Должен жить

Взгляд усталый, уже какой-то безжизненный, пальцы немеют от странного холода, хотя ладони объяты мягким белым светом. Рьюзецу про себя легонько смеялась. Обещала никогда не использовать эту технику, считала свой Кеккей Генкай бесполезным. Твёрдо уверяла себя, что не пригодится в жизни это напоминание о, наверное, когда-то великом клане, от которого не осталось больше не то что представителей — даже памяти. Лишь набор особенных генов, соединившихся в мощное Ирьёниндзюцу, обычно так и увядающего в телах своих носителей. Рьюзецу чувствует, как её жизненная сила медленно переливается в Наруто, и удивляется. Ей совсем не больно. Только покалывает холод озябшие пальцы, смоченные в крови, да лёгкий ветерок плутает в посеревших волосах. Чуть-чуть щиплет правый глаз — привычная вроде бы чёлка теперь мешает. А может, просто неприятно видеть застывшее лицо этого безбашенного паренька, решившегося полезть в самое пекло, чуть не поплатившегося жизнью. Рьюзецу безмолвно согласна заплатить за него эту цену. И чего она нашла в неугомонном блондине с чужой деревни? Рьюзецу и сама не знала. Наверное, сходство с Муку из детства давало о себе знать, а быть может, ещё что-то. По каналам чакры бежит её жизнь, так рьяно не желающая покидать пределы её тела и бьющая по всем стенкам изнутри. Рьюзецу бы поморщиться, да только боль какая-то тупая и отдалённая, приглушенная слоем одного тяжёлого вопроса. Что в нём, в этом Наруто, кричащем о желании стать Хокаге? В любом случае, Рьюзецу понимает, что таких людей на свете мало. Понимает, что парень удивителен, и за него не жалко умереть. Такие люди меняют мир. Быть может, будет от неё польза, если она сохранит ему жизнь. Не было мечты, лишь желание убить одного человека. Если и цель, то точно не благородная и полезная. А Наруто мечтал быть Хокаге. Мечтал защищать людей любой ценой и делать их жизнь лучше, а ещё бездумно бросался в битвы, отстаивая чужую гордость. Они были знакомы слишком короткое время, чтобы стать друзьями, но он всё равно выкапывал из грязи её светлое прошлое и пытался восстановить его по крупицам. Рьюзецу чувствует, как жизнь сжимает в своих стальных объятиях её тело, как в последний раз она старается ухватиться за возможность остаться здесь и отговорить от безумной затеи. Рьюзецу со слабой и вызванной совершенно не к месту улыбкой в последний раз ощущает боль. Отступит — умрёт Наруто, продолжит — умрёт она. Но выбор давно сделан. Ведь... Море грозно бьёт о скалы, на одной из которых он чуть сильнее сожмёт зелёную бандану, прежде чем лёгкими движениями привязать её к надгробию. Взгляд пробежится по высеченным иероглифам её имени. Наруто на несколько секунд застынет в одном положении, за короткое время неожиданно вспомнит всё, что пережил в тюрьме, и вновь улыбнётся. Но в душе кто-то будто бы неприятно покопается и запустит гниющего червя проделывать проходы. И чем он заслужил подаренную Рьюзецу жизнь? Никто не ответит ему на этот вопрос, а он сам никогда не увидит в своём поступке что-то выдающееся. Только буйное море неожиданно тихо шепнёт ему: — Человек с высокими мечтами и целями должен жить... — чтобы он снова скрыл острую боль под широкой улыбкой, поднялся и уверенно пошёл дальше. За своими мечтами и целями. Его жизнь уже не принадлежит ему, а мечты и цели перестанут питаться только его силой воли, его рьяным желанием. И в трудный момент Наруто продолжит идти вперёд и жить. Потому что он должен.