Источник

Улей выпал из гиперпространства, начав заваливаться на бок, неповоротливо оборачиваясь вокруг собственной продольной оси, перестав слушаться ментальных команд, исходящих от командира. Все системы корабля словно сошли с ума. Отчаянно выла сирена, предупреждающая о перегреве реактора. Тодд первым делом бросился к командному мостику, в попытке справится с управлением флагмана. Вся рубка была заполнена едким черным дымом, в воздухе витал отвратительный резкий запах горелой плоти. Командир огляделся, все происходящее больше напоминало кошмарный сон, уродливую фантасмагорию. С потолка свисали ошметки переплетенных труб воздуховодов, сосудов и тонких пленок стенок улья. Возле пульта управления столпилось три высокие фигуры рейфов. Обоих помощников командующего среди них не было. Куда подевались эти двое Тодд решил не разбираться. Оценив обстановку, и поняв, что здесь и без него прекрасно справляются - все трое рейфов были достаточно опытными навигаторами и пережили не одну подобную ситуацию - командир стремительно направился к инженерному отсеку, где, по его расчетам, должен был находиться эпицентр взрыва. Эта мысль не давала ему покоя. Если он прав, то основной целью был МНТ, единственное, что пока еще спасало их улей от неминуемой гибели. Все альянсы рейфов ополчились против обманувшего их командира, и на него был открыт настоящий сезон охоты. Мимо него промчался главный инженер с двумя техниками, которые, по мнению командира, должны были находится где угодно, только не там, откуда они только что вынырнули. Войдя в инженерный отсек и оглядевшись, Тодд уже готов был простить инженерам то, что они покинули свой пост, это спасло им жизни, которые, при сложившихся обстоятельствах, были довольно ценны. Инженерный отсек представлял собой сплошное месиво из разрушенной внутренней обшивки улья, истерзанной мощным взрывом и обгоревших, искалеченных тел с оторванными конечностями. Везде, сколько хватало обзора, была кровь, лужи густой темной жидкости скопились на полу, потеки и пятна крови легли на потолок и стены. На плечи командира упало несколько капель стекающей с потолка темно-красной, почти черной, субстанции. Среди мертвых, не поддающихся восстановлению и регенерации тел, попадались и живые, те, кто был ранен меньше, вытаскивали из-под завалов своих обездвиженных, но еще дышащих сородичей. Мозг Тодда атаковали вспышки боли, отчаяния, ярости и бессилия. В сочетании с завываниями самого улья это сливалось в безумную какофонию мыслеобразов и звуков. От этих ментальных атак у командира потемнело в глазах, он схватился рукой за искореженную, истекающую сукровицей стену, чуть согнулся, пытаясь справится с подкатившими к самому горлу рвотными спазмами. Сквозь всеобщую неразбериху и мысленные вопли раненых, Тодд почувствовал взволнованные, но все еще достаточно трезвые мысли главного инженера: "Модуль нулевой точки на месте, он не пострадал. Эпицентр взрыва находился в стороне от источника питания. Кто бы это не сделал, он не хотел уничтожить МНТ, скорее, наоборот, вызвав панику, выкрасть его. Видимо, вы ему помешали, оказавшись в отсеке раньше. И... - последовала гнетущая пауза... - Эпицентров взрывов было три, но подрывник и взрыватель у него был один. Все устройства сработали одновременно и были расположены так, чтобы, в первую очередь, задело вас и ваших помощников. Их не нашли, мои соболезнования. Затем инженерный отсек и двигатели корабля. МНТ и системы жизнеобеспечения флагмана не должны были пострадать. Нас хотят взять тепленькими. Я срочно работаю над восстановлением гипердвигателя. Через несколько минут мы уберемся отсюда. Так как я предполагаю, скоро у нас ожидаются "гости"... И еще... - снова пауза, - я готов понести любое наказание за отсутствие в инженерной рубке". - Закончив отчет, главный инженер прервал связь, видимо, принявшись за работу. Тодд вздрогнул и выпрямился, его тело было натянуто, как струна, готовая в любой момент лопнуть. Если бы не обстановка общей расслабленности в улье, связанная с перенаселением и грозящим голодом, когда экипаж, стараясь экономить силы, выполняет обязанности кое-как, лишь бы не получить по голове от начальства, если бы не его развлечения в комнате отдыха, то сам командир и главный инженер были бы мертвы. Серьезно наказывать технаря он не собирался, сейчас его проступок сохранил жизнь сотням рейфам его экипажа. Командир прошагал несколько метров и попытался освободить из-под тяжелого обломка обрушенного внутреннего скелета корабля застрявшего офицера. У молодого рейфа неестественно была вывернута нога, сквозь