Трк

      В каменных лабиринтах Некроллдина царила тишина. Лето стояло в самом разгаре, и ветер не проникал в огороженный стенами внутренний двор. Но Андор всё равно ёжился, чувствуя, как сквозняком в душу проникает беспокойство. Что-то в этой тишине было неестественным, вызывало тревогу. Словно в ловушке. Не покидало ощущение, что за ними следят.       Он шёл в полной темноте, мысленно отсчитывая шаги. Лапы увязали в рыхлой, влажной земле, а затхлый воздух обдавал терпким ароматом гнили. Точно не храм, а кладбище. Прав Коготь: эти земли более не принадлежали живым.       Лианы, туго сплетённые причудливой сетью-паутиной, плотно увили развалины. Порой сквозь них приходилось продираться когтями. Узкие кривые тропы сменялись пыльными улицами и скелетами зданий — следами битвы, произошедшей в храме столетия назад. Чудовищного вида идол, давно скатившийся с разрушенного пьедестала, уставился в небо чёрными немигающими глазами. Один взгляд на него давал представление о бывших обитателях храма.       Отряд грифонов уже преодолел большую часть намеченного пути, когда позади зарычал пленённый дракон. Взметнулись испуганные вороны.       Последовал приказ, и гиппогриф, шедший последним, хладнокровно дёрнул цепи, пропущенные сквозь челюсти пленника. Из вновь открывшейся раны брызнула кровь, и рык перешел в беспомощный хрип. Изувеченный, но ещё несломленный дракон держался на последнем дыхании, отчаянно цепляясь за угасающую надежду. Едва тлеющий уголёк жизни обречённого поддерживала магия.       Набрякшие влагой тучи неохотно разошлись, подчиняясь хлёстким ударам бесноватого ветра, и яркий, мерцающий диск луны полностью обнажился, окутывая руины серебристым светом. Мрачная громада Некроллдина высилась над непрошеными гостями в окостеневшем, жутком великолепии.       Андор поднял крыло — сигнал отряду остановиться. Скользнул взглядом по обветшавшим зданиям.       Картина разрушений угнетала. Повсюду обломки, поваленные колонны, покосившиеся стены, башни без крыш и дикие заросли. Сизый мох ковром лежал на упавших камнях и бородой свисал с башен, покачиваясь на слабом сквозняке, словно бессильная рука покойника. Из трещин, бойниц и окон выползал чёрный плющ, щерящийся шипами.       Уныние и запустение.       Несмотря на туман, Андор заметил, что храм больше напоминает крепость.        — Рипли, — негромко позвал он, и небольшой пепельный грифон поднял голову. — Ты упоминал, что изучал историю древних.        — Да, капитан. До войны я был архивариусом.       Андор удовлетворённо качнул хвостом:        — Отлично. Тогда продемонстрируй свои знания. Что ты можешь сказать о здешних руинах?       Рипли внимательно огляделся.        — Немногое, капитан, — проговорил он хрипловатым голосом. — Храм принадлежал нероям.        — Нероям? — удивился Андор, ещё будучи птенцом, не раз слышавший о высокоразвитой расе рептилий.        — Не смею врать, капитан. Они бесследно пропали несколько веков назад. Причины неизвестны. Судя по рисункам, внешне напоминали виверн. — Взгляд Рипли остановился на тёмно-зелёной пирамиде, возвышавшейся в центре на шестьдесят метров, не меньше. — Все их постройки облицованы малахитовыми блоками, а каркасы выполнены из неизвестного материала, аналогов которому в природе не существует. Или пока не обнаружено. По прочности он превосходит даже драконье железо, — Рипли горестно вздохнул, и его тонкие серые крылья поникли. — Исследования и экспедиции шли в самом разгаре, когда драконы начали войну. И теперь…        — Сейчас не до этого, — оборвал Андор, вглядываясь в обломки храма. — Но если это и вправду многовековые руины нероев, то как ты объяснишь вот это? — крыло указало на покосившуюся башню.       Рипли скользнул за ним взглядом и вздрогнул. В башне зиял пролом, из которого торчали огромные пожелтевшие кости. Зверь был крылатым, с четырьмя мощными конечностями и двухметровым рогатым черепом.        — Можешь не продолжать, — Андор развернулся к гиппогрифу. — Коготь, подготовь круг для заклинания. Рипли, твоя задача – следить за пленником. Приступайте.        — Есть.       Андор нервно выпустил когти:       «Боги, молю! Ниспошлите мне сил, чтобы вытерпеть это вновь». — Хвост грифона дернулся, выдавая волнение хозяина. Чтобы прибегнуть к помощи артефакта, необходимо дорого заплатить. Стоит ли?       