Теперь уже тёплая осень

      Постепенно вступающая в свои права осень принесла с собой участившиеся дожди и вечернюю прохладу, сменившую духоту, а зелень листьев постепенно сменяется жёлтой и красной опавшей листвой. Небо всё чаще затянуто тучами, а график, по мере приближения Тура и продолжения продвижения нового альбома, заполняется всё большим количеством шоу и выступлений. Усталость всё больше берёт своё и хочется просто уснуть и никогда не просыпаться, навсегда забыв про выступления, съёмки и дотошных вездесущих фанатов...       Сонмин так и продолжал бы загонять себя в осеннюю, ставшую уже привычной и лишь иногда сменяющуюся на дежурные улыбки, хандру, если бы его плеча не коснулось что-то тёплое, а шею не защекотали чьи-то волосы. Хотя кого Мин пытается обмануть? Он прекрасно знает и кому принадлежит голова, лежащая у него на плече и мягкие волосы, и рука, держащая его за локоть, и тёплое тело, прижавшееся к его боку, насколько только позволял крепко затянутый ремень безопасности. Для него не было секретом то, что единственный, кто позволял себе такое, это Кюхён, маннэ СуДжу и его милый, пусть иногда и слегка перегибающий палку со своими шуточками, ребёнок. Да... Ребёнок, который знает 1000 и 1 способ вывести из себя своих хёнов, а потом смотреть таким невинным взглядом, что мысли о том, чтоб дать ему хорошую затрещину улетучиваются сами собой.       И сейчас, по дороге домой, это дитё, сразу же уснувшее, лишь узнав, что рядом с ним в машине будет дорогой ему человек, в наглую дуло ему в шею. Причём прекрасно осознавая, что старший не любит подобное, но так же, в прочем, и зная, что ему простят эту слабость. Сонмин знает, что Кю иногда просыпается от того, что колеса машины попадают в выбоины на дороге и ее слегка потряхивает. И точно так же, как он это знает, ему очень хочется забыть о причинах этого пробуждения...       Поэтому, будучи не до конца уверенным, почему маннэ уже не спит, он старается как можно аккуратней взять младшего за руку, успокаивая и давая понять, что всё в порядке. Некоторое время спустя, заметив, что младший затих, Мин поворачивается, бросая на него взгляд, и застывает: донсэн уже успел обратно уснуть и теперь лишь его ресницы слегка подрагивали, показывая, что парень, сидящий рядом, уже видит красочные сны. От созерцания этой картины, сердце брюнета забилось чуть чаще, а плохие мысли полностью покинули его голову. Прохлада вдруг стала казаться извинением природы за жару, царившую все лето, дождь перестал казаться разносчиком грязи и напоминанием о самом страшном дне в его жизни и стал прекрасным способом сохранить свежесть листвы хоть ещё немного, из-за туч вышло закатное солнце, освещающее всё за окном автомобиля в красивый тёплый оранжевый цвет, а тот факт, что из-за смены времен года и усилившегося ветра, маннэ, с его слабым здоровьем, точно заболеет, в миг оказался причиной заботиться о нем чуть больше, чем обычно. Да и просто факт того, что рядом дорогой сердцу человек и взгляд на лёгкую сонную улыбку младшего убеждали его, что в жизни пусть и бывают плохие моменты, но сегодняшний вечер точно не из их числа. В общем, настроение взлетело до небес.       О чем сейчас думает Сонмин, так это о том, что ему безумно хочется провести ладонью по лицу младшего, заправить выбившуюся прядку за ухо, поцеловать эти пухлые приоткрытые губы и прижать его к себе, никуда не отпуская. Но в той же машине с ними находится неразлучная рыбная парочка, давно дрыхнущая в обнимку, и Хичоль. Вот при ком-ком, а при Хиниме Мин бы ни за что не рискнул нежничать с возлюбленным, от него потом ничем не откупишься — все равно всем расскажет и, только дай шанс, даже покажет, а если ему покажется мало, тут же засмеёт. Это же ещё хуже, чем если бы это увидел Рёук — тот хоть и расскажет на Сукире в прямом эфире, уж в этом старший точно не сомневается, но всё же подаст это как шутку или что-то лишь вскользь упомянутое.       