***
Двое немолодых людей сидели на скамейке и неспешно разговаривали. Охрана расположилась неподалеку, но вне радиуса слышимости. В небольшом по российским меркам саду было вполне достаточно места, а собеседники не повышали голоса, обсуждая те или иные темы. Хозяин поместья, Соитиро Такаги вновь поднял тему, которой его визави предпочитал не касаться. — Хенрик, простите, но все же я не понимаю причины столь резкого отказа. Реакция была излишне болезненной. Генрих Георгиевич поморщился, не особо желая отвечать на этот вопрос, однако бесконечно лавировать было нельзя. Да и огласить эту информацию будет полезно, глядишь и излечится собеседник от головокружения. Успехи ведь довольно коварная вещь, ослепленному ими человеку очень легко сделать шаг в пропасть. — Мы, весь миротворческий корпус, представляем коалицию. Решающим голосом в ней обладают представители ордена…, — он замялся — просто ордена. Их мало, по пальцам можно пересчитать, и Иоганн тоже входит в этот узкий круг. Остальные орденские работают на правительственном уровне, и лишь Кройц осваивается в роли командира небольшого подразделения. При всем этом, он подчиняется непосредственно центральному штабу, по большей части действуя автономно, в соответствии с собственными задачами. — Значит, решения и в самом деле принимает именно он? — поспешил уточнить Соитиро. Он уже и не знал, во что верить, слишком уж странным были поведение Иоганна и его позиционирование себя в обществе. Он вел себя слишком просто для мажора, да и в другие архетипы не попадал. — Вам на это указывали, и не раз. — Слегка разочарованно подтвердил Генрих. — Очень опасно обманываться внешней атрибутикой, люди ордена по уровню полномочий редко соответствуют своему внешнему виду, званию или должности. Много ли известно примеров, когда прапорщики свободно распоряжаются батареей «Смерчей»? Хотя да, вы же не военный, хотя и хотите казаться таковым. Это генеральский уровень, средства усиления особой мощности придаются из центрального штаба, приказом главнокомандующего. Руководствуйтесь в своих оценках этим, и помните, что выбираете не вы, а вас, и попытка исключить «лишнее» звено приведет к тому, что снабжение отсекут полностью. — Есть ли возможность загладить нанесенный ущерб? — Уточнил Соитиро. Угроза была весьма существенной, потеря канала поставок оружия была очень веской угрозой. — Не повторяйте своих ошибок. Этого инцидента не было, а записи убраны под сукно. — Генрих устало вздохнул. — В нынешний век уничтожить информацию невозможно, получается лишь осложнить ее распространение. Учтите на будущее, что становиться одиозной личностью, делающей десятки ситуативных заявлений — не лучшая идея, однажды могут припомнить все сказанное, в том числе и за закрытыми дверями. — А как же сохранение секретности? Очень многие, обнародовав то, что стоило бы держать в секрете, теряли гораздо большее, чем просто договора. Ведь им больше не было веры. — Наложение грифов ограничивает доступ, сужая круг до сотен и десятков человек, участников и наблюдателей. Скандал не выйдет в публичное пространство, но попасть в поле зрения людей, принимающих решения — приятого мало. Обитателям рифов не стоит опускаться в глубины мирового океана, там водятся чудовища.Глава 6.7
14 августа 2016 г. в 14:08
Переговоры с самооборонщиками выматывали со страшной силой. Руководство военно-воздушной базы по сравнению с остальными оказалось настроено еще весьма дружелюбно, они просто решили взять тайм-аут на пару дней, проверить ту часть полученной информации, которую им реально проверить. Остальные встречи протекали по-разному, но «поигрывать мускулами» приходилось на каждой. Кому-то хватало неожиданно быстрого взлета «Аллигаторов», начинавших выполнять «воронку», кому-то приходилось демонстрировать вещи посущественнее. Например, прилет одного реактивного снаряда от «Смерча», с пояснением, что даже после одного пакета живых в радиусе одного километра не останется от слова совсем. Все же, когда доброе слово не подкреплено силой, его склонны воспринимать, скорее, как слабость. Приходилось демонстрировать отношение в ключе: «вы неспособны нам помешать, но мы считаем нужным вам помочь».
