Воля случая

Притаившийся в кустах над обрывом кузен Бенедикт был без пяти минут самым счастливым человеком на планете. Дело оставалось за малым: опустить свой огромный сачок на редкое насекомое, благосклонно почтившее его своим появлением. Очаровательный жук золотого цвета лениво перебирался с одной травинки на другую, и каждое его движение было изящнее, чем у заслуженного танцора. Солнечные лучи отражались от его отполированной спинки, а усики мелко дрожали, как струны тонко настроенного музыкального инструмента. Кузен Бенедикт мог бы бесконечно наслаждаться этим зрелищем, но ещё больше он желал заполучить этот превосходный экземпляр в свою обширную коллекцию. Но в данную минуту ловить насекомое было слишком рискованно; стоило подождать, пока оно приблизится к энтомологу ещё немного. И он ждал, держась одной рукой за корни дерева, чтобы не свалиться вниз, не обращая внимания на впивавшиеся в живот колючие травинки и затёкшую шею. И жук, словно награждая его за терпение, подбирался всё ближе, ближе… — Дядя Бенедикт! — раздался неподалёку детский голос, и учёный мысленно застонал. Зачем нужно было потревожить его в такой важный момент? Он молчал, сцепив зубы, всё ещё надеясь поймать жука, а тот явно насторожился, но всё ещё не спешил улетать, давая шанс. — Мама зовёт вас обедать! — голос приближался, становясь громче, но Бенедикт упорно не отвечал. Если он заговорит, насекомое точно не задержится рядом. Но и это не помогло: теперь вместо зова раздавалось громкое шуршание: очевидно, Джек спускался вниз в поисках дяди. Кузен Бенедикт подвинулся ещё немного вперёд, надеясь изловить жука прежде, чем тот покинет это место, спугнутый шумом — боже, почему потребовалось устраивать обед именно сейчас?! — ведь ещё совсем немного, и его племянник вынырнет из кустов, и тогда… И тогда он упадёт. Ведь сам энтомолог, зная об опасности этого места, спускался осторожно, шаг за шагом, а Джек… В последний раз проводив печальным взглядом несбывшееся украшение коллекции, он повернулся и поймал Джека сначала в сачок, а потом в неловкие объятия. Прижимая к себе испуганного мальчика, энтомолог шепнул слова прощания великолепному жуку, который, больше не медля, взмыл в воздух; словно дразня, описал вокруг них широкий круг и скрылся вдали. Этим днём Бенедикт так и не стал самым счастливым, зато сделал самой счастливой миссис Уэлдон, получившей назад своего сына в целости и сохранности. А уж та, в свою очередь, постаралась скрасить своему кузену горечь утерянной мечты — целых три часа подряд слушала его подробную и наглядную лекцию об эволюции перепончатокрылых.