Поэтому взять его за руку и слегка улыбнуться, представив, как это чудо, вдоволь наигравшись в свой любимый StarCraft, будет сонно и как всегда шумно тереться о его плечо и елозить по кровати, пытаясь улечься поудобней, что точно его разбудит — всё, что он может сейчас себе позволить. Но даже такая мелочь радует Мина в этот момент, ведь только взглянув в окно, он уже может сказать, что они будут дома через пару минут, и тогда он сможет позволить себе всё, что захочет. Ну, или почти всё, ведь завтра их ждет точно такой же, если не еще сильнее, забитый график.       Прошло совсем немного времени с последней мысли Сонмина о том, что он сможет сделать с Кю по возвращении домой, как менеджер сказал, что они уже приехали, так что все могут вставать и вылезать из машины. Воспользовавшись шансом, брюнет осторожно отстегнул ремень безопасности младшего и слегка повернул к себе за плечо, чуть нагибаясь к его уху, и прошептал:       - Кюхёни, просыпайся...       Конечно же, никакой реакции не последовало.       - Кю-я, если сейчас же не проснешься, то мало того, что останешься без сладкого, ты проснёшься тогда же, когда и я, а на завтрак получишь кофе, - сказал уже чуть громче Сонмин. И едва не повалился со смеху, представив эту картину, ведь Кюхён всегда только и задавался вопросом, как его обожаемый хён, который без конца делает эгьё на публике, встаёт в такую рань, только чтобы выпить эту «горькую отвратительную бурду». На что Мин лишь снисходительно улыбался, в душе радуясь, что его любимый до сих пор остаётся ребёнком, любящим сладости и ненавидящим всё горькое и полезное.       Если что и выдавало маннэ в том, что он прекрасно услышал сказанное, то это лишь слегка скривившийся рот и чуть нахмурившиеся брови. Однако, даже несмотря на угрозы хёна, открывать глаза Кю не собирался.       - У меня нет выбора, да? - тихо спросил в пустоту Сонмин, подметив, что все уже вышли, - Кюхёни, я правда люблю тебя, ты у меня самый лучший и я был бы не против, продолжи ты спать на мне, но нам пора выходить. Если ты, конечно, не хочешь ночевать в машине.       На удивление, это сработало, и младший начал тереть глаза и более-менее ровно сидеть, почти не заваливаясь на рядом сидящего.       - Никакой романтики, хён, - произнес, зевая, младший. - А как же объятья, поцелуи, милые словечки и...       Договорить Кюхёну не дал старший, оборвавший его едва ли не тирадой, произнесенной очень тихо, чтоб менеджер не услышал:       - А что ты от меня хочешь? Мне помочь тебе встрять в твой первый скандал? Или обеспечить обморок тем девицам, что вовсю верещат возле входа? Ммм? - пытаясь выглядеть серьёзным, но всё равно слегка улыбаясь, произнося это, на деле Сонмин едва боролся с желанием сгрести его в охапку, ибо пунцовое от смущения и нахмуренное от обиды на старшего, но всё ещё сонное личико маннэ с так и не смытым макияжем было слишком милым, чтоб держать себя в руках.       Поэтому, предпочтя гневу милость, Мин провел рукой по щеке маннэ. На что тот слегка потерся о теплую ладонь хёна, и пока старший не отошел от собственного поступка, слишком быстро для того, кто только-только проснулся, слинял в квартиру, бросив по пути лишь «До Свидания, хён» менеджеру.       Сонмину ничего не оставалось кроме того, чтобы, пожелав хорошего пути и попрощавшись, пойти следом за нахальным донсэном. По пути к лифту подземной парковки, он думал мстить ему или благодарить Кюхёна, ведь помимо того, что он выставил его дураком перед менеджером, маннэ превратил эту холодную, забитую безвылазной рутиной, осень в самую тёплую и солнечную на его памяти.