Чтобы чего-то достичь, нужно что-то потерять

      Вечерело. Найдя недалеко от дома Эрнхарда небольшую речушку, я приняла полулежащее состояние и, сорвав возле себя стебелек травы, зажала в зубах.       Вскоре небо стало темнеть. На полотне ночного неба с каждым разом загорались все новые и новые огоньки звезд. Шум воды успокаивал и давал время на размышления, чтобы перебрать в голове все те дни, которые были для меня совсем не такими, какими были у меня до этого момента.       Прошло уже три дня с моего пребывания в доме старика Эрнхарда. Словом, не успев ничего начать, все шло и происходило вокруг меня не так, как хотелось. Кроме того, за этот день я каждый раз ловила себя на такой мысли, что только полный идиот был бы рад оказаться на острове, который полностью населен теми, кто, не раздумываясь, может пустить пулю тебе в череп, даже не проявив ни толики сочувствия или сострадания. Я, конечно же, раньше мечтала, как и все, стать одной из «попаданок» в свою любимую игровую вселенную, но как показало у меня на практике, пробыв на островах Рук еще только один день, к вечеру в голове у меня крутилась лишь одна фраза — «Хочу домой…»       Да, домой мне действительно хотелось, если даже сказать честно — тянуло. Ведь дома есть все, что душе угодно, а тут есть лишь только ты и природа, которая была полностью дикой для домашненькой девчонки, подобной мне.       Конечно, в игре все было бы намного проще, взял, сохранил игру и ты не боишься, что твой персонаж сыграет в ящик, а тут есть лишь одна жизнь и не одного права на ошибку.       Еще одним упоминание о том, что мне стоит быть сильной, так это упоминание того факта, что с Хойтом я заключила пари и проявление мимолетной слабости грозит мне лишением жизни. Все. Никаких больше слез и наматывания соплей на кулаки, просто покажи им, что ты не слабовольная соплячка и способна на многое.       Прикрыв глаза, я начала вспоминать…