разорванную брючину торчал обломок кости. Оттащив подчиненного к стене на свободное от обломков пространство, Тодд попытался связаться с медицинским отсеком, безрезультатно. Возникла неприятная мысль, инженер забыл указать, где была заложена третья бомба. Медицинский отсек граничил с "холодильником", отделением, где в коконах хранились запасы пищи. Командир вызвал на связь технаря: "Где взорвалось третье устройство?" "Это самое неприятное, не хотел вас нагружать сразу плохими новостями. Третья бомба полностью разрушила пищевой и медицинский блоки. У нас нет ни пищи, ни медицинской помощи. Мы нашли четверых медиков, включая нашего пленника. У него не было возможности это сделать. Его помощники живы. Он опустил ментальный щит, мысли изучены вдоль и в поперек, он чист... в этом смысле. Но есть ньюансы...личного характера. Объяснитесь с ним сами, когда станет необходимо". - И рейф опять отключился. От мыслей о "ньюансах" Тодда отвлек вывалившийся из-за угла первый помощник в разорванном в клочья тренче, весь покрытый копотью, запекшейся коркой крови, таща под руки тело второго помощника, тот был мертв. Тодду показалось, что он сейчас закричит, громко, отчаянно, подобно тем мысленным воплям, которые атаковали его мозг. Но он сдержался, стремительно приблизился к офицеру, помогая тому осторожно уложить тело второго рейфа на пол. "Я пытался, у меня не вышло, он не поддается реанимации" - мысли первого помощника путались, но основной смысл уловить было еще возможным. Командир растерянно взглянул на первого помощника. Лицо того было наполовину обожжено и в сплошную покрыто кровоточащими порезами. Тело под разорванным тренчем было иссечено чем-то острым, видимо он попал под шквал осколков разрушившегося от взрыва остова одного из отсеков улья. Руки были сильно обожжены, он пытался вытащить из огня тело второго помощника, которое обгорело процентов на семьдесят. Белые волосы мертвого рейфа сплавились и почернели, на лице не было тканей совсем, руки представляли собой сплошное непонятное месиво, кормовые щели были безнадежно повреждены, если бы он остался жив - питаться самостоятельно он не смог бы. Тодд все же бессильно зарычал и опустился на колени рядом с распростертом на обугленном полу телом своего второго заместителя. Он ударил кулаком в пол, и гортанное рычание стало отчетливее и громче, в нем звучал весь ужас происходящего, все крики страха, боли и ярости растерзанного, сметенного неистовой огненной стихией экипажа улья. Второй помощник был ему...командир не мог подобрать термин. По человеческим меркам его можно было назвать другом. Но они через столько испытаний прошли вместе, что это было слишком примитивное и не отражающее весь смысл слово. Второй помощник был единственным существом, к которому командир мог повернуться спиной, без опасений, что ему нанесут смертельный удар. И "вторым" заместитель был лишь потому, что так легче было следить за действиями первого помощника командира. Со стороны подчиненного, не вызывающего чувства конкуренции, контролировать "начальника" оказалось безопаснее. Они выживали вместе, два молодых рейфа, тогда еще не имевшие не статусов не власти, поддерживая один другого в то время, когда их кланом правила одна из отвратительнейших, жесточайших, наиболее беспринципных и, ненавидимая всеми подчиненными, королева, держащая в страхе весь экипаж, обожающая кровавые развлечения в виде сдирания живьем кожи с незначительно провинившегося рейфа глазах у всего остального экипажа. Бессильная ненависть и злость до сих пор переносилась теперешним командиром автоматически на всех женских особей. Именно тогда еще довольно молодой рейф и получил свою отметину в форме грубоватой звезды. Что стало причиной многих проблем. Рейфы, знающие смысл рисунка, не хотели связываться с бунтарем и мошенником. Это заставило научиться изворачиваться, лгать, искать союзников вне пределов сообществ рейфов, не знающих, чего можно ждать от хитрого представителя другого народа. Командир закрыл глаза, собирая все имеющиеся у него силы. Помогало то, что недавно он питался впрок, но незавершенный процесс уменьшал эффективность такого питания в разы. Тренч на груди второго помощника был расстегнут, на обожженной коже виднелись свежие раны от предыдущих попыток реанимации. Их было не меньше трех. Раненый первый помощник из-за потраченной в пустую энергии сам еле держался на ногах, поврежденные ткани практически не регенерировали. Заместитель скрипел зубами, но старался не выдать того, какая адская боль сковала его тело. Командир был зол и раздавлен морально, а подымающаяся