Autumn time

Когда мутные очертания лица парня сливаются в знакомое, подчёркнуто холодное и пренебрежительное выражение, сворачивать уже поздно. Джетт притормаживает и как можно дружелюбнее улыбается, удерживая за поводок рвущегося вперёд пса. Перед ним Росс Лалонд, собственной персоной. Светлая чёлка аккуратно причёсана и уложена набок; широкий лиловый шарф прикрывает плечи и объёмным полукругом свешивается на грудь. Вся остальная одежда парня чёрного цвета: толстовка с устрашающей фразой «COOL DEATH», зауженные брюки и массивные, шнурованные сапоги. Поза у Лалонда демонстративно выжидающая, в глазах — безразличие и едва заметная толика удивления. С первого взгляда на блондина Джетту становится понятно, что нормального разговора у них не состоится, — как и всегда случалось в университете. Но пройти мимо одногруппника, не обменявшись с ним приветствиями, было бы совершенно невежливо. — Привет! А ты что тут? .. — Джетт сконфуженно замолкает, тщетно пытаясь подобрать слова. Скептическая ухмылка Росса только усиливает неловкость и смущение Харли. — Привет. Гуляю тут, — Лалонд вытаскивает из кармана руку, показательным движением обводя пространство вокруг себя. — Осенний парк предрасполагает. — Один? — с наивным удивлением спрашивает Джетт и тут же внутренне укоряет себя за очевидный вопрос. — В моей жизни часто случаются подобные казусы, — утвердительно кивает Лалонд, нисколько не скрывая усмешки. — Не вижу в этом ничего сверхъестественного. — Да… Это… Вполне нормально, — Харли переминается с ноги на ногу, накручивая на руку натянутый поводок. — А я бы вообще сегодня не вылезал… Но меня позвал Бек. Услышав своё имя, нетерпеливо кружащий рядом пёс останавливается и быстро поворачивается к хозяину. — Разумеется, ты не смог отказать другу, — Лалонд вдруг делает к животному шаг и с невозмутимым видом кладёт ладонь на крупную голову. Росс даже не гладит, а просто удерживает руку в одном положении, и Джетту становится не по себе от такой странной и одновременно пугающей картины. Ещё немного и Бек точно… — Р-росс… Бек виляет хвостом и дружелюбно гавкает. Обнюхивает чужую толстовку и слегка привстает на задних лапах, тыкаясь мордой парню в живот. Удивлению Харли нет предела: такое поведение совсем не свойственно мнительному, агрессивному псу. — Ты умеешь ладить с животными! — Джетт смотрит на блондина с детским восторгом, и тот что-то тихо бормочет, разворачиваясь. — Я пойду, если ты не против, — Лалонд едва ли успевает сделать шаг. Взбудораженный лающий Бек резко кидается вперёд, преграждая ему дорогу. — Бек против, — Харли не может удержать ни смех, ни пса. Неловкое столкновение неизбежно: Джетт невольно подаётся вперёд и впечатывается щекой в плечо парня. От его шарфа пахнет стиральным порошком и совсем чуть-чуть — приятным парфюмом. А ещё Лалонд костлявый и тёплый, и отлепляться от него почему-то совсем не хочется. На лице его появляется забавное, растерянное выражение. Харли видит его таким впервые и чувствует от этого какую-то непонятную, бурную, абсолютно беспричинную радость. — Ты, конечно, можешь дать от него дёру, — Джетт отстраняется и посмеивается, стараясь скрыть смущение, — только добром это точно не кончится! Оторвёт мне руку вместе с поводком! — И что ты предлагаешь? — почти в замешательстве интересуется Росс, глядя на пса. — Ну… Если тебя не испугает мое предложение… Можешь погулять с нами, — решается Харли. Лалонд поспешно отворачивается, громко вздыхает и делает небрежный знак рукой. — Пойдём. Это, определённо, осень. Куда ни посмотри — бронзовые листья. Они кружатся с ветром в беспорядочном танце, тут и там снуют по асфальту, застилают лавочки и яркими брызгами взлетают в серое, недружелюбное небо, словно кидая ему дерзкий вызов. Почти что совсем оголённые, безжизненные фигуры деревьев жалобно кривятся вдоль аллеи, всем своим видом выражая глубокую печаль. Скучающие в одиночестве лавочки выглядят не менее поникшими: теперь им еще долго не услышать человеческих голосов. Холодные невесомые прикосновения воздуха к лицу и ушам заставляют ёжиться, натягивать шарф повыше на нос и спешить в тёплый, уютный дом — сейчас совсем неподходящее время для прогулок. Но несмотря на погоду, гнетущую атмосферу и холодный ветер, парни неспешно шагают по безлюдной аллее. Невероятно довольный, но уже намного более спокойный пёс трусит с ними рядом. Джетт изредка поглядывает на Росса и легко улыбается своим мыслям. Молчание не сковывает, не заставляет чувствовать неловкость — словно так и должно быть. Словно они каждый день проводят вместе время, гуляют и точно так же молчат. Харли второй раз за день искренне удивляется: ведь молчать себе в удовольствие получается далеко не со всеми. Время вечернее, и парк буквально на глазах становится все более смурым и таинственным. Изогнутые под порывами ветра деревья цепляются паучьими ветками-конечностями друг за друга, издавая неприятный слуху звук; небо меняет цвет на тёмно-серый и глядит угрожающе, хмурится; воздух становится холоднее, касается кожи ещё агрессивнее; листья шуршат всё загадочнее и тревожнее, словно предостерегая от неведомой опасности. Джетт смотрит на Лалонда и не может поверить, что он действительно находится сейчас рядом с ним, прямо здесь, в этой жуткой сказке. Что Росс, угрюмый, далёкий и абсолютно незнакомый ему Росс из кабинета на кафедре психологии, где им приходится сидеть за одним столом, шагает с ним плечом к плечу по этой тёмной, осенней аллее. — Ты любишь осень? — спрашивает Харли, когда они уже приближаются к массивной железной арке выхода. — Люблю, — подтверждает Лалонд. — Ровно так же, как и зиму, весну и лето. — Но ведь осень — пора холодов и депрессий… — Ерунда. Это всего лишь закономерная и естественная смена временного цикла. В действительности люди не страдают под её воздействием, — они просто хотят страдать и выдумывать себе проблемы, они на это запрограммированы. В такое время каждая незначительная неудача воспринимается ими, как невероятный рок судьбы. Их душевная боль — фантомна, слёзы и жалобы — лишь способ привлечения внимания со стороны близких. Каждый хочет чувствовать себя утешенным и нужным. Каждый боится одиночества. — Я — нет. — Что? — Я не боюсь. У меня есть Бек. Тут жутковато сейчас, но с ним мне абсолютно не страшно. И с тобой — тоже, — искренне говорит Харли. — А ещё, ты мне часто помогаешь с тестами на психологии, хоть и делаешь вид, что тебя ничего не волнует. Росс молчит, и Джетт снова упрекает себя за сказанную глупость. Он не может разглядеть в темноте выражение лица Лалонда и нервничает, не зная, как расценивать его молчание. Но когда нос улавливает лёгкий запах порошка и парфюма, а замерзшие руки обхватывают чужие, не менее холодные ладони, Джетт облегчённо выдыхает. Сегодня они побороли свои самые сильные страхи.