Определённо. На кону операции исход войны и судьбы горстки выживших грифонов. Что в сравнении с этим могут значить гордость и жизнь одного?       Удар крыльев – и крошка мелкого камня летит прочь.       «Кто-то всё равно должен стать Жертвенным Агнцем», — с тоской подумал Андор, уставшими глазами наблюдая за работой Когтя. Подул свежий ветер, точно при первом полёте с отцом — в жизни, правда, капитану такого испытать не довелось. Брошенный птенец, он рос в полном одиночестве. Но если закрыть глаза и представить…       «Ветер?» — Андор резко обернулся и чуть не ударился клювом о клюв.        — Рипли! Что ты!.. — зашипел он. — Немедленно вернись на свое место! Неужели ты не понимаешь, что Коготь не должен узнать?!        — Андор, Коготь всегда уходит в поручения с головой. Ты лучше меня это знаешь, — в темноте янтарные глаза серого грифона недовольно сверкали. — Ты обещал всегда быть со мной, забыл? — спросил он, сплетая хвосты и зарываясь клювом в перья капитана.       Андор выдернул хвост из плена, избегая разочарованного взгляда, и ушёл в сторону, бросив через крыло:        — Рипли, вернись на своё место.       Сердце сжималось в тиски, но теперь отношения только мешали. Андор зажмурился и продрал когтями землю.       Почему всё должно быть именно так? Это несправедливо! Драконы напали внезапно и без видимых причин. Пронеслись тайфуном, оставляя после себя лишь смерть и разрушения.       Первыми под ударом пали защитники Орис-Нара. В кровавой мясорубке выжил только военный курьер, успевший покинуть обречённых с ужасной вестью, и благодаря ему она быстро разлетелась. Грифоны стали готовиться к атаке. Однако, после первого же боя стало ясно, что силы драконов значительно превосходят их собственные. Началось массовое истребление. Агрессоры безжалостно захватывали по три коргана каждый год. Число погибших быстро перевалило за сотни. Те немногие, что выжили после сражений, говорили о вмешательстве тёмных сил. По их словам: даже смертельно раненые драконы продолжали бой.       Шёл третий год изматывающей войны. Остался последний корган. С такими малыми силами контратаковать было невозможно. Практически все защитники к тому времени оказались перебиты, многие – в плену, в том числе самки и детёныши. Каждый день у ворот появлялись новые раскромсанные тела, ввергая оставшихся в пучину отчаяния. Некоторые не выдерживали и выбирали лёгкую смерть, складывая крылья на большой высоте. Сильные духом готовились к последнему сражению. Но на краю гибели расы боги смилостивились, подарив искорку надежды.       Легенды гласят, что некий могущественный артефакт — Сердце Таналоса — способен обратить драконов в безвольных рабов. Два года самые отчаянные пытались разыскать его, в то время как другие попросту не верили в Сердце, считая эту историю ложью во имя надежды. Но несколько дней назад легенда стала такой же явью, как ежедневный восход солнца. Скорбь мрака, мифический ключ к этому артефакту, считавшийся такой же легендой, был найден. Грифоны воспряли духом.       Был спешно сформирован специальный отряд из выжившей элиты — двух грифонов и гиппогрифа. Отряд из лучших, на чьи крылья возложили все оставшиеся надежды.       Первое же использование Андором ключа принесло результаты. Они напали на след заветного артефакта. Но грифон поклялся держать в тайне цену за помощь Скорби Мрака.        — Всё подготовлено, — доложил подошедший Коготь.       Капитан на мгновение сомкнул веки:        — Начинаем.       Наконец Андор справился с неприязнью: действия обрели чёткость, а взор – уверенность и спокойствие, присущие грифонам. Он прошёл в центр подготовленного круга. Тёмно-серебристые когти подцепили медальон. Поверхность, гравированная рунами, сверкнула в лунном свете кроваво-красным.       Он поднял лапу выше и, опустошаемый близостью артефакта, сиплым голосом изрёк заклинание. Воздух перед грифоном сгустился, задрожал, как марево в жаркий летний день. Невидимый гигантский нож с чавкающим звуком рассёк его, оставив чёрную, как дёготь, рану. Земля содрогнулась от страшного потустороннего воя, и в мир ринулись вихрящиеся сгустки чёрной материи. Повинуясь скрытой воле, клубы приняли узнаваемые очертания. Вспыхнули раскалённые угли глаз, и к грифону устремился чёрный клубящийся змей. Тугие кольца обвились вокруг своей жертвы, смыкая на шее челюсти. Лапы грифона подкосились, взор затянула кровавая дымка. Силы стремительно угасали — змей высасывал энергию до последней капли. От места укуса разливался холод, охватывая тело почти целиком. Удар о землю. Тьма.       