Mad About You

— Прекрати мне сниться, — шепчет Бэк в темноту и обхватывает голову руками. Глаза зажмурены, брови сведены к переносице. — Прекрати… Он не может контролировать это. Чанёль приходит к нему почти каждую ночь во сне; говорит с ним; смеется над его шутками; целует его длинные бледные пальцы, легко прикасаясь губами поочередно к каждому. Бэкхену это нравится. Нет, ему это нравилось. Его все устраивало до тех пор, пока он не перестал путать сон с реальностью. Ему стало казаться, что Пак делает это все наяву. И Бэк чуть не совершил ошибку, собираясь рассказать ему о своих чувствах. А в жизни Чанёль не такой, как в его снах. Он холодный, он неприступный, он не замечает его. Во всяком случае не подпускает Бёна к себе близко. Чанёль боится, думает он и смеется. Пак не говорит ему ни слова, только изредка его взгляд скользнет по его лицу, — и Бэку кажется, что вот он, знак. Бэкхён едва ли тешит себя надеждами наяву, но упивается своими фантазиями во сне. Там они вместе. Они. Иногда он шепчет это слово с задумчивой мечтательной улыбкой; в глазах появляется огонек — они. Всего лишь три буквы, а сколько смысла он в них вкладывает. Ему кажется, что совсем скоро они будут вместе. Это так глупо звучит, потому что Бэк понимает, что это никогда не случится, и его мечтательность сменяется горечью. Он кривит рот в усмешке и повторяет вслух: «Дурак, дурак, дурак...» Да как такая мысль вообще могла прийти в голову, думает он. Надежда теплится где-то внутри, глубоко, но он пытается спрятать ее еще глубже, чтобы не чувствовать разочарование. Сны все также не дают покоя. Бэк их ненавидит, но все равно не хочет отпускать. Они помогают ему сбежать от реальности, хотя впору вешаться. Он боится уснуть, потому что там будет Чанёль. Бён уже не уверен, что хочет чувствовать эту убивающую его изнутри любовь. Ему хочется ненавидеть Пака, разбить ему нос или хорошенько приложить головой об угол того старого комода, что стоит в комнате. Лишь бы не было безразличия. Когда-нибудь Бэкхён свыкнется, примет все как данность и просто постарается жить, но не сейчас. Сейчас он сжимает виски руками и почти кричит в подушку.