Записки Странника: Шаг вперед и два назад

      Утро добрым не бывает. Для старшего сержанта Игоря Каца это высказывание стало определяющим минимум на следующие часы, а быть может и того дольше. Началось все еще полгода тому назад, с гибели лейтенанта, назначенного на смену старлею, ушедшему на повышение. Новоявленный командир решил показать всем свою безбашеность и на очередных прыжках с парашютом разбился насмерть. Следствие буквально землю носом рыло в поисках виновных, но вердикт экспертов был неутешителен: лейтенант убился по собственной дурости. Эта новость ничуть не обрадовала его высоких покровителей и разведвзод стали задвигать куда подальше. Проявилось это во многом, нового командира так и не назначили, поставив исполняющим обязанности старшину. Потихоньку, группа стала местом ссылки «неугодных», а заодно и первейшим кандидатом на все «тухлые» задания. Не «чернуху» (black ops), которую могли доверить только «проверенным» людям. На долю «штрафников» хватало обычной рутины: их и в любое захолустье гоняли, и на оцепление ставили, и в свободный поиск посылали… вот и сейчас они были весьма своеобразным, «расходным» резервом.       Сегодняшний день не должен был выделиться чем-то особенным, однако их отделение придали в сопровождение какому-то мажору. С этим еще можно было смириться, но их еще и с обеспечением кинули, заявив, что «заказчик» обязан все расходы взять на себя. Таким образом, Игоря послали к… да в общем-то просто послали. Помянув тихим, но злым матерком всех причастных к подобному положению дел, он взглянул на часы и направился в сторону указанного ангара. Пешком.       Неподалеку от пункта назначения ему встретился «ГАЗ-469», в народе метко прозванный «Козлом». В транспорте, по манере вождения, так и напрашивавшемся на определение «шахид-мобиль» находился офицер из «Страны Советов», в сопровождении трех сержантов. Шокировать подобная встреча не могла хотя бы по той причине, что была отнюдь не единственной. Вот три месяца тому назад — тогда да, многие выпали в осадок от, казалось бы, встречи с «предками». Это потом выяснилось, что не с предками, а вполне себе ровесниками, да еще и обогнавшими в техническом развитии. На досуге совместно искали ту развилку, с которой все пошло по иному пути. Сначала грешили на Микояна, ставшего генсеком вместо Хрущева. Потом копнули глубже, и оказалось, что и ход Великой Отечественной отличался разительно: склады при отступлении были либо эвакуированы, либо взорваны, а в немецких тылах резвились чьи-то диверсионные группы. Немцы вели себя куда как сдержаннее, а «карателей» нещадно вырезали «Призраки». Экономика Германии перешла на военные рельсы еще в сорок втором, но нацистов это не спасло. Отличий было очень много, однако большинство из них имело незначительный характер. Выделить конкретных попаданцев, или хотя бы появление «артефактов» не удавалось, и вскоре большинство плюнуло на это бесперспективное дело.       Ангар был вполне обычным, типовым строением. Массивные ворота были закрыты, но дверь оказалась распахнута настежь и зафиксирована обыкновенным оцинкованным ведерком полным песка. Рядышком был припаркован «газик», и Игоря уже успели посетить плохие предчувствия. Зайдя внутрь здания и миновав своеобразный предбанник, на скорую руку сляпанный из бруса и ДСП он поневоле присвистнул. «Тайфун» и БТР-90, ранее виденные только по телевидению, потрясали ощущением мощи. Припаркованный неподалеку «Тигр» впечатлял куда слабее хотя бы потому, что этих машин он успел навидаться немало, в том числе и «вживую». И как-то совсем уж фоном воспринималась пятерка военных, засевшая за столом, неподалеку от контейнеров. По всей видимости, «заказчик» находился среди них. Подойдя к столу, Игорь привычно доложился:       — Старший сержант Игорь Кац прибыл для….       — Вольно. — Перебил его прапорщик. Посмотрев на погоны, Игорь поправил себя — это был старший прапорщик, которому, по всей видимости, подчинялся лейтенант. Нестандартная ситуация. Тем временем, прапор указал на свободный стул. — Садитесь, будем разбираться с делами нашими скорбными. Меня можете звать Иоганном Кройцем или Иваном, позывной — Катран. Старший лейтенант — Владислав Петров, старший сержант Петр Самойлов, сержанты Глеб Шестаков и Владимир Бортко. Итак, перед нами маршрут до некоей точки между местечками Кита и Адати. До выхода пять часов, вся необходимая информация уже сброшена на коммуникаторы и навигаторы. Предполагаемое время выполнения задачи — до десяти суток в отрыве от основных сил, возможно, дольше. Группа будет усилена крупнокалиберным вооружением, нужны два мехвода и башенных стрелка на «Ормы» — прапор указал рукой на пару «БТР-90». Игорь уже хотел было начать возмущаться тем, что они на боевую операцию не подписывались и не готовы к замесу в котором найдется дело для стамиллиметровых орудий, но не успел он и пикнуть, как был огорошен прапорщиком. — Вопросы с вашим укомплектованием мы решим отдельно.       Лейтенант, лениво копавшийся в бумагах, достал какой-то обрывок и спросил:       — Нам и в самом деле понадобится полтонны патронов?       Прапорщик поморщился, но ответил:       — Может и нет. Мы можем расчистить путь и тяжелым грейдером, но это станет настолько грязным делом, что нас попросту не поймут. Я предпочитаю не «экономить» подобным образом.       — Как будет обеспечиваться питание?       — Первоначально сухпаем, в дальнейшем развернем полевую кухню типа КП-75, КП-130. Доставка и развертывание полевого лагеря, равно как и доставка хозблока входит в обязанности второй группы.       — Какие-нибудь особые инструкции относительно местных?       — Канва прежняя — мирных не трогать, с преступниками разбираться по законам военного времени. По прибытию на конечную точку маршрута встаете лагерем в предбоевой готовности и ждете. Переговоры с местными — наша обязанность и типовым ответом на все вопросы должно быть что-то типа: “I don`t speak Japanese and English” или “Я вас не понимаю”. Вы — силовой блок, обеспечивающий психологическое давление, а при неблагополучном исходе и деблокирование нашей группы. Подобное маловероятно, но исключать такой исход было бы недальновидно.       Примерно в том же ключе присутствующие утрясли вопросы по караульной службе, сеансам связи, разведке, боевым порядкам и другим, не менее важным моментам. После этого лейтенант и компания двинулись по своим делам. Ну а прапорщик… прапор привычно погладил свой гладко выбритый подбородок, как-то невпопад кивнул и сказал:       — Возвращаясь к вопросам снабжения: на десантируемой платформе рядом с «Тайфуном» складировано снаряжение и вооружение на одно пехотное отделение. Ваша задача — раскидать его по своим бойцам за три, три с половиной часа. В качестве транспорта будет выделен «Тайфун» без бортового вооружения. К машине прилагается усиление в виде «Корда» и «АГСа». Все оружие уже прошло предварительную выверку, поэтому проведение пристрелки на территории аэропорта запрещаю.       Подавив желание немедленно посмотреть на выделенную им снарягу, Игорь обратился к временному «начальству»:       — Разрешите спросить….       — Спрашивай. — Пожал плечами Иоганн… Иван…, короче, прапор.       — Почему вы решили взять наше снабжение на себя? — Задал весьма интересующий его вопрос Игорь. — И на каких условиях вы это собираетесь делать?       — Прежде всего, потому что я это могу, да и хочу сделать. Меня не устраивает падение боеспособности из-за личных обидок какого-нибудь майора или даже уже подполковника. Нам работать вместе и я обязан быть уверен в тех, кому предстоит прикрывать наши тылы. И, в конце-то концов, — Иоганн грустно улыбнулся — кто кого кормит, тот того и танцует. Раз уж вы поступили под мое командование, то у нас возникают определенные взаимные обязанности. Я надеюсь на вашу лояльность.       Сержант понимал, что времени осталось не так уж и много, поэтому попрощался с прапорщиком и подошел к стандартной авиадесантируемой платформе П-7. На этой, по сути, тележке, рассчитанной на выброску из транспортного самолета различных грузов, и дальнейший их спуск на многокупольных парашютных системах был сложен внушительный штабель ящиков. Из описи, положенной на крайний ряд, становилось понятно, что упоминая о «пехотном» отделении, Иоганн слукавил очень и очень сильно.