Очнулся Андор от звука разбивающихся капель в кромешной темноте, посреди сталагнатов. Попробовал пошевелиться и едва сдержал стон: мышцы судорожно взвыли. Разозлившись на самого себя, грифон вскочил, но загромыхала цепь, и шею болезненно дёрнуло вниз.        — Ошейник?.. — Андор нащупал железный обруч и озлобленно рассмеялся. — Чёрт побери, Вирен! Ты жалкий червь!       Слова утонули в тишине. Грифон выругался и попытался разорвать цепь, но металл, несмотря на свой проржавевший вид, держался крепко.       Внезапно в темноте сверкнули два злобных глаза, и Андор едва увернулся от молниеносного хвоста. Новый удар заставил Андора наклонить голову. В третий раз хвост рассёк шкуру, и на камень закапала кровь.       Что-то ударило по его лапам. Андор рухнул как подкошенный. Тело обвили могучие кольца и начали неторопливо стискивать, выдавливая воздух и остатки сил. Прямо перед клювом возникла огромная зубастая пасть. Почти одновременно что-то влажное и острое ткнулось в подхвостье. Андор стал отчаянно вырываться, но удушающие змеиные объятия легко пресекали любое сопротивление.        — Ш-ш-ш... Пр-рекрас-сный сосуд! — гнусаво прошипел Вирен.       Несколькими мощными рывками гигантский змей вогнал один из своих органов в грифона. Андор сдавленно заклокотал, и змей сразу же воспользовался моментом, обхватив клюв в зверином поцелуе, парализуя ядом. Пещеру наполнял терпкий запах спаривания.       Сколько прошло времени, Андор не знал, но определённо больше часа. Чередуя органы, Вирен излился два раза и подходил к третьему. Мерзкий чавкающий звук усилился, змей застонал от наслаждения, и свирепая сила раздула его мышцы. Он зашипел, с упоением прислушиваясь к булькающему семяизвержению.       Последнее, что увидел грифон — мощные челюсти, устремившиеся к горлу.       Андор открыл глаза медленно, с заметным усилием. Кошмар кончился, но жуткая пещера со змеем впечаталась в память раскалённым клеймом.       Не обращая ни на кого внимания, он тяжело сел и закрыл голову крыльями. На какой-то момент окружающий мир потерял всю значимость. Остались лишь всепожирающее пламя злобы и ненависть к мерзкому ритуалу.        — Капитан? — взволнованно окликнул пепельный грифон.        — Я в полном порядке, — солгал Андор, не узнавая своего охрипшего голоса. — Сколько я пробыл без сознания?        — Около минуты, — сказал Рипли с явным облегчением и с опаской добавил, — в прошлый раз вы очнулись быстрее.       Андор глубоко вздохнул и сложил крылья на спине:        — Ясно. Продолжайте следить за пленником.        — Да, капитан, — грустно ответил пепельный грифон, отворачиваясь.       Андор проводил Рипли долгим измученным взглядом.        — Коготь.       Гиппогриф поднял голову.        — Мы не должны оставлять следов своего присутствия. Уничтожьте круг, — Андор подобрал выроненный артефакт.       Насытившийся похотью, медальон излучал ровное сияние. Андор с омерзением зажал его в клюве и ощутил пьянящий поток энергии. Голова закружилась, с клюва потекла кровь. Привычный мир расступался, как ненужная декорация. Прошло несколько секунд, прежде чем капитан смог увидеть, что всю территорию храма опутывают тончайшие полупрозрачные нити.       Убедившись, что магия в силе, Андор направился к пирамиде. Время играло против него — тело не могло выдерживать длительную магическую нагрузку. Каждый шаг отдавался звоном в голове. Глаза ныли от боли. Горький опыт использования Скорби Мрака подсказывал, что скоро потекут кровавые слёзы. Вспоминая их, капитан вздрогнул. Затем наступит невыносимая головная боль, а последний этап — гниение. «Час – это максимум», — решил Андор, спешно двигаясь мимо разрушенных арок.       Кругом, призраками прошлого, громоздились необычные механизмы, похожие на гигантских пауков. Андор не мог не удивиться: сделанные из неизвестного тёмно-зелённого материла, они практически не подверглись губительному влиянию времени. Грозные восьминогие машины, вероятно, служили стражей. Инженерам стаи здесь бы, несомненно, понравилось. Почерпни они немного знаний древних до начала войны – и, кто знает, вдруг это помогло бы склонить чашу весов на их сторону?       