***

      Понедельник, первого дня моего пребывания, встретил меня лучами утреннего солнца.       Сверившись с наручными часами, которые я раздобыла по великой случайности у старика Э., и поняв, что из-за неимоверной жары заснуть вряд ли получится, я не спеша натянула валяющуюся на полу одежду, предоставленную наемниками Хойта. Одежда была скорее пиратская, а не наемников, так как красная майка была именно такого же расцвета что у тех пиратов, которые захватывали яхту.       На часах было уже девять утра, а солнце пекло так, будто на планете началась всемирная жара. Надо будет попросить у Эрнхарда какую-нибудь кепку или что-то вроде этого, а то можно и схлопотать себе солнечный удар, а мне этого как раз и не хотелось бы.       Спустившись по лестнице на первый этаж, попутно прихватив опять же одолженную у старика Э. расческу с умывальными принадлежностями, и пожелав ему на автомате доброго утра, я отправилась в сторону душа.       Душ располагался на улице чуть вдалеке от теплиц с неизвестными растениями. Возле душа стоял умывальник и туалет.       Быстро выполнит все свои умывальные дела и, решив остудить свою голову, я встала под прохладные струи воды. Снимать с себя одежду я, конечно же, не стала, на такой жаре сама обсохнет меньше чем за минут двадцать.       Постояв немного у забора, который ограждал от падения с высокого склона, я развернулась в сторону дома и, простояв так некоторое время, разглядывая внешний фасад дома, я все же решила вернуться внутрь, желудок все-таки дал о себе знать, протяжно заурчав. Хочешь — не хочешь, а питаться надо.       На обратном пути к дому я расчесывала успевшие наполовину высохнуть волосы. А после, собрав их в конский хвост, я зашла внутрь дома. Первое, что я почувствовала, так это запах чего-то жареного и, судя по тем слюнкам, которые начали скапливаться у меня во рту, это что-то было съестным и пахло, кажется, жареным мясом.       Посередине комнаты стоял стол, сбоку от него было старое кресло, напротив от него стоял такой же старый стул. Также в комнате была небольшая газовая плита и холодильник. Возле двери стоял шкаф, заставленный различными книгами, некоторые стопки книг также стояли возле шкафа или же лежали на тумбочке возле круглого стола. Видимо, доктор свое свободное время зря не теряет.       Подойдя ближе к столу, я увидела две тарелки и сковородку, из которой исходил пар. Также в сковородке было что-то похожее на овощи.       Старик Э. как раз сидел в кресле. Выбора куда садиться особо не было, так что сидеть пришлось на табуретке. Уж лучше, чем стоя есть.       Поздний завтрак проходил в тишине ровно до того момента, пока старик не спросил у меня:       — Что-то не так?       Доходил до меня его вопрос очень трудно, так как мне показалось, что он сжевал часть букв.       Вскоре, когда я поняла суть вопроса и, натянув на лицо слабую улыбку, я все же ему ответила:       — Все в порядке.       Все же мне было не так привычно говорить на том языке, который я учила от силы лет десять, а скорее меня одолевал с каждым мгновением страх осознания того, что если я не буду практиковать свой родной язык, то вскоре я его смогу забыть. А этого мне, конечно же, не хотелось, уж поверьте на слово.       Не знаю «как», но адаптироваться мне как-то придется. А то если меня таким темпом поднимут посреди ночи и что-нибудь спросят, то единственное, что я смогу ответить, так это будет что-то вроде на подобие «Че?..»       Оставшееся время завтрака прошло в спокойной непринужденной беседе. Еда для меня, по сравнению с той, которой меня кормили в пиратском лагере, была абсолютно другой. Нет, особых изысков на тарелке у меня не было. Просто овощи с мясом. Мясо какого зверя я так и не поняла, так что пришлось спросить у Эрнхарда. Как оказалось, это был молодой кабан, откуда он добыл мясо, было для меня загадкой, так как вряд ли старик лет пятидесяти-шестидесяти бегал бы по местным тропикам в поисках еды. Вероятно, мясо ему принес кто-то из местных жителей или что-то вроде того.        Когда сковородка опустела, и в наших тарелках больше ничего не было, осушив одним залпом стакан с пресной водой, я все же решила проявить хоть какую-нибудь инициативу в помощи, так что мыть посуду отправилась я, заверив дока, что сама могу со всем остальным справиться. Наверняка у него своих дел было полно, так еще ему и меня наверняка навязали, как какую-то обузу.       Так что пока он сидел в своем кресле, читая одну из близстоящих книг, я тем временем вымывала посуду, попутно слушая его советы «куда» и «что» нужно положить на свое место.       Вытирая посуду и слегка прикусив нижнюю губу, я перевела взгляд с мокрой посуды на окно. День поистине выдался солнечный, да и вряд ли на тропическом острове погода меняется так часто, как в России. Зима точно будет проходить без снега, так же как осень и весна без слякоти и холода — одно лето, на четыре сезона года…       Из размышлений о погоде меня вырвал громкий стук в дверь. Кто бы мог быть? К Эрнхарду может прийти любой на этом острове: либо за помощью, либо за наркотой. А по силе, с какой били в дверь, было такое ощущение, что за ним гонится сама смерть. Так же дверь, черт возьми, можно и с петель снести. Да и стоило так молотить, она же все равно не закрыта на замок.       Медленно и не спеша открывать дверь док пошел с таким лицом, будто так к нему вламываются каждый день подряд. Прошаркав ногами по полу и наконец дойдя двери, старик открыл дверь.       — Не стоило так ломиться в дверь, Ваас… — донеслась до меня фраза старика.       Ваас… Черт. Ну почему этот день пошел не так гладко, как хотелось? Мне вчерашних рассказов старика о нем хватило сполна. Буду надеяться, что у него не такое злое настроение, как обычно, а то попадать под его раздачу не охота. Мои надежды не были оправданы, так как с громким ворчанием он, видимо, решил не стоять на входе, а зайти внутрь дома.       Послышались громкие шаги, и с ленивой вальяжностью главарь пиратов встал посередине комнаты, с довольной усмешкой разглядывая меня.       — Ну, здравствуй, Асура.*       «Не смотри ему в глаза…» — лихорадочно пронеслось у меня в голове. Никто не знает, какая мысль может посетить его голову и, особенно, каких последствий стоит ждать от него.       Неуверенно кивнув головой, получив в ответ хмурый взгляд пирата, отступила на шаг назад. Пирата словно смешил такой исход событий, но что он задумал, я так и не могла понять, да и вряд ли мне это удастся. Просто не дай зверю понять, что ты его боишься.       Наиграно разведя руки и сделав пару широких шагов, пират припер меня к краю стола. Сглотнув появившийся ком в горле, я приготовилась ждать.       — Нет, ну, и хер ли мы назад пятимся, а? Асура?..       Втянув шею в плечи, еле выдавив из себя, что я не Асура и у меня есть нормальное имя, на что я получила в ответ что-то вроде:       — Меня не ебет, как тебя зовут. Сказал Асура, значит, так и будет.       Самое глупое и смешное в данной ситуации был тот факт, что из его гневного ответа я поняла только часть реплик, так как он переходил на неизвестный мне язык пару раз. Нецензурную лексику мой мозг воспринимал частично, ну, уж в чем-то прогресс. Могло быть и хуже. Видимо это мой защитный рефлекс на маты.       Резко схватив меня рукой за подбородок, Ваас повернул мою голову так, чтобы я смотрела ему в глаза.       — В глаза мне смотри, когда с тобой говорят. И хрен ли я должен таскать с собой эту хрень, — резко пихнув в меня какой-то сверток, он продолжил, — У меня, блять, своих дел полно, так еще и твою хуйню Хойт заставил тащить.       Резко отстранившись от меня, пират все же сменил свой гнев на милость:       — Наслаждайся своими последними спокойными моментами, Асура, это все вскоре для тебя закончится.       Резко развернувшись, он ушел, оставив меня в недоумении. Судорожно втянув через нос свежий воздух, я прикрыла глаза.       Кажется, у меня началась головная боль, опять.       М-да, повезло — так повезло… А ведь все так хорошо начиналось.