Бублик

Спортсмен и собачник

      Раннее утро уходящего лета на прудах — самое лучшее, что есть на свете. Гоша вышел из подъезда, поправляя капюшон спортивной ветровки на голове и наушники в ушах. Глянул на часы 06:05, время пошло. Тяжелый рок задал ритм пробежки, а мир вокруг сузился до размеров дорожки, обрамленной то кустами, то деревьями, то водой. Спокойствие, отрешенность и удовлетворение разливалось в Гоше и задавало тон всему дню. Как же хорошо, когда вокруг никого нет! Наушник выскользнул из уха, нарушая идиллию. — Бублик, сколько раз я тебе говорил, не бегай ты за этим дурачком! Он слепой, глухой и бессердечный.       Гоша споткнулся на ровном месте от такого откровенного и ничем не обоснованного хамства, не удержал равновесия и жестоко хрястнулся коленом об асфальт. — Блять, пиздец! — выругался он, рассматривая порванную штанину и наливающуюся прямо на глазах синяком коленку. — Как же мне теперь тренировки вести? — Хр-хр-хр-хр, — отозвался на его горестный вопль возникший из ниоткуда черный лабрадор и пару раз лизнул коленку розовым языком со смешным сиреневым пятном на самом кончике. — Сгинь! — отшатнулся Гоша, прикрывая колено рукой. Пес заулыбался во всю пасть и вымазал ему слюнями щеку. — Аааааа! Убирайся! — Что вы кричите? Бублик, ко мне иди. Не надо облизывать этого потного парня! Мало ли, чем он болеет.       Насмешливый мужской голос мигом поднял покалеченного спортсмена на ноги. Пес помахал хвостом и умчался исследовать ближайшее дерево, а его хозяин поправил на носу очки, облил Гошу презрительным взглядом и прошествовал мимо с таким видом, будто кроме деревьев тут никого и не стояло. Это было уже слишком. — Эй ты, собачник хренов, — крикнул Гоша и похромал догонять наглеца с твердым намерением выбить из него извинения. — А ну стой! — Еще чего! — огрызнулся очкарик, ускоряя шаги. Его это не спасло. — Немедленно извинись! — За что? — Я из-за тебя упал! — сказал Гоша, хватая собачника за рукав стильного твидового костюма. — Если вас ноги не держат, я тут при чем? — Ты назвал меня глухим, слепым и бессердечным! Испортил мне день и должен новые штаны! — А из нижнего белья вам ничего не надо? — насмешливо спросил собачник, будя в Гоше зверя. — Ах так! Получи, фашист, гранату!       Рывок — и очкарик полетел в сочную траву газона лицом, тормозя руками, локтями и коленями. Светлый и наверняка чертовски дорогой костюм раскрасился зелено-черными узорами. — Хр-хр-хр, — прискакал к хозяину лабрадор. Лизнул отчаянно матерящегося парня в щеку и подбежал к Гоше, махая хвостом. — Играем мы, Бублик, играем, — злорадно сказал спортсмен, потрепал пса за ухом и с чувством полного удовлетворения похромал домой. …       Осень накрыла пруды красно-желтым покрывалом внезапно. Еще вчера все цвело и зеленело, и на тебе — клены, осины и лиственницы раскрасили мир в цвета радуги. 06:10. Гоша бежал, настороженно оглядываясь по сторонам в ожидании очередной подлянки, но Егора на горизонте не наблюдалось. За тот месяц, что прошел с того момента, как они поцапались в первый раз, Гоша узнал о собачнике много всего интересного. Как выяснилось, очкарик жил на два этажа ниже в том же подъезде, что и он, преподавал в консерватории и был напрочь голубым.       Последнее обстоятельство и заставило спортсмена обратить на него куда более пристальное внимание, чем планировалось изначально. Гоша сам был из тех, а такие, как они, на дороге не валяются. Жить ему это нисколько не мешало, ведь на тренировки по арт-фехтованию и курсы средневекового танца ходили весьма странные личности, которым было глубоко наплевать, какой ориентации их тренер. Гоша посмотрел на часы: 06:25. Оглядел окрестности, но врага не обнаружил и забеспокоился. Ругаться с красавчиком по утрам вошло в привычку, как и стирать с себя слюни Бублика — самого добродушного пса в мире.       