Хозяин

У каждого ребенка есть мечта. Кто-то хочет себе радиоуправляемую машинку, кто-то куклу, которая умеет плакать, некоторые хотят себе рыбок или черепашку, а я хотела себе щенка. Сейчас стало очень модно заводить себе «мини» собачек, которые не предоставляют больших проблем, с ними не надо даже гулять – поставил кошачий лоток и все улажено. Намечается поездка? Никаких проблем, пихнул такую собачонку под мышку и приятного пути. Мое же раздувшееся самолюбие желало получить большую, суровую и очень серьезную собаку. Чтобы вышел на улицу, и все на тебя смотрят и удивляются: «Собака то больше нее самой, как же она с ней справляется?». Практически вся семья была против: мама не любит животных, сестра хотела котенка, а бабушка попросту считала меня слишком безответственной. Мою мечту разделял лишь отец. Так как ни мой родитель, ни я не отличались особым умениям прислушиваться к желаниям ближних, вскоре в нашем доме появилась Альма. Мы с отцом немало потрудились, чтобы найти себе породистую, чистокровную немецкую овчарку, а как иначе, зачем нам не породистое «не пойми что»? И вот щенок дома. Конечно же, наивная десятилетняя я свято верила, что для меня собачка – лишь товарищ по играм, за которым ухаживать будут другие, но только не я. Мой отец думал точно также. К его чести сказать, первые два года он и в правду занимался ей, но потом, на мои детские плечи плавно перекатились все обязанности по уходу за собакой. Но куда там… Собака изо дня в день дурнела: неслась на улицу сломя голову, с удовольствием закусывала любимыми мамиными цветами, старательно облаивала каждого, не желала меня и слушать… Уже тогда, будучи ребенком, я стала понимать, что животному нужен уход, да и дрессировка не помешала бы. Постепенно приловчившись к своим обязанностям, я начала становиться для Альмы не только другом по игре, но и хозяйкой. Мама помогла найти кинолога, стала подсказывать, как лучше кормить собаку, заставила меня выработать четкий график прогулок. Но даже при этом собака не желала меня слушать, и тем более выполнять какие-либо команды. Как бы отец не избегал нашего питомца, Альма была к нему привязана. Случись мне гулять с ней, а ему появиться где-то неподалеку, она тут же неслась за ним, забывая про меня. Она любила его подобно ребенку, любящего свою мать. Но родители развелись, отец ушел – собака осталась. Она чахла на глазах, отказывалась есть, не желала идти на улицу. Но если все же мне удавалось её вытолкнуть погулять, то она находила момент и убегала на поиски своего хозяина. Постепенно, мне все же удалось раскачать её: она вновь принялась за игры, стала подвижной, но только теперь ей уже не хотелось жить в городской квартире, по её глазам я понимала, что собака хочет свободы, которой ей так не хватает в городе. Спустя какое-то время мне и Альме довелось отдыхать в деревне. Там то она и почувствовала себя истинной овчаркой. Её стойка стала уверенной, лай стал громче и раскатистей, шерсть заблестела, мне даже показалось, что она стала выше. Там же на прогулке мы встретили моего знакомого – добродушного дяденьку, до безумия любящего собак. Он лишь раз погладил Альму, а она уже приняла его за своего и не желала с ним расставаться. Да и он начинал к ней привыкать, называл ей доченькой, вовсю ласкался с ней. Я лишь молча ревновала, наблюдая за их идиллией. Время нашего отдыха подходило к концу, а собака, казалось, уже окончательно обжилась в конуре. Я уже паковала чемоданы, когда новый Альмин друг попросил меня оставить собаку ему. Он обещал, что станет ухаживать за ней, будет любить её, как никто другой. Моя мама, бабушка и даже предательница-сестра принялись уговаривать меня дать собаке то, чего она желает – жизнь, достойную немецкой овчарки, а не городской мышки. Я сопротивлялась, но, видя, как мой питомец ластиться к собачнику, как виляет хвостом при встрече с ним – согласилась оставить ее в деревне. Бывая в деревне, я навещаю её. Она теперь живет в собственном загоне, ходит со своим хозяином на рыбалку и за грибами, и, кажется, совсем не скучает по мне. Я навсегда останусь для нее лишь вечным товарищам по играм…