Нервным почерком по изрисованным страницам.

Она была очень странным ребёнком. Сильно тихим, в какой-то степени нелюдимым. Любой промежуток времени проводила с толком: Кукол ломала, царапала окна осколком, Кидала котят на мороз утром зимним... Но не могла какое-то дело назвать любимым. Наверное, потому что была очень странным ребёнком. Она любила читать очень взрослые книги Под большим одеялом, с фонариком тусклым, Оттого взгляд её был уставшим и очень грустным. Она мечтала о ветре в поле и солнечной Риге. Мрачнела не с годом, а с каждым мигом. И если была не шмелём, весёлым и шустрым, То ржавой, брошенной в старом сарае мотыгой. "Брызги сиреневые и пузыри? Что за чушь?! Лучше пойду, заварю себе чаю с мелиссой, Или пойду, прогуляюсь в лесную глушь И пошепчусь там с лукавым Лисом." Она была очень нервной. И вечно тушь Стекала, склеивая ресницу с ресницей. По книге Кэрролла она была уж Слишком неправильно-взрослой Алисой. Она была. Когда-то. И серый дождь Был ею любим до хрипа, до самых коликов. Ей старый Чешир (её кот) говорил: "Уйдёшь Ты так навсегда в свою черную Вандерлендию - пропадёшь, Ведомая суетливым Кроликом. Таких нервоголиков, Как ты, уже ничем и никак не спасёшь." Дёрнув бровью, она отвечала ему, унимая дрожь: "Я никуда не уйду. Ибо я ненавижу кроликов." Обманула. Ушла в Вандерленд. В некрологе строка: "Передоз от наркотиков.". __ Так-с, ребятушки, которые соизволили обратить внимание на эту писанину, соизвольте же ещё и отзывы оставлять) Нет, я не зажрался, но ваше отношение к моему твАрчеству узнать хочется.