из глубин его сознания ярость была пугающей. Первый помощник только единожды видел своего начальника в этом состоянии и повторять эксперимент не хотелось. Командующий был из тех, кто мог контролировать себя в самых непредвиденных обстоятельствах, но когда падала "последняя капля", по разрушительному воздействию его поступки можно было сравнить разве что со вспышкой Сверхновой. "Иди в рубку управления. Ты сделал действительно все, что мог. Там ты нужнее. Я здесь сам разберусь". - Командир почувствовал страх и напряжение первого помощника и не желал еще больше обнажать перед ним нахлынувшие разрушительные порывы. Когда заместитель, с трудом поднявшись, пошатываясь, зашагал в отсек управления, командующий склонился над телом товарища. Удар был настолько сильным что не только острые шипы, но и пальцы Тодда вошли в податливую холодную плоть второго помощника. Тело дернулось от вливающихся мощных потоков энергии, но оставалось мертво. Сердце не билось. Тодд понимал, еще немного, и начнется необратимый процесс разрушения нервных окончаний. И если для реанимированного человека это означало неполноценность на всю оставшуюся жизнь, то для рейфа, не способного к ментальному общению, а возможно, и питанию, это была бы все равно смерть, только еще более медленная и мучительная. Еще удар, в который командир, казалось, вложил последние силы. Тяжелое тело рейфа дернулось так, что приподнялось на несколько десятков сантиметров над упругим полом. Результата не было, тело, казалось, безнадежно мертво. От нахлынувшего чувства безысходности командир зло стукнул второго помощника по груди: - Если ты бросишь меня одного в этом гнезде взбесившихся иратусов, я все равно сначала оживлю тебя, а потом задушу собственными руками. - В голос зарычал Тодд. "Нелогичная угроза," - почувствовал командир легкое, неуверенное касание другого сознания его пылающего от злого бессилия мозга. "Я умышленно сказал это, зная твою натуру. Даже после смерти ты вернешься, чтобы исправить меня, учуяв отсутствие логики в моих мыслях и действиях". - Командир сжал плечи второго помощника в крепких объятиях, причиняя жуткую боль, но не в состоянии сдержать нахлынувших чувств. "Может, мне лучше было бы не возвращаться, то, что ты планируешь, может оказаться повторением нашего кошмара. Королева,способная сдерживать в своих руках все альянсы рейфов, станет истинным чудовищем, которое может уничтожить и своего создателя. Это предсказуемо." "Если она перейдет грани дозволенного, клянусь, я убью ее" "Как другую? - мысленно хитро ухмыльнулся второй помощник. - Ведь, по правде, ты и есть причина беспорядков на собственном улье, ты, прикончивший самую злобную женскую особь в Галактике. Теперь не жалуйся, что не можешь отыскать королеву для этого улья. Ни одна в здравом уме не ступит и шагу на борт твоего флагмана". "Зато ты сохранил на себе собственную шкуру", - так же хитро усмехнулся командир. Он обхватил рукой туловище раненого рейфа, обдумывая дальнейшие действия. Лазарет разрушен. Оставить второго помощника в таком состоянии в каюте было неразумно. Отчаявшись, поняв, что остались без запасов пищи и возможности быстрой регенерации, способные двигаться рейфы начнут по-тихому уничтожать тех, кто ранен серьезнее, расчищая тем самым себе путь на более высокие посты и уменьшая конкуренцию в доступе к пище. Скорее всего, участь таких вот наполовину мертвых уже давно решена, и доказать что-либо будет невозможно. Они слабы и могут скончаться сами. Но и находится все время возле раненого Тодд не мог. В его каюте... От внезапно заполнившей мозг мысли сердце командира словно подпрыгнуло вверх на уровень горла и громко, сильно вздрогнув, упало вниз. Его хотели взорвать, а заодно вывести из строя флагман и оставить экипаж без пищи и медицинской помощи. Следующий удар будет нанесен по самому сейчас уязвимому месту. И охраны возле каюты, где сейчас находится женщина, нет никакой, он слишком спешил, чтобы позаботится об этом. Командир шел в свой отсек настолько быстро, насколько позволяло раненое тело второго помощника, повисшего у него на плече и время от времени впадающего в беспамятство от болевого шока. Он успел почти вовремя. Этого рейфа командир узнавал с трудом. Кажется, он был одним из офицеров на улье, погибшем в последнем столкновении с бывшими союзниками, видимо, еще там переметнувшийся к врагам. Сейчас незнакомец одной рукой держал Кайру за шею, приподняв так, что ступни женщины не касались пола. Второй он "пил" ее жизнь. Волосы жертвы побелели, кожа покрылась густой сетью морщин, стала бледной и тонкой, как