Маджонг

- Ахаха – истерический смех рыжеволосого парня, согнувшегося в три погибели, разносился по всей комнате, невольно заставляя улыбнуться – Ты?! Умеешь играть в маджонг? – он фактически валялся по полу – Никогда не поверю, что ты умеешь играть в маджонг! – рыжий ещё больше начал заливаться, хватаясь за живот. - Куррросаки, ещё одно слово, и ты окажешься припечатанным к стенке – злобный оскал появился на его лице. Он схватил Ичиго за горло, прижимая к стенке - Думаешь, если я пустой, значит тупой и необразованный – горячее дыхание обжигает губы рыжего, рука потянулась к рукоятке пантеры, но временный шинигами остановил его, перехватив запястье – Давай проверим – лицо Куросаки похоже на помидор. Кое-как опустив голову, он кивнул, соглашаясь на предложение – Учти, я просто так не играю, давай на желание – опять та хищная улыбка. - Какие на хрен желания, ты совсем сдурел? – возмущению Ичиго не было предела – Знаю я, какие у тебя желания – опять покраснел, смущенно опуская голову, хотя и длилось это не более трех секунд – Тебе что, в Уэко все мозги вышибли? - Я ведь сказал, ещё одно слово – снова горячее дыхание, опаляющее шею, снова руки, бездумно блуждающие по всему телу. - Гримм… Хватит, давай играть, я согласен – Ичиго не сильно оттолкнул своего оппонента, усаживая за татами – Если я выиграю, ты делаешь весь месяц всё, что я захочу, а если ты – выбирай. Гриммджо пошло облизнулся, давая понять, что именно ему нужно. Он хотел рыжего, очень давно и очень сильно, ещё во время сражений в Уэко Мундо. Даже не так, с первой встречи в мире живых Ичиго заворожил его, заворожил пустого. Не смотря на то, что он человек, он был равен по силе не то, что бы Сексте, а самому Айзену. Но и это ещё не всё. Почему-то именно из-за Куросаки Джагержаг изменился. Когда Ичиго спас его, и приютил у себя дома, словно брошенного котенка, Секста осознал, что те чувства, которые он испытывает к рыжему, это не ненависть. Далеко не ненависть. Когда Ичиго находится рядом, сердце, которое, как оказалось, имеется у пустого, выдавало такие трели, будто сейчас пробьет грудную клетку, показывая то, каков на самом деле Гриммджо Джагержаг. - Даже не думай – резко вскрикнул Ичиго, наблюдая за Секстой – Я понимаю, что тебе скучно после уничтожения Айзена, но я тут не при чем, и срываться на мне не надо – временный шинигами опустил голову, пытаясь не смотреть на Эспаду. Ему было тяжело, очень тяжело. Сам того не осознавая, он тянулся к Джагержаку. Хотя, почему не осознавая? Не даром ведь тогда, в пустыне, он защитил его, не давая Ннойторе добить синеволосого. Рыжий просто не мог позволить ему вот так умереть. Он в принципе не мог позволить ему умереть. - Поздно, Клубничка – оскалившись в своей манере, Гримм показал на дощечки, и взяв их в руку, начал выкладывать, медленно, по одной. Он знал, что Куросаки за ним сейчас наблюдает, не отводя глаз. Знал, что боится, боится проигрыша. И не из-за того, что не любит проигрывать, а из-за того, что потом может случится. А ведь это произойдет, Гриммджо уверен в этом на все сто процентов. Ведь не просто так он последние пол года постоянно ходил к Урахаре, узнавая о мире живых. Вот Панамка и научил его всяким премудростям этой вселенной. Правда, играя с ним, он так ни разу и не победил, что, собственно не удивительно, ведь это Урахара Киске. А вот в своих способностях, по отношению к этой игре, он был уверен. Уверен как никогда. Он точно не проиграет. - Ну что, начнем – как-то вяло, и без особой уверенности, фактически прошептал Ичиго. - Ну давай – издевательская, подавляющая улыбка не сходила с лица Гриммджо всю игру. Тишина поглощала партнеров, сводя с ума. Такая давящая. Ощущение, словно на тебя взвалили ношу по спасению мира, но ты, увы, сам все прекрасно понимаешь. Понимаешь, что тебе не победить. Рыжий не раз испытывал на себе это чувство, но от осознания своего положения легче не становилось ни капли. - Ты слабак, Клубничка – довольная улыбка во все тридцать два зуба ослепила парня, сидящего напротив. - Этого не может быть! Такое просто невозможно – позорный проигрыш, и дрожь пробежала по всему телу, оставляя после себя неприятный холодок – Ты не мог победи… Договорить ему не дали, заткнув рот влажным поцелуем и повалив на пол. Спустя несколько секунд язык Эспады