Дверь захлопнулась

В общем, декабрь, сквозняки в подъезде, из одежды только майка с надписью «Game over», чупа-чупс и пакет с мусором. И прямо перед очкастым носом захлопнулась дверь квартиры. Первая мысль: «Этого не может быть, потому что быть того не может!» Вторая: «Где f6, почему не перезагружается?» Да, тяжко живется геймерам в реальном мире – баговый интерфейс, куча лагов. Вот графика обалденная, ничего не скажешь – вон, как натурально покрываются мурашками синеющие от холода колени. Мимо топает альфа – сосед по лестничной клетке. Высоооокий, брутаааальный – настоящий самэц, вида обыкновенный, подвида шкаф три на три. Повел носом, дернул уголком рта – почуял запах. Да ко всем ограничениям этого квеста для омеги-геймера еще преддверие течки добавилось – на нервной почве скакнули гормоны и вуаля, еще час-другой и единственная майка будет как раз кстати. А что – не надо париться с раздевашками. Все это омега отмечал мимоходом, пока, как в замедленной съемке, наблюдал разворот на 180 градусов и мееедленное движение альфы в свою сторону. - Что, дверь захлопнулась? – блин, он еще и щетинистый, светлый и на шее видны узоры замысловатых татуировок. Омега лишь завороженно-замерзше кивнул, а что, он тут уже часа два стоит, зуб на зуб не попадает! Альфа хмыкнул, подхватил лапищами вместе с пакетом мусора и палочкой от давно ссосенного чупа-чупса – потащил невинную жертву в логово, аки волк. Жертва стучала зубами и тряслась. В горячей ванне она чуть угомонилась и беспомощно завертела конопатым носом в запотевших огромных очках. Альфа первый раз видел такого неказистого омегу, всего как будто из углов: колени, локти, запястья – все острое, даже нос. И глаза – острые. Серые, электрические, метают молнии: - Выйди! И дверь захлопни! Альфа рассмеялся и все-таки вышел, а что, все равно этот омега уже никуда не денется. Альфа узнал его. Мелкий, вертлявый и почти слепой от своего компа, пахнет дымом. Ужасный запах для омеги, ведь нужно пахнуть нежно и притягательно, чтобы обращали внимание альфы. А не горько, остро и пряно, как… сгоревшая в костре полынь. Этот запах он почуял сразу, как только вошел в подъезд. Почуял и решил, что купит квартиру в этом доме, сколько бы она ни стоила. И уже месяц ходит и вынюхивает – где же? И вот, чудом, нашел! И так одуряюще пахнет – серое угловатое нечто с электрическими глазами. И те под очками прячет. Но альфе все равно – главное, запах. Нюх охотника невзрачной шкуркой не обманешь. Невзрачная шкурка как раз выбралась из ванной и неуверенно заглянула в кухню, где альфа заваривал чай. Стоит, тонет в альфьем халате и смотрит огромными слепыми глазами. - Я очки в ванну уронил, - шмыгнул носом понуро, - теперь найти не могу. - На вот, чай пока пей, - альфа подтолкнул к стулу, - ща принесу. Принес. Нацепил на острый нос в веснушках – на пальцы прилепились пряные нотки дыма. Альфа принюхался – еще и тмин есть, интересно. - Меня Лоло зовут, - неуверенно начал омега. - Даг, - представился альфа и замолчал. Лоло повозился, потеребил рукав халата, передвинул кружку на столе. Вздохнул. И решился: - Ты же чувствуешь, - опустил голову, - тебе неприятно, да? Можно я в ванной хотя бы пересижу, там вентиляция… - Нет, - омега воззрился на него печальными обреченными очками, глаза в них были на пол-лица. Сколько там диоптрий, плюс три, четыре, десять? Нельзя же так смотреть! - Ты нигде сидеть не будешь, и вентиляция не понадобится, - пояснил Даг, - я альфа, ты омега, скоро у тебя течка. Все просто. - Но... – открыл было рот омега. - Никаких «но». А что, подумал Лоло – не век же девственником ходить. Да и сам этот альфа напросился, потом, если что, сам же и будет виноват. Лоло прихлебнул горячий чай, зажмурился и даже улыбнулся – и напоролся на застывший взгляд Дага. Тот выглядел, как бойцовская собака – вот-вот кинется. Крылья носа раздувались, втягивая воздух, губы чуть обнажили заострившиеся клыки. Лоло сглотнул – ему что, альфа альф попался? Не может же у обычного быть желтых волчьих глаз и клыков. Комнату наполнило раскатистое утробное рычание, но не