Гоша закончил пробежку, так никого и не встретив. Пришел домой, принял душ и понял, что день безнадежно испорчен. …       Егор лежал на кровати и не хотел вставать. Если бы не Бублик, он бы давно наглотался таблеток и спал вечным сном на каком-нибудь подмосковном кладбище. Ну почему ему так не везет? Егор ненавидел себя и свою голубизну со страшной силой. Он был симпатичным брюнетом с глазами, полными мировой скорби, добрым, непритязательным и очень хорошим. Наверное, поэтому он притягивал к себе всяких отморозков, которые трахались с ним пару месяцев, жили у него в квартире, развлекались за его счет, а потом выбрасывали на помойку, разрывая ему сердце. Бублик заскулил и забрался на Егора всеми своими 40кг, намекая на то, что время уже семь утра, а он до сих пор не гулян и не кормлен. — Хр-хр-ххр. — Ладно, ладно, идем, — заставил себя встать парень. В горле першило и хотелось умереть. — Только недолго, ладно?       Бублик преданно посмотрел на него и облизал пальцы. Егор грустно улыбнулся, замотался в шарф и пошел с ним гулять. Прекрасного принца, на которого он запал полгода назад, на дорожках парка уже не было. — Какой же я дурак! — сказал он сам себе, плотнее укутываясь в куртку.       Сероглазого красавчика, бегающего по утрам с отрешенным видом, Егор заметил давно, но повода с ним познакомиться не находилось. О чем могут разговаривать спортсмен и преподаватель консерватории? Ни о чем, но, как ни уговаривал себя Егор, перестать любоваться на стройняшку так и не смог, ведь он был таким красивым! Не мускулистым куском тестостерона, а гибкой лозой, которую так и хотелось согнуть под каким-нибудь немыслимым углом и залюбить до смерти.       Егор в который раз представил, как проводит рукой по прогнувшемуся вниз позвоночнику, целует плечи и стонет имя. Эх! Мечты, мечты! Полгода он облизывался на Гошу издалека, невзначай расспрашивал о нем бабулек у подъезда, фапал на него по ночам, но однажды утром не выдержал и сказал Бублику все, что думает о недостижимом мерзавце, укравшем его сердце. Он никак не ожидал, что тот его услышит, споткнется и разобьет коленку. Егор рванул было на помощь, но парень посмотрел на него с такой яростью, что он растерялся и по старой привычке принялся язвить. Он всегда язвил со страху, но в тот раз явно переборщил, за что и получил по полной программе. — Бублик, мы сегодня поздно. Он уже убежал, — сказал Егор псу, который носился по парку и явно искал Гошу, чтобы по привычке вымазать его в слюнях.       В отличие от хозяина, Бублик с Гошей прекрасно ладил, и, пока Егор с ним ругался, успевал получить няшки и от того, и от другого. Иногда Егор своему псу страшно завидовал. Он бы многое отдал за то, чтобы Гоша почесал его за ухом или взлохматил волосы на голове, но если раньше на это была хоть какая-то надежда, то теперь не было и ее. С каждым разом пикировки становились все изощреннее, уколы и издевки больнее, а взгляды яростней. Конечно, можно было все это прекратить, выйдя на улицу на полчаса позже, но Егор так и не смог отказаться от тайного удовольствия шагать рядом со своей мечтой, смотреть в сердитые глаза и слушать его звонкий голос. — Бублик, ко мне! — в который раз крикнул Егор, отрывая пса от поедания какой-то дряни.       