во всю хозяйничал во рту проигравшего. Тихий стон сорвался с его губ, давая понять Джагержаку, что это ему не так уж и противно, как он пытался показать. Ещё больше углубив поцелуй, Гримм коснулся спины Куросаки холодной ладонью. Ичиго неосознанно прогнулся на встречу непрошенной ласке, томно выдыхая прямо в губы парня. Не долго думая, Секста стянул с недошинигами футболку, оголяя накаченный тренировками торс. Ох, он просто прекрасен. Покрывая укусами-поцелуями шею Ичиго, он медленно начал спускаться ниже, не забывая дарить нескончаемые ласки. Стоны и вздохи заполнили комнату, оставляя этих двоих в своем мире, принадлежащим лишь им. А разве много нужно для того, чтобы стать счастливым? Всего лишь три слова. Они многое меняют в этой жизни. Но ни один из парней первым не решится на этот шаг. Избить до полу смерти? Спасти мир от поглощения пустыми? Да пожалуйста, без проблем. Но для того, чтобы произнести это, необходимо намного больше мужества, чем для драк. Когда шершавый язык коснулся сосков рыжеволосого парня, комнату наполнил такой сладкий, просто восхитительный стон Ичиго, от которого у Гримма крыша помахала рукой, прощаясь, и обещая когда-нибудь вернуться. - Ты хоть понимаешь, что ты творишь, Курросаки? – прорычал Джагержаг ему на ухо, поднимаясь, и снова вовлекая в поцелуй, полный страсти. И вновь спустился ниже, обдавая чувствительную кожу жарким дыханием, отчего рыжий схватился за его волосы, немного потянув на себя, прекрасно понимая, что сейчас может произойти. - Не надо, Гримм, пожалуйста – умолял он, севшим от возбуждения голосом. (ну уке же) - Я ведь вижу, что тебе нравится – произнес Секста, не поднимая глаз. Рука, до этого блуждавшая по загорелому телу, недвусмысленно коснулась бугорка на боксерах Куросаки, отчего тот прогнулся до хруста в спине, умоляюще взглянув на эспаду – Ну, я же говорил, малыш – секундная пауза – тебе нра-вит-ся – полушепот-полурык. - Гриииммм… - возбужденный голос Ичиго заводил покруче всех порно журналов, вместе взятых. Слегка оттянув резинку трусов, Секста коснулся рукой возбужденной плоти парня. Он провел пальцем вдоль всего основания, слегка задевая мошонку чуть подрагивающими пальцами. Коснуться, прижаться, поцеловать… Сделать своим, только своим – эти мысли преследовали эспаду вот уже несколько месяцев, не давая покоя. Сейчас, только сейчас есть шанс осуществить свою мечту. Совершая поступательные движения вверх-вниз, тем самым вырывая из груди Ичиго развратные стоны, он коснулся пальцем губ шинигами. Тот, в свою очередь, сначала неловко, и немного стесняясь, облизнул палец, обильно смачивая его слюной. Страх давно прошел, остались лишь животные инстинкты. Но Ичиго не был бы Ичиго, если бы не понимал, что происходит. Плевать на то, что после сегодняшней ночи они больше не увидятся, что рыжий будет проклинать себя за свое поведение ещё добрую половину века. Он просто хочет его, хочет до безумия. Хочет так, что голова идет кругом, словно ты напился до чертиков. И ведь действительно, это состояние опьяняет, делает из тебя зверя, забывшего про то, кто ты есть на самом деле. Очнулся Куросаки только тогда, когда влажные пальцы коснулись внутренней стороны бедра парня. Он невольно поежился, отгоняя мысли о будущем на задний план. Сейчас никого, кроме них здесь нет. Нет времени. Нет пространства. Есть только они. Этот мир создан для двоих, чтобы им наслаждаться. Его просто необходимо выпить до последней капли, иначе потом будет поздно. Когда палец Гримма прошелся по сжатому колечку ануса Ичиго, тот невольно застонал. Первое проникновение всегда болезненно, но он не думал, что настолько. Из глаз невольно брызнули слезы, руки сжали ткань футболки Джагерджага, царапая ногтями нежную кожу. - Гримм… - простонал шинигами, не то от боли, не то от страха. - Малыш, тихо, сейчас все будет хорошо – с этими словами он глубже вошел в девственное тело парня. Ичиго громко вскрикнул, не ожидая такого напора. Спину саднило, все тело парализовало, словно в тебя попали тысячей Гетсугой Теншоу, не давая возможности пошевелиться. Ну все, конец – думал рыжеволосый, ожидая, что его сейчас начнут трахать до потери сознания, а потом выбросят, как использованную куклу. Но не тут-то было. К великому удивлению шинигами, Секста остановился, давая привыкнуть к