пугающее, а… приглашающее. Волк звал, обещал луну и свободу, долгий бег, горячую кровь и избавление от одиночества. Лоло загипнотизировано подался вперед, звякнула, покатившись и разливая чай, чашка – омега даже не заметил, что пятерней вляпался прямо в горячую лужу. Он навалился на стол, досадливо рыкнул – мешает! – и полез прямо через препятствие. Волк довольно скалился – ему покорились, ему будут подчиняться. У него теперь есть стая. Стая дышала, двигалась, порыкивала тонко в ответ. Ластилась. Была горячей. Пряной. Горькой. Еще кусалась – имела право. Волк блаженно дышал дымом, запах запечатал ноздри, влился в самую душу, угнездился в памяти на века. Теперь в самую острую стужу, в самую злую вонь – учует и найдет источник. Лоло казалось, что его теперь два. Причем один – геймер-аутсайдер - явно проигрывает новому, только что родившемуся Зверю. Зверь не боялся, не дрожал, видел иначе – ярче, острее. Глаза были вовсе ему не нужны - только нос и руки, все тело, чтобы притереться, прижаться, соединиться, схватить, оцарапать, пуская запах дальше, делая его насыщеннее, плотнее, пропитываясь им, растворяясь и принимая его себе, смешивая со своим. Кусать казалось естественным, целовать – невыносимо малым, не дающим желанной полноты ощущений. Лоло-второй заскулил жалобно, тыкаясь слепо, ища поддержки вожака. Вожак благосклонно урчал, валял его по столу – звенели, падая, чашки, рассыпались кристаллы сахара. Даг точно знал, что поставит сегодня метку, в конце концов каждого настигает момент, когда одиночество и свобода не в радость. Лоло нетерпеливо ерзал, порыкивая, кусаясь требовательно – почему медлит? А Даг держался из последних сил, натянул презерватив, огладил давно бесстыдно расставленные ноги, наклонился и… вонзился зубами в основание шеи, одновременно с размаху входя в омегу. Лоло выгнулся, закричал, забился - Даг не размыкал челюстей, на столе скопилась лужица горячей ароматной крови – наконец омега затих, обессиленный, прикрыл глаза и тут с его губ сорвался едва слышный стон: - Еще-о-о-о… - жар метки перестал невыносимо печь и теперь разлился по венам. Натягивая и без того болезненно обостренные нервы, заставляя буквально дрожать от полноты ощущений. Даг двигался, Лоло криком вторил каждому толчку, потерявшись в остром чувстве настолько, что не мог даже шевелиться – его пронизывало насквозь, электричеством пробивало в самых чувствительных местах, до побелевших костяшек, до сорванного голоса, до скрюченных пальцев на ногах. На пике Лоло вырубился, издав последний хрип. Даг навалился на него, придавливая и мешая дышать, но обоим было все равно – остатки фейерверка бродили в голове, дезориентируя. У альфы в глазах мелькали мушки, его шатало – а ведь омега еще даже не поставил свою ответную метку. Что будет, когда круг единения замкнется и чувствовать они будут вдвое острее, Даг старался не думать – хотя, терять сознание от оргазма может быть неплохой идеей. Лоло едва осознал, что его подняли и куда-то понесли, слышал шум воды, чуть нахмурился от ощущения влаги. Но едва альфа аккуратно сгрузил его на подушки, тут же провалился в глубокий сон без сновидений, какой бывает только после хорошей работы или не менее хорошего секса. На утро Дага разбудило незнакомое копошение под боком. Секунда ушла на то, чтобы вспомнить вчерашние события и сдержаться, а не придушить посягнувшего на сон вожака нечестивца тут же. Посягнувший страдальчески извивался в коконе из одеяла, придавленный тяжелыми руками альфы, и закусив губу, пытался спихнуть их с себя. Понаблюдав за этим секунд десять, Даг не выдержал и рассмеялся: - Ну нелепость, она нелепость и есть. Ты хоть что-то нормально делать умеешь? - Спать, - подумав, ответил Лоло, и после недолгого молчания еще добавил, - и есть. - Ооо, - улыбаясь протянул альфа, - ну тогда, считай, ты принят. Лоло просиял, и тут же полез… увы не целоваться, как хотелось бы альфе, а пользуясь его расслабленным положением, ловко вывернулся и шлепнулся на пол – главное, добраться до туалета, а как – какая разница? В конце концов, геймеры никогда не ходят простыми дорогами.