Лабрадор есть лабрадор — собака, которая только и думает о том, чтобы потрахаться, облизать человека и чего-нибудь сожрать. Голос сорвался на хрип, Егор скривился от боли в горле и опять подумал о том, что жизнь — боль. Холодный ветер и непонятная сырая морось добили несчастного парня окончательно. Он пришел домой, накормил пса и свалился в постель с чудовищной ангиной. Бублик залез следом, прижался к нему горячим боком и уснул, искренне считая миссию по лечению хозяина выполненной. …       Гоша наворачивал круги по парку вот уже второй час. Третий день от Егора не было ни слуху, ни духу, и это заставляло его нервничать. Что случилось? Мысли одна другой страшнее лезли в голову и не давали покоя. А что, если Егору надоело ругаться, и он гуляет с Бубликом позже? А может, Бублик заболел и умер? А вдруг Егор переехал? Гоша срезал угол парка по газону и решительно повернул к дому. К черту! Он должен знать, что случилось. Ему расхотелось ругаться с Егором уже через неделю, но остановиться сил не хватило. Собачник был таким милым, остроумным и няшным, что Гоша с трудом удерживался от дикого желания растрепать идеально уложенные волосы, расстегнуть наглухо застегнутый пиджак и смять тонкие губы поцелуем.       Перед дверью Егора Гоша замешкался. Разведка в лице бабулек у подъезда не могла ошибаться, но время все-таки восемь утра, и если он разбудит не няшку, а какого-нибудь брутального мужика, то вполне может огрести по самое не балуйся. Сомнения обрушились на Гошу, заставляя убирать руку от звонка. А если это будет Егор? Что он ему скажет? — Привет, собачник. Какого черта ты перестал со мной ругаться? — произнес Гоша и поморщился. Так глупо!        Развернулся, чтобы уйти, но услышал, как поворачивается ключ в замке, и остановился. Бублик рванул к нему из открывшейся двери с таким видом, будто не видел его вечность, а Егор, появившийся следом, поверг в ступор. Кентервильское привидение и то выглядело лучше! Красный нос на почти прозрачном, осунувшемся лице, шарф до ушей, замученные глаза и шатающаяся фигура сказали все за него. Он заболел! — Какой же ты все-таки страшный! — не удержался от ехидного комментария Гоша, почесывая скачущего вокруг Бублика за ухом. — Ох, — растерялся Егор, не ожидавший увидеть свою мечту возле дверей с утра пораньше. Мысли, спутанные болезнью, никак не хотели собираться в кучку. — На себя посмотри. — У меня-то все прекрасно, а вот у тебя, я смотрю, дела швах, — сказал Гоша, с беспокойством наблюдая за дрожащими пальцами Егора, закрывающего дверь в квартиру. — Неприятное зрелище. — Не нравится — не смотри, — просипел Егор и двинулся к лифту. Нажал на кнопку и прислонился лбом к стене, потому что ноги не держали совсем: то ли от стыда за свой страшный вид, то ли от слабости. — Бублик, отцепись от него. — Дай сюда поводок, — не выдержал Гоша, — я сам с ним погуляю. — Еще чего! — шепотом возмутился Егор, но наглый спортсмен в два счета отобрал у него поводок, запихнул его обратно в квартиру и закрыл дверь на ключ снаружи. — Сволочь!       Никто его не услышал. Егор разделся, рухнул в постель и уснул так крепко, что даже не заметил, когда вернулся Бублик. …       Гоша стоял возле кровати и насмешливо смотрел на смущенного Егора, который трепал за ухом нагло разлегшегося на постели Бублика и давился горячим чаем с медом. — Я не люблю мед! — Пей. — Я не люблю чай! — Я кому сказал! — Насильник. — Нытик. — Грубиян. — Еще слово — и я волью в тебя этот чай сам, — пригрозил Гоша. — Только попробуй! — возмутился Егор. — Да как скажешь! — согласился спортсмен и пополз по большой постели к упрямому собачнику так, чтобы показать себя во всей красе.       