, а не дипломы дают защищать. К середине лета диплом написан и защищён, логическая задачка не решена, они опять переезжают. В областной центр, где врачи получше, и где, быть может, обойдётся без таблеток. Отец твердит, что это из-за матери, Ришка молчит и старается найти книгу поинтереснее. Читать ей, кажется, диагноз не запрещает. Игорь и Саша приходят проводить её на вокзал. В вагон не лезут, но смотрят в окно – как она раскладывает вещи, как садится у окна и смотрит на них. Один лжёт, второй говорит правду – но не оба. Ришка закрывает окно занавеской и обещает себе забыть всё, когда поезд тронется с места. Когда поезд трогается с места, она находит ответ своей логической задачи. Находит, улыбается, и убирает занавеску с окна. Поезд несёт её в новую жизнь. И, может быть, действительно обойдётся без таблеток. Ответ по всем законам логики может быть один – лгали оба. И лжецов рядом с ней уже не будет.