ощущению заполненности внутри. Пальцы начали движение медленно, не спеша, будто боясь поранить. Боль сменяло новое чувство. Нет, она не пропала, но ощущалась намного меньше, уступая место наслаждению. Гриммджо дышал прямо в ухо Куросаки, прикусывая мочку, и оставляя метки на шее парня. Как бы ему хотелось, чтобы они никогда не исчезали. Что бы все знали, что это рыжеволосое чудо принадлежит только ему. Взрыв. Пронзительный крик заполнил душную комнату. - Нашел – тихий шепот, а Куросаки в это время даже посмотреть на него не может, ему так хорошо еще не было никогда. В какой-то момент Сексте показалось, что Ичиго себе шею свернет. Он вовлек его в поцелуй, повторяя движения. Ичиго метался из стороны в сторону, прижимаясь ещё ближе к желанному телу. Временный шинигами уже сам насаживался на пальцы Эспады, отчего тот решил перейти к самому сладкому, решив, что парень уже готов. Посмотрев на Ичиго, он удивился. Глаза, затуманенные пеленой желания, румянец на щеках, даже в таком положении, и чуть приоткрытые губы, словно в ожидании поцелуя. Его вид дурманил. Дурманил и возбуждал, хотя казалось, что больше уже просто некуда. Наспех стянув с себя все ненужные элементы, он уже хотел войти в прекрасное тело рыжеволосого юноши, но тот его остановил. - Подожди – Секста непонимающе уставился на него. Неужели все так и закончится, фактически не успев начаться? Нет, раз он просит, надо ждать. Ичиго уперся ладонями в широкие плечи Джагержага, уложив того на пол. Он хищно посмотрел на Эспаду, облизывая пересохшие губы. Неужели? Нет! Не может такого быть… Мысли Гримма прервал его собственный стон, который разорвал нависшую тишину. Стон от ощущения чужих губ на собственном члене. Облизывая плоть Гриммджо, Ичиго начал играть с головкой, выводя на ней лишь ему понятные символы. Секста в открытую стонал, вбиваясь в рот юного парня, и, фактически трахая его. Сил терпеть просто не оставалось, и подхватив рыжего на руки, он понес его в душевую, усадив на ближайшую поверхность, коей оказалась стиральная машинка. Плавно входя в Ичиго, Гримм шептал ему на ухо всякие успокаивающие вещи, он понимал, что по началу всё это не так уж и приятно, и, больно, в конце концов. Началом для более серьезных действий послужил толчок со стороны Куросаки. Он сам подался на встречу Сексте, захлебываясь собственным криком безумия. Гриммджо начал вбиваться в него со страшной силой, отчего тот кричал, не в силах сопротивляться нахлынувшему удовольствию. На спине Джагержага появились красные полосы от ногтей, оставленные в пылу сладкой страсти. Но ему плевать. Этому рыжему можно все. Машинка скрипела, будто противилась происходящему, что им обоим не очень то нравилось. Гримм вновь подхватил Куросаки на руки, прислоняя к стене, и теперь уже вбивая шинигами в неё. Но и так продолжилось не долго. Руки отекли, а у Ичиго сводило ноги. Секста поставил парня на колени резко, войдя во всю длину. Ему захотелось чего-то новенького. Он почти полностью вышел из парня, заставляя того недовольно поморщиться, и вновь вошел, резко, обрывисто, жестко. Ичиго вскрикнул, да так, что казалось, будто весь город его слышит. Он сильно закусил губу, пытаясь хоть немного успокоиться от проделанного синеволосым. А тот в свою очередь продолжал издеваться, мучительно выходя, и резко вколачиваясь в податливое тело. - Гримм… - видимо, парень уже на грани, как и сам Джагержаг. Секста обхватил член рыжего, отрывисто скользя по нему своей шершавой рукой. Мгновение. Жизнь кажется чем-то таким далеким и недосягаемым, словно её и не существует вовсе. Словно существует лишь этот момент только для них двоих. Кончили они вместе, в унисон произнося имена друг друга. Гримм излился прямо в него, крепче сжимая в своих объятьях. Голова Куросаки безвольно упала на плечо Эспаде, а глаза прикрылись. Уснул. Гриммджо аккуратно уложил его на кровать, и стер все последствия минувшей ночи, прикрыв одеялом, и прикладываясь рядом, кладя его голову себе на плечо. - Гримм – тихий шепот сквозь сон – люблю… Не уходи – Секста улыбнулся, и тихо произнес: - Знаю, клубничка, знаю… - недолгая пауза, и фраза, которую было раньше так тяжело произнести – Я тоже тебя люблю. Две жизни, два сердца, живущих, словно одно целое. Им плевать на чьи-либо указы, плевать на всех. Главное – вместе.