Четыре дня Гоша гулял с Бубликом и лечил несчастного Егора, пользуясь открывшимися возможностями по полной. Поил симпатичного бубнилку таблетками и чаем с медом, кормил вкусняшками, развлекал разговорами, укладывал в постель и даже помыл его в душе. Егор быстро шел на поправку, огрызался, смущался, смотрел на спасителя глазами брошенного щенка и не хотел выздоравливать. — Пей, — дошлепал до откинувшегося на подушки Егора Гоша.       Сегодня был последний день, когда можно было притвориться, что собачник болен, так что вариантов у него было всего ничего: или брать крепость штурмом, или убираться из этого дома к чертям. Он выбрал первое. — А если не выпью? — спросил Егор, поставил чашку на тумбочку и демонстративно сложил руки на груди.       В основном, чтобы скрыть дрожащие от желания прикоснуться к любимому парню пальцы. Слишком уж эротично он полз по постели! — Тогда я напою тебя насильно, — сказал Гоша, стаскивая одеяло с Егора и нагло подминая его под себя. Навис, повел бедрами, впечатывая в постель: — Очень полезной жидкостью! — Чем напоишь? — покраснел Егор, проводя по спине нахала руками и забираясь ими под его футболку. Неужели бабульки у подъезда были правы, и спортсмен — гей? — Тем самым, о чем ты сейчас подумал, — поцеловал тонкие губы очкарика Гоша. Добился ответа, прошелся по груди и ребрам руками и прихватил самое ценное ладонью, даже сквозь плавки чувствуя, как там все горячо. — Оооох… — Так и знал, что ты ругаешься со мной из вредности. С сегодняшнего дня все будет иначе, — прошептал на ухо Егору Гоша, незаметно освобождая обоих от одежды. Спустился губами по нежному телу до паха, обхватил губами головку напряженного члена. — Аааааах… — Таким ты нравишься мне гораздо больше. Покладистый и молчаливый. Идеально! — выдохнул Гоша.       Егор выгибался так эротично и откровенно, что молчать было невозможно. Как и терпеть. Гоша ускорился до предела, так что с подготовкой к главному чутка лажанул. — Оууууу… — Тссс, пять сек, сейчас, вот так, смазки побольше, напора поменьше. Гуд? — Гууууд… — Вот и хорошо. Вот и славно! — Болтууун… — Это я от переживаний. Хочу, чтобы тебе понравилось. — Мне нравитссссяя… — Правда? — Дааах! — Мы будем заниматься сексом, гулять с Бубликом и ругаться каждый день, — расслабился Гоша.        Вбил Егора в постель так, как хотел. Отвлекся на поцелуи, подставил себя ищущим рукам и губам и отпихнул Бублика, который никак не мог понять, чем занимаются хозяева, почему стонут, кричат и хлюпают, а потому тыкался в обоих холодным носом и отчаянно мешал заниматься самым правильным на свете делом. — Я нашего пса прибью! — не выдержал Гоша, повел бедрами, ввинчиваясь в тесную глубину Егора до упора. — Это я тебя убью! — мигом пришел в себя собачник, но любимый поднажал, и он опять уплыл в море наслаждения. — Оооох! — Вот так-то лучше, — прошептал Гоша, ловко скидывая Бублика ногой на пол.       Пес обиженно засопел, но на постель не полез. Гоша понял, что победил, и принялся за его хозяина всерьез: заставил кончить, виртуозно играя с его простатой членом, а потом, как и обещал, напоил полезной жидкостью, обнял, завернулся на пару с ним в одеяло и принялся шептать на ухо романтические глупости. Впрочем, шептал он недолго, потому что Егор уснул. Гоша растрепал ему волосы, мечтательно улыбнулся и улетел за ним следом.       Бублик посмотрел на парней, почесал лапой ухо и решил, что им без него никак. Залез на постель, повертелся, устраиваясь поудобнее, и улегся сразу на четыре ноги, чтобы точно никуда не сбежали, ведь два хозяина по-любому лучше одного.