пергамент. Предатель был слишком увлечен процессом и не заметил, как командир, оставив второго помощника на полу у двери внутри каюты, беззвучно оказался позади. Из нарукавных ножен выскользнул длинный клинок, который Тодд всадил в спину предателя. Острейшее лезвие из сплава, знакомого далеко не всем рейфам, легко разрезало защитную броню, вшитую в тренч противника, и проникло в плоть у самого позвоночника. Если бы в этот момент кто-то мог оценить взгляд командира, то это стало бы самым ярким воспоминанием в жизни. В янтарных глазах разгоралось пламя, которое видели лишь единицы за многие сотни лет. Командир с явным удовольствием прошелся лезвием вдоль хребта предателя. Тот от внезапной боли и удивления выпустил из рук тело женщины, ментальный щит рухнул. И Тодд с легкостью считал имена и должности всех оставшихся семнадцати заговорщиков. Кайра упала на пол, отчаянно хватая ртом воздух, в груди все горело и, казалось, она не сможет больше сделать ни вдоха. Рейф, напавший на нее, рухнул рядом на колени, глаза стали стеклянными и тусклыми. Командир схватил бездыханное тело за шиворот, подтянул к двери и вытолкнул ногой в коридор улья. Из спины мертвого тела торчали окровавленные обрывки плоти и нервных окончаний. - И так будет с каждым, кто осмелится пойти против меня, - выкрикнул он. Спешащие на помощь в разрушенные взрывами отсеки рейфы, бросали исподтишка осторожные взгляды, опасаясь пасть случайными жертвами вспыхнувшей ярости их командующего. А в дальних отсеках по ментальному приказу командира уничтожались оставшиеся заговорщики. Двум изолированным тоже не суждено было выбраться живыми из улья, как это предполагалось раньше. Тодд вернулся в каюту, взглянул на впавшую в ступор женщину. Когда он попытался подойти ближе, Кайра взвыла и начала уползать от рейфа. она явно была не в себе. Командир подошел к женщине, присел, сильно сжал руками ее плечи и заглянул в глаза. - Это я, прекрати истерить, я помогу. Женщина затихла. Позволив, вопреки своему обычному поведению, агрессии и злости взять верх на разумом, Тодд сыграл против самого себя. Нужно было оставить предателя в живых и заставить отдать "выпитое", все до последней капли. Теперь же, восстановление организма Кайры легло обузой на командира, силы которого и так были на исходе. Он прижал к себе женщину, проникая шипами в зияющие раны, нанесенные другим рейфом. Обратный процесс давался с трудом. Вновь юное лицо женщины начало исчезать в темной пелене, командир покачнулся и со всего своего огромного роста рухнул на пол. Оставшись в каюте наедине с двумя рейфами, ушедшими в глубокий обморок, Кайра затравленно огляделась. Если сюда проникнет еще кто-то, настроенный так же, как убитый Тоддом рейф, можно было прощаться с жизнью. Она уселась на пол рядом с Тоддом и тихонько толкнула его в плечо, пытаясь привести в чувства. Вид другого рейфа приводил ее в замешательство и вызывал нескрываемый ужас. С первого взгляда она даже не поняла, представитель какого народа лежит у двери. Волосы обгорели, остатки были черными и спекшимися, с правой половины лица полностью сошла плоть, обнажив кости и зубы, тело, и в особенности руки, которыми он, видимо, пытался прикрыть лицо, представляли сплошное месиво из обожженных тканей и костей. Дыхание раненого рейфа было тяжелым и прерывистым, но он был жив. Тодд зашевелился и начал подыматься на ноги, слегка пошатываясь. Кайра оставила другого рейфа и кинулась к командиру. Она подставила плечо, пытаясь помочь удержать равновесие. Это было смешно, учитывая соотношение роста и веса, но она понимала, что должна хотя бы попытаться помочь. Совладав с собственным телом, Тодд подтянул к кровати второго помощника, сгрузил его туда и сам рухнул рядом, устало прикрыв глаза. - Что теперь? - Кайра склонилась над Тоддом. - Ты умеешь задавать глобальные вопросы. - Значит, кроме тех двоих, оставался еще один предатель, да? - Кайра присела рядом. - Семнадцать, кроме тех троих, было еще семнадцать, - прохрипел командир. - Было?..- женщина вскинула бровь, - они мертвы. Двадцать трупов. Не слабо ты сегодня развлекся. - Мертвых рейфом на флагмане намного больше. И без запасов пищи это количество увеличится в ближайшие часы. Своими руками я убил только одного. - Зато как эффектно. Это ж надо, позвоночник вырвать. Где ты такому только научился? - У меня были хорошие учителя, вернее, она была женского пола. - И чем ты сейчас поступил лучше нее? Ты с содроганием и отвращением вспоминаешь жизнь во время правления вашей королевы, а повторяешь все ее действия. - Лучше тебе сейчас помолчать, - зашипел на Кайру Тодд.