Голос я себе умудрился сорвать еще на третьей встрече из семи запланированных, а посему пришлось нам под конец навестить еще и аэропорт Ханэда. Садились возле складов, так, чтобы не светить перед гостями позиции наших комплексов, развернутых южнее терминалов, около второй группы ангаров и складов. На нашей оконечности острова находились, в основном, части обеспечения и поддержки. Две батареи буксируемых орудий — не в счет, они для экономии ресурса самоходок. В современном бою подобная артиллерия малоприменима из-за малой мобильности — найдут и уничтожат.
Пока я лежал в капсуле, наши безопасники устроили Соитиро с его сопровождением небольшую экскурсию по избранным местам. Кое-где ему даже позволили сфотографироваться на фоне военной техники. Ничего серьезного в кадр не попало, большая часть имеющихся образцов внешне схожа с машинами предыдущих поколений, серьезно отличается только часть начинки. Конечно, никто не будет просвещать экскурсантов о характеристиках комплекса, а догадки «экспертов»… по косвенным признакам можно предположить наличие более чем плотной эшелонированной противовоздушной обороны. Знать, что реальный радиус работы комплексов в два раза выше… зачем? Хватит им и «паспортных» двухсот километров.
После экскурсии Соитиро встретился и со своими согражданами, расположившимися в здании терминала. Со стенограммами разговоров я ознакомлюсь позднее, но речь в основном шла об их переселении в уже зачищенные кварталы. Оно и понятно, присутствие группы выживших мешает нашим солдатам, а меры по обеспечению безопасности не могут не раздражать гражданских. Их бы уже давно переселили куда-нибудь в другое место, но процесс затормозился на поиске добровольцев, способных идти в «первой волне», подготавливая плацдарм для переселения остальных выживших. Теперь, с каждым конвоем к Соитиро будет прибывать очередное пополнение «избранным» контингентом. Думаю, за пару недель мы закроем и эту тему.
Помимо разговоров с находящимися в аэропорту японцами, Соитиро пытался вякнуть что-то о встрече с моим руководством, но не нашел понимания и был вежливо послан. Потом, после уточнения, он был послан еще один раз, но… уже ко мне. Правда, перед этим ему довольно культурно пояснили, что если кого-то на что-то назначили, то и работать по проблематике будет только этот руководитель и его ставленники. Не справится — сменят, но до того без веских причин через голову лучше не обращаться. Надо ли упоминать, что Такаги было нечего предъявить на мой счет, за исключением, разве что, возраста.
Перед отбытием к месту нашей временной дислокации я напряг наших бойцов на погрузочные работы. Нужно было переместить пару модулей на соответствующие платформы прицепов, да и с собой нашлось что прихватить. Сработали быстро и четко, настала пора отправляться на базу.
Нашего возвращения ждали все. Правда, сил чего-нибудь и как-нибудь отмечать уже не оставалось, поэтому после короткого митинга мы разошлись. Соитиро направился к своему поместью, а я… мне предстояло разгребать оставшиеся проблемы. С бумагами все довольно просто, Саша уже отсортировала большую их часть, а оставшиеся будут разобраны немного позднее. Проверять все досконально нет смысла, война уже давно ничего никому просто так не списывает. С развитием техники стало невозможным что-то «потерять», а у каждой катастрофы и впрямь появилось имя, фамилия и должность. Списывать имущество с баланса стало проще, но вот что-то украсть… подобный проступок будет висеть над человеком словно дамоклов меч. Стереть из сети совершенное не получится, можно лишь попытаться утопить это в других бумагах, но подобный подход работает только на низких должностях. Поднимешься выше — раскопают, а это — окончание карьеры или большие проблемы в личной жизни. Здесь же и вовсе четверной контроль, никто рисковать не станет, чай не идиоты. Да и мое начальство воровства не прощает, а возможностей у них….