Грифон прошёл мимо древних машин и скрылся за поворотом. Наблюдавшие за ним узкие фиолетовые глаза полыхнули огнём и исчезли.       С каждой минутой неестественная тишина давила на сознание всё сильнее. «Уж лучше крики раненых — это хотя бы поддаётся объяснению», – капитан пытался прогнать мрачные мысли и изо всех сил старался не смыкать глаз. Лапы подкашивались и практически не слушались. Он шёл на остатках силы воли, всматриваясь в бесчисленные энергетические пуповины. Прошло немало времени, прежде чем артефакт засиял огненно-красным светом. Андор остановился и вынул его из клюва: две переплетённые змеи постепенно тускнели. С трудом переводя дыхание, он пристально осмотрелся по сторонам. Если не учитывать статуи крылатых змей, щедро украшенные синими камнями, вход в пирамиду напоминал узкую лазейку. Внутри был длинный тёмный лаз со стенами из зелёного камня, ведущий к блестящему от сырости входу.       Андор двинулся по туннелю древнего храма. В конце обнаружилась дверь из того же зелёного камня что и стены.       Вода ручейками стекала по перьям, пятнами растекаясь по крыльям. Капитан поднял лапу и надавил на выпирающий каменный блок с рисунком когтистой лапы. Ничего не произошло, и Андор снова поднял лапу, но в это мгновение дверь шумно отошла вниз.       Дохнуло сухим и мёртвым, словно дыхание мумии, воздухом. Запах старых костей и гнили заставил Андора закашляться. Внутри было ещё темнее, чем в коридоре.       Андор прошёл в проём и оказался в просторном зале, по кругу которого тянулись ряды статуй драконов. Со стен свисали проржавевшие и оборванные цепи. По полу растекались лужицы воды, просочившейся из туннеля. Потолок скрывала темнота.       Капитан подошёл к одной из статуй и смахнул с её морды вековую пыль и паутину. Пустые глазницы мертвеца поведали больше, чем артефакт. В сознании промелькнули строки древних о безвольных рабах. Назад грифон возвращался в мрачных раздумьях.        — Отряд, — окликнул глухим голосом Андор, — Кай не обманул, Сердце Таналоса спрятано где-то в храме. — Медальон висел на цепочке. При других обстоятельствах Андор не стал бы носить ненавистный артефакт прямо на шее, но положить в экспедиционном варианте «налегке» даже небольшой подсумок с припасами было бы проблематично.        — Не будьте поспешны в выводах, Капитан, — заявил подошедший гиппогриф, разминая крылья. — Это всё ещё может оказаться ловушкой. Кай — дракон и наш заклятый враг. Не позволяйте ему себя обмануть, — продолжил он, брезгливо кивнув в сторону, где лежал закованный в цепи зверь.       Андор мысленно обругал себя за то, что согласился взять ящера на задание. Почему совет после стольких мук не даровал этому детёнышу спокойную смерть? Разве, поступая так, они были чем-то лучше варваров? Ко всему прочему, с обрубленными крыльями дракон был лишь серьёзной обузой и препятствовал скорому выполнению миссии. Но сейчас уже было поздно об этом думать.        — Скорбь Мрака пробудилась. Ты не можешь этого… — возразил Андор, но его перебил всё тот же голос:        — С каких пор вы стали доверять артефактам из Мира Мёртвых?       Андор не нашёл, что ответить. Он был прав. Слепо доверять артефакту из Мира Мёртвых, отнятому у дракона, граничило с безумием.        — К тому же, — Коготь перевёл взгляд на медальон, — мы не можем до конца быть уверенными в том, что этот ржавый кусок металла и есть тот самый ключ. — Стоявший рядом с ним пепельный грифон яростно расправил крылья.        — У тебя есть идеи лучше?! — гаркнул он. — Это наша последняя надежда!       Гиппогриф развернулся к пленнику.        — Есть, — на лапах выскользнули когти, — пытать это мерзкое отродье, пока не испустит дух. Он наверняка что-то скрыл!       Дракон попытался подняться, но боль пронзила его с новой силой. Повалившись на землю, пленник вскинул морду на гиппогрифа. Во взгляде – ни капли страха, лишь холодная ненависть и презрение.        — Чешуйчатая тварь, за проступки сородичей ты будешь умирать в страшных мучениях! — Коготь стал приближаться, наливаясь хищной яростью. — Я лично займусь тобою!       Рипли прижался к земле, готовый к прыжку. В последний миг жест капитана остановил его.        — Коготь, — голос Андора прозвучал, словно порыв сухого ветра в пустыне, — не забывайся.       