За правым плечом

Когда-то Локи казалось, что власть принесет ему покой и счастье. Настоящая власть, не та, что была брошена ему, словно объедок с господского стола и длилась один лишь миг. Безграничное, безусловное подчинение – вот где крылось истинное блаженство: сесть на царский трон, поставить себя во главе армии и знать, что тысячи покорных слуг готовы бросить жизни к твоим ногам. Скитаясь по чужим мирам, раздавленный и почти мертвый, Локи предвкушал миг своего триумфа. С каждым прожитым днем он все острее понимал, что без обретенной власти ему никогда не вернуть самоуважение и гордость. Любовь, понимание, жалость - все это превратилось в ничтожные подачки, застилавшие истинную цель. Локи сделал все, чтобы воплотить свои амбициозные мечты. Он шел вперед, не оглядываясь на то, что пришлось оставить, он нашел союзников, он сумел заинтересовать их и заключить выгоднейшую сделку. И вот, почти дойдя до конца, стоя на пороге триумфа, Локи почувствовал, что ошибся. Абсолютная власть не давала ему настоящей радости, чей вкус навсегда остался в полузабытом детстве. Постоянный же контроль над жалкой кучкой смертных приносил одну лишь усталость. Локи тратил все свои силы на то, чтобы забирать их у других, и слабел с каждым днем. Он не знал, что терзало его сильнее: почти достигнутое ненужное всесилие или неумолимо подступающее бессилие? А может, виной всему был тессеракт, с каждым днем светивший все ярче? Локи старался не анализировать: начатое было уже не остановить, и ему оставалось только идти вперед, чувствуя за спиной лишь тьму. Тьму покорных существ, готовых умереть по щелчку его пальцев. Локи быстро перестал различать тех, чей разум он подчинил с помощью магии: все они были безличной массой, полностью утратившей себя. Все, кроме одного, но Локи заметил это слишком поздно. Он был слишком увлечен собой и не заметил, как из тьмы за спиной отделился один человек по имени Клинт Бартон. Он больше не стоял за спиной. Он был за плечом. Локи знал о Клинте немного: только то, что он был одним из людей Фьюри и великолепным лучником. Теперь, впрочем, первую характеристику можно было смело вычеркивать из его послужного списка. Теперь Бартон был целиком и полностью человеком Локи - так, по крайней мере, хотелось думать, пусть Клинт и сумел сохранить свою душу более цельной, чем другие. Но все же, когда Бартон стрелял в очередного врага, Локи не мог избавиться от мысли, что ему целятся в спину. Клинт был непонятным, а потому опасным: он умело блокировал свое сознание от посторонних проникновений. Он не протестовал в открытую, но в каждом его поступке отчетливо сквозило: я подчиняюсь до тех пор, пока позволяю это себе. Каждого человека можно было сломать, Локи знал это, как никто другой. И Клинт Бартон – тоже человек, хоть и удивительно сильный. Вот только его не хотелось до конца ломать. Безусловно, это было незапланированное отступление от плана. Однако оно вносило приятное разнообразие в предопределённость. Предопределенность, с каждым днем все сильнее напоминавшую клетку. Локи нравилось быть рядом с Бартоном, нравилось наблюдать за ним. Клинт был непохожим на остальных смертных, испуганных и запутавшихся. Он не сомневался, и не потому, что гипноз лишил его этой способности. Он изначально был таким, спокойным, чуть отстраненным и уверенным в своих поступках. Временами Локи хотелось поговорить с Бартоном и рассказать обо всем том хаосе, что творился в его голове. Как будто откровенный разговор мог принести ему хоть немного покоя. Временами Локи безотчетно казалось, что Клинту наверняка пришелся бы по нраву чужой хаос. Разумеется, после «исповеди» Бартона пришлось бы убить, но это было бы уже неважно. Это было в принципе неважно, поскольку план был неисполним: контроль над разумом не позволял Клинту стать понимающим слушателем. «К лучшему, - думал Локи. – Это все к лучшему». Однако чем чаще он повторял про себя эту фразу, тем сильнее хотелось ослабить гипноз и посмотреть, что из этого выйдет. Клинт был сомнительным объектом для экспериментов, а Локи питал определенную слабость к риску. При таких составляющих опыт не мог не закончиться взрывом. - О чем ты думаешь, Клинт? – однажды спросил Локи, устав бороться с собственным любопытством. - Ни о чем, сэр, - Бартон даже не повернул головы в его сторону. - Чего ты хочешь? – продолжил Локи, садясь рядом. - Ничего, сэр, - был холодный ответ. - Неужели совсем ничего? – Локи пошел на риск: он ослабил контроль над сознанием Бартона. Самую малость, но этого было достаточно, чтобы увидеть в глазах напротив проблески живых эмоций вместо застывшей синевы. – Ведь наверняка было что-то, что тебе нравилось? В прошлой жизни, пока я не появился? Клинт молча рассматривал Локи так, будто видел его впервые. Впрочем, в каком-то смысле, так оно и было. - Ведь я могу сделать что-то для тебя, - Локи говорил мягко и услужливо, чтобы не спугнуть жертву. – Ты хорошо служил мне, Хоукай. Я могу тебя отблагодарить. Бартон продолжал рассматривать собеседника внимательными серыми глазами. Локи вдруг стало страшно. Он сделал ментальное усилие, и со странным щемящим чувством наблюдал, как глаза Клинта медленно тонут в мертвой синеве. - Стрельба. Я любил стрелять, - внезапно произнес Бартон, отводя остановившийся взгляд. - Тебе этого и так хватает, - пожал плечами Локи. Гипноз возвращался не сразу, и это беспокоило. - Не по живым мишеням, - глухо отозвался Клинт и замолчал: его мысли снова были под контролем. - Ну, хорошо, - резко произнес Локи. – Будут тебе другие мишени. Я же обещал, что исполню твое желание. Жаль только, - добавил он с деланной грустью, - что ты уже не сможешь оценить мой жест в полной мере. …Они приехали на стрельбище ранним утром. На всем огромном поле не было ни души. Вдалеке, на самой линии горизонта, брезжил красноватый летний рассвет; в воздухе висел легкий серебристый туман. - Не лучшая погода, - Локи было холодно: он не мог определить, знобило ли его от усталости, или из-за легкой одежды. Локи нечасто выходил «в свет» без привычной брони, в простом черном костюме и рубашке. Бартон ничего не ответил: он напряженно всматривался в мишени, белевшие невдалеке. - Туман почти рассеялся, - монотонно произнес он. – Это не помеха для меня. - Так чего же ты ждешь? Стреляй, - поежившись, Локи присел на скамью чуть поодаль и приготовился наблюдать. Клинт коротко кивнул, достал стрелу из колчана и умело установил ее на дугу. Его движения были до того ловкими и отточенными, что Локи поневоле залюбовался. Он не понимал, как смертным это удавалось: быть настолько талантливыми и одновременно - ничтожными, жалкими и слабыми в своей массе. Бартон резко натянул тетиву и, неторопливо прицелившись, выпустил стрелу. Со свистом рассекая воздух, та вошла ровно в центр мишени. Локи медленно сглотнул: зрелище было идеальным. Можно было побиться об заклад, что более красивый выстрел не удался бы и самому меткому асгардскому лучнику. Локи не раз видел, как стрелял Бартон, но никогда прежде это не казалось таким завораживающим. Возможно, оттого, что рядом не умирали сраженные его стрелой люди, нарушавшие гармонию зрелища? Локи прикрыл глаза и выдохнул. Он старательно изживал в себе любые эмоциональные привязанности и желания, и сейчас это сыграло против него. Надо было сразу признать, что интерес к Бартону – очередная попытка получить то, что однажды не досталось от другого, в чем-то очень похожего. Признать и держаться на безопасном расстоянии, не испытывать себя очередной приманкой, недоступной