Нежность для двоих

Дыхания не хватает и он ловит влажными губами тяжелый в своем жаре воздух, руки скользят по горячей коже, ощущая кончиками пальцев расплавленный бархат. Темные длинные ресницы трепещут и губы вновь встречаются в медленном, глубоком поцелуе, лаская до забвения, кружа голову своей нежностью до протяжного стона. Потемневшие от разгоревшейся страсти взгляды встречаются, утопая в черных расширенных зрачках, где пульсом бьется огненное желание, что гонит по венам жидкий рубин. Ласковые ладони скользят по телу невесомо, неторопливо, сжимая, оглаживая бархатную кожу бедер и хочется податься навстречу любимым рукам, таким неумолимым и желанным. Он не понимает, как вообще мог жить без его рук, губ, сорванного дыхания, хриплого шепота и проникновенного взгляда. Улыбка искажает черты лица, ему слишком хорошо сейчас, рядом с ним, в его объятиях. Взгляд откровенно ласкает раскинувшееся под ним тело, и пальцы - тонкие, изящные, цепкие, заставляют задыхаться от возбуждения, и горячие губы скользят по прохладной коже шеи, ласкают острые ключицы. Он перехватывает его руки, накрывает ладонями дрожащие в нетерпении пальцы, прижимает к себе, но настойчивые руки вырываются, чтобы переплестись в тесном объятии с его ладонями. Губы забирают в плен набухший сосок, терзая горячей влажностью и стон не возможно сдержать, как и неосознанное движение бедер. Он спускается влажными поцелуями ниже по животу, целует полыхающий болезненным огнем пах и вбирает нежную плоть в прохладный жар рта, придерживая руками рвущиеся навстречу бедра. Несдержанный стон слетает с искусанных губ, перед глазами стоит белое марево, пальцы перебирают светлые пряди, пригибая его голову ниже. Долгий, упоительный в своей сладости поцелуй, поделенное на двоих затаенное в душе признание, скрытое ото всех. Но жестокие губы не позволяют так быстро избавиться от гнетущего напряжения, медленно выпуская из своего плена, едва заметно скользнувший язык заставляет умолять хриплым голосом не останавливаться. Ладони скользят вслед за ласковым, все обещающим взглядом по любимому телу, узнавая заново, впитывая горячий аромат кожи и запоминая его вот таким - прекрасным в своей неистовости. Кровь вскипает нарастающим нетерпением, возбуждение выламывает ребра бешеным пульсом, надобной необходимостью друг в друге, здесь, сейчас. Улыбнуться, немного скованно и от того дико, тронуть губами приоткрытые губы, повернуть к себе спиной и пройтись горячим языком вдоль линии позвоночника, заставляя дрожать от острого желания. Руки оплетают вожделенное тело, нежат лаской, заставляя извиваться в агонии предвкушения, и неторопливый, мягкий толчок вперед, в глубину. Прижаться крепче, отдать всего себя во власть любимого человека и задыхаться восторгом медленно растущего наслаждения, не замечая вскипающих солью слез удовольствия на мокрых ресницах и своего сорванного до хрипоты голоса. Тихий, чуть надрывный рык в горящее румянцем ухо, задевая губами пряди смольных волос и тело выгибается навстречу, принимая до самого конца. Движения медленные, томные, дразнящие, шипение и нетерпеливый стон, один желает силы и быстроты от другого, а тот жаждет упоительной нежности и растянутого во времени удовольствия. Губы ласкают обнаженную спину, пальцы крепко вцепились в подушку, его выгибает от острого наслаждения, он задыхается от восторга и требует еще и еще. Нет сил на улыбку, он только облизывает сухие губы и прикусывает его плечо, входя более резко, грубо и глубоко, даря всего себя без остатка - ему. Пальцы обхватывают жестко и немного болезненно, но он так жаждал этого, что эйфория затопляет все его существо. Взорвавшийся яркими всполохами экстаз разливается по телу, заставляя выдохнуть рваным стоном, криком, и замереть на гребне высокой волны, и медленно подниматься и опускаться в такт вернувшемуся дыханию, крепко прижимаясь к любимому человеку, деля оргазм на двоих. Теплая усталость и счастье в темных, еще не отошедших от ярких пятен блаженного удовольствия глазах, язык облизывает сухие губы, бессовестно соблазняя вновь, воспламеняя поутихшее желание. Руки тянутся, чтобы огладить влажное тело, подарить нехитрую ласку, губы расходятся в томной улыбке, взгляд полон нежности, что присуща упоительной темноте ночи, говорящей на всех языках любви.