Гиппогриф резко развернулся.        — Вы такой же капитан, как и я! — с нескрываемой злобой прошипел Коготь.        — Однако, не тебя, а меня назначили руководить этой миссией, — спокойно отвечал Андор, — Ты хочешь оспорить этот факт?       Рипли скорее почувствовал, чем увидел, как напряглись лапы капитана, как под золотистой шкурой взбугрились мышцы.       С минуту звери пристально смотрели друг другу в глаза.        — Нет, капитан, — через силу ответил гиппогриф, покорно опуская голову.       Андор, ещё охваченный тщательно скрываемым гневом, развернулся к Когтю хвостом и отдал приказ:        — Разведка местности. Рипли — северо-западная часть храма, разрушенная башня и прилегающие к ней стены. Коготь — северо-восточная часть и внутренний двор.       Плеснули орлиные крылья. Гиппогриф проследовал взглядом за Рипли, не спеша взлетать.        — Коготь, приказ неясен? — спросил Андор, когда удары крыльев окончательно стихли.       Гиппогриф поравнялся с капитаном бок о бок. Андор ощутил тяжёлый конский запах, глубокий, густой, почти как касание.        — Ваш цепной пес не сможет находиться вечно рядом, — Коготь мощным толчком оторвался от земли и расправил крылья. Через долю мгновения непроглядная тьма скрыла зверя.       Неимоверным усилием воли Андор унял бушевавшую ярость. Успех миссии зависел в том числе и от Когтя.       Луна косо освещала островок мостовой. В её мертвенном свете плоские камни казались надгробными плитами, а сохранившиеся постройки – склепами. Молочный туман то заволакивал их полностью, то рассеивался, сразу же зарождаясь в новом месте. Грифон обвёл руины потускневшим взглядом. Пульсирующая боль в висках по-прежнему не отступала и мешала сосредоточиться. Рано или поздно всё кончится. Уже сейчас стоило опустить веки, как сквозь темноту становился слышен нарастающий шум шипения. «Лишь бы успеть», — повторил капитан.       Размышления Андора прервал жалобный рык. Оглянувшись, он увидел, что пленный дракон корчится на земле от боли.        — Не двигайся, будет только больнее, — холодно произнёс Андор. — Заклятие реагирует на сокращение мышц, — грифон приблизился и уселся на задних лапах.       Дракон было отпрянул, но Андор наступил на цепь. Кай метнул на него налитый кровью взгляд. Обнажились поблескивающие слюной клыки.       «Совершенно не боится. Из него получился бы хороший воин», — Андор разглядывал искалеченное тело. Хотелось отвести взгляд в сторону, но невозможно было даже моргнуть. Пытали пленника с особой жестокостью. Серебряная чешуя практически полностью ободрана. Вместо крыльев две уродливые загноившиеся раны с глубокими следами от тесака. Некогда красивый гребень шипов поредел более чем наполовину. Часть когтей на лапах отсутствовала. Обрубок вместо хвоста.       Инкрустированный в грудные пластины красный кристалл, торчащий из них наполовину, – единственное, что поддерживает в драконе жизнь.        — Не хочешь по-хорошему? — продолжил капитан, удивлённо приподнимая бровь. — Я могу усилить заклятие. Это в моей власти. Ты не умрешь, но будешь мучиться.       Лапа дракона легла на окровавленную цепь и натянула её в свою сторону. Грифон бросил цепь и резко развернулся. Хвост гневно хлестал по бокам.        — Трепыхайся, ящер, — севшим голосом произнёс Андор, стараясь выкинуть из головы слёзы.       Первым вернулся Коготь. Приземлившись, он отрапортовал о нескольких драконьих скелетах и колодцах с водой. Отстранённо выслушав, капитан приказал разбить лагерь. Рипли задерживался.       От костра тянуло уютным теплом. Ярко-оранжевые языки пламени жадно лизали поленья. Прогорая, дрова негромко потрескивали и выстреливали искрами.       Мясо стервятников, обычно очень жилистое и жёсткое, после корня арисового куста казалось самым нежным из когда-либо пробованных. Коготь ел быстро, отрывая кусок за куском. Один взгляд на него невольно пробуждал аппетит. Однако к своей порции капитан не притрагивался. Он отошёл от костра и взлетел на крышу башни. Отсюда Некроллдин был как на ладони, чуждый мир располагался в горной долине. Глаза Андора метались по небу в надежде увидеть чёрную точку.       Сзади раздался лёгкий стук когтей по черепице крыши. Капитан облегчённо вздохнул и обернулся.       Перед лапами упало серое окровавленное крыло.