и сладкой. Разумеется, Локи мог заставить Бартон исполнить любой свой каприз, однако принуждение к подобному казалось слишком унизительным. Локи и так слишком часто слышал, что без своей магии он ничего не стоит. …Едва выпустив первую стрелу, Клинт сразу же потянулся за второй и пустил ее точно в цель, на этот раз не тратя время на долгое прицеливание. Затем пошла третья стрела, четвертая, пятая… Все они безошибочно попадали в мишень. Локи осознал, что он больше не мерзнет, однако слабость лишь усилилась. Его бросало в жар, и было слишком хорошо ясно, что стало причиной этому. Стоило бы немедленно прекратить эту нелепую игру, встать и уйти, заставив Бартона идти следом. Однако Локи промедлил и проиграл. Клинт посмотрел на него, и в застывшем взгляде на секунду мелькнуло неприкрытое превосходство. Локи опустил глаза. Жар становился нестерпимым, к нему примешивалось легкое головокружение. - Никогда не промахиваешься, да? – язвительно спросил Локи, пытаясь скрыть волнение. - Никогда, - серьезно ответил Бартон. Его глаза вновь утратили всякое выражение. - Дай мне свой лук, я тоже попробую, - Локи небрежно поднялся со своего места и подошел к барьеру. – Знаешь, я был неплохим лучником в Асг… - он осекся, не желая произносить вслух такое родное слово, - в своей стране. - Пожалуйста, - Клинт бережно передал Локи свое оружие и замер за его плечом. Локи и в самом деле был хорошим стрелком, но сейчас не смог даже установить стрелу на дугу лука: она неловко выпала из пальцев. Все дело было в Бартоне, он стоял слишком близко. - Мне помочь? – Клинт неслышно подошел вплотную. Локи шеей ощущал его спокойное, размеренное дыхание. - Помоги, - произнес он, необдуманно и поспешно, чувствуя себя окончательно загнанным в угол. Локи мог легко убить Клинта прямо сейчас, и это не стало бы большой потерей. Напротив, это почти наверняка принесло бы облегчением. Но он снова упустил нужный момент. Легко приобняв Локи, Бартон поставил его руки в правильное положение, и вместо него отпустил тетиву. Стрела вновь поразила цель. - И в самом деле, бьешь без промаха, - отложив лук, Локи обернулся, и чуть было не столкнулся лбом с Клинтом. – А я часто промахиваюсь последнее время, - добавил он почти неслышно. - Вам нужны отдых и силы, - тихо проговорил Бартон. Они стояли так близко, что Локи мог расслышать биение чужого сердца, гулкое и редкое. - Силы? – переспросил Локи, чувствуя, что его голос дрогнул. Теперь весь жар сконцентрировался внизу живота. – Да, пожалуй, ты прав, Клинт. Я так ужасно устал. Локи осторожно провел рукой по подбородку Бартона, будто раздумывая, стоит ли делать следующий шаг. Он почти физически чувствовал, что его контроль слаб, как никогда, и в любой момент мог полностью исчезнуть. Но это и заводило сильнее всего: близость с марионеткой не могла быть и вполовину так приятна, как с живым существом, мыслящим и сильным. - Попробуешь меня убить, не так ли? – шепнул Локи, задевая языком мочку уха Бартона. - О чем вы? – Клинт непонимающе смотрел перед собой. - Не лги, меня тебе не обмануть, - Локи ухмыльнулся. – Не стоит. Бартон вдруг вернул ему ухмылку – совершенно зеркальную. - Если бы я хотел, то убил бы тебя уже давно, Локи-из-Асгарда, - бросил он. – Ты слишком высокого мнения о себе и своей магии. Не все ей покорно. - Да неужели? – Локи почувствовал, что вместе с желанием в нем проснулась злость, безграничная и жгучая. – Уверяю, ты бы не успел прикончить, - в бок Клинту уперся короткий кинжал. - О, любимая игрушка, - снисходительно заметил Бартон. Кажется, он вовсе не был испуган. - Дело не в игрушке. Дело в том, что я быстрее тебя, видишь? – прерывисто шепнул Локи. - Правда? – Клинт крепко сжал его тонкое запястье. – В таком случае, я сильнее, - он резко отвел от себя руку, сжимающую кинжал. – Могу и сломать. - О, это совершенно излишне, - лицо Локи искривила недовольная гримаса. Эмоции превращали его в слабака, и с этим надо было покончить. – Лучше уйди с моей дороги, пока я не разрушил твой слабый смертный мозг, - он отстранился, концентрируясь на контроле чужого разума. - Убегаешь? – Бартон откровенно веселился. – Твой брат сказал про тебя правду: ты истеричная девка, Локи. Локи побелел от гнева: никто, никто и никогда не смел грубить ему так нагло и откровенно. - Вы с Тором говорили про меня? Как приятно, - он поджал губы. – Но, видишь ли, дело в том, что Тор просто немного нервничает. Ему неприятно, что младший брат-полукровка может драться с ним на равных, вот и придумывает про меня небылицы. Локи перевел дыхание и продолжил спокойнее: - В этом он похож на тебя, - он снова подошел ближе, схватил Клинта за ворот рубашки и притянул к себе. – Тебе тоже приятна мысль, что ты, глупый человек, можешь насмехаться надо мной. Но ты забыл одну старую истину, - его губы растянулись в тонкой улыбке, - хорошо смеется тот, кто смеется последним. - Так уверен, что станешь последним? – голос Бартона звучал хрипло. - Не сомневайся, я приложу все силы, - отозвался Локи, чуть отстраняясь. Он снова чувствовал, как бьется чужое сердце – на этот раз гораздо быстрее - Тебе помешают, - медленно проговорил Клинт. – Ты понятия не имеешь, насколько мощная сила тебе противостоит, и лучше бы тебе сдаться сейчас. - Сейчас? – иронично повторил Локи. – А кому именно мне сдаться, не подскажешь? Кто из вас уполномочен меня пленить? Может быть, ты? – он чувствовал, что теперь ведет в их игре, и не мог этим не наслаждаться. - Неплохая идея, - Бартон снова сжал запястье Локи. – Что-то мне подсказывает, что ты сам склоняешься к этой мысли, разве не так? Ты слишком громко ее думал, согласись, - он понизил голос. - Даже я услышал. - Тебе показалось. Я не имею намерения сдаваться тебе,- Локи вскинул подбородок и произнес, неотрывно глядя в почерневшие глаза Бартона: - Но ты можешь заставить меня сдаться, Хоукай. Уговорить меня. - Уговорить? Нет, такая дипломатия не по мне, - Клинт покачал головой. – Я заставлю тебя по-другому. - О, мне не терпится узнать, - Локи склонил голову набок. – Приступай. Бартон разжал захват и сделал не слишком уверенное движение навстречу. - Хочешь, - Локи весь подался вперед, почти прикасаясь своими губами к губам Клинта, - я помогу тебе? Бартон вздрогнул. Горячий шепот пробирал до костей. Он чувствовал себя сбитым с толку: роль ведомого была непривычна для него. - Молчание – знак согласия, - Локи обнял Бартона за шею и издевательски медленно поцеловал его губы. Эта неспешность дорого далась ему: Локи хотел целовать по-другому – крепко, властно, не сдерживаясь. Он не встретил сопротивления, и от этого желание сделать все не так только росло. Бартон мягко отвечал на его поцелуй, и Локи решился взять инициативу на себя: его руки скользнули ниже, забираясь под рубашку. - Не так быстро… Такое чувство, - Клинт отстранился и перевел дыхание, - что ты пытаешься уговорить меня на что-то, а не я тебя. - Ты сам позволил мне это, - Локи прищурился. – А я не отказываюсь от того, что мне предлагают. - Приятно, что тебе нужно мое разрешение, - вернул колкость Бартон. – А если я тебе запрещу? - Не жди, что я подчинюсь, - Локи смотрел лукаво и выжидающе. - Не буду, - Клинт постепенно учился правилам этой странной игры, в которую оказался втянут. Не верь ничему. Понимай все наоборот. Настаивай на своем и будь готов принять удар – или благодарность. Бартон притянул к себе Локи и поцеловал его – грубее и жестче, чем в первый раз. Тот негромко застонал, и Клинт воспринял это как разрешение на следующий шаг. На мгновение Локи казалось, что его самого держат под гипнозом. Он слишком легко позволил уложить себя на землю, слишком быстро поддался на ласки. Или это было всего лишь откатом тех эмоций, что Локи так старательно в себе уничтожал? - Осторожнее, костюм помнешь, - насмешливо шепнул он. - Тебя только это волнует? – Клинт улыбнулся. «Серые глаза, - мысленно произнес Локи. – Серые. Надо запомнить». Он не знал, когда в следующий раз разрешит себе живого Бартона. Может быть – завтра, может быть – никогда. Может быть, Клинт навсегда останется послушной марионеткой. Может быть, Локи разрешит ему уйти. Сейчас меньше всего хотелось думать об этом. Сейчас, когда Бартон поспешно избавлял его от одежды, прерываясь лишь на редкие поцелуи. Наверное, с другим это произошло бы иначе – но уже не произойдет, время ушло. Теперь главным было не упустить очередной момент, прожить его не как всесильное существо, прожить по-человечески. И пусть это казалось банальным и пошлым, пусть так. Локи умел ценить живые воспоминания, ведь у него их осталось так мало. - Ты красивый, - шепнул ему Клинт. Наверняка он считал своим долгом сделать хоть один комплимент, но Локи нравилось думать, что сказанное – правда. - Я не хочу причинять тебе боль, - Бартон как будто забыл, кто перед ним - не просто случайный партнер, подцепленный в баре, но смертный враг. Локи улыбнулся. Наконец-то хоть кто-то увидел его обычным, без тьмы и надуманного всесилия. Локи прикрыл глаза. Все многочисленные «может быть» он решит для себя позже, когда для них придет срок. Не сейчас. Сейчас Локи хотелось просто чувствовать, ощущать, запоминать. Запах травы, сырой от росы, дуновение легкого летнего ветра, тепло чужой кожи и близость с человеком – простым и смертным, однако сумевшим стать нужным. *** Лежать на мокрой траве было не слишком приятно, но и вставать не было особого желания. Воздух влажно пах травой, тишину нарушал только далекий гул, доносящийся со стороны шоссе. - Пора уходить. Скоро здесь будет полно народу, - первым заговорил Клинт. - Неужели стесняешься? – привстав, Локи заботливо отряхивал пиджак от налипшего мусора. - Беспокоюсь за тебя, принцесса, - издевательски бросил Бартон, поднимаясь на ноги и протягивая руку Локи. Тот, впрочем, встал без посторонней помощи и недовольно произнес: - Еще пара подобных шуточек, и я тебя уничтожу. Впрочем, человечество немного от этого потеряет, - едко добавил он. - Не кипятись, - Бартон примиряюще улыбнулся. Ссориться с Локи не хотелось, и не потому даже, что это было в своем роде опасно. Просто не хотелось. - Я пока не знаю, что с тобой сделаю, - задумчиво проговорил Локи. – Совсем не знаю. - Не отпустишь к моим? – Клинт сам не знал, какой ответ хотел услышать. - Не отпущу, исключено, - Локи покачал головой. - Хотя бы не заставляй сражаться против них, - Бартон не просил – он почти требовал. - Как ты заговорил, - Локи ухмыльнулся. – Думаешь, теперь тебе позволено мной управлять? Клинт промолчал. Какая, к черту, разница, что он подумал? Наверняка все это окажется наполовину ложью, наполовину самообманом в момент, когда гипноз окончательно рассеется. И это будет больно. Локи улыбнулся. Иногда Бартон думал свои мысли еще громче, чем он сам. - Не ищи себе оправданий, ты не под гипнозом, - тихо проговорил он. – Нет, нисколько, ни капельки. Я ослабил его сегодня утром, а тебе удалось полностью выйти из-под него. - Но ты же вернешь его? – Бартон совсем не выглядел удивленным. - Может быть, - Локи пожал плечами. – А может быть, и нет. Но хватит разговоров, нам пора. Ты прав, скоро тут будет слишком людно. - Сволочь, - выдохнул Клинт, то ли осуждающе, то ли восхищенно. - Я все слышу, - насмешливо отозвался Локи. – Пойдем. Над стрельбищем всходило ясное алое солнце. День только начинался.