Расслабиться после работы так и не удалось, Ирис притащила под мои ясны очи Рэй. Сразу зачесались руки, но к сожалению ей нельзя было хорошенько врезать. И даже будь она парнем… хотя да, будь она парнем, спрос был бы иным. И будь она постарше, тоже не избежала бы расстрела. Осталось узнать, на каких именно условиях Ирис оставила Рэй в живых, и что пообещала в качестве награды за верную службу. Девятихвостая никогда не отличалась милосердием, однако предпочитала действовать хитростью, ставя такие вилы, что я порой диву давался, узнавая о ее задумках. Исправить эту черту характера невозможно, что не мешает время от времени давать Ирис по ушам, предотвращая «головокружение от успехов».
Рэй стала нервно посматривать в сторону моих рук. Надо же, а я и не заметил, как вытянул из штатной кобуры свой «Вектор». Определенный повод для опасений у нее есть, этот пистолет оснащен только автоматическими предохранителями, стрелять можно сходу. Хотя, вряд ли Рэй об этом знает, сейчас даже «Глок» пока не приобрел особой известности. Тогда что…? Хотя….
— Ирис, надеюсь, прошлых сюрпризов ты повторять не станешь? — желчи в сказанном оказалось изрядно, но не без причины. Впрочем, девятихвостая не стала ссориться, предпочтя сыронизировать:
— Не ты ли говорил, что шутка, повторенная дважды, изрядно теряет в своей остроте?
— Я не в настроении. — хлопок ладонью по столу получился резким и звучным. — Коротко, ясно, и четко по делу. — Рэй ощутимо вздрогнула, все еще не понимая, о чем мы говорим, ведь разговор велся даже не на русском, а на одном из юго-восточных диалектов старонемецкого. Пришлось в свое время выучить, под давлением обстоятельств, но это долгая история.
— Суть «условного расстрела» пояснишь ей сам. — перестала пытаться юлить Ирис, ведь я и вправду устал. — После моего обещания вытащить родителей, ей дергаться смысла нет, но действовать надо быстро и наглядно. Хорошо бы и тебе в этом поучаствовать….
Собственно, местоположение родителей Рэй было известно из манги, а вчера было подтверждено картинкой с беспилотников. Обещание вытащить их в безопасное место не мешало моим планам, однако могли возникнуть некоторые сложности. Необходимо проработать легенду, хотя у Ирис могут быть свои планы.
— Рэй — возможный рычаг давления на ее отца. — негромко добавила девятихвостая. Я лишь пожал плечами.
— На него уже пытались через нее давить, оставив на второй год. Бесполезно. Шантажировать жизнью… озвереет ведь. Оно нам надо?
— Коррупция начинается с малого….
Немного подумав, взвесив все «за» и «против», я вынес окончательный вердикт:
— Мы пока не станем разыгрывать эту карту. Завтра утром проведем рейд, «случайно» совпадающий с нужным направлением. Пока имеет смысл вытащить ее мать, отцом займемся после визита в Нариту.
— Что изменится? — поспешила уточить Ирис.
— Он будет вынужден встраиваться в вертикаль. Основные силы полиции собираются там, в городе, неподалеку от аэропорта. Наши снабжают их в обмен на защиту местного населения. Не якудзу же им подпитывать, в самом деле. — Мы, переглянувшись, дружно усмехнулись.
— Якудзу подпитываем мы.
— Есть такое. — Устало произнес я, легонько кивнув головой. — Отвечать за нее будешь ты, мне и без того хватает забот. Полный карт-бланш на перевоспитание. — Ирис кивнула, развалившись в офисном кресле и расслабленно прикрыв глаза.
Следующий вопрос был адресован Рэй и прозвучал уже на японском.
— И каково смотреть в глаза тому, кого не получилось убить?
— Вам лучше знать. — ответила она, не поднимая глаз. Контакт, можно сказать, налажен, теперь необходимо загрузить ее максимумом информации, заставляя понять некоторые нюансы. Как бы то ни было:
— Я в подобные ситуации не попадал. Когда вражеский плен хуже смерти, продумываешь каждый шаг, стараясь избежать провала. — Немного погодя, добавляю. — Знаешь, в соседней России есть такая вещь, как условное осуждение. Человека не сажают в тюрьму, однако в течение определенного срока он находится под контролем полиции. При совершении еще одного преступления приговор из условного становится реальным и сроки складываются. На тебе висит условный расстрел, при мало-мальски серьезном дисциплинарном взыскании он превратится во вполне реальный. Неподчинение приказу, попытка поднять руку на старшего по званию, предательство… способов отправиться на тот свет достаточно много, у меня нет времени перечислять всё, этим займутся другие люди… или нелюди.
— Это рабство. — помимо воли вырвалось у Рэй. Характер вновь дал о себе знать.
— Это не рабство. — покачал я головой. — Раб — ценное имущество, приносящее хозяину доход и выполняющее его приказы. Твой характер… достаточно сложен в обращении. Никто не стал бы возиться со столь импульсивной особой. Зачем, если любого человека можно просто сломать. Толку от получившейся куклы будет немного, но она ведь еще может согреть кому-то постель. Я подобное видел отнюдь не в хентайных комиксах, так что поверь, все бывает сильно по-разному. Требовать подобного от тебя никто не станет, но если подставишь группу — убью не задумываясь. Это — только шанс вернуть себе нормальную жизнь, но никак не гарантия на это.
Усталость делала свое черное дело, стоило откинуться на спинку кресла и захотелось прикрыть глаза. Можно было сделать пару глотков из фляжки, но это бы не слишком помогло, настойка обладает скорее накопительным эффектом. Подобные средства проходят по категории стимуляторов неистощающего типа, и как правило, изготавливаются из природного сырья, такого как лимонник и женьшень. Они, как ни странно, лишь улучшают обмен веществ, повышают иммунитет, оказывают общеукрепляющее действие на организм… механизмов действия достаточно много. Проявляются и такие отрицательные эффекты как постоянный жор, повышение артериального давления, бессонница и многое другое. И главной причиной, по которой подобные вещи срочникам стараются не давать, является повышенная возбудимость… или возбуждаемость, уж не знаю, как правильнее. Это как плеснуть в костер бензинчику.
Кофеин же, как ни странно, относится к стимуляторам истощающего типа, да и амфетамин и его аналоги — тоже. После их применения работоспособность, конечно, повышается, но вслед за подъемом сил начинается спад. Если в этот момент не отдохнуть, можно загнать себя до смерти. Это — неприкосновенный запас организма, расходовать который имеет смысл только когда других вариантов по сути уже и нет. Так, собственно, и умирают на дискотеках, обожравшись «экстази».
Прикрыв глаза, я наблюдал за тем, как Ирис с Рэй куда-то вышли, а потом в кабинет вошла Саша с небольшим пледом в руках. Слегка покачав на попытку меня им укрыть, снимаю обувь и ослабляю ремень. Небольшой диван оказался весьма удобен, а пара часов сна позволила восстановить силы. Еще лучше стало после умывания ледяной водой, смывшей остатки сонливости.
Жесткий диск, оставшийся еще с визита Ирис содержал запись, длительностью примерно в один час. С точки зрения обычного человека, происходившее на экране на классический допрос походило достаточно мало. Внешне это было похоже на неумелые попытки молодого режиссера изобразить потуги на беседу следователя с подозреваемым. Реально, смысл всего происходящего заключался в попытке заставить Рэй начать говорить. Если человек молчит, спрашивать бесполезно, но к сожалению, эта банальная истина доходит отнюдь не до всех. Рэй удалось поймать на банальный страх, даже не начав необратимой силовой обработки. Хватило пары неглубоких порезов, от которых не останется даже шрамов.
Потом был тестовый прогон по вопросам с заранее известными ответами, во время которого наказывалась малейшая ложь. Это один из классических методов, весьма действенный, но, в отличие от «доброго и злого следователей», не особо известный широкой публике. Заодно, в этот период можно скрытно наработать базу реакций и использовать «детектор лжи» и его аналоги. Впрочем, Ирис не пользуется электроникой, предпочитая работать напрямую, по методичкам, вкупе с использованием своих, до крайности обостренных чувств. Этого вполне хватает, особенно на полевых допросах, где вовсе не обязательно быть вежливым, главное — получить нужную информацию вовремя.
Уже после того, как Рэй стала быстро и правдиво отвечать на вопросы, настала очередь блиц-опроса. Вопросы сыпались один за другим, и на каждый требовалось дать быстрый ответ. Обмен короткими, односложными предложениями напоминал игру в ассоциации. Скорость повышалась, постепенно вопросы становились все более личными. Так, помимо ассоциативных рядов, мне довелось узнать обхваты груди и талии, а также ряд другой личной информации. Номера родительских телефонов тоже оказались в этом списке, там вообще было достаточно много интересного.
Достигнув желаемого результата, девятихвостая приступила ко второй фазе, продолжая подавлять критическое мышление своей жертвы. Это позволило работать без жесткой ломки сознания, приводящей к необратимым последствиям. Вернее, последствия этой процедуры были сравнимы с аккуратным вывихом, вместо обычного раздробления, что тоже травмирует, однако не так жестко. Корректировка ассоциативных рядов, изменение приоритетов и смещение эмоциональных якорей было замаскировано и частично сочеталось с повторным, более детальным допросом по интересующим темам. Впрочем, не зная методики работы, определить сам факт дополнительной работы с сознанием будет достаточно сложно. Большинство профессионалов едва ли поверит, что подобное возможно без применения целого ряда препаратов и технических средств. Впрочем, это лишь подготовительный этап, минимальные изменения проявятся через пару месяцев, а реальный результат — через полгода.
Результатом этого решения стал очередной «чемодан без ручки». Определенно, девятихвостой придется нелегко, ведь других кандидатов на роль последователя Макаренко вряд ли найдется. Тут вообще все очень непросто. Убить Рэй мешает банальная жаба, душащая за потраченные ресурсы. Использовать особо негде, а поворачиваться к ней спиной уже никто не рискнет, как и вообще выпускать из поля зрения. Значит, кто-то должен постоянно держать ее под прицелом… то есть, я хотел сказать, под наблюдением. И так целых полгода, а если операция закончится, то придется либо нам взять отпуск, либо тащить с собой Миямото. Можно и другими методами отработать, но тогда это отразится на ее неплохих, но не используемых по прямому назначению, мозгах. Впрочем, процесс перевоспитания ляжет еще одной монеткой в копилку, в том числе и моего, жизненного опыта. Хотя, полгода — это все же проблема, ведь поначалу я надеялся на то, что Рэй удастся сбагрить её родителям через пару месяцев.
Причиной того, что я не хочу пускать ситуацию с Миямото на самотек, является не самая простая ситуация с врагами, нажитыми в совместной операции, проведенной под курированием Скифа и при непосредственном участии Рейнарда и Шелеста. Если с Рэй пересекутся даже не «обиженки» из серьезно нагретого нами пантеона богов, а их миньоны… прольется кровь. По молодости, из банального желания отомстить, Миямото вполне способна зайти слишком далеко, устроив нечто, аналогичное ритуальному самоубийству на пороге дома своего врага. Только вот, результат будет куда как серьезнее, магия на крови действует на редкость мощно, прямолинейно и топорно. Учитывая окружающий фон, произошедшее вполне можно будет сравнить с молнией, ударившей в полупустую цистерну с бензином.
Несмотря на сомнительность подобного исхода событий, оставлять хвосты еще ближайшие пару лет будет довольно опасно. К счастью, вздрагивать от каждого чиха не придется, кандидат в жертвы должен соответствовать целому ряду довольно редких параметров. Возможны и другие сценарии, но этот — один из самых вероятных и наиболее предсказуемых. Слишком уж часто оканчивался успехом.
Помимо проблем с этими врагами, были и другие неприятные моменты. Впрочем, мне плевать, как и чем Ирис станет нагружать Рэй, главное, чтобы доступа к оружию у той не было вообще. Ну и некоторые другие моменты тоже надо бы проработать, особенно со слаживанием «боевого гарема». Их по хорошему необходимо еще с пару месяцев на полигонах помариновать, но либо я этот отряд начну использовать сейчас, либо он превратится в аморфную массу, которая и так уже расползется по своим углам. Вот и отправятся завтра на свое первое боевое задание.
Завтра же прибудет и очередной конвой, вместе с которым сюда переправят два контейнера со спецоборудованием, которое мы сегодня грузили на прицепы. Оно здесь будет полезнее, особенно регенерационные капсулы, ведь вертолету до ближайшего к нам работающего госпиталя сорок минут лету, считая вместе с взлетом, посадкой и маневрированием. Есть